Три загадки яна ван эйка
Обновлено: 04.11.2024
26 января в 19:30 в Конференц-зале состоится первая лекция цикла «Большая история европейского искусства», посвящённая фламандскому живописцу раннего Возрождения Яну ван Эйку.
На лекции речь пойдет о художнике, которому приписывается изобретение масляной живописи. При том, что это миф, значение художника для развития живописи как северного, так и южного Возрождения сложно переоценить. Мы поговорим о жизни и творчестве мастера, особое внимание уделим трем его работам: «Портрету четы Арнольфини», «Мадонне канцлера Ролена» и, конечно, «Гентскому алтарю». За время одной лекции невозможно подробно остановится на каждой детали этих шедевров, но все же мы постараемся составить впечатление о творческом методе ван Эйка, а также об основных символах и знаках, зашифрованных мастером для современников и потомков.
Лектор: Дарья Дмитриева, кандидат культурологии, преподаватель Института истории культуры УНИК, исследователь культуры и автор проекта культурного центра «Пунктум».
Следующая загадка
С егодня продолжаем говорить о картине Яна ван Эйка «Портрет четы Арнольфини». Эта картина содержит множество загадок, которые уже больше четырех столетий разгадывают искусствоведы. Итак, Concepture и я представляем очередной выпуск рубрики "Деталь" и предпоследняя часть разбора деталей картины ван Эйка.
Как уже было отмечено идентификация людей на портрете – очень сложная задача. Арнольфини не очень похож лицом на итальянца, а в чертах его жены многие опознают молодую версию женщины, изображенной на портрете Маргариты ван Эйк (эту версию поддерживал антрополог и скульптор Михаил Герасимов).
В 2003 году Маргарет Костер предложила еще более необычную версию: мы видим не портрет, написанный с натуры, а посмертный портрет. Потрет первой жены Джованни ди Николао Арнольфини – Констанцы.
Портрет умершей, призванный сохранить память о ней – вещь для тех времен обычная. Но есть ли что-то в картине, что говорит нам об этом? Да, есть три символа, которые могут быть прочитаны таким образом.
Первый – это горящая свеча на бронзовой люстре. Она всего одна и размещена над мужчиной, что выглядит довольно странно, учитывая и место, и время. Над женщиной же мы видим лишь остатки воска от сгоревшей свечи.
Второй – сцены, изображенные на раме зеркала. Рама представляет собой десять медальонов с изображением сцен Страстей Христовых. Со стороны мужчины изображены те эпизоды, что предшествуют казни Христа, а на женской стороне – произошедшие после.
Третий – альков с занавесями. Кровать с занавесями, расположенная в большой парадной комнате могла означать две вещи: либо наличие роженицы в доме (которая принимает гостей на этой кровати), либо недавний уход из жизни одного из жильцов.
Косвенно это подтверждается и историческими изысканиями. Из пяти Арнольфини проживавших в Голландии в то время, более всего на роль героя картины годится Джованни ди Николао, который жил в Брюгге с 1419 года. В 1426 году он женился на юной Констанце Трента (ей было 13 лет). Мать Констанцы была родной сестрой жены Лоренцо Медичи Старшего. В письме от 26 февраля 1433 года, адресованном Лоренцо Медичи, она сообщает о смерти своей дочери Констанцы. Поэтому логично предположить, что на портрете 1434 года могут быть изображены либо уже почившая Констанца, либо вторая жена Джованни (о которой, впрочем, нет никаких точных сведений).
Следующая загадка
С егодня закончим разбор деталей картины Яна ван Эйка «Портрет четы Арнольфини». Эта картина содержит множество загадок, которые уже больше четырех столетий разгадывают искусствоведы. Итак, Concepture и я представляем очередной выпуск рубрики "Деталь".
Одна из особенностей этой картины состоит в том, что в ней очень много объектов, которые вряд ли являются просто фоном или детализацией. Кроме того, композиция выстроена не столько вокруг персонажей, сколько вокруг центрального жеста – рука в руке. Средняя линия или линия симметрии играет большую роль в классической живописи. Положение относительно этой оси как бы расставляет акценты значимости в изображенном.
Любопытно, что здесь средняя линия представлена тремя объектами: светильник, зеркало, собака. Эта вертикаль имеет ощутимо выраженное символическое значение.
Светильник, на котором горит одна свеча. Днем горящая свеча не нужна, стало быть это символ. В Средние века свеча могла означать отсылку к свадебному ритуалу (во время которого передавалась свеча), но гораздо чаще она была знаком всевидящего Христа. Пламя свечи над персонажами – своего рода подтверждение их благочестия и добрых намерений.
Ниже по линии располагается настенное зеркало, украшенное сценами Страстей Христовых. В зеркале отражаются еще два человека, стоящие у входа в комнату. В одной из интерпретаций сферическое зеркало – это око Бога, взирающее на нас и являющееся свидетелем всех наших деяний.
Внизу на полу также мы видим маленькую черную собачку. Вероятно, это средневековый предок аффенпинчера (они и сегодня выглядят похоже). Традиционно собака у ног хозяина – это символ верности и преданности. Также декоративная собака могла быть намеком на высокий социальный статус или достаток. Однако в такой трактовке смущает цвет, выбранный художником. Черный в сочетании с символом верности может означать прямую ее противоположность. Именно на таком контрасте в легенде о Фаусте дьявол появляется в виде черного пуделя (что впоследствии повторит Булгаков в «Мастере и Маргарите»). Присутствие знака дьявола на картине – в те времена могло означать простое указание на то, что мир лежит во зле (недаром его зовут «князь мира сего»). Более того, положение внизу картины, у ног героев также прочитывается как подчинение или даже падение зла.
Следующая загадка
Отписаться можно в любой момент.
Картина Яна ван Эйка «Портрет четы Арнольфини» считается самым обсуждаемым полотном эпохи раннего Возрождения. В ней зашифровано немало скрытых символов, указывающих на то, чему на самом деле посвящен сюжет. Даже спустя несколько столетий не утихают споры, кто же изображен на полотне и запечатлел ли автор сам себя.
Картина написана в Брюгге в 1434 году. Ее название стало известно только спустя 100 лет по инвентарной записи в одной из книг. Там значилось «Большой портрет Hernoult le Fin в комнате со своей женой». «Hernoult le Fin» - это французский вариант написания итальянской фамилии Арнольфини. В XV веке представители этой семьи были довольно зажиточными купцами.
Долгое время считалось, что на картине изображен Джованни Арнольфини с супругой Джованной Ченами, но по архивным данным было установлено, что они поженились лишь в 1447 году, т. е. уже после того, как картина была готова, да и художника уже не было в живых. Современные искусствоведы придерживаются мнения, что это мог быть тот же купец, но с прежней женой, или же это двоюродный брат Арнольфини.
Картина является визуальным подтверждением свадьбы Арнольфини, но тут возникает вопрос, волнующий умы всех исследователей – была ли невеста беременна. Если это так, тогда свадьба была вынужденной и от этого позорной мерой. Тогда ясно, почему бракосочетание проходит в маленькой комнатке, никак не соответствующей высокому статусу Арнольфини.
Но существует и другое мнение. Историки моды объясняют, что в XV веке все наряды женщин шились в стиле «а-ля немного беременная». Таким образом женщина оправдывала себя в глазах церкви за ночной грех и демонстрировала, что она якобы «вечная мать». Более того, эксперты моды, глядя на портрет, утверждают, что на наряд супруги Арнольфини ушло не менее 35 метров ткани, т. е. женщина попросту поддерживает подол платья, чтобы не наступить на него.
Еще одной любопытной деталью, объясняющей традиции того времени, является левая рука, которой Арнольфини придерживает жену. Здесь речь идет о так называемом «браке левой руки». Такие союзы заключались между людьми из разных социальных кругов. Составлялся брачный контракт, по которому жена не могла претендовать на наследство мужа в случае его смерти, а только лишь на оговоренную денежную компенсацию. Этот документ выдавался женщине на утро после свадьбы, отчего такие браки стали называться морганическими или морганатическими (от немецкого «morgen» -«утро»).
Интерьер комнаты наполнен предметами, символизирующими свадьбу. Апельсины демонстрируют не только благосостояние Арнольфини (ведь они были дорогим экзотическим фруктом), но и олицетворяют райское блаженство. В люстре зажжена только одна свеча – символ присутствия Святого духа. Маленькая собачка – это верность, четки – знак благочестия, щетка – чистота.
Арнольфини и его супруга изображены без обуви. Его деревянные патены лежат сбоку, а обувь супруги виднеется на заднем плане. «И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая» , - сказано в Ветхом Завете. Для обоих пол комнаты во время бракосочетания был «святой землей».
Отдельного внимания заслуживает зеркало на стене. Оно отражает фигуры главных действующих лиц и очертания еще двух человек. Их лиц не разобрать, но ясно, что это мужчина и женщина. Искусствоведы предполагают, что ван Эйк изобразил сам себя и супругу. Косвенным подтверждением этой догадки является надпись над зеркалом: «Johannes van Eyck fuit hic» , т. е. «Ян ван Эйк был здесь».
Читайте также: