Ключевский о петре 1 цитаты
Обновлено: 22.12.2024
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА.
Насколько Петрова реформа была заранее обдумана, планомерна и насколько она исполнена по задуманному плану - вот вопросы, встречающие нас на пороге истории Петра Великого. Есть наклонность или привычка думать, что Петр родился и вырос с готовой преобразовательной программой, которая вся - его дело, создание его творческого гения, что деятельность ближайших предшественников Петра была только подготовкой к реформе, дала ему преобразовательные побуждения, но не преобразовательные идеи и средства. Оканчивая обзор деятельности этих предшественников, я, напротив, заметил, что самая программа Петра была вся начертана людьми XVII в. Но необходимо отличать задачи, доставшиеся Петру, от усвоения и исполнения их преобразователем. Эти задачи были потребности государства и народа, сознанные людьми XVII в., а реформы Петра направлялись условиями его времени, до него не действовавшими, частью созданными им самим, частью вторгнувшимися в его дело со стороны. Программа заключалась не в заветах, не в преданиях, а в государственных нуждах, неотложных и всем очевидных.
Следующая цитата
«Государь не царь и не царского поколения, а немецкого… Когда были у государыни царевны Натальи Кирилловны сряду дочери и тогда государь, царь Алексей Михайлович, на нее, царицу, разгневался… И когда приспел час ей родить дщерь, и тогда она, государыня, убоясь его, государя, взяла в обмен из Немецкой слободы младенца мужеска полу, из Лефортова дворца…».
Иона Кириловец, дьякон Чудова монастыря
«Петр Великий недооценил свой народ, когда захотел натянуть западный мундир на эту, в сущности, космополитическую цивилизацию, являющуюся достоянием всех. Но грубый наставник сильного ребенка, Петр Великий тем не менее открыл воспитаннику высокие судьбы, которые сулили ему стремительное движение к Западу. Не отбрасывайте преимуществ, завоеванных этим движением; цена заплаченная вами за них, восполнена… Оставайтесь европейцами, продолжая быть русскими!».
Русский философ, Чаадаев П.Я.
«Какой это царь, он антихрист, а не царь, царство свое покинул и знаетца с немцами и живет все в Немецкой слободе, в среду и в пятку ест мясо. Инова антихриста не ждите, тот он антихрист».
Крестьянин Старцев
«Государь всю свою землю выпустошил, остались только душой да телом… Государя на Москве нет. Семь лет в плену, а на царстве сидит Немчин. Тысячи с четыре стрельцов порубил. Если б он был государь, стал ли б так свою землю пустошать».
Неизвестный крестьянин
ПРОКЛЯТИЕ ПЕТРУ
«Будь проклят, император Петр,
стеливший душу, как солому!
За боль текущего былому
пора устроить пересмотр.
От крови пролитой горяч,
будь проклят, плотник саардамский,
мешок с дерьмом, угодник дамский,
печали певческой палач!
Сам брады стриг? Сам главы сек!
Будь проклят, царь-христоубийца,
за то, что кровию упиться
ни разу досыта не смог!
А Русь ушла с лица земли
в тайнохранительные срубы,
где никакие душегубы
ее обидеть не могли.
Будь проклят, ратник сатаны,
смотритель каменной мертвецкой,
кто от нелепицы стрелецкой
натряс в немецкие штаны.
Будь проклят, нравственный урод,
ревнитель дел, громада плоти!
А я служу иной заботе,
а ты мне затыкаешь рот.
Будь проклят тот, кто проклял Русь —
сию морозную Элладу!
Руби мне голову в награду
за то, что с ней не покорюсь».
Советский поэт, Чичибабин Б.А., 1972
«…Он тотчас же сел за стол, пригласил меня сесть возле себя и тотчас же начал разговаривать со мною без толмача, так как сам говорил по-голландски настолько отчетливо, что я без труда мог его понимать; со своей стороны он понимал, что я ему отвечал… Царь очень высок ростом, носит собственные короткие коричневые волосы и довольно большие усы, но весьма проницателен и умен… Царь развлекается точением и, путешествуя, возит станок за собою. В этом мастерстве он не уступает искуснейшему токарю и даже достиг того, что умеет вытачивать портреты и фигуры…».
Датский посланник в России, Юст Юль
«Обыкновенно его величество видят в такой простой одежде, что тот, кто его не знает, ни за что бы не признал в нем столь великого монарха… Следует, кроме того, признать, что его величество благочестив и от природы добр и милостив. Говорят также, будто его величество желал бы по-доброму реформировать и улучшить русское вероисповедание, как он уже для людей, переходящих в русскую веру, отменил в обряде крещения погружение в воду, прежде требуемое. Кроме того, он разрешил не соблюдать в своей армии принятые у русских долгие и строгие посты, во время которых им совсем нельзя есть мясо…».
Нарвский пастор, Симон Дитрих Геркенс
«Сближение с Европой было в глазах Петра только средством для достижения цели, а не самой целью».
Историк, Ключевский В.О.
«Он хотел не заимствовать с Запада готовые плоды тамошней техники, а усвоить ее, пересадить в Россию самые производства с их главным рычагом – техническим знанием».
Историк, Ключевский В.О.
«Сей монарх отечество наше привел в сравнение с прочими, научил узнавать, что и мы люди; одним словом, на что в России не взгляни, все его началом имеет, и что бы впредь не делалось, от сего источника черпать будут».
Иван Неплюев, российский посол в Константинополе в эпоху Петра Великого.
«Петр резко интенсифицировал происходившие в стране процессы, заставил ее совершить гигантский прыжок, перенеся Россию сразу через несколько этапов, которые она, рано или поздно, неминуемо прошла бы».
Советский и российский историк, Анисимов Е.В.
«Великий Петр был первый большевик,
Замысливший Россию перебросить,
Склонениям и нравам вопреки,
За сотни лет к ее грядущим далям.
Он, как и мы, не знал иных путей,
Опричь указа, казни и застенка,
К осуществленью правды на земле.
Не то мясник, а может быть, ваятель -
Не в мраморе, а в мясе высекал
Он топором живую Галатею,
Кромсал ножом и шваркал лоскуты.
Строителю необходимо сручье:
Дворянство было первым Р.К.П. -
Опричниною, гвардией, жандармом,
И парником для ранних овощей.
Но, наскоро его стесавши, невод
Закинул Петр в морскую глубину.
Спустя сто лет иными рыбарями
На невский брег был вытащен улов.
В Петрову мрежь попался разночинец,
Оторванный от родовых корней,
Отстоянный в архивах канцелярий -
Ручной Дантон, домашний Робеспьер, -
Бесценный клад для революций сверху.
Но просвещенных принцев испугал
Неумолимый разум гильотины.
Монархия извергла из себя
Дворянский цвет при Александре Первом,
А семя разночинцев - при Втором».
Русский поэт, Волошин М.А., произведение «Россия», 1924
«Петр не был вовсе славолюбцем-завоевателем и в этом явился полным представителем своего народа, не завоевательного по природе племени и по условиям своей исторической жизни. Гений Петра высказался в ясном уразумении положения своего народа, он сознал, что его обязанность — вывести слабый, бедный, почти неизвестный народ из этого печального положения посредством цивилизации. Трудность дела представлялась ему во всей полноте по возвращении из-за границы, когда он мог сравнить виденное на Западе с тем, что он нашел в России, которая встретила его стрелецким бунтом. Он испытал страшное искушение, сомнение, но вышел из него, вполне уверовавши в нравственные силы своего Народа, и не замедлил призвать его к великому подвигу, к пожертвованиям и лишениям всякого рода, показывая сам пример во всем этом. Ясно осознавши, что русский народ должен пройти трудную школу, Петр не усумнился подвергнуть его страдательному, унизительному положению ученика; но в то же время он успел уравновесить невыгоды этого положения славою и величием, превратить его в деятельное, успел создать политическое значение России и средства для его поддержания. Петру предстояла трудная задача: для образования русских людей необходимо было вызвать иностранных наставников, руководителей, которые, естественно, стремились подчинить учеников своему влиянию, стать выше их; но это унижало учеников, которых Петр хотел сделать как можно скорее мастерами; Петр не поддался искушению, не принял предложения вести дело успешно с людьми выученными, вполне приготовленными, но иностранцами, хотел, чтоб свои, русские, проходили деятельную школу, хотя бы это стоило и больших потерь, сопровождалось большими неудобствами. С какой бы точки зрения мы ни изучали эпоху преобразования, мы должны прийти в изумление перед нравственными и физическими силами преобразователя, сфера деятельности которого была бы так обширна».
Русский историк Соловьев С.М.
«Русские никогда не станут истинно цивилизованной нацией, так как они подверглись цивилизации чересчур рано. Петр обладал талантами подражательными, у него не было подлинного гения. ».
Французский философ, Руссо Ж-Ж.
«Один раз мы потеряли Россию при Петре I. В то время прошли масштабные акции не только по сбриванию бород и переодеванию во все европейское, но были уничтожены целые библиотеки древнерусской литературы. Не потому ли много позднее Пушкин воскликнет, что «Слово о полку Игоре» единственным памятником возвышается в пустыне древнерусской литературы? Но хорошо понятно, что ни один шедевр нельзя создать на пустом месте, к нему подводит опыт предков. Вот и получилось, что памятник остался, а опыт уничтожили.
Петр расширил границы, укрепил государство, разбил шведов, построил Петербург, много чего хорошего сделал для государства российского, а вот его силы духовные подорвал, впустив в страну инородные мысли, разрушающие патриархальные и нравственные устои. Вот так-то. Не будем спорить, что важнее и нужнее.
Следующая попытка разрушить все старое до основания была предпринята в 17-м году прошлого века. Вместе с прошлым уничтожались и люди. Крушили, расстреливали, выжигали – материального много уничтожили, а вот духовное неподвластно оказалось. И до сих пор то тут, то там являются на белый свет черные доски, которые прошли через века, чтобы указать путь заблудившемуся народу».
Советский писатель, Солоухин В.А., произведение «Черные доски».
«С Петра І начинаются особенно поразительные и особенно близкие и понятные нам ужасы русской иcтории… Беснующийся, пьяный, сгнивший от сифилиса зверь четверть столетия губит людей, казнит, жжет, закапывает живьем в землю, заточает жену, распутничает, мужеложествует… Сам, забавляясь, рубит головы, кощунствует, ездит с подобием креста из чубуков в виде детородных органов и подобием Евангелий — ящиком с водкой… Коронует ****ь свою и своего любовника, разоряет Россию и казнит сына… И не только не понимают его злодейств, но до сих пор не перестают восхваления доблестей этого чудовища, и нет конца всякого рода памятников ему».
Л.Н. Толстой, из черновика рассказа «Николай Палкин».
«Это сравнение верно, потому что перед пришествием Петра у нас именно выработались почти точно такие же политические и духовные отношения к Европе. С Петровской реформой явилось расширение взгляда беспримерное, – и вот в этом, повторяю, и весь подвиг Петра. Это-то и есть та самая драгоценность, про которую я говорил уже в одном из предыдущих № “Дневника”, – драгоценность, которую мы, верхний культурный слой русский, несем народу после полуторавекового отсутствия из России…».
Ф.М. Достоевский, «Дневник писателя».
Следующая цитата
«Реформа… не имела своей целью перестраивать ни политического, ни общественного, ни нравственного порядка …, не направлялась задачей поставить русскую жизнь на непривычные ей западноевропейские основы…, а ограничивалась стремлением вооружить русское государство и народ готовыми западноевропейскими средствами…, и тем поставить государство в уровень с завоеванными им положением в Европе».
«Но все это приходилось делать… спешно и принудительно. Поэтому реформа, скромная и ограниченная по первоначальному замыслу,… постепенно превратилась в упорную внутреннюю борьбу».
«… она усвоила характер и приемы насильственного переворота, своего рода революции».
«Она была революцией не по своим целям и результатам, а по своим приемам и по впечатлениям, какое произвела на умы и нервы современников.
Это было скорее потрясение, чем переворот. Это потрясение было непредвиденным следствием реформы, но не было ее обдуманной целью».
«Совместное действие деспотизма и свободы, просвещения и рабства – это политическая квадратура круга, загадка…доселе неразрешенная».
Немало места в своих лекциях Ключевский отводит цитированию других людей, оценивающих петровскую деятельность и саму личность Петра.
«Ломоносов называл Петра человеком, Богу подобным, а Державин спрашивал: Не Бог ли к нам сходил с небес?»
«Князь Щербаков … признает реформу Петра «нужной, но может быть излишней», отвечавшей народным нуждам, но слишком радикальной, не в меру многосторонней».
«…княгиня Дашкова считает, что если бы Петр обладал умом великого законодателя, он предоставил бы правильной работе времени постепенно привести к улучшениям, которые он вводил насилием…»
«в лета юности … он (Карамзин) прославлял просветительскую реформу Петра. … А двадцать лет спустя … он плакался, что … изменение гражданских учреждений и нравов … прервано было порывистым подавлением духа народного».
«Мы стали гражданами мира, но перестали быть в некоторых случаях гражданами России – виною Петра», - писал Карамзин.
«Славянофилы, особенно Хомяков … густо подчеркнули … вину реформы – в том, что она произвела разрыв в нравственной жизни русского народа …»
А вот цитата из «Истории России с древнейших времен» С.М.Соловьева: «Всемирно- историческими следствиями реформы были: 1).вывод посредством цивилизации, народа слабого, бедного… на историческую сцену со значением сильного деятеля в общей политической жизни народов; 2).соединение обоих дотоле разобщенных половин Европы, Восточной и Западной, в общей деятельности».
Особенно подкупает в лекциях Ключевского характерная для великих историков прошлого корректность высказываний, потому что «в умах минувших времен надобно осторожно искать своих любимых мыслей».
Нравится Показать список оценивших
ПЛАТОНОВ О ПЕТРЕ
Еще один русский историк, также опубликовавший курс лекций по данному предмету – С. Ф. Платонову. Некоторые взгляды на петровские реформы во многом схожа с Ключевским, но все же приведем несколько высказываний Платонова по интересующему нас вопросу.
«Петр реформировал общественное устройство и управление не по строгому, заранее составленному плану преобразований, а отрывочными постановлениями, отдельными мерами между походами и военными заботами».
«Народ не мог уловить в деятельности Петра исторической традиции, какую ловим теперь мы, и поэтому считал реформу не национальной и приписывал ее личному капризу своего царя».
«Если дело Петра не пропало с его кончиной…, то причина этого… в полном соответствии реформы с вековыми задачами и потребностями нации».
«Реформы Петра по своему существу и результатам не были переворотом; Петр не был царем-революционером, как его иногда любили называть. Прежде всего, деятельность Петра не была переворотом политическим.…Государственное устройство осталось прежним».
«Деятельность Петра не была и общественным переворотом. Государственное положение сословий и их взаимные отношения не потерпели существенных изменений».
«В экономической политике Петра, в ее задачах также нельзя видеть крупного переворота. Результаты, достигнутые Петром, не поставили народное хозяйство на новое основание».
«И в культурном отношении Петр не внес в русскую жизнь новых откровений».
«Результаты его деятельности были велики: он дал своему народу полную возможность материального и духовного общения со всем цивилизованным миром».
«Встреченный открытой враждой… Петр все время боролся за то, во что верил и что считал полезным. В этом объяснение тех особенностей в реформационной деятельности Петра, которые сообщили его реформе черты резкого, насильственного переворота. Однако по существу своему реформа эта не была переворотом».
Нравится Показать список оценившихНравится Показать список оценивших
КРАТКАЯ ОЦЕНКА ПУШКАРЕВА
В заключение обратимся к краткой оценке, данной Петру и его реформам
американским историком, бывшим нашим соотечественником С. Г. Пушкаревым.
«…необходимо отметить как великую заслугу Петра его непрерывное и
самоотверженное служение государству и народу российскому, которому он
действительно посвящал все свои силы в течение всей своей жизни…»
«Много неудач и разочарований испытал Петр, велики были жертвы,
которые он требовал от народа, но велики были и его достижения».
«Но есть и немало пятен на солнце Петра Великого. Проводимая им
европеизация носила насильственный, спешный, малопродуманный и потому во
многом поверхностный характер…»
Оценка историками реформ Петра I
Уже современники Петра I разделились на два лагеря:
сторонников и противников его преобразований. Спор продолжался и позже.В XVIII в.
М. В. Ломоносов славил Петра, восторгался его деятельностью.
А немного позже историк Карамзин обвинял Петра в измене "истинно русским" началам жизни, а его реформы назвал "блестящей ошибкой". Мы, люди конца XX века, не можем в полной мере оценить взрывной эффект Петровских реформ в России. Люди прошлого, XIX века воспринимали их острее, глубже.
Вот что писал о значении Петра современник Пушкина историк М. Н. Погодин в 1841 году, т.е. почти полтора столетия после великих реформ первой четверти XVIII века: "В руках (Петра) концы всех наших нитей соединяются в одном узле. Куда мы ни оглянемся, везде встречаемся с этой колоссальною фигурою, которая бросает от себя длинную тень на все наше прошедшее и даже застит нам древнюю историю, которая в настоящую минуту все еще как будто держит свою руку над нами, и которой, кажется, никогда не
потеряем мы из виду, как бы далеко ни ушли мы в будущее".
И сегодня злободневно звучат слова В. Ключевского: "Россия управлялась не аристократией и не демократией, а бюрократией, то есть
действовавшей вне общества и лишенной всякого социального облика кучей физических лиц разнообразного происхождения, объединенных только чинопроизводством. Таким образом, демократизация управления сопровождалась
усилением социального неравенства и дробности».
1. Ключевский В. О. Курс русской истории. – Сочинения. Т.4. - Москва,
1958.
2. Платонов С.Ф. Русская история. - Москва, 1996.
3. Анисимов Е. В. Время петровских реформ. - Ленинград, 1989
4. Баггер Х. Реформы Петра Великого. – Москва ,1985.
5. Петр Великий. (Серия: Государственные деятели России глазами
современников). – Москва, 1993.
6. Пушкарев С. Г. Обзор русской истории. – Ставрополь, 1993
ПЕТРОВСКИЙ ТОТАЛИТАРИЗМ ГЛАЗАМИ АНИСИМОВА
Все предыдущие авторы, признавая некоторые ошибки реформ, в целом оценивали петровскую деятельность с положительной стороны. Однако есть историки, считающие преобразования Петра насильственными и разрушительными.
Такова точка зрения нашего современника, доктора исторических наук Е.В. Анисимова, полагающего, что петровское время принесло не только впечатляющие достижения. Мы видим, что очень многое из реалий петровского времени вошло в нашу жизнь, что наше общество впитало из исторической почвы растворенные в ней соли петровских идей, причем автор, вероятно, имеет в виду отрицательные стороны нашего общественного устройства.
«Время петровских реформ – время основания тоталитарного государства, … внедрения в массовое сознание культа сильной личности, время запуска «вечного двигателя» отечественной бюрократической машины, … системы
контроля, фискальства и доносительства.
Время Петра – это… страх, индифферентность, социальное иждивенчество, внешняя и внутренняя несвобода личности».
«Петр и его реформы приковывают наше внимание, ибо они стали синонимом перелома, отличавшегося какой-то яростной бескомпромиссностью, радикализмом, даже революционностью».
А. И. Герцен писал: «Под императорской порфирой в Петре всегда чувствовался революционер»,
а Максимилиан Волошин в поэме «Россия» пишет, стремясь уловить роковую связь времен:
Великий Петр был первый большевик,
Замысливший Россию перебросить,
Склонениям и нравам вопреки,
За сотни лет к ее грядущим далям.
«Приемы Петра были совершенно большевистские»,- вторит поэту Николай Бердяев.
Здесь-то и возникает важнейшая, коренная проблема преобразований на русской почве: как, каким путем идти к осуществлению правды, справедливости, к всеобщему счастью? Путем ли насильственного прогресса, когда считалось нормальным, допустимым пожертвовать одной частью народа ради светлого будущего остальных, когда средством достижения высоких целей выбирали насилие, принуждение? Именно таким путем и шел Петр-реформатор.
«Реформа Петра была неизбежна, - пишет Бердяев, - но он совершил ее путем страшного насилия над народной душой и народными верованиями. И народ ответил на это насилие созданием легенды о Петре как Антихристе».
Насилие, составляющее суть экстраординарных мер, было зафиксировано в законах, заложено в устройстве государственного аппарата административно-репрессивного типа, отражено во всей системе иерархической власти. Именно в разнообразных формах насилия, ставшего регулятором созданной Петром системы, проявлялся ее тоталитаризм.
Анисимов не согласен с той активностью, с какой преобразования проводились в жизнь царем.
«Петр резко интенсифицировал происходившие в стране процессы, заставил ее совершить гигантский прыжок, перенеся Россию сразу через несколько этапов, которые она, рано или поздно, неминуемо прошла бы».
И все же и у явного критика деятельности Петра обнаруживаются точки соприкосновения, правда весьма своеобразные, с Ключевским и Платоновым.
«Вместе с тем вся революционность Петра имела консервативный
характер. Модернизация институтов и структур власти ради консервации основополагающих принципов традиционного режима – вот что оказалось конечной целью».
Следующая цитата
умирающего, не удостоив его последнего причастия и отпущения грехов.
При Петре появились так называемые «исповедальные допросы», когда изломанный на пытках узник перед смертью хотел исповедоваться и причаститься, как положено христианину. И к нему являлся заранее проинструктированный священник. При исповеди он умело задавал нужные следователю вопросы, а потом писал отчет об исповедальном допросе. А если нужных «исповедальных показаний» он не добивался, то безжалостно покидал
Чтобы прекратить ночные разбои и грабежи, было предписано улицы перегородить на ночь шлагбаумами, жителям дежурить по очереди, как в Голландии (вспомним «Ночной дозор» Рембрандта). После комендантского часа можно ходить с фонарями и пропуском, приезжих следует записывать в особые книги, за город без паспорта никого не выпускать и т. д. и т. п. Десятки других подобных предписаний! Петр зорко смотрел по сторонам в поисках объекта регулировки. Не понравилось ему, как плели лапти в одной губернии, – приказал прислать лаптеплетов из другой губернии. Увидел в Прибалтике удобные косы – набрал насильно несколько десятков местных мужиков с косами и разослал их по всем губерниям учить русских мужиков косить не так, как они привыкли за тысячу лет. Шел государь по кладбищу, споткнулся о выступающее надгробие – тотчас издал указ, чтобы надгробия были вровень с землей, как в Голландии. Заметил, что русские своих покойников хоронят в выдолбленных колодах-гробах, запретил – надо же строевой лес экономить – и велел делать гробы из досок или из черного леса. Известна история, как государь хаживал по Гостиному двору и на развалах перекладывал товар по-своему, чтобы лучше продавался. Он-то знал, как успешно торговать! Но жизнь, как трава сквозь асфальт, пробивала путь и цвела своим цветом, обходя петровские запреты. Однажды в Тайную канцелярию пришел солдат. Он донес на шлюху, которая говорила «непотребные слова» о государе. И когда с полицейскими он пошел за ней, выяснилось, что забыл притон, где провел предыдущую ночь, поэтому стал обходить все те злачные места, которые знал и где часто бывал. И власти вдруг поняли, что, несмотря на шлагбаумы, заставы, паспорта, строгости, таких притонов и злачных мест в столице, этом нашем «городе Солнца», великое множество! Словом, на всякую регулярность есть своя вольница! Может быть, со времен Петра, а не Герцена говорят, что если в России соблюдать все законы, то жить в ней будет невозможно. Вот истинный смысл и цена лелеемого Петром «регулярства» – с помощью разнообразных, по преимуществу насильственных мер и средств жесткого контроля создать не общество порядка, трудолюбия и благополучия, а государство, основанное на неограниченной власти самодержца, на махровой бюрократии, жестоком крепостном праве и назойливом полицейском надзоре.
Да, улицы должны быть прямы и широки, здания должны выходить на красную линию, а не по-московски стоять в глубине участка, а если ветер и наводнения – терпите! С нарушителями-кривостроителями расправлялись весьма своеобразно: каторжники таскали по улицам огромную раму, длинная сторона которой соответствовала требуемой ширине улиц. И если рама не проходила между двумя домами, стоящими напротив друг друга, «нерегулярный» дом подлежал сносу. Чтобы хозяева не затягивали перестройку, каторжники быстренько разбирали у этого дома крышу, а без крыши в Петербурге не поживешь!
Известно, что бичом тогдашних городов (да и деревень) были пожары. Значит, предписывал Петр, крыши надо крыть не дранью и соломой, а черепицей или, на худой конец, дерном. Трубы следует регулярно чистить, следовательно, они должны быть такой ширины, чтобы мальчик-трубочист пролез в трубу. Да, не забудьте потолки подмазывать глиной, выкопать пожарные водоемы, дома в деревнях строить на таком расстоянии, чтобы в пожары один от другого не загорался! На лето в Санкт-Петербурге все печи и бани частных домов запечатывали государственной печатью, а при полиции была учреждена особая «нюхательная команда», которая ходила по ночному городу и вынюхивала дым из кухонь и бань в тех домах, чьи хозяева пытались, пользуясь ночной темнотой, грязь с себя смыть или щей сварить. Таких нарушителей противопожарной безопасности ждали большие штрафы и прочие наказания.
Петр постоянно внедрял в сознание своих подданных мысль о том, что русскому человеку доступны все искусства и ремесла, только надо учиться, работать, а не лениться. В этом смысл Петра – западника и одновременно русского, православного человека.
Он хорошо усвоил начала протестантской этики труда, бережливости, богобоязненности и пытался внедрить их в русскую безалаберную жизнь. Петр был убежден, что дело не в форме правления, а в следовании простым законам жизни – трудись, будь добросовестным и честным. Петр стремился не просто утвердить эти начала с помощью законов, но показать, как это работает, научить всему своих, как ему казалось, ленивых подданных – русский народ. В нем прочно сидел наставник, мастер. Свою жизнь он воспринимал как бесконечную школу, которую он проходит вместе с народом. Недаром жизненным лозунгом Петра были слова, выгравированные на его кольце: «Аз есмь в чину учимых и учащих мя требую». Личный пример он ставил выше всего. Хорошо известна хрестоматийная речь Петра перед Полтавским сражением, которую от первой до последней буквы сочинил Феофан Прокопович. Там высокие, даже трескучие слова про отечество, веру и прочее. А на самом деле все было гораздо проще. В Поденном журнале Петра Великого сохранилась запись: государь, «едучи мимо салдат своих, изволил их ободрять, говоря тако: „Делайте, братия, так, как я буду делать, и все, с помощию Всевышнего, будет добро. За победою, после трудов, воспоследуете покой“». Вот и вся идеология его царствования.
Перед царским посещением Тауэра организаторы визита спрятали выставленные для всеобщего обозрения топоры, которыми отрубили головы королеве Марии Стюарт и королю Карлу I, опасаясь, как бы русский царь не выбросил в Темзу эти орудия казни монархов.
Нет нужды подробно говорить о том, как Петр любил Голландию. Его Петербург – несомненная реплика Амстердама, подчас буквально воспроизводившая различные стороны городской жизни, о чем свидетельствует архитектура, Невский флот, Новая Голландия и т. д. Читая царскую переписку с посланником в Гааге князем Б. И. Куракиным, нельзя не обратить внимание, что Петр в огромных количествах закупал для себя одежду, обувь, посуду, другие вещи. Порой кажется, что он ел исключительно голландские продукты. В 1717 году царь заказал миниатюрную модель дома, которая должна была дать жене представление «о чистоте, удобствах и роскоши домашней голландской жизни».
Все губернии были поделены сначала на 50 провинций, во главе которых были назначены провинциальные воеводы, что фактически означало крушение губернской системы: власть губернатора отныне распространялась только на провинцию губернского города.
Читайте также: