Уныние смертный грех библия цитата
Обновлено: 17.05.2024
Источник: Библейская симфония по книгам Ветхого и Нового Заветам / ред.-сост. Д. Гриценко, Е. С. Калугина - Москва : Даръ, 2007. - 480 с.
Следующая цитата
Уныние, в отличие от печали, более связано с леностью, духовным и телесным расслаблением. Уныние не зря святые отцы называют «бесом полуденным», борющим подвижника в середине дня, склоняющим монаха ко сну после обеда и отвлекающим его от молитвы. Следует помнить, что для монаха (особенно в древности) 12 часов дня – это действительно половина, середина дня, ведь встают монашествующие рано, и, по монашескому обычаю, трапеза совершается дважды в день: в обед и ужин.
Святитель Феофан Затворник пишет, что уныние есть скучание за всяким делом, как житейским, бытовым, так и молитвенным, желание бросить делание: «Пропадает охота и в церкви стоять, и дома Богу молиться, и читать, и обычные добрые дела исправлять». «Воздрема душа моя от уныния» (Пс. 118: 28), – приводит святитель слова псалмопевца Давида.
Уныние, скука, тягота духа и тела придут иногда, может быть, надолго – предупреждает святитель Феофан. И не следует думать, что на душе всегда будет покой и радость от молитвы, бывают периоды спада, лености, охлаждения и маловерия. Охлаждение в духовной жизни, ее кризис – это один из признаков уныния. Но тут нужно применить волю и самопонуждение. В любом деле мы только тогда достигнем результата, когда будем постоянно принуждать себя к нему, поднимать себя за волосы, как известный барон Мюнхаузен, и тянуть из болота лености, расслабления, тоски и уныния.
Ни в одном занятии никто ничего не добьется, если не будет принуждать себя к регулярному деланию. Это и есть воспитание воли. Не хочется идти в храм, не хочется вставать утром и вечером на молитву – заставь себя делать это. Лень, тяжело вставать по утрам каждый день и идти на работу или делать повседневные дела – вспомним, что есть прекрасное слово «надо». Не «хочу – не хочу», а просто «надо». И так, с этих мелочей, будем воспитывать в себе силу воли.
Добрые дела тоже творятся не просто, на них тоже нужно понуждать себя. Ведь в Евангелии нигде не обещается, что будет легко, а наоборот: «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилия восхищают его» (Мф. 11: 12). Мы говорим: Богослужение, церковная служба. Но ведь служба, по определению, не какое-то легкое, приятное занятие; это работа, труд, иногда тяжелый. И наградой за него бывают моменты духовного подъема, радостной молитвы. Но большим дерзновением будет ожидать, что эти дары будут сопровождать нас постоянно. Очень часто нам бывает весьма не просто стоять на молитве и в церкви. То тесно, то душно, может быть, кто-то отвлекает нас, шумит, передает свечи, но это не значит, что нужно ждать для молитвы каких-то особых условий, ведь их можно никогда и не дождаться. В церкви нужно искать не комфорта и душевных переживаний, а встречи с Богом.
Я заметил как-то, что один человек ходит в храм и причащается всегда на буднях. Я спросил его, почему он не приступает к святым тайнам в воскресение или в праздники? Он ответил, что в праздничные и воскресные дни ему не нравится бывать в церкви: слишком много народа, толкучка, суета и т.д., уж лучше в рабочий день, когда никто не мешает. Тогда я сказал, что это совершенно неправильно: на буднях, конечно, нужно ходить в храм, но главное – посещать праздничные и воскресные службы: это четвертая заповедь Божия (про день седьмой). И причащаться тоже нужно вместе со всеми прихожанами; вся община церковная причащается от одной чаши, и в этом и есть наше единство. Конечно, может быть, когда никого нет в храме, кому-то молиться проще, но нужно приучаться молиться и при большом стечении народа, ведь и в Царство Небесное мы собираемся попасть не в одиночестве. Службы, ектеньи так и составлены, что мы молимся всем собором, всем собранием прихожан, «едиными усты и единым сердцем». В советское время было так мало церквей, что в храме иногда руку нельзя было поднять, чтобы перекреститься, а люди все равно ходили в храм и получали радость от молитвы.
Так что ко всему нужно себя понуждать, начиная, может быть, с малых шагов, тогда уныние не сможет утянуть нас в свою трясину, и так постепенно мы будем отвоевывать островок за островком. И, конечно, в этом деле требуется не порыв, а постоянство.
В «Отечнике» святителя Игнатия (Брянчанинова) описан случай, как некий монах впал в уныние, оставил исполнение молитвенного правила и не находил в себе сил, чтобы вновь начать совершать монашеский подвиг. Старец, к которому он обратился за советом, рассказал ему такую притчу. Один человек имел поле, поросшее тернием. И вот он говорит сыну своему, чтобы тот очистил поле, и тогда его можно было бы чем-нибудь засеять. Сын пошел на поле, но, видя, в каком плохом оно состоянии, смутился, приуныл, лег на землю и заснул. Увидев его спящим, отец разбудил его и сказал: «Сын мой, если бы ты каждый день обрабатывал хотя бы такой кусок земли, на котором ты сейчас спал, то работа продвигалась бы мало-помалу, и ты не оказался бы непослушным мне». Вняв словам отца, юноша так и стал делать и в короткое время очистил поле от сорняков. «Так и ты, сын мой, – сказал старец брату, – не унывай и мало-помалу входи в подвиг, и Бог благодатью Своей введет тебя в прежнее состояние». Так и случилось: монах обрел духовный мир и преуспел о Господе.
Есть такое выражение: «Чем больше спишь, тем больше хочется». Чем больше находишься в неге и расслаблении, тем больше привыкаешь к этому состоянию. Не нужно забывать, что уныние – одна из восьми страстей, а значит, берет в плен, порабощает человека, делает его зависимым. Не нужно думать, что привычка лениться, расслабляться, скучать когда-нибудь надоест и пройдет сама собой. С ней надо вести борьбу, дисциплинируя свою волю и душу, подвигая себя на всякое доброе дело.
Одно из свойств уныния – охлаждение.
Охлаждение начинается, как говорит святитель Феофан, забвением: «Забываются благодеяния Божии, и Сам Бог, и свое в Нем спасение, опасность быть без Бога, и память смертная отходит – словом, закрывается вся духовная область». «Поостерегитесь и поспешите страх Божий восстановить и душу разогреть, – советует святитель. – Оно (охлаждение. – свящ. П.Г.) бывает невольно… но бывает и от произвольных дел… от внешних развлечений, беспорядочных разговоров, сытости, излишнего сна… и многого другого».
Так как охлаждение, порожденное унынием и леностью, часто сопряжено с забвением благодеяний Божиих и утратой интереса к духовной жизни, необходимо научиться видеть во всех повседневных событиях присутствие Бога и благодарить Его за те дары, которые Он нам посылает. Человек, впавший в уныние и охладевший духовно, часто редко исповедуется и причащается, ему сложно подготовиться и приступить к этим святым таинствам. А без участия в таинствах, без благодати Божией он тем более все дальше и дальше будет удаляться от Бога, и охлаждение будет только расти. Если нас борет уныние, первое, что нужно сделать, – это подготовившись, подробно исповедаться и причаститься. И стараться делать это почаще, сохраняя в себе этот духовный дар.
Очень хорошо помню, какой подъем был после празднования 1000-летия Крещения Руси. Мои знакомые батюшки крестили детей и взрослых буквально тысячами. Стала возрождаться общинная жизнь. В начале 1990-х годов появилось много церковных организаций, православных братств. Мы на деле узнали, что такое церковная жизнь, общее дело, что значит быть братьями и сестрами. Стали очень бурно возрождаться храмы, монастыри, и главное – они мгновенно заполнялись людьми, народом Божиим, готовым служить Христу. Но, к сожалению, за периодом духовного подъема пошел период охлаждения, спада. И очень многие люди, которые пришли в Церковь тогда, не смогли в ней удержаться. И, как говорится, «иных уж нет, а те далече». Духовная жизнь не может держаться только на порыве, пламенном горении. Спасение души – очень кропотливый труд, требующий постоянства. За подъемом может начаться спад. Вот тут-то и начеку бес уныния.
Если посетило уныние и духовное расслабление, нужно, в первую очередь, принуждать себя вести духовную жизнь, не оставлять молитвы, участвовать в таинствах церковных. Далее: читать духовную литературу, Священное Писание; одухотворять свое бытие, преодолевать приземленность и видеть руку Божию в нашей жизни. И третье: понуждать себя трудиться, и прежде всего – для пользы других. Древние подвижники замечали, что бесы уныния не могут даже приблизиться к тому, кто никогда не сидит праздным.
Следующая цитата
– Самое точное и емкое определение греха дано в Новом Завете: «грех есть беззаконие» (1Ин.3:4). Св. апостол Иоанн Богослов называет грехом всякое нарушение Божественного закона. Если мы не соблюдаем установленные Богом законы бытия, законы духовного мира, то этим повреждаем себе и другим. Также и пренебрежение законами физического мира, если они уже изучены и познаны, является грехом. Вспомните аварию на Чернобыльской атомной станции. Конечно, люди, допустившие грубое пренебрежение технологическими требованиями, основанными на законах физического мира, совершили грех, от которого пострадали десятки тысяч людей. Можем обратиться и к другим примерам: нарушая законы экологии мы вредим не только своему здоровью, но и здоровью других. Как видим, определение греха, данное в Священном Писании, универсально: не только отвержение данных Богом духовно-нравственных законов, но и природно-естественных, причиняет людям вред.
– Почему законы, установленные для блага человека, не очевидны? А если очевидны, то почему он все равно постоянно хочет их нарушить?
– Природа человека повредилась после грехопадения. На эту расположенность к греху много указаний в святой Библии. Господь сказал Каину: «у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт.4:6-7). По святоотеческому толкованию, слова «у дверей» означают – у дверей сердца. Приведу еще место из Священного Писания. Св. апостол Павел от лица всего человечества говорит о раздвоенности нашей природы: «по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих» (Рим.7:22-23).
Законы Божьи очевидны для тех, кто с юности сохранил чистоту сердца. У человека же, зараженного греховными навыками, очи души помутились. А некоторые, полюбив грех, довели себя до нравственной слепоты. Они даже самое грубое попрание заповедей не считают грехом.
– Есть выражение «смертные грехи» – что это такое? Бывают грехи менее или более тяжкими? Чем эта тяжесть определяется?
– Как болезни бывают обычные и смертельные, так и грехи бывают менее или более тяжкие, то есть смертные. К ним относятся: сознательное отпадение от веры, ненависть и злоба к людям («не любящий брата пребывает в смерти»; 1 Ин 3:14), убийства, насилия, блуд. Св. апостол Павел имеет ввиду именно смертные грехи, когда перечисляет тех, которые лишаются вечной жизни: «ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют» (1 Кор. 6: 9–10). Смертные грехи истребляют в человеке любовь к Богу и делают человека мертвым для восприятия Божественной благодати. Тяжелый грех настолько травмирует душу, что ей потом очень сложно вернуться в нормальное свое состояние.
– Так грех это вина или болезнь?
– И то и другое. С точки зрения нашего долга перед своим Творцом, грех есть проступок, преступление. А с точки зрения, состояния души — болезнь, так как совершающий грех отпадает от Источника Жизни. Душа его больна. Она не способна к полноценной духовной жизни.
Как нарушение естественных законов опасно для нашего тела, которое является частью физического мира, так и любой тяжелый грех травмирует душу. Просто вред от одних грехов очевиден, а от других нет. Возьмем для примера такой грех, как блуд. Когда люди ведут не узаконенную браком половую жизнь, они извращают Божественный замысел о благодатном жизненном союзе, сводя его к чувственно-физиологическому началу и отбрасывая духовные и социальные цели брака. Опытные наставники знают, что блуд, подобно кислоте, разъедает нравственную ткань души. Как телесные болезни подрывают здоровье тела, даже если удастся с помощью врачей миновать смерти, так и грехи подрывают здоровье души.
– У католиков есть учение о семи смертных грехах. Оно значимо и для православных?
– Учение о смертных грехах сформировалось не у католиков, а в патристике.
Когда говорят «семь смертных грехов», то имеют ввиду страсти: гордыня, зависть, чревоугодие, блуд, гнев, алчность, уныние. Число семь выражает определенную степень полноты. В творениях большинства святых отцов-аскетов говорится о восьми губительных страстях. Преп. Иоанн Кассиан Римлянин, называя их пороками, перечисляет их в такой последовательности: чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие и гордость. Некоторые, говоря о семи смертных грехах, объединяют уныние и печаль. Смертными они называются потому, что могут (если полностью овладеют человеком) нарушить духовную жизнь, лишить спасения и привести к вечной смерти.
Cамая опасная страсть – гордость. Она может изгнать из человека любую добродетель и привести человека даже к открытому богоборчеству. Полнокровным в духовном отношении христианином может стать только тот, кто избавился от матери всех страстей – себялюбия. Эгоизм абсолютно не совместим с духом христианства.
–Почему мы, когда молимся, просим у Бога помочь нам видеть свои грехи? Видение этих грехов доставляет нам страдание, порождает угрызения совести. Какой в этом смысл?
– Мы ведь молимся не только о том, чтобы видеть свои грехи, но одновременно и просим у Бога укрепить нашу решимость оставить эти греховные привычки и навыки. Истинное покаяние должно всегда соединяться с надеждой, то есть: если мы доверяем Богу, то даже совершенное видение наших грехов не вызовет нашей в душе того страдания и уныния, о котором Вы говорите. Если после осознания своих грехов, человек впадает в уныние, это значит он страдает маловерием, это значит, что он имеет узкое и искаженное понятие о Боге. Он не познал Его безграничного милосердия и любви.
Искренняя исповедь возрождает душу Божественною благодатью, которая подается в этом таинстве. И как замечает епископ Игнатий (Брянчанинов): «Утешение от Бога уничтожает печаль сердечную в ее корне – в мрачных помыслах безнадежия». «Это утешение приносит человеку благие и смиренные помыслы покорности Богу, помыслы, полные живой веры и кроткой сладостной надежды».
– Если страдание – это наказание за грех, почему страдают невиновные?
– С того времени, как произошло грехопадение и повредилась человеческая природа, страдания вошли в жизнь человечества. Страдают и грешные, и праведные. Первые страдают за свои грехи и беззакония, последние для того, чтобы соединиться с Господом. Для последователей Спасителя скорби служат к полному очищению, подобно тому, как золото очищается от примесей в огне. Скорби и болезни – это лекарство от греховных страстей. Об этом часто писали святые отцы: «Поражается плоть, чтобы исцелилась душа».
– Каков механизм такого очищения? Почему человек очищается, когда ему плохо?
– Скорби, прежде всего, сокрушают главный источник греха — гордыню и самонадеянность. Только в душе смиренного человека может родиться и крепнуть вера. Неверующий человек не в состоянии постичь смысл слов св. апостола Павла: «я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа, ибо, когда я немощен, тогда силен» (2Кор.12:10). Ему эти слова покажутся парадоксальными. Они не знают, что с благодарением переносящий скорби получает от Господа благодать, которая ведет его к состоянию блаженства.
– Но есть люди, которые страдают много, но лучше не становятся. Почему их страдания не очищают?
– Страдания только тогда спасительны, когда человек переносит их по-христиански. Люди, живущие без Бога, часто напротив, озлобляются.
– Кроме того, есть люди, которые, как кажется, вообще не страдают, а грешат много. Получается, что Бог не хочет их очищать? Почему нет страданий, у тех, которым они нужнее всего?
– Бог всех любит и хочет всем спасения. Но он ведает все сокрытое в душе каждого. Наперед знает, как воспримет человек посылаемые ему страдания: одни перестанут грешить и начнут исправляться, а другие озлобятся. Такие люди к имеющимся грехам прибавят еще более страшные: ропот и хулу на Бога. В аду муки соответствуют тяжести преступлениям. Поэтому если таким грешникам послать испытания, то будущая участь их будет еще мучительней. Господь даже грешников любит и не хочет, чтобы они умножались их наказания.
– Почему Бог вообще позволяет грешить человеку? Разве он не всемогущ?
– Господь создал человека по Своему образу и подобию, а одним из свойств образа Божия является свобода воли. Этим Бог особо почтил человека, выделил его из круга других творений. Свобода воли неизбежно предполагает свободу выбора, которая уже по определению заключает возможность совершение греха. Если бы человек был создан как механическая игрушка с заложенной в него программой поступать только правильно, тогда не было бы и никакой заслуги у него.
Борьба с грехом: с чего тут начинать?
– Считается, что можно быть порядочным и высоконравственным человеком и без Церкви. Существует же светская этика… Разве, чтобы не грешить, нужна Церковь?
– Вспомним наше определение греха: грех есть преступление Божественных заповедей. Но чтобы исполнять эти заповеди, одной воспитанности и соблюдения этических норм недостаточно. Для этого нужна благодать. Благодать – это исходящая от Бога духовная сила, очищающая и оживотворяющая душу человека. Среди людей далеких от духовной жизни, были и есть люди, строго соблюдающие нравственные нормы, принятые в обществе, но это не значит, что они безгрешны, часто они бывают заражены, например, такими опасными грехами, как гордость и честолюбие.
– Мы не должны греховные навыки человека рассматривать изолированно, все греховные страсти в человеке переплетаются и срастаются. Можно сказать, что это невидимые кандалы, которыми опутана душа, и каждое звено связано с другим. Многовековой опыт убеждает, что без помощи Бога вести духовную жизнь невозможно. А без этого человек не может быть нравственно совершенным.
– Борьба с грехом: с чего тут начинать? Какой должен быть подход?
– Преподобный Никодим Святогорец советует начинать борьбу с главной страсти: «Войди вниманием в сердце свое – пишет он – и исследуй тщательно, какими помыслами… и пристрастиями оно особенно занято и какая страсть наиболее господствует над ним» Против этой страсти, прежде всего и нужно поднимать оружие, ее-то и стоит стараться побороть: «С одним только исключением, что когда подымется между тем другая какая страсть случайно, то ею следует тебе тотчас заняться и ее прогнать», – пишет старец.
– Как понять, какая страсть главная? Можно пояснить на примере?
– Любой человек, который имеет цель избавиться от греховных навыков, опытно хорошо чувствует, что мешает ему больше всего. Один имеет сильное желание к постоянному удовлетворению сильно развитого в нем честолюбия, другой находится в плену чувственных удовольствий и так далее.
– В первую нужно бороться с самой закоренелой страстью или с той, которая влечет к самым тяжким грехам?
– Со смертными грехами человек должен, не откладывая, начать самую решительную и беспощадную борьбу. Иначе можно лишиться вечной жизни, ибо никто не знает дня своей кончины. Преподобный Исаак Сирин говорит, что для победы над страстью нужен подвиг: «Когда из любви к Богу желаешь совершить какое дело, пределом желания сего поставь смерть; и таким образом на самом деле сподобишься взойти на степень мученичества в борьбе с каждою страстию и не понесешь никакого вреда от того, что встретится с тобою внутри оного предела, если претерпишь до конца и не расслабеешь» (Слова подвижнические. Слово 38). Для искоренения греховных навыков от человека требуется жертвенность и упорный духовный труд. Тогда приходит от Господа всесильная помощь и исцеление души.
– Вся жизнь человека пронизана грехом, кажется, человек живя в миру не может не грешить. Как же быть? Отречься от мира? Получается что раз мы не монахи-аскеты, значит, мы и не спасемся? Как христианину жить в таком мире, когда грех со всех сторон окружает нас?
– По слову св. апостола Иоанна Богослова «весь мир лежит во зле» (1Ин.5:19). В наш век зло непомерно умножилось, однако человек не находится в роковой зависимости от пороков своего общества. Образ Божий в нем и совесть, как небесный голос в душе, дают достаточно моральной свободы явить праведность в любую эпоху.
Тяжело, но не безысходно! Святые отцы пишут, что спасение возможно и в миру, и в монастыре. Вспомним, как святому Антонию Великому после 70-ти лет подвижничества было сказано свыше, что он не достиг духовной меры сапожника из Александрии, а святому Макарию Великому, что тот «не достиг еще такого совершенства в добродетельной жизни, как две женщины, проживающие в ближайшем городе». Я знаю счастливые семьи с воспитанными детьми. Они сохранили себя в чистоте, и сами на добром основании, в свою очередь, построили благополучные семьи. Слово Божие научает нас удерживаться от уныния и отчаяния. В любую эпоху человек рождается со свободной волей и не находится в роковой зависимости от пороков своего общества. Образ Божий в нем и совесть, как небесный голос в душе, дают достаточно свободы удерживаться от распространившегося вокруг греха. «Всё делайте без ропота и сомнения, чтобы вам быть неукоризненными и чистыми, чадами Божиими непорочными среди строптивого и развращенного рода, в котором вы сияете, как светила в мире, содержа слово жизни» (Флп 2:14-16).
Старец Паисий Святогорец утверждает, что если глава семейства любит Бога, то духовно он может весьма преуспеть: «Такой человек наделяет своих детей добродетелями, и получает от Бога двойную мзду». Спастись может каждый, потому что для Бога нет ничего невозможного. Вы помните историю про благоразумного разбойника? В последний момент жизни он совершил три подвига, которые его сделали человеком достойного Царства Небесного. Подвиг веры: фарисеи, законники знали наизусть все пророчества о Мессии, видели чудеса которые творил Господь, но они не поверили в Него. А разбойник, вися на кресте, рядом с поруганным, униженным, избичеванным Христом поверил, что это Бог!
Второй подвиг – подвиг любви. Когда у человека сильная нестерпимая боль, он сосредоточен только на ней. В этот момент его мало интересуют дела других людей. Такого человека все раздражает, злит. А разбойник, вися на кресте (мы можем представить, какие ужасные это были муки), нашел в себе внутренние силы для сострадания к Спасителю. Когда второй разбойник начал хулить Христа, он заступился, проявил жалость и не к себе, а к другому человеку: «мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал» (Лк.23:41). И третий подвиг, который совершил благоразумный разбойник – это подвиг надежды. Он зная, что ему осталось несколько часов жизни имел такую великую надежду, что дерзновенно просил Бога: «помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!» (Лк.23:42). Мы и в менее сложных ситуациях часто отчаиваемся, сомневаемся: «спасемся или не спасемся»… Вот эти три подвига: вера, надежда и любовь исцелили и возродили его душу. Они позволили ему сбросить тяжесть своего страшного греховного прошлого. Но как, каким чудом этот разбойник в таком болезненном состоянии оказался способным к таким подвигам? Это для нас огромная тайна, но для Бога нет ничего не возможного.
Следующая цитата
Хотя уныние не особо упоминается в библейских списках грехов (Притчи 6:16-19, 1Коринфянам 6:9-10, Галатам 5:19-21, 2Тимофею 3:1-5), монах по имени Эвагриус Понтикус (345-399 г. н. э.), один из наиболее одаренных умов того времени, на основании Писания составил на греческом языке список под названием «Восемь греховных страстей».
В этот список включены: обжорство (гастримарджия), блуд (порнея), жадность (филаргирия), высокомерие (хиперефания), печаль – зависть к успеху другого (липе), гнев (орге), хвастовство (кенодоксия) и уныние (акедия). Уныние стоит последним, так как Понтикус считал его «худшим из всех».
Вскоре после этого другой знаменитый монах Иоанн Кассиан (360 — 435 н.э.) перевёл список Понтикуса на латинский язык — но с небольшими изменениями. Кассианский список «Восьми греховных страстей» состоит из: обжорства (гула), жадность (авариция), гордость (супербия), отчаяние (тристития), гнев (ира), тщеславие (вайнглория) и уныние (акедия). Потом почти 200 лет спустя Григорий Анициус (540 — 604 н. э.), папа, известный как «Григорий Великий» — которого протестантский реформатор Джон Кальвин назвал «последним хорошим папой» — составил список грехов, который отличался от списка Кассиана и который и носил название «Семь смертных грехов». Анициус объединил гордость с тщеславием, отчаяние с унынием и ещё добавил зависть. Вожделение, по мнению Анициуса, может быть вожделением к власти, еде, питью, знанию, деньгам или славе. Таким образом, по-русски список «семи смертных грехов» звучит так: вожделение, обжорство, жадность, уныние, гнев, зависть и гордость.
Почтенный теолог Фома Аквинский (1225—1274 н.э.) полагал, что именно уныние имел в виду Апостол Павел во 2-ом послании к Коринфянам 7:10 (там оно называется печаль мирская). Данте Алигьери (1265—1321 н. э.), автор «Божественной комедии», называет уныние «неудачей в том, чтобы любить Бога всем сердцем, всей душой и всем разумом». Серьёзность этого греха подчёркивает тот факт, что на протяжении веков многие авторы утверждали, что результатом уныния является «отчаяние, ведущее к самоубийству».
Что касается меня, «акедия» (уныние) вообще не присутствовала в моём словаре, пока я не наткнулся на это достаточно древнее слово, изучая «Семь смертных грехов». Однако как только я узнал о нём — и о том, что оно означает, — моё сердце вздрогнуло. С его помощью я — и я понял это впервые — смог определить свои чувства и своё духовное состояние в период 2001—2003 гг. Это были года, когда меня сначала отправили в отпуск (отстранив от лидерства и влияния), а потом уволили за мои убеждения относительно Писания (2 Тим 3:16-17); относительно библейского примера центрального лидерства с одним лидером для Божьего народа (Числа 27:15-18; Судьи 2:6-9); о том, что наставление — это заповедь Бога для каждого христианина (от Матфея 28:20); о том, что «видимая церковь» состоит только из полностью преданных учеников (Деяния 2:41-42); и что обратить мир в нашем поколении — это заповедь Бога для Его народа (1 Тим 2:3-4).
После того как я прочитал то, что другие люди писали об унынии, я сам начал изучать Писания на эту тему. На мой взгляд, наиболее точно об этом говорится в Притчах 13:12: «Надежда, долго не сбывающаяся, томит сердце, а исполнившееся желание — как древо жизни». В 1-ом послании к Коринфянам 11 Павел учи, что если человек невнимательно относится к «телу и крови Иисуса» во время причастия, то это может стать причиной того, что «люди в церкви» становяться «немощными, больными и немало умирает» (1 Кор 11:30). Состояние «немощности» большинство учеников понимает правильно. «Умершие» — это, разумеется, те, кто перестал быть учеником, но продолжает посещать церковь. А вот термин «больной» употребляется довольно редко и вполне соответствует унынию!
Возможно, с помощью этих двух отрывков мы можем понять, почему со временем «уныние» было заменено словом «праздность». Когда кто-то физически болен, он пребывает в состоянии, похожем на летаргию, — и совершенно немотивирован «вылезать из постели». Также и с «духовной болезнью» — сердце может быть ранено так сильно, что человек чувствует, что «вылезти из постели», чтобы исполнять волю Бога, просто невозможно. Лень, в свою очередь, описать довольно просто: человек просто любит «ничего не делать» больше, чем трудиться для Бога. Уныние и лень могут выглядеть одинаково — труда для Бога в обоих случаях просто нет, — но по факту они очень различаются. Эта — несложная — замена в «Семи смертных грехах» может оказаться сатанинским замыслом скрыть библейскую идею уныния от нашего поколения.
Изучая этот грех, я понимал, что должен посмотреть на жизнь Иисуса, ведь он был «подобно нам, искушен во всем, кроме греха» (Евреям 4:15). В самые мрачные часы его жизни, в Гефсимании, он делится с тремя своими самыми близкими братьями — Петром, Иаковом и Иоанном: «душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною» (Матфея 26:38). После этого он упал на землю и молился в течение трёх часов: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Матфея 26:39). Лука упоминает о том, что молитва была настолько интенсивной, что лицо Христа покрылось кровавым потом.
Лука продолжает: «Встав от молитвы, Он пришел к ученикам, и нашел их спящими от печали и сказал им: что вы спите? встаньте и молитесь, чтобы не впасть в искушение» (Луки 22:45,46). Очевидно, Иисус был искушаем впасть в уныние, но победил — через молитву и подчинение воли Бога. Однако ученики поддались унынию — «спали от печали». Они даже молиться не смогли! Когда я смотрю на свою жизнь, я ясно вижу, как я был обманут — своим грехом и Сатаной (Евреям 3:12). Я был «счастливым язычником» до того, как крестился; «счастливым» молодым христианином; «очень счастливым» отцом и мужем — но когда пришли испытания, моё сердце не было таким, как у Иисуса, «Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест» (Евреям 3:12). Когда я встретил «противостояние тех, кто в грехе» (причём причиной этого порой были мои собственные грехи), я «изнемог и ослабел своей душой» (Евреям 12:3). Я не видел Бога во всех трудностях, но стал горьким по отношению к тем людям, которые, как я полагал, «причиняли боль мне и моей семье». Обманутый Сатаной и впавший в грех уныния, я почти потерял свои идеалы, свои библейские убеждения и своё спасение (Иоанна 8:43-44). Слава Господу за то, что Писания открываеют «истину, и истина делает нас свободными» (Иоанна 8:32)!
Я пишу, чтобы помочь всем тем, кто находится в ситуации, похожей на мою. Через то, что Бог проявил ко мне невероятную милость и терпение, я теперь ясно понимаю, что Ему пришлось отнять у меня всё, что я ценил чересчур высоко.
Как Навуходоносора, который «отлучен был от людей и ел траву, как вол», Бог невероятным образом смирял меня (за исключением питания травой), заставляя меня признать, что я ничто (Дан 4:33). Через «тяжесть» лишения всех моих лидерских обязанностей и большинства моих «друзей» я понял, что должен жить лишь для того, чтобы прославлять «Царя Небес» (Дан 4:34)!
Я благодарю Бога за Елену, чья горячая преданность и любовь направили меня к Богу и дали мне сил упорно идти до конца.
После преодоления уныния, разочарования и апатии, Карлос и Люси Мехиа сейчас ведут динамическую Церковь в Сантьяго, Чили
Будьте уверены, эту болезнь лечит не время, а покаяние! Будьте уверены, что вы покаялись в горечи, простите всех тех, кто когда либо нанёс вам обиду, или вы сами не будете прощены (Матф:18:23-25).
И так как уныние — это полный отказ радоваться благости Бога, будьте готовы к тому, что этот грех вернется и возьмет с собой семерых других смертельно опасных демонов, и это будет продолжаться до тех пор, пока вы полностью не возликуете в Господе. «Всегда радуйтесь в Господе, и я еще раз говорю: радуйтесь! Пусть все видят ваше доброе отношение к людям. Господь уже близко. Не заботьтесь ни о чем, но во всем, через молитву и прошение, с благодарностью сообщайте ваши просьбы Богу. Тогда мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет хранить ваши сердца и умы во Христе Иисусе.
И наконец, братья, размышляйте о том, что истинно, благородно, справедливо, чисто, что приятно и восхитительно, о том, в чем есть добродетель, и о том, что достойно похвалы — пусть это занимает ваши мысли. Все, чему вы от меня научились, что получили от меня, что вы слышали или что вы видели во мне, — все это исполняйте. И Бог мира будет с вами.
Я искренне радуюсь в Господе тому, что вы вновь проявляли заботу обо мне. Да, вы заботились всегда, но у вас просто не было возможности показать это. Я говорю это не потому, что нуждаюсь в чем-либо, ведь я научился быть довольным в любых обстоятельствах.
Я знаю, что такое нужда и что такое изобилие, знаю, что значит быть сытым или терпеть голод, что значит жить в достатке и что значит жить в нищете. Я все могу в том, кто дает мне силу».
(Фил 4:4-13)
Могу даже победить уныние!
И пусть вся слава будет нашему Многомилостивому Отцу!
Читайте также: