Почему печорин назван героем времени с цитатами
Обновлено: 06.11.2024
Печорин – главный герой романа М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени». Один из самых известных персонажей русской классики, чье имя стало нарицательным. В статье приведена информация о персонаже из произведения, цитатная характеристика.
Полное имя
Григорий Александрович Печорин.
Его звали… Григорием Александровичем Печориным. Славный был малый
Возраст
На момент первой встречи с Максимом Максимычем около 25.
Раз, осенью, пришел транспорт с провиантом; в транспорте был офицер, молодой человек лет двадцати пяти
Отношение к другим персонажам
Печорин почти ко всем окружающим относился пренебрежительно. Исключение составляют только доктор Вернер, которого Печорин считал равным себе, и женские персонажи, которые вызывали в нем какие-нибудь чувства.
Внешность Печорина
Он был среднего роста; стройный, тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой; пыльный бархатный сюртучок его, застегнутый только на две нижние пуговицы, позволял разглядеть ослепительно чистое белье, изобличавшее привычки порядочного человека; его запачканные перчатки казались нарочно сшитыми по его маленькой аристократической руке, и когда он снял одну перчатку, то я был удивлен худобой его бледных пальцев. Его походка была небрежна и ленива, но я заметил, что он не размахивал руками, – верный признак некоторой скрытности характера. Когда он опустился на скамью, то прямой стан его согнулся, как будто у него в спине не было ни одной косточки; положение всего его тела изобразило какую-то нервическую слабость: он сидел, как сидит бальзакова тридцатилетняя кокетка. С первого взгляда на лицо его я бы не дал ему более двадцати трех лет, хотя после я готов был дать ему тридцать. В его улыбке было что-то детское. Его кожа имела какую-то женскую нежность; белокурые волосы, вьющиеся от природы, так живописно обрисовывали его бледный, благородный лоб, на котором, только по долгом наблюдении, можно было заметить следы морщин. Несмотря на светлый цвет его волос, усы его и брови были черные – признак породы в человеке, так, как черная грива и черный хвост у белой лошади. У него был немного вздернутый нос, зубы ослепительной белизны и карие глаза; о глазах я должен сказать еще несколько слов.
Во-первых, они не смеялись, когда он смеялся! Это признак – или злого нрава, или глубокой постоянной грусти. Из-за полуопущенных ресниц они сияли каким-то фосфорическим блеском. То был блеск стали, ослепительный, но холодный; взгляд его – непродолжительный, но проницательный и тяжелый, оставлял неприятное впечатление нескромного вопроса и мог бы казаться дерзким, если б не был столь равнодушно спокоен. Вообще он был очень недурен и имел одну из тех оригинальных физиономий, которые особенно нравятся женщинам светским.
Социальный статус
Офицер, сосланный на Кавказ за какую-то нехорошую историю, возможно дуэль.
Раз, осенью, пришел транспорт с провиантом; в транспорте был офицер
Я им объяснил, что я офицер, еду в действующий отряд по казенной надобности
Да и какое дело мне до радостей и бедствий человеческих, мне, странствующему офицеру
я сказал ваше имя… Оно было ей известно. Кажется, ваша история там наделала много шума…
При этом Печорин обеспеченный аристократ из Петербурга.
Дальнейшая судьба
Умер, возвращаясь из Персии.
Недавно я узнал, что Печорин, возвращаясь из Персии, умер.
Личность Печорина
Печорин о себе
Сам Печорин отзывается о себе как о несчастном человеке, который не может уйти от скуки.
у меня несчастный характер; воспитание ли меня сделало таким, бог ли так меня создал, не знаю; знаю только то, что если я причиною несчастия других, то и сам не менее несчастлив; разумеется, это им плохое утешение – только дело в том, что это так. В первой моей молодости, с той минуты, когда я вышел из опеки родных, я стал наслаждаться бешено всеми удовольствиями, которые можно достать за деньги, и разумеется, удовольствия эти мне опротивели. Потом пустился я в большой свет, и скоро общество мне также надоело; влюблялся в светских красавиц и был любим, – но их любовь только раздражала мое воображение и самолюбие, а сердце осталось пусто… Я стал читать, учиться – науки также надоели; я видел, что ни слава, ни счастье от них не зависят нисколько, потому что самые счастливые люди – невежды, а слава – удача, и чтоб добиться ее, надо только быть ловким. Тогда мне стало скучно… Вскоре перевели меня на Кавказ: это самое счастливое время моей жизни. Я надеялся, что скука не живет под чеченскими пулями – напрасно: через месяц я так привык к их жужжанию и к близости смерти, что, право, обращал больше внимание на комаров, – и мне стало скучнее прежнего, потому что я потерял почти последнюю надежду. Когда я увидел Бэлу в своем доме, когда в первый раз, держа ее на коленях, целовал ее черные локоны, я, глупец, подумал, что она ангел, посланный мне сострадательной судьбою… Я опять ошибся: любовь дикарки немногим лучше любви знатной барыни; невежество и простосердечие одной так же надоедают, как и кокетство другой. Если вы хотите, я ее еще люблю, я ей благодарен за несколько минут довольно сладких, я за нее отдам жизнь, – только мне с нею скучно… Глупец я или злодей, не знаю; но то верно, что я также очень достоин сожаления, может быть больше, нежели она: во мне душа испорчена светом, воображение беспокойное, сердце ненасытное; мне все мало: к печали я так же легко привыкаю, как к наслаждению, и жизнь моя становится пустее день ото дня; мне осталось одно средство: путешествовать. Как только будет можно, отправлюсь – только не в Европу, избави боже! – поеду в Америку, в Аравию, в Индию, – авось где-нибудь умру на дороге! По крайней мере я уверен, что это последнее утешение не скоро истощится, с помощью бурь и дурных дорог».
О своем воспитании
Печорин винит своем поведении неправильное воспитание в детстве, непризнание его истинных добродетельных начал.
Да, такова была моя участь с самого детства. Все читали на моем лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали – и они родились. Я был скромен – меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, – другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, – меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, – меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду – мне не верили: я начал обманывать; узнав хорошо свет и пружины общества, я стал искусен в науке жизни и видел, как другие без искусства счастливы, пользуясь даром теми выгодами, которых я так неутомимо добивался. И тогда в груди моей родилось отчаяние – не то отчаяние, которое лечат дулом пистолета, но холодное, бессильное отчаяние, прикрытое любезностью и добродушной улыбкой. Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал и бросил, – тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этого никто не заметил, потому что никто не знал о существовании погибшей ее половины; но вы теперь во мне разбудили воспоминание о ней, и я вам прочел ее эпитафию. Многим все вообще эпитафии кажутся смешными, но мне нет, особенно когда вспомню о том, что под ними покоится. Впрочем, я не прошу вас разделять мое мнение: если моя выходка вам кажется смешна – пожалуйста, смейтесь: предупреждаю вас, что это меня не огорчит нимало.
О страсти и удовольствии
Печорин часто философствует, в частности, о мотивах поступков, страстях и истинных ценностях.
А ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся души! Она как цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца; его надо сорвать в эту минуту и, подышав им досыта, бросить на дороге: авось кто-нибудь поднимет! Я чувствую в себе эту ненасытную жадность, поглощающую все, что встречается на пути; я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, как на пищу, поддерживающую мои душевные силы. Сам я больше неспособен безумствовать под влиянием страсти; честолюбие у меня подавлено обстоятельствами, но оно проявилось в другом виде, ибо честолюбие есть не что иное как жажда власти, а первое мое удовольствие – подчинять моей воле все, что меня окружает; возбуждать к себе чувство любви, преданности и страха – не есть ли первый признак и величайшее торжество власти? Быть для кого-нибудь причиною страданий и радостей, не имея на то никакого положительного права, – не самая ли это сладкая пища нашей гордости? А что такое счастие? Насыщенная гордость. Если б я почитал себя лучше, могущественнее всех на свете, я был бы счастлив; если б все меня любили, я в себе нашел бы бесконечные источники любви. Зло порождает зло; первое страдание дает понятие о удовольствии мучить другого; идея зла не может войти в голову человека без того, чтоб он не захотел приложить ее к действительности: идеи – создания органические, сказал кто-то: их рождение дает уже им форму, и эта форма есть действие; тот, в чьей голове родилось больше идей, тот больше других действует; от этого гений, прикованный к чиновническому столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением, при сидячей жизни и скромном поведении, умирает от апоплексического удара. Страсти не что иное, как идеи при первом своем развитии: они принадлежность юности сердца, и глупец тот, кто думает целую жизнь ими волноваться: многие спокойные реки начинаются шумными водопадами, а ни одна не скачет и не пенится до самого моря. Но это спокойствие часто признак великой, хотя скрытой силы; полнота и глубина чувств и мыслей не допускает бешеных порывов; душа, страдая и наслаждаясь, дает во всем себе строгий отчет и убеждается в том, что так должно; она знает, что без гроз постоянный зной солнца ее иссушит; она проникается своей собственной жизнью, – лелеет и наказывает себя, как любимого ребенка. Только в этом высшем состоянии самопознания человек может оценить правосудие божие.
О роковом предназначении
Печорин знает, что приносит людям несчастья. Даже считает себя палачом:
Пробегаю в памяти все мое прошедшее и спрашиваю себя невольно: зачем я жил? для какой цели я родился. А, верно, она существовала, и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные… Но я не угадал этого назначения, я увлекся приманками страстей пустых и неблагодарных; из горнила их я вышел тверд и холоден, как железо, но утратил навеки пыл благородных стремлений – лучший свет жизни. И с той поры сколько раз уже я играл роль топора в руках судьбы! Как орудие казни, я упадал на голову обреченных жертв, часто без злобы, всегда без сожаления… Моя любовь никому не принесла счастья, потому что я ничем не жертвовал для тех, кого любил: я любил для себя, для собственного удовольствия: я только удовлетворял странную потребность сердца, с жадностью поглощая их чувства, их радости и страданья – и никогда не мог насытиться. Так, томимый голодом в изнеможении засыпает и видит перед собой роскошные кушанья и шипучие вина; он пожирает с восторгом воздушные дары воображения, и ему кажется легче; но только проснулся – мечта исчезает… остается удвоенный голод и отчаяние!
Мне стало грустно. И зачем было судьбе кинуть меня в мирный круг честных контрабандистов? Как камень, брошенный в гладкий источник, я встревожил их спокойствие и, как камень, едва сам не пошел ко дну!
О женщинах
Не обходит нелестной стороной Печорин и женщин, их логику и чувства. Становится ясно, что женщин с сильным характером он сторонится в угоду своим слабостям, ведь такие не способны простить ему равнодушие и душевную скупость, понять и полюбить его.
О страхе жениться
Я иногда себя презираю… не оттого ли я презираю и других. Я стал не способен к благородным порывам; я боюсь показаться смешным самому себе. Другой бы на моем месте предложил княжне son coeur et sa fortune; но надо мною слово жениться имеет какую-то волшебную власть: как бы страстно я ни любил женщину, если она мне даст только почувствовать, что я должен на ней жениться, – прости любовь! мое сердце превращается в камень, и ничто его не разогреет снова. Я готов на все жертвы, кроме этой; двадцать раз жизнь свою, даже честь поставлю на карту… но свободы моей не продам. Отчего я так дорожу ею? что мне в ней. куда я себя готовлю? чего я жду от будущего. Право, ровно ничего. Это какой-то врожденный страх, неизъяснимое предчувствие… Ведь есть люди, которые безотчетно боятся пауков, тараканов, мышей… Признаться ли. Когда я был еще ребенком, одна старуха гадала про меня моей матери; она мне предсказала мне смерть от злой жены; это меня тогда глубоко поразило; в душе моей родилось непреодолимое отвращение к женитьбе… Между тем что-то мне говорит, что ее предсказание сбудется; по крайней мере буду стараться, чтоб оно сбылось как можно позже.
О врагах
Врагов Печорин не боится и даже радуется, когда они есть.
Очень рад; я люблю врагов, хотя не по-христиански. Они меня забавляют, волнуют мне кровь. Быть всегда настороже, ловить каждый взгляд, значение каждого слова, угадывать намерения, разрушать заговоры, притворяться обманутым, и вдруг одним толчком опрокинуть все огромное и многотрудное здание их хитростей и замыслов, – вот что я называю жизнью.
о дружбе
По признанию самого Печорина, дружить он не может:
я к дружбе неспособен: из двух друзей всегда один раб другого, хотя часто ни один из них в этом себе не признается; рабом я быть не могу, а повелевать в этом случае – труд утомительный, потому что надо вместе с этим и обманывать; да притом у меня есть лакеи и деньги!
О неполноценных людях
Плохо Печорин отзывается об инвалидах, видя в них неполноценность души.
Но что делать? я часто склонен к предубеждениям… Признаюсь, я имею сильное предубеждение против всех слепых, кривых, глухих, немых, безногих, безруких, горбатых и проч. Я замечал, что всегда есть какое-то странное отношение между наружностью человека и его душою: как будто с потерею члена душа теряет какое-нибудь чувство.
Общественная обстановка
Роман писался во времена так называемой «николаевской реакции». Царь Николай I, чьё восхождение на трон могло сорвать восстание декабристов, в последующем пресекал любые проявления свободомыслия и держал под строгим контролем все стороны общественной, культурной и частной жизни. Его эпоха характеризовалась застоем в экономике и просвещении. Проявить себя как личность в это время было невозможно, что мы и наблюдаем в романе на примере Печорина.
О фатализме
Сложно точно сказать, верит ли Печорин в судьбу. Скорее всего не верит и даже спорил об этом с Вуличем. Однако, в тот же вечер решил сам испытать судьбу и чуть не погиб. Печорин азартен и готов проститься с жизнью, он проверяет себя на прочность. Его решимость и непоколебимость даже перед лицом смертельной опасности поражают.
Я люблю сомневаться во всем: это расположение ума не мешает решительности характера – напротив, что до меня касается, то я всегда смелее иду вперед, когда не знаю, что меня ожидает. Ведь хуже смерти ничего не случится – а смерти не минуешь!
После всего этого как бы, кажется, не сделаться фаталистом? Но кто знает наверное, убежден ли он в чем или нет. и как часто мы принимаем за убеждение обман чувств или промах рассудка.
В эту минуту у меня в голове промелькнула странная мысль: подобно Вуличу, я вздумал испытать судьбу.
Выстрел раздался у меня над самым ухом, пуля сорвала эполет
О смерти
Печорин не боится смерти. По словам героя, все возможное в этой жизни он уже видел и испытывал в мечтах и грезах, а теперь скитается бесцельно, потратив на фантазии самые лучшие качества своей души.
Что ж? умереть так умереть! потеря для мира небольшая; да и мне самому порядочно уж скучно. Я – как человек, зевающий на бале, который не едет спать только потому, что еще нет его кареты. Но карета готова… прощайте.
И, может быть, я завтра умру. и не останется на земле ни одного существа, которое бы поняло меня совершенно. Одни почитают меня хуже, другие лучше, чем я в самом деле… Одни скажут: он был добрый малый, другие – мерзавец. И то и другое будет ложно. После этого стоит ли труда жить? а все живешь – из любопытства: ожидаешь чего-то нового… Смешно и досадно!
У Печорина страсть к быстрой езде
Несмотря на все внутренние противоречия и странности характера, Печорин способен по-настоящему наслаждаться природой и силой стихии, он, как и М.Ю. Лермонтов влюблен в горные пейзажи и ищет в них спасения от своего беспокойного ума
Возвратясь домой, я сел верхом и поскакал в степь; я люблю скакать на горячей лошади по высокой траве, против пустынного ветра; с жадностью глотаю я благовонный воздух и устремляю взоры в синюю даль, стараясь уловить туманные очерки предметов, которые ежеминутно становятся все яснее и яснее. Какая бы горесть ни лежала на сердце, какое бы беспокойство ни томило мысль, все в минуту рассеется; на душе станет легко, усталость тела победит тревогу ума. Нет женского взора, которого бы я не забыл при виде кудрявых гор, озаренных южным солнцем, при виде голубого неба или внимая шуму потока, падающего с утеса на утес.
Следующая цитата
Центральным образом романа Михаила Лермонтова «Герой нашего времени» является Григорий Александрович Печорин. По отзывам другого героя, Максима Максимыча, знавшего его лично, он «с большими был странностями». Так почему Печорин – «герой нашего времени»? Какие выдающиеся заслуги сподвигли автора наградить его столь высоким званием? Лермонтов объясняет своё решение в предисловии.
Печорин – типичный представитель своего поколения
Можно ли считать Печорина героем своего времени?
Можно ли назвать Печорина «героем нашего времени»? Даже учитывая карикатурный смысл, который вложил в данное определение Лермонтов, сделать это нелегко. Неблаговидные поступки Печорина, то, как он поступил с Бэлой, княжной Мери, несчастной старухой и слепым мальчиком из главы «Тамань», вызывают вопрос: неужели во времена Лермонтова было много таких людей, и Печорин – лишь отражение общей тенденции?
Возможно, что до такой степени изменение характера доходило далеко не у всех. Но в том-то и дело, что в Печорине этот процесс проявился наиболее ярко, он взял понемногу ото всех, и оттого это звание (но только с ироническим оттенком) вполне заслужил.Михаил Лермонтов и сам из того поколения «лишних людей». Это ему принадлежат строки, отражающие душевное состояние его современников:
«И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды…
Желанья. что пользы напрасно и вечно желать.
А годы проходят, всё лучшие годы»
Следующая цитата
М. Ю. Лермонтов в своем произведении «Герой нашего времени» пытался как можно глубже вникнуть в суть 30-х годов XX столетия. Об этом говорит даже само название произведения. Основной персонаж показан читателю с разных сторон. Остается главный вопрос, который пытается разгадать уже не одно поколение: действительно ли Печорин герой своего времени?
Образ героя
Печорин – один из самых противоречивых персонажей русской литературы.
Сам автор описывает его совсем не однозначно. В Печорине масса положительных качеств. Тем не менее, от него страдают все окружающие, также страдает от себя и он сам. Само поколение обеспечило талантливому, воспитанному, образованному человеку судьбу, в которой он не способен найти свое место. Образ Печорина вызывает в читателе противоречивые чувства. Это опрятный, красивый молодой человек. Он умен и талантлив. Он способен мыслить и мог бы многого достичь в этой жизни. Но он пропитан трагедией и одиночеством. Он холоден и циничен. Он проницателен, но вместо того, чтобы пустить это качество на благо людям, он язвит и критикует их. Он не имеет привязанностей и способен на предательство. Даже люди, которых он по-настоящему любит, в итоге страдают из-за его характера.
Это все прекрасно понимает и сам герой. В беседе с Мери он отмечает, что его сделали таким люди. Они видели в нем те отрицательные качества, которых в нем не было изначально. Но именно из-за взгляда и суждений окружающих, он сделался черствым и циничным, злопамятным и завистливым. Сам себя Печорин называет «нравственным калекой». Но ответственность за такое преобразование Печорин не принимает на себя, он сбрасывает ее на окружение.
Напрасные усилия
Героя не устраивает его судьба. Он постоянно пытается что-то изменить, но все попытки оборачиваются только отрицательными результатами. Он тратит свои силы на действия, которые не достойны образованного, нравственно красивого человека. Он раскидывается отношениями с людьми, хотя на самом деле остро нуждается в человеческой поддержке. Он пренебрегает любовью и дружбой, не выпускает наружу никакие чувства. А ведь у Печорина есть все для того, чтобы стать человеком с большой буквы, быть полезным обществу и обрести моральную красоту. Но почему же он выбирает для себя путь отшельника, который играет чужими сердцами и судьбами?
Это риторический вопрос, над которым предлагает нам поразмышлять автор. Возможно, дело в том самом поколении, о котором пишет Лермонтов. Он не зря еще до начала повествования сообщает читателю, что собрал воедино все пороки поколения. Печорина он рисует странным и неординарным, но в то же время типичным для своего времени человеком, который мог бы достичь высокой планки в моральном развитии, но само время не позволило ему этого сделать.
Время и герой
Несмотря на то, что Лермонтов четко и ясно ставит перед нами временные рамки, вопрос душевных приоритетов остается открытым во все времена. Именно это делает произведение вечным и бессмертным. Так или иначе, автор рассматривает проблему именно во времена расцвета декабризма. Как же время влияет на судьбу и характер человека? Лермонтов рассматривает личность, которую съедает время бездействия, время, когда силы тратятся впустую, а все идеалы призрачны и малозначимы.
Можно ли сказать о том, что такая проблема присуща любому времени? Вероятно, да. Ведь идеалы каждый человек должен определить для себя самостоятельно. Сегодня эта тема особенно актуальна, можно наблюдать некое сходство между временем, описанным Лермонтовым и нашим веком. Сегодня тоже само время способно съесть талантливых людей, если они не умеют бороться.
В произведении поднимается тема сопоставления времени и человеческой нравственности. Героем своего времени автор называет Печорина, но зрителю открывается загадка – прямой ли смысл имеет звание «герой», или косвенный? Насколько героичен человек, который, имея все задатки положительного персонажа, сам для себя выбирает путь «нравственного калеки»? Это вопрос, над которым предстоит глубоко размышлять, возможно, не один раз перечитывая произведение автора, ставшего великим.
Скука как характерное состояние представителей высшего общества
Скука – это привычное состояние Печорина. «…что поделывали?» – спрашивает его Максим Максимыч, когда им довелось свидеться вновь спустя много времени. «Скучал!» – отвечает Печорин. Но не он один пребывает в таком состоянии. И это одна из причин, почему Лермонтов назвал Печорина «героем нашего времени». «Вы вот, кажется, бывали в столице, и недавно: неужели тамошняя молодежь вся такова?» – недоумевает Максим Максимыч, обращаясь к своему попутчику (в его роли выступает автор). И тот подтверждает: «…много есть людей, говорящих то же самое… есть, вероятно, и такие, которые говорят правду… нынче те, которые больше всех и в самом деле скучают, стараются скрыть это несчастье, как порок».
Следующая цитата
Григорий Александрович Печорин — действительно герой, но лишь в том смысле, что его образ стал особым символом, характеризующим поколение людей, молодость и становление которых пришлись на 20-30 годы 19 века. Для всех юных неокрепших умов характерны особое честолюбие, максимализм, горячность и верность собственным идеям, порой революционным. Но реакционная политика, которую привнес в правление Российской Империей Николай I, существенно застопорила развитие социальной и политической жизни общества. Опасаясь повторения ситуации с декабристским восстанием, император достаточно жестко и настороженно относился к любым проявлениям свободомыслия, и потому молодое поколение оказалось загнано в жесткие рамки: самой выгодной позицией оказалась позиция бездействия, но духовные силы всегда необходимо расходовать так же, как и физические.
Печорин — показательный пример неизрасходованной энергии, которая, преобразовавшись и накопившись, была им направлена в русло разрушения. Он манипулирует окружающими, не считается с их мнениями и переживаниями, зациклен на самом себе. Да, эти черты присущи многим молодым юношам и девушкам, но у него они возведены практически в абсолют, а неспособность Григория заставить себя меняться делает их постоянными и не проходящими даже с возрастом. При этом сам Григорий Александрович говорит о том, что ощущает в себе огромные неизрасходованные силы, будто он был создан для чего-то важного, что оказалось безвозмездно утеряно. Здесь угадывается взгляд автора на окружающую его действительность: оказавшись в периоде застоя и затишья, невозможно в полной мере реализовать себя, стать общественным деятелем по призванию, руководствуясь внутренними порывами.
Но не стоит забывать, что у Печорина есть и такие качества, которые отчасти делают его героем в привычном понимании этого слова: он смел, азартен, самоотвержен, целеустремлен, умен и образован. Но эти лучшие качества его души меркнут на фоне необдуманных жестоких поступков и потребительского отношения к женщинам и приятелям. Он — человек своего времени, ведь многие люди неоднозначны, двуличны, страдают от невозможности понять и принять себя. Еще одним доказательством живости и правдивости образа Печорина является тот факт, что о нем очень трудно составить однозначное мнение. На первый взгляд Григорий — злой человек, бездушный, но знание причин его поступков и переживания, который он так красочно описывает в своем дневнике, делают его более человечным, несчастным, живым.
Невозможность реализовать себя
Он мечется, не находя своего места, своего призвания: «Зачем я жил? для какой цели я родился.
А, верно, она существовала, и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные… Но я не угадал этого назначения, я увлекся приманками страстей пустых и неблагодарных».Изучение наук принесло ему одно разочарование: он увидел, что только умение приспосабливаться приносит успех, а не знания и способности. Не нашёл он себя и в однообразной военной службе. Семейная жизнь его не привлекает. Ему остаётся одно – искать всё новых развлечений, часто очень опасных и для себя, и для других, чтобы не скучать.
Читайте также: