Комедия притчи о блудном сыне
Обновлено: 14.11.2024
В истории русской литературы XVII в. Симеон Полоцкий оставил известный след и как драматург. Впервые опыты С.П. писал в этом жанре, когда он был учителем «братской» школы в Полоцке. Для учащихся школы он в 1658 г. написал рождественскую пастораль «Беседы пастушеские», которая под его руководством и была исполнена учащимися. Это — диалог двух пастухов, первый из которых — юноша, второй — более зрелый человек. Юноша предлагает вопросы, касающиеся рождества Христова, на которые второй пастух и отвечает. Завершается он традиционным рождественским «кантом»: рождением Христа. Занимался С.П. составлением «декламаций» (стихотворений, объединенных единством темы и предназначенных для исполнения в присутствии каких-либо знатных лиц специально обученными тому «отроками» (обычно учащимися школ), иногда с «прологом» и «эпилогом»).
В 1660 г., Симеон Полоцкий приехал в Москву, где он написал свыше двадцати новых «декламаций»; большинство из них в 1678 г. вошло в состав его «Рифмологиона».
В 1670-х годах Симеон Полоцкий перешел к драме. От этого времени дошли до нас две его пьесы в стихах:
«Комедия о Навходоносоре царе, о теле злате и о триех отроцех в пещи не сожженных»
«Комедия притчи о блудном сыне».
Обе пьесы —образцы «школьной драмы». С пьесами этого типа комедии С.П. сближаются простотой композиционного построения, объемом, отсутствием аллегорических фигур.
«Притча о блудном сыне»
Написана на евангельский сюжет притчи о блудном сыне, который ушел из родительского дома, растратил все свое состояние, а затем, раскаявшись, вернулся домой и был радостно принят отцом. Пьеса состоит из пролога, эпилога и шести действий или «частей».
В прологе говорится о содержании комедии, о пользе театральных представлений.
В первой части выходит отец с двумя сыновьями и слугами. Он благодарит бога за все милости к нему, дает сыновьям советы, делит между ними имущество. Старший сын в длинном монологе благодарит отца и выражает желание по-прежнему оставаться при нем. Младший просит позволения посетить чужие страны. Отец снабжает его всем необходимым и отпускает.
Вторая часть посвящена изображению роскошной жизни блудного сына. Он нанимает себе великое множество слуг, пирует с ними, пьет, пьяный ложится спать.
В третьей части блудный сын выходит на сцену с ощущением тяжелого похмелья. Слуги утешают его и советуют опять пить вино. Вскоре оказывается, что деньги все истрачены. Слуги отказываются служить блудному сыну, расхищают все имущество и разбегаются.
В четвертой части блудный сын ищет работу. Встречный «купчин» рекомендует его одному господину в слуги; тот посылает его пасти свиней; блудный сын съедает предназначенную для свиней пищу и за это подвергается побоям.
Пятая часть. Встреча с отцом и пир по случаю его возвращения, а в шестой части блудный сын, в длинном монологе, выражает свое раскаяние.
Каждая часть пьесы при ее исполнении на сцене должна была заканчиваться пением хора и интермедией.
Предполагают, что причиной, побудившей С.П. избрать этот сюжет для своей «Комедии», был исторический факт — бегство за границу в 1660 г. сына царского любимца А. Л. Ордина-Нащекина, вызвавшее немало упреков огорченного отца.
В обобщенных образах евангельской притчи о блудном сыне С.П. отметил отсутствие среди молодежи четкой ориентации в вопросах культурного общения с Западной Европой. На практике это вело к тому, что молодежь, вскружив себе голову рассказами о Западной Европе, серьезное изучение западной культуры, науки, техники, искусства подменяла поверхностным подражанием всему «иностранному» и не менее поверхностной критикой всего того, что она привыкла видеть у себя дома.
Симеон Полоцкий сделал все, чтобы его «Комедия о блудном сыне» прозвучала уроком не только для «блудных» сыновей, но до известной степени и для отцов, которых он сурово осудил за то, что они, отпуская своих сыновей в далекое «странствие», не проявляют должного внимания к ним, не принимают никаких мер, чтобы оградить их от искушений. .
Похожая притча
РУССКИЕ ПИСАТЕЛИ XVII ВЕКА
ПИСАТЕЛИ И КНИЖНИКИ ДРЕВНЕЙ РУСИ
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит книга о двух писателях, вернее, двух книжных деятелях древней русской литературы.
Это обращение редакции «Жизнь замечательных людей» к людям древнерусской литературы нельзя не приветствовать. Это именно те люди, которые своей неутомимой, самоотверженной работой над словом, своим высоким идейным горением создали прочные предпосылки для расцвета русской литературы в XIX и XX веках. Они трудились над языком своих произведений и создали один из самых богатых и гибких литературных языков мира. Они трудились над литературной формой и создали великое обилие жанров, видов литературного творчества, изумительную образность. Они трудились над переводами и обогатили русскую литературу, русский литературный опыт с помощью литератур Юга и Запада Европы, литератур Востока. Но самое главное — они были борцами, просветителями, проповедниками, мечтателями и создали одну из самых идейных литератур земного шара. Русская литература с самого своего начала не ставила себе чисто развлекательных целей и сразу же стала кафедрой, с которой раздавались призывы проповедников и публицистов, слова ученых-просветителей, горячие речи политических борцов.
Русские книжники XI–XVII веков думали о будущем России, о счастье всех людей мира. И нам следует их помнить — помнить об их большом вкладе в нашу сегодняшнюю жизнь, в нашу литературу, в формирование характера русского человека с его самоотверженностью и бескомпромиссностью.
Это они, древнерусские книжники, мало нам известные, а иногда и совсем безвестные, трудились в своих совсем не тихих келиях, нередко становившихся для них тюрьмой. Это они обдумывали свои послания, слова, поучения, летописные рассказы с обличениями княжеских преступлений и с призывами к объединению Руси против иноземных захватчиков в седлах на походе (как Владимир Мономах), в шумной суете посольств (как Потемкин, Толстой или Лихачев), в лишениях путешествий на Восток или в Палестину (как игумен Даниил или купец Афанасий Никитин), в изгнании и заточении (как Даниил Заточник или Максим Грек), в земляной тюрьме на Крайнем Севере в Пустозерске (как Аввакум или Епифаний).
Всем этим писателям-борцам Древней Руси должны быть посвящены отдельные выпуски серии «Жизнь замечательных людей». Широкому советскому читателю будет интересно и полезно прочесть и о князе Владимире Мономахе, связанном родственными отношениями и с Византией, и с Англией и не забывавшем о литературном труде среди государственных забот, и о служилом человеке Иване Пересветове, вывезшем из Чехии некоторые новые идеи, отраженные затем в его незаурядных произведениях, и об ученом деятеле итальянского Возрождения, переехавшем на Русь и здесь ставшем выдающимся писателем, — Максиме Греке, и о крупном деятеле эпохи «Смуты» — Авраамии Палицыне, и о поэте Сильвестре Медведеве, сложившем свою голову на плахе, и о другом поэте — Варионе Истомине, или о Дмитрии Ростовском, чьи произведения распространились не только по России, но и по всему славянскому юго-востоку Европы, или о просвещенном сибирском писателе, этнографе, художнике, архитекторе, картографе — С. У. Ремезове. Да и мало ли этих замечательных людей на протяжении бурных семи веков истории русской литературы — от XI и до XVII века включительно!
Лежащая сейчас перед читателями эта книга посвящена жизни двух крупнейших деятелей русской литературы — Симеону Полоцкому и протопопу Аввакуму. Из биографии двух этих современников (один был старше другого не более чем на девять лет) читатель ясно представит себе различие их судеб, различие характеров, различие культурного окружения и культурных традиций. Один (Симеон Полоцкий) — упорный и педантичный просветитель, стремившийся что-то писать каждый день, чему-то научить своих современников. Другой (Аввакум) — нетерпеливый проповедник, борец, бунтарь, писавший и проповедовавший, «кричавший» на площадях и силой заступавшийся за обиженных. Один — ученый и эрудит, представитель европейского стиля барокко; другой — стремившийся к полной простоте в выражении своих идей и чувств. Один — рассчитывавший поучать и просвещать своего читателя в косвенной, художественной форме, иносказательно притчами, историческими рассказами, аллегориями; другой — говоривший обо всем прямо, «в лоб», и не стеснявшийся в выражениях. Один — стремившийся приобщить читателя ко всемирной культуре, к ее литературным традициям; другой — яростно призывавший читателя хранить религиозный быт русской старины, не отступать от заветов дедов. Один — просветитель, другой — пророк; один — педагог, другой — борец; один — сравнительно благополучный в своей судьбе, другой мученик и страдалец. И оба враги! Они и не могли не быть врагами — настолько различны были они по своим культурным традициям, по своим темпераментам, по своим целям, точно и с самого начала намеченным ими в их жизни. Но для нас они оба значительны и ценны. Оба они, явившись в Москву с противоположных концов страны, страстно заботились о будущем России, внесли различный, но одинаково богатый вклад в русскую литературу и, шире, в русскую культуру. Сейчас, когда отошли в прошлое страсти, кипевшие во второй половине XVII века, мы можем с уверенностью сказать, что оба они были нужны русским людям, оба они оставили богатое литературное наследие, которое и сейчас не утратило своего художественного значения. Оба они были носителями высоких культурных ценностей, о которых сейчас мы уже мооюем сказать, что они не всегда лежали в той области, которой они сами себя самозабвенно посвящали.
Общественное и культурное развитие невозможно без борьбы, без кипения страстей, без забвения своих личных, узких интересов ради интересов более широких и более «всеобщих».
Академик Д. С. ЛИХАЧЕВ
В. И. Ленин указывал: «Только новый период русской истории (примерно с 17 века) характеризуется действительно фактическим слиянием всех… областей, земель и княжеств в одно целое. Слияние это… вызывалось усиливающимся обменом между областями, постепенно растущим товарным обращением, концентрированием небольших местных рынков в один всероссийский рынок»[1]. Рост производства сопровождался жестокой эксплуатацией трудящегося населения, что не могло не вызывать усиления классовой борьбы. В своем труде «Крестьянская война в Германии» Ф. Энгельс проанализировал сущность и формы классовой борьбы в феодальном обществе и сделал вывод: «Революционная оппозиция феодализму проходит через все средневековье. Она выступает, соответственно условиям времени, то в виде мистики, то в виде открытой ереси, то в виде вооруженного восстания»[2].
Земским собором 1649 года было принято Соборное уложение — свод законов, отразивший в юридической форме социально-экономические и политические процессы и обеспечивавший интересы господствовавшего класса. Уложение окончательно закрепостило крестьян. Это послужило причиной ряда волнений, вершиной которых была крестьянская война под руководством Степана Разина. Своеобразной формой антифеодальной оппозиции демократических слоев русского общества было и «раскольническое» движение, возникшее в результате церковной реформы, осуществленной царем Алексеем Михайловичем и патриархом Никоном.
Реформа в сфере обрядности и исправление служебных книг по греческим образцам нужны были царю, во-первых, как мощное средство укрепления социально-идеологического положения и централизации русского государства; реформа отражала стремление к объединению церквей Московской и Западной Руси. Во-вторых, этого требовали внешнеполитические устремления правительства, претендовавшего на роль защитника и освободителя всех православных народов, порабощенных турками-мусульманами.
Похожая притча
«Комедия притчи о блудном сыне» состоит из пролога, 6 действий («частей») и эпилога.
Пролог - обращение к зрителям, в котором сообщается о теме пьесы. Первое действие начинается с монолога отца, он делит свое имение между двумя сыновьями и дает им наставления (советует надеяться на бога, руководствоваться в жизни правилами благочестия, хранить христианские добродетели). В ответ на обращение отца сыновья выступают совершенно по-разному. Старший сын – олицетворение пассивности и неподвижности, представитель традиционного консерватизма, покорный раб своего отца, хочет остаться при нем до конца его дней. Отец принимает решение старшего сына, подчеркивает его смирение и оставляет при себе.
Младший сын также почтительно относится к своему отцу, благодарит его за его намерение дать ему часть имения, но он хочет поскорее выйти на широкую дорогу, чтобы добыть славу себе и своему дому. Свое желание он аргументирует соображениями, предвосхищающими идею свободного индивидуального выбора и самоопределения человека.
Он обещает вернуться в родительский дом, обогатившись опытом и знаниями, доставить отцу славу и радость. Отец пробует убедить сына повременить с отъездом, приобрести необходимый житейский опыт, но его увещания безуспешны. Сын ссылается на укоренившуюся практику посылки за границу молодых людей с образовательными целями. Отец соглашается и отпускает его.
Вырвавшись на волю, «блудный сын» окунается с головой в разгульную жизнь. У него много денег, он сорит ими вовсю, пьянствует, играет в азартные игры и ограбленный своими же собутыльниками, разоряется и доходит до полной нищеты.
Четвертое действие рисует нам «блудного сына» голодным, продающим последнюю одежду и одетым в рубище. Он ищет службы и поступает к господину, который посылает его пасти свиней.
И вот юноша, с гордыми перспективами покидавший родительский дом, обещая принести ему славу, после роскошной жизни и пьяного разгула становиться простым свинопасом. Но однажды он загубил свинью, его бьют, он вспоминает родительский дом. Он, как и евангельский «блудный сын», надеется на то, что отец примет его в качестве слуги. Но отец устраивает пир в его честь, велит заколоть для него тельца. И дальше, как и в евангельской притче, следует ропот старшего сына на то, что для него никогда не нарушившего отцовской воли, не был заколот даже козленок, и объяснение отца, почему он так радостно встретил своего заблудшего сына: старший сын всегда был с отцом и все отцовское принадлежало ему, а младший пропал и теперь нашелся.
В эпилоге поясняется смысл пьесы. Молодежь не должна самонадеянно полагаться на свой разум, а старики должны хорошо наставлять юных, оказывая им милость и снисхождение в тех случаях, когда они, покаявшись, возвращаются на правильный жизненный путь.
Пьеса оказалась актуальной. Старый библейский сюжет приспособляется в ней к злободневным вопросам действительности, которые вращались вокруг отношений старшего и младшего поколений в переломную пору накануне петровских реформ.
Пьеса проникнута гуманизмом. Победа традиции, торжество отцов имеют здесь место не вследствие принуждения и пользования родительскими правами, а в результате личного горестного опыта, через который проходит молодое поколение, свернувшее с пути отцов. Эта победа достается ввиду преимуществ тех моральных и практических жизненных основ, на которых зиждется старина. Отец – умеренный, гуманный консерватор, не склонный пользоваться своим авторитетом для того, чтобы принуждать сына поступать так, как этого хочет отец, признает свободу для молодежи и не препятствует сыну пользоваться этой свободой, хотя и пытается удержать его от поспешных и необдуманных действий. Он радостно идет к сыну навстречу, когда тот, осознав свою ошибку, возвращается домой.
Симеон Полоцкий не считает, что стремление молодежи к знанию и к обогащению жизненным опытом является запретным. Тяга к науке ему очень симпатична, наряду с защитой традиции отцов в пьесе присутствует защита науки. Если «блудный сын» оказывается дискредитированным, то не потому, что он прельстился культурной новизной, а потому, что он подменил ее физическими наслаждениями, которые сразу же сделали его своим пленником и едва не загубили его жизнь.
«Комедия притчи о блудном сыне» отличается своей простотой, отсутствием аллегорического элемента, близостью к реальной обстановке жизни и типичностью своих персонажей.
Сведений о постановке пьесы нет, но через 5 лет после смерти Симеона Полоцкого, в 1685 г. она была напечатана с множеством иллюстраций.
Похожая притча
«Комедия притчи о блудном сыне» состоит из пролога, 6 действий («частей») и эпилога.
Пролог - обращение к зрителям, в котором сообщается о теме пьесы. Первое действие начинается с монолога отца, он делит свое имение между двумя сыновьями и дает им наставления (советует надеяться на бога, руководствоваться в жизни правилами благочестия, хранить христианские добродетели). В ответ на обращение отца сыновья выступают совершенно по-разному. Старший сын – олицетворение пассивности и неподвижности, представитель традиционного консерватизма, покорный раб своего отца, хочет остаться при нем до конца его дней. Отец принимает решение старшего сына, подчеркивает его смирение и оставляет при себе.
Младший сын также почтительно относится к своему отцу, благодарит его за его намерение дать ему часть имения, но он хочет поскорее выйти на широкую дорогу, чтобы добыть славу себе и своему дому. Свое желание он аргументирует соображениями, предвосхищающими идею свободного индивидуального выбора и самоопределения человека.
Он обещает вернуться в родительский дом, обогатившись опытом и знаниями, доставить отцу славу и радость. Отец пробует убедить сына повременить с отъездом, приобрести необходимый житейский опыт, но его увещания безуспешны. Сын ссылается на укоренившуюся практику посылки за границу молодых людей с образовательными целями. Отец соглашается и отпускает его.
Вырвавшись на волю, «блудный сын» окунается с головой в разгульную жизнь. У него много денег, он сорит ими вовсю, пьянствует, играет в азартные игры и ограбленный своими же собутыльниками, разоряется и доходит до полной нищеты.
Четвертое действие рисует нам «блудного сына» голодным, продающим последнюю одежду и одетым в рубище. Он ищет службы и поступает к господину, который посылает его пасти свиней.
И вот юноша, с гордыми перспективами покидавший родительский дом, обещая принести ему славу, после роскошной жизни и пьяного разгула становиться простым свинопасом. Но однажды он загубил свинью, его бьют, он вспоминает родительский дом. Он, как и евангельский «блудный сын», надеется на то, что отец примет его в качестве слуги. Но отец устраивает пир в его честь, велит заколоть для него тельца. И дальше, как и в евангельской притче, следует ропот старшего сына на то, что для него никогда не нарушившего отцовской воли, не был заколот даже козленок, и объяснение отца, почему он так радостно встретил своего заблудшего сына: старший сын всегда был с отцом и все отцовское принадлежало ему, а младший пропал и теперь нашелся.
В эпилоге поясняется смысл пьесы. Молодежь не должна самонадеянно полагаться на свой разум, а старики должны хорошо наставлять юных, оказывая им милость и снисхождение в тех случаях, когда они, покаявшись, возвращаются на правильный жизненный путь.
Пьеса оказалась актуальной. Старый библейский сюжет приспособляется в ней к злободневным вопросам действительности, которые вращались вокруг отношений старшего и младшего поколений в переломную пору накануне петровских реформ.
Пьеса проникнута гуманизмом. Победа традиции, торжество отцов имеют здесь место не вследствие принуждения и пользования родительскими правами, а в результате личного горестного опыта, через который проходит молодое поколение, свернувшее с пути отцов. Эта победа достается ввиду преимуществ тех моральных и практических жизненных основ, на которых зиждется старина. Отец – умеренный, гуманный консерватор, не склонный пользоваться своим авторитетом для того, чтобы принуждать сына поступать так, как этого хочет отец, признает свободу для молодежи и не препятствует сыну пользоваться этой свободой, хотя и пытается удержать его от поспешных и необдуманных действий. Он радостно идет к сыну навстречу, когда тот, осознав свою ошибку, возвращается домой.
Симеон Полоцкий не считает, что стремление молодежи к знанию и к обогащению жизненным опытом является запретным. Тяга к науке ему очень симпатична, наряду с защитой традиции отцов в пьесе присутствует защита науки. Если «блудный сын» оказывается дискредитированным, то не потому, что он прельстился культурной новизной, а потому, что он подменил ее физическими наслаждениями, которые сразу же сделали его своим пленником и едва не загубили его жизнь.
«Комедия притчи о блудном сыне» отличается своей простотой, отсутствием аллегорического элемента, близостью к реальной обстановке жизни и типичностью своих персонажей.
Сведений о постановке пьесы нет, но через 5 лет после смерти Симеона Полоцкого, в 1685 г. она была напечатана с множеством иллюстраций.
Читайте также: