Россия овощная страна анекдот

Обновлено: 26.12.2024

Россия — овощная страна. В ней можно дать на орехи редиске, настучать перцу по дыне и сходить вечером в кабачок заморить червячка.

3 года назад

Следующий анекдот

прийти домой выжатым лимоном, но утром встать огурцом.

ответить

Вариант:
Городской абитуриент должен отличать кобеля от кабеля, кабеля от Бабеля, Бабеля от Бебеля и Бебеля от Гегеля. Деревенский абитуриент должен знать разницу между первыми последним.

ответить

Хм, а мне доводилось слышать эту рассказку в другом переложении:
"Городской абитуриент должен отличать Гоголя от Гегеля, Гегеля от Бебеля, Бебеля от Бабеля, Бабеля от кабеля, кабеля от кобеля, кабеля от суки. Деревенскому абитуриенту достаточно знать разницу между первыми и последним".

ответить

Напоминает хохму из моего детства:
Бетховен проснулся, протер Глазунова, причесал "Бородино", выпил Чайковского и закусил Бизэ. Тут ему стало Пуччини, а потом Паганини. Он схватил Шуберта и Шаляпина, выбежал во Дворжак, присел около Мусоргского и с Шуманом, Бахом и Свистуновым породил "Могучую кучку". Потом он сорвал Листа, сделал Скрябина по Шопену и засыпал Гуно Глинкой.

ответить

Вижу таки интеллигентного человека!))
Ответка: интеллигентный человек отличает Гегеля от Гоголя, Бебеля от Гегеля, Бабеля от Бебеля!
И на вопрос: как вам нравится Бебель? - не отвечает " Смотря какая!"

ответить

Следующий анекдот

В одном из детских садов Израиля родители иногда слишком поздно забирали детей домой. Когда это случалось, то под укоризненным взглядом воспитателей родитель, смущаясь, забирал ребенка, обещая что в будущем это не повторится. Разумеется, это повторялось, но не слишком часто. Родители понимали, что своей беспечностью они заставляют воспитателей оставаться на работе сверхурочно и лишают их права на заслуженный отдых.

Однажды руководство сада, устав от подобных опозданий, решило, что укоризненных взглядов недостаточно, и ввело за опоздание штрафы. Уж под финансовым давлением наверняка родители перестанут опаздывать, думали они.

Но случилось обратное. После введения штрафов опоздания не только не прекратились, но и участились. Родители обосновывали: "уж если мы платим за опоздание деньги, то это не провинность, а рыночная оплата труда". Прежде недопустимое поведение стало для родителей социальной нормой.

Через несколько недель, осознав бесполезность мер, штрафы за опоздание в детском саду отменили. Но было уже слишком поздно. Укоренившаяся социальная норма того, что воспитатели должны следить за детьми допоздна (уж коль скоро им за это платили) не исчезла после отмены штрафов. В сознании родителей она заменилось нормой "они по прежнему должны этим заниматься, просто теперь это бесплатно". Соответственно, опоздания опять-таки участились.

Изучивший этот феномен психолог Дан Ариэли подвел итог: "когда рыночные отношения приходят на замену социальным нормам, последние уходят надолго, и назад их вряд ли уже удасться вернуть, даже если рынок изменился".

Россия – овощная страна!
Здесь можно засадить по самые помидоры, дать на орехи редиске, начистить репу двум перцам, дать в тыкву одному хрену и получить по дыне, а вечером сходить в кабачок и сорить там капустой..

Санаторно-курортное. Незнакомка и вино

Только что! С ужина (решился чуток рис поклювать) пошел в номер, а жена с бабушкой и дочкой на детскую площадку. Захожу в корпус не торопясь, вызываю лифт. Жду. Женщина с тряпичной сумкой подходит на позитиве такая:
- Молодой человек, можете помочь?
- Да, конечно.

Она достает вино из сумки с воткнутым до конца штопором.
- Помогите открыть.

Штопор ужасный, пробка пластмассовая, тащу, не идет. Пальцы уже об ужасный штопор стёрты. Предложила сумку тряпичную подложить. Точно ж. Подложил. Ура, вытащил.

- Спасибо большое, если б не вы уже не знала кого просить. *И с прищуром так* Может вместе попробуем?

Офигел чуток, извинился что не смогу составить ей компанию.

Забежал в номер, через минут 10 выхожу. А там она опять и какой-то мужчина пытается открыть вино, зажав бутылку между ног.

PS: теперь мучает вопрос: это новая бутылка или она в открытую мной бутылку пробку запихнула?

Одним из отцов-основателей северодонецкого КСП был Витя Розенцвайг. У него была огромная коллекция магнитных лент. В частности, Витя гордился тем, что у него был ВЕСЬ Аркаша Северный. Меня это каждый раз удивляло – как это весь? А что, если он сегодня поет в каком-то ресторане, и его кто-то записывает? Витя печально соглашался. Но однажды в 1980 году я услышала в его привычном «весь» необычную, несколько радостную, уверенность и поняла, что Аркаши Северного больше нет.

В Витиной коллекции был и Высоцкий – бобин 40, не меньше. Я их слушала на нашем магнитофоне «Юпитер» постепенно, в очередь с записями Кима, Никитиных и Окуджавы.

Но когда в январе 1978 года стало известно, что в Северодонецк приезжает Высоцкий, я решила хорошенько подготовиться и стала слушать только его.
Примерно через неделю я неожиданно для себя села за стол и стала что-то писать. Постепенно я поняла, что пишу письмо к Ираклию Андроникову. В письме я сравнивала Высоцкого с Пушкиным и призывала, пока не поздно, собирать и анализировать его стихи и все, с чем они связаны. (Я почему-то была уверена, что Высоцкий до старости не доживет). Я писала о том, что Высоцкий не чета прочим талантливым бардам, он гениальный поэт. Писала о том, что целое поколение говорит цитатами из него, что мастерство актера помогает ему перевоплощаться в разных людей и даже предметы и писать от их имени, приводила примеры его гениальных рифм и пр. Письмо получилось длинное, на четыре страницы. Никуда я его, конечно, не отправила, но что-то сформулировала для себя.

В главной гостинице Северодонецка водились тараканы и зимой было очень холодно. Я по наивности представила себе, как Высоцкий окажется в чужом городе, без друзей и знакомых, и решила предложить ему остановиться у нас, в нашем «трамвайчике». Накануне его приезда я даже пошла на базар и купила дорогую индейку и два блестящих красных яблока. Так, на всякий случай. Я не знала, как именно я с ним встречусь, но была уверена, что встречусь и твердо знала, что буду его фотографировать.
У Высоцкого было запланировано около пятнадцати концертов в северодонецком Ледовом Дворце Спорта на шесть тысяч зрителей – по четыре концерта в день. В первом отделении группа «Арго» (потом они стали известны как «Фестиваль»), а во втором – Высоцкий.

Я расспросила зрителей после первого концерта и сразу стало ясно, что мои представления о его одиноких вечерах в холодной гостинице были, мягко говоря, неверными. Высоцкий приехал не один, а с артистом Иваном Бортником и с личным администратором. За кулисами было много охраны, и она никого не пропускала.

До этого момента я мало что планировала наперед. Двадцать первого января 1978 года я поняла, что мне понадобятся несколько «ключей» к Высоцкому, и впервые в жизни разработала план действий.

Северодонецкий Дворец Спорта находился на балансе самого крупного предприятия города – химического комбината. В бухгалтерии этого комбината работала моя соседка по лестничной площадке Рая, которая была хорошо знакома с его директором Бондаренко. Она и снабдила меня ключом номер один – запиской с простым содержанием: «Вера, помоги этой женщине. Спасибо. Раиса Аркадьевна».

Мы пришли на последний концерт 21 января за полчаса до начала. Я легко нашла Веру –администратора Дворца Спорта. Вера прочитала записку и посмотрела на меня с уважением. В ответ на мою просьбу, показала как пройти за кулисы и велела сказать охранникам, что она разрешила. Мне нужно было найти администратора гастролей – москвича по имени Володя. Муж-фотограф навесил на меня все свои камеры, так что вид у меня был боевой. С именем Веры я легко прошла мимо охраны за кулисы.
Для москвича-администратора сработал мой ключ номер два – фраза, которую я придумала заранее и произнесла не моргнув глазом: «Здравствуйте, Володя. Мне нужна Ваша помощь. Дело в том, что шведский журнал для женщин объявил конкурс на лучший мужской портрет. Я решила сфотографировать Владимира Высоцкого. Будьте добры, расскажите, как его тут найти».

Моя безаппелляционность сработала - администратор подвел меня к кучерявому брюнету Валере и представил его мне как администратора Высоцкого. Я повторила свою наглую ложь про шведский журнал. На Валеру это не произвело никакого впечатления – «У вас ничего не получится – Высоцкий не любит фотографироваться». В ответ я предъявила свой ключ номер три – пожелтевшую, двенадцатилетней давности, вырезку из «Вечерней Москвы» с рецензией на «Галилея» на Таганке. «Может, у Высоцкого нет этой заметки – я ему ее подарю». Валера подумал и сказал: «Ладно, подойдите после концерта вон к той двери и постучите три раза. Дверь будет закрыта, но я вас впущу».

В зрительном зале было холодно и многолюдно. У нас с мужем были отличные места в восьмом ряду, посредине. Никому не известный ансамбль «Арго» выступил на удивление замечательно – особенно публике понравилась незнакомая песенка со словами «Пора-пора-порадуемся на своем веку красавице и кубку, счастливому клинку». Но все, конечно, ожидали с нетерпением второго отделения. Высоцкий оказался меньше ростом, чем я его представляла по фильмам. У него была фигура гимнаста, и в нем чувствовалась какая-то сильная пружина. Все выступление Высоцкого я видела через видоискатель фотокамеры. Я сняла три пленки телевиком «Зоннар» с одной точки. Несколько кадров отличались разным выражением лица, но в основном это были очень похожие 100 снимков. Пока еще не смолкли заключительные аплодисменты, я поспешила из зала за кулисы. Охранники меня легко пропустили. Постучала трижды в заветную дверь, и мне открыли. Я оказалась в крошечной комнатке, в которой было трое или четверо мужчин – знакомые мне администраторы и еще кто-то. Высоцкий сидел в глубоком кресле справа от двери. Он был мало похож на пружинистого гимнаста, выглядел очень усталым и слабым - казалось, из него выпустили воздух. Он вопросительно посмотрел на меня снизу вверх. «У вас есть эта статья?» спросила я. Он сказал «да» и не проявил никакого к ней интереса. «Тогда подпишите ее, пожалуйста, для меня». Высоцкий написал «Добра! Высоцкий» и снова посмотрел на меня. Разговор был исчерпан. Он хотел, чтобы я сразу ушла. Он был очень усталым, и ему было не до меня. Я собралась с духом и попросила разрешения сесть тихо в уголке и пофотографировать, не мешая ему. «О нет, я не люблю фотографироваться. Пожалуйста, не надо».

Тогда я выложила свой главный козырь – ключ номер четыре – два блестящих красных яблока с базара. Высоцкий хмыкнул. «Вы что, думаете меня этим разжалобить?» Я ответила, что абсолютно уверена, что мне это удастся. «Ну ладно, – сказал он, – приходите завтра. Мне надо вымыть голову. Я не хочу фотографироваться с грязными волосами». Моей наглости не было предела. «Давайте так – сегодня с грязными, а завтра я снова приду и сниму Вас с чистой головой». Он был слишком усталым, чтобы спорить, и больше не возражал.

Я села в свободное кресло и посмотрела в видоискатель «Зенита». Телеобъектив, которым я снимала в зрительном зале, в этой маленькой комнате явно не годился, но я не хотела тратить времени на смену объективов и начала щелкать крупняки. Вот Высоцкий смотрит на кого-то стоящего перед ним - устало, снизу вверх.

Вот он расписывается на чьей-то руке, вот он приглаживает «немытые» волосы.

Я не слышу, о чем они говорят. Я думаю только о ракурсе и о вспышке.
Вот он повернулся в профиль, и меня поразило, как он похож на Жана Габена!

Тот же нос, те же тонкие губы. Неудивительно, что Марина его полюбила - наверняка она в детстве была влюблена в Габена «Набережной туманов»! Вдруг до меня дошло, что разговор перешел на деньги, и я вышла в коридор, чтобы не мешать. Администратор Валера дал мне понять, что я смогу вернуться позже и продолжить.
Минут через двадцать к двери подошли музыканты из «Арго». Дверь вскоре открылась, и Высоцкий вышел с гитарой в коридор. Он обратился к музыкантам – «Ребята, а что если вы подыграете мне в «Братских могилах»? Они пошли всей группой в сторону сцены, и я за ними. По дороге Высоцкий остановил двух юных девочек-фигуристок, которые шли на тренировку (это была сборная СССР), и сказал им что-то приятное. Они смущенно улыбнулись, и я сняла его с ними.

На сцене к Высоцкому вернулась его энергичность. Он показывал музыкантам, где им вступать, что играть и так далее. Я нащелкала еще кадров десять.

На прощанье музыканты попросили меня сфотографировать их с Высоцким на память, что я и сделала.

Весь вечер и ночь мы с мужем печатали фотографии. Когда на следующий день я принесла их во дворец спорта, к Высоцкому меня не пустили, но фотографии взяли. Мне объяснили, что у Высоцкого заболело горло и ему делают разные лечебные процедуры между концертами. Нагрузка у него, конечно, была нечеловеческая. Он пел с полной отдачей, на крике, на хрипе, не щадя себя. Высоцкий пробыл в Северодонецке еще несколько дней. 25-го января, в день своего сорокалетия, он выступал в НИИУВМ. С этим его выступлением связана одна интересная история, которую мне рассказал тот же Витя Розенцвайг – он принимал участие в организации этого концерта. По словам Вити, сотрудники другого НИИ, каким-то образом конкурирующего с НИИУВМ, от зависти или еще по каким-то гнусным соображениям, донесли «куда надо» о готовящемся концерте. К организаторам концерта пришли на работу какие-то лица, то ли из госбезопасности, то ли из фининспекции - и предупредили, что разрешения на концерт никто не давал. Поэтому велено было вернуть деньги за билеты, а не то будет худо и им, и Высоцкому. Организаторы концерта были в ужасе и не знали, как об этом сказать Высоцкому. Они встретились с ним, и по их поведению тот понял, что что-то не в порядке. Владимир Семенович спросил, в чем дело, и когда они рассказали, он с облегчением рассмеялся. «Какая чепуха! - сказал он. – Конечно, я выступлю без денег! Не переживайте так!» Концерт состоялся и прошел замечательно. На прощание НИИУВМовцы подарили Высоцкому пластиковый чемоданчик-дипломат, которыми славился в те годы Северодонецк, и еще что-то. На четырех снятых мною пленках все кадры оказались технически хорошими. Но по-настоящему удачными получились всего пять снимков. Эти фотографии сослужили мне добрую службу. Я печатала их десятками и дарила друзьям. Они стали моей личной валютой - обеспечивали мне контрамарки в театры, с их помощью я покупала книги и железнодорожные билеты. Я их обменивала на другие фотографии Высоцкого, и к моменту эмиграции у меня была замечательная коллекция, которую мне вывезти не разрешили, и я подарила ее своей близкой подруге. Подруга с тех пор, увы, умерла, и я не знаю, что стало с фотографиями. Если Витя Розенцвайг жив, то у него должна быть одна из самых больших коллекций Высоцкого, потому что он к коллекционированию относился очень серьезно.

Хотя я предчувствовала много лет назад, что будущий Ираклий Андроников будет по крохам собирать факты жизни Высоцкого, я никак не могла предполагать, что благодаря новым технологиям, роль эта станет собирательной, и в поисках примут участие самые разные люди, не знакомые друг с другом, живущие на разных континентах и объединенные только любовью к Владимиру Высоцкому и верностью его памяти.

Когда-то ещё в СССР моя супруга работала в Москве в лаборатории медицинской электроники в МОНИКИ (кто не знает - Гугл в помощь), и там из уст в уста передавалась легенда, как туда пришёл Кобзон для снятия электроэнцефалограммы (ЭЭГ).
Справка - ЭЭГ оценивает состояние мозга по параметрам импульсов его электрической активности.

1. Состояние больного. Пациент мог находиться в состоянии «запредельной комы» и был фактически «живым трупом».
Этот предполагаемый диагноз технарей врач тут же отверг, поскольку он воочию видел, как больной сам вошёл в кабинет и лёг на кушетку.
2. Неисправность оборудования, которая тоже не подтвердилась после тщательной его проверки и проведения пробной эталонной ЭЭГ на одном из добровольцев техсовета.
3. И, наконец, Х-фактор. Неведомой причиной казуса, до сих пор тaм не встречавшегося, оказалось отсутствие контакта электродов с кожей пациента, вследствие чего электрические импульсы не регистрировались.

Таким образом Кобзон сделал свой вклад в развитие медицины, научив врачей отличать красивую причёску от хорошего парика.

PS: Дело было в 70-х. С тех пор в МОНИКИ среди технического персонала появился термин «Эффект Кобзона».

Следующий анекдот

Возможно, запрашиваемая Вами страница была перенесена или удалена. Также возможно, Вы допустили небольшую опечатку при вводе адреса – такое случается даже с нами, поэтому еще раз внимательно проверьте.

Пожалуйста, воспользуйтесь навигацией или формой поиска, чтобы найти интересующую Вас информацию. Если же у Вас возникли вопросы, то напишите администратору.

Читайте также:

Россия овощная страна анекдот

Похожие:

Следующий анекдот

Следующий анекдот

Следующий анекдот