Тони хоукс с холодильником по ирландии цитаты
Обновлено: 21.12.2024
Все, кто собирается за два дня до поездки, должны обратиться к психиатру. Нормальные люди запихивают свои вещи в сумку, когда уже надо выходить из дома.
Следующая цитата
Делая что-то, в чем нет ни малейшего смысла, мы исключаем вероятность неудачи, потому что в каком-то смысле, чем хуже все идет, тем скорее дело можно посчитать успешным.
Iryn Shubina цитирует 5 лет назад
куда бы ты ни поехал, с тобой будет происходить только хорошее, при условии, что ты искренне веришь, что так и будет.
Alena Atrina цитирует 4 года назад
Все, кто собирается за два дня до поездки, должны обратиться к психиатру. Нормальные люди запихивают свои вещи в сумку, когда уже надо выходить из дома. Это естественно.
Alena Atrina цитирует 4 года назад
Умудренный опытом, я знал, что, когда кто-то упоминает свою волшебную задницу, продолжать разумный и взвешенный спор не входит в его планы.
Iryn Shubina цитирует 5 лет назад
пусть у бармена могла уйти целая вечность на то, чтобы тебя заметить, принять заказ, наполнить кружку на три четверти, потом подождать невесть сколько, пока пена осядет, и только тогда ты получал пиво, но все это включало также участие в разговорах и в самой жизни.
Iryn Shubina цитирует 5 лет назад
Мы можем этого и не ожидать, но в жизни всегда наступает миг, когда приходится голосовать в прямом либо переносном смысле. И не важно, насколько ты солиден, богат или талантлив; если твоя машина ломается, тебе приходится вытягивать большой палец и голосовать
Iryn Shubina цитирует 5 лет назад
Все, кто собирается за два дня до поездки, должны обратиться к психиатру. Нормальные люди запихивают свои вещи в сумку, когда уже надо выходить из дома. Это естественно.
Iryn Shubina цитирует 5 лет назад
Долгие годы я измерял степень своего успеха в избранной мною карьере тем, насколько мало груза мне приходилось поднимать.
Iryn Shubina цитирует 5 лет назад
«Я думаю, значит, я существую». «Я не думаю, значит, я не существую».
Anastasia Bakhmutova цитирует 6 лет назад
Все холодильники в этом магазине были белыми. Девственно белыми. Поэтому, отказавшись от непринужденного ответа, вроде «Знаете, Даррен, я ищу светло-голубой», я попробовал так:
— Какая у вас самая легкая модель?
Даррен побледнел. Пройденный им краткий тренинг никак не мог подготовить его к такому вопросу.
— Самая легкая?
— Да, легкая.
— Но… Вы собираетесь его часто двигать?
— Да, можно и так сказать.
В тот день я ничего не купил.
Следующая цитата
Все, кто собирается за два дня до поездки, должны обратиться к психиатру. Нормальные люди запихивают свои вещи в сумку, когда уже надо выходить из дома.
Другие цитаты
Деньги — благо, мало что значащее для нас, если мы им не обладаем. Свидетельство культурности и пропуск в хорошее общество. Концентрат собственности.
— Ты точно ничего не упустил. Я впервые вижу, как кто-то так тщательно и ответственно готовился к встрече. Ты знаешь здание лучше, чем архитекторы, всё получится, тебя не просто так пригласили. Ты лучший специалист, из лучших.
— Боюсь всё запороть, за меня поручились головой, это поможет моему бизнесу, дело для большой компании, а у меня офис в гараже.
— Уютный гараж, кстати. То что у тебя маленькая компания не означает, что ты не справишься. Люблю тебя. Почини телефон. Просто воспользовалась случаем.
— О, то есть ты со всем справишься, чтобы я твой телефон чинил? Я велел тебе делать: когда ломается какая-нибудь компьютерная штука, выключить и снова включить. В большинстве случаев, это программный сбой решается перезагрузкой. Ты пробовала?
— Нет. Решила дать тебе возможность почувствовать себя героем.
То, что тебе не понятно, ты можешь понимать как хочешь.
Мы — близкие люди твоего брата. Значит его успех — это наш успех. Его дом — наш дом. А главное: когда он пьян, его машина — моя машина.
У меня такая безупречная репутация, что меня уже давно пора скомпрометировать.
Следующая цитата
С холодильником по Ирландии: «Гиннеса» много не бывает
Все события, описанные в этой книге, произошли на самом деле, а все упомянутые герои действительно существуют. Я воспользовался настоящими именами, за одним или двумя исключениями, где, из уважения к личной жизни человека, я окрестил его по-другому. Я хотел бы выразить искреннюю благодарность всем, кто помогал мне в подготовке к публикации этой книги, и в не меньшей степени тем героям, о которых написал. Надеюсь, я никого не обидел.
Вообще-то я не спорщик. Однако страницы этой книги свидетельствуют об обратном. Да и появились они на свет только благодаря спору.
Вообще-то я не пью. Но участие в споре, благодаря которому появилась эта книга, свидетельствует об обратном. Потому что спорил я, будучи мертвецки пьяным.
Все, что вы прочтете далее, — дань уважения тому, чего можно достичь после дикой ночной попойки.
В 1989 году я впервые побывал в Ирландии. Не знаю, почему я так долго не мог туда съездить. Какие-то уголки мира стремишься увидеть поскорее, а какие-то ждут, пока тебя не забросит туда судьба.
Песня, которую я написал, называлась «Я бы хотел попить чайку с Бэтмэном». Это сейчас я считаю себя успешным автором песен (несмотря на единственный коммерческий успех однодневного хита под названием «Заикающийся рэп» в исполнении «Моррис-Майнор-энд-Де-Мэджорс»[1]), но эта песня была, как бы выразиться поточнее, слабовата. К их чести, Шеймас и Тим придумали настоящее представление под стать песне.
Их выдающуюся задумку в лучшем случае можно было расценить как нечто сюрреалистическое, а в худшем — позорное. Они оделись в костюмы Бэтмэна и Робина. По крайней мере, им так казалось, но ограниченный бюджет на костюмы вывел их на сцену в позаимствованных у кого-то блестящих колготках и профессорских мантиях, выступавших в роли плащей. Они были похожи на маленьких мальчиков, приведенных участвовать в конкурсе на лучший маскарадный костюм родителями, которым на все наплевать. Шеймас выглядел совершенно невозмутимым, его теория комического подразумевала, что если у тебя эпатажный прикид, этого уже достаточно. А затем его посетила шикарная идея — они оба будут держать в руках по чайнику.
Отдадим должное его смелости, ведь он выступал перед родным городом и всеми, с кем он вырос. Друзья, семья, учителя, лавочники, бармены, пьяницы и священники — все болели за него. Для того, кто собирался жестоко уронить себя в чужих глазах — а Шеймас совершенно определенно собирался это сделать, — трудно представить себе толпу, реакция которой была бы более бурной.
Шеймас и Тим вышли на главную сцену. Публика изумленно ахнула. Никто и предположить не мог, что перед ними Бэтмэн и Робин, и потому всех несколько смутило смелое цветовое решение костюмов и странное сочетание колготок и кухонной утвари.
Я наблюдал за происходящим из-за кулис, впервые испытывая непривычно смешанные чувства удивления и дискомфорта, и видел по лицам обоих участников, что их собственная вера в выбор костюмов угасала с каждой секундой промедления. К счастью, недоумение потонуло в нетерпеливых аплодисментах. Дирижер поймал взгляд наших супергероев, и те кивнули в подтверждение того, что готовы. Оркестр заиграл. Музыкальное вступление закончилось, однако ни Тим, ни Шеймас петь не начали. Они с укором смотрели друг на друга. Перенервничав, один из них пропустил свою партию. Кто-то рядом со мной осмелился прыснуть со смеха, закрыв лицо руками. Шеймас, человек импульсивный, вышел вперед и начал подавать дирижеру знаки, чтобы оркестр перестал играть. Поразительно, но дирижер его игнорировал. Он делал вид, что не замечает исступленных сигналов Шеймаса. Боже мой, насколько плохим должно было быть его зрение! Можно ли не заметить разноцветного крестоносца в плаще, размахивающего руками и гневно потрясающего чайником?
Дирижер был сосредоточен и отрешен так, как большинство из нас может только мечтать. У него впереди был долгий вечер, и он собирался пройти через конфуз как можно скорее. Останавливаться и играть с начала для каких-то психов не входило в его планы, даже если это был «добрый старина Шеймас», живущий дальше по улице. И поэтому с непреклонностью генерала времен Первой мировой войны он упрямо не поднимал головы, а оркестр продолжал играть.
Время замерло. Я даже не могу представить, сколько времени прошло до момента, когда Шеймас оставил яростную жестикуляцию, пнул Тима, и они оба начали петь. Вот честно, не могу вспомнить, насколько плохо они исполнили песню. Да и какая разница? Аудитория аплодировала, они выиграли приз за «Самое веселое выступление», и тогда меня впервые очаровала Ирландия.
Помимо катастрофы на музыкальном конкурсе, был еще один инцидент, который запечатлел эту первую поездку в Ирландию в моей памяти. Когда я прибыл в аэропорт Дублина, меня встретил старый друг Шеймаса Киеран. Он повез меня в Каван. Мы ехали на север и обсуждали перспективы шоу Бэтмэна и Робина (Киеран крайне сдержанно отзывался об этом, и позже я понял, почему, узнав, что он бывал на репетициях), когда я заметил на обочине человека, пытающегося поймать машину. Я присмотрелся, что естественно, когда видишь голосующих, чтобы за долю секунды оценить их внешность и решить, насколько подходящим попутчиком они могут оказаться. Это был странный тип. Очень странный. У него с собой было кое-что, на что он облокачивался. Холодильник. Этот парень голосовал с холодильником.
— Киеран, парень с холодильником хочет поймать машину?
В тоне Киерана не было ничего, что хоть как-то походило бы на удивление. Я, очевидно, оказался в стране, где понятие «эксцентричный» включало в себя больше, чем я привык думать.
Прошли годы (всегда хотел написать эту фразу). Музыкальный конкурс стал анекдотом, который разряжал атмосферу на званых ужинах приблизительно раз в два года, и упоминание об автостопщике с холодильником всегда сопровождало его в качестве эпилога. Не знаю, почему, но образ этого человека с большим белым другом оставил неизгладимый след в моей памяти. Я все еще видел его у дороги, и на его лице было некое выражение предельной уверенности в том, что наличие холодильника ни в коем случае не умаляет его шансы поймать машину. Порой я начинал Думать, что это плод моего воображения, но нет, Киеран тоже был свидетелем чуда.
Если бы не Киеран, я бы позволил своему воображению развить образ Человека-с-Холодильником в некое подобие духовного откровения; в видение, в ангела, который мне явился как символ оптимизма в суровом циничном мире. Я мог бы быть апостолом, который разносил бы весть о том, что все мы можем транспортировать нашу ношу по жизни с легкостью «Человека-с-Холодильником», если только поверим в то, что наш ближний остановится и поможет на нашем пути. Я мог бы раздавать листовки у железнодорожных станций и организовывать собрания, постоянно набирая последователей и приверженцев утопии, в которой, открывая дверцу, ты видишь свет, озаривший твои продукты и весь чудный мир.
Читайте также: