На это я пойти не могу откуда цитата
Обновлено: 06.11.2024
— За это убивать надо! — Лёлик, только без рук, я всё исправлю!
— Откуда у тебя пистолет и деньги? — Молчи, несчастная!
— Нет! На это я пойтить не могу! — Товарищ старший лейтен… — Нет! Мне надо пос-советоваться… с шефом! С начальством! — С Михал Иванычем? — С Михал… Иванычем! С Михал… [вылезает из машины, бежит к телефону-автомату] — Привет Михал Иванычу!
— . а я ещё поторгуюсь. — Не думаю.
Лопух! Такого возьмём без шуму и пыли!
— Товарищ старший лейтенант, только я вас прошу — все ценности принять по описи! — Ну, какой разговор… По всей форме: о́пись-про́токол, сдал-приня́л… отпечатки пальцев!
— Скажите, вы хорошо это прикрепили? — Не беспокойся, алкаш, не сорвёшь! — А теперь — снимите!
— А кстати. Вы кто такой? — Ну, я его знаю по работе, скажем, коллега. — Ясно — собутыльник!
У нас есть точка на трассе, там и сымем гипс… Быстренько сымем гипс, выпотрошим его, и полный порядок!
— Спа-а-сите. — Дядя, чего вы кричите?! — Иди отсюда, мальчик, не мешай!
А эта странная фраза: «Собака — друг человека»…
— Сеня, ты меня уважаешь? — Уважаю, но пить не буду. — Тогда я тебя укушу! — Кусай!
Следующая цитата
вернуться к странице
Я просыпаюсь без "Доброе Утро". Я могу жить без "Я горжусь тобой". Потому-что, в конечном итоге, все что у меня есть, это - я сам.
Disaster (haise)
Нравится Показать список оценивших
Сначала старые
Нравится Показать список оценивших
топ дядя
Нравится Показать список оценивших
забери мою руку
Нравится Показать список оценивших
Нравится Показать список оценивших
Ха-ха-ха высокомерно и плохо
Нравится Показать список оценивших
Алижан, это цитата, а значит не обсуждается
Нравится Показать список оценивших
Дамир Якутск ответил Сообществу
Знаешь откуда эта цитата? Скажи пж
Нравится Показать список оценивших
Дамир, цитата из 4-го сезона "Невероятные приключения Джо Джо". Принадлежат персонажу - Кира Йошикаге.
Следующая цитата
«Мимино́» (груз. მიმინო) — советский комедийный художественный фильм режиссёра Георгия Данелии.
Содержание
— Марципан, я Сокол. Вошёл в зону, прошу условия посадки. Приём.?
— Сокол! Я Марципан. Высота по стандарту 1800, ветер 2—3 юго-запад. Посадку разрешаю.
— Гиви Иванович! Дай ключи от машины. Мне в город надо.
— Не дам.
— Почему?
— Глушитель мне оторвали?
— Это брак был.
— Фары разбили?
— Я разве?
— А вчера Надя под сиденьем помаду нашла.
— Я объяснял. Я сестру в больницу возил. Родную.
— А пробка от шампанского?
Всё! Больше никому не дам. Сам научусь ездить.
Скажи ему, пусть уйдёт. И так дышать нечем.
Зарбазан, будь другом, подожди меня на улице.
[Диалог с сотрудником ГАИ]
— Привет! Как поживаешь?
— Права.
— Новый анекдот знаешь?
— Знаю. Права.
— Может быть…
— Не может быть. Права.
— 5800 голландских кур ждут меня в Тбилиси. Что мне делать?
— В первую очередь мы обслуживаем пассажиров.
— Пассажир может две недели сидеть, и с ним ничего не случится, а курица испортится! [разговор ведётся при пассажирах]
Совсем тебя этот ГАИ не уважает, слушай. И машину отнял и права.
— Осторожно!
— Что, хрусталь что ли?
Смотри сюда. Взял — тихонечко положил. Понял?
— Какими судьбами?
— Вот, Дели не принимает. А ты как? Где?
— Да вот… Кур вожу голландских.
— Знакомьтесь. Мимино. Вместе Воронежское училище кончали.
— Тимофеева.
— Мизандари.
— Комарова.
— Валико.
— Лариса Ивановна.
— Валентин Константинович.
— Сокол и Ястреб, немедленно прекратите засорять эфир! Между прочим, Ястреб, сорок первый размер не у Анзора, а у меня… Как поняли? Приём.
— Валико, если большой самолёт и твой вертолёт цепью связать, кто победит?
— Цепь.
— Что? Опять выселяют?
— Нет. В этом гостиница я директор.
Здесь её [корову] кто купит? Здесь её все знают…
Это же не самолёт. Это бабочка! Чёрт бы её побрал…
— Садитесь, пожалуйста.
— Спасибо, я пешком постою.
Гиви, скажи Вано, что подков в Москве нет.
Такие пилоты, как Вы, на улице не валяются.
Скажи Андро, чтобы взял талоны на дрова и отвёз моим.
Алла, пойдём ресторан, туда-сюда потанцуем…
Ты и твой Лариса Ивановна не две пары в сапоге.
[о женщине] Возьми кошку, опусти в воду, вынь… и такая же худая.
— Как украли?! Подожди, Рубик, а ты точно помнишь, что это тот двор?
— Как не помню?! Вон мусорный ящик, а там женщина курила…
Скажи, что машину украли. Двадцать шесть — бэ!
Стой здесь. Никого не впускай, никого не выпускай. Стереги следы. Я сейчас милицию приведу.
Друг, сюда нельзя! Тут следы…
Друг, я тебя как брата прошу, не подходи.
— Что с ним?
— Ушёл.
Валик-джан, я тебе один умный вещь скажу, но только ты не обижайся.
Мы ещё увидимся. Я так думаю.
Я вам один умный вещь скажу, но только вы не обижайтесь.
Туда-сюда, культурное мероприятие.
Эти «Жигули»… чем думают, я не знаю. Под ногами крутятся, крутятся, крутятся…
Алё! Ларису Ивановну хочу!
— Я так… думаю. [часто произносится в конце фраз]
— А хотите, я из самолёта выпрыгну?
— Нет, не хочу.
— А я хочу.
Валико, 8 баранов было — один баран куда делся?
— А себя ты посчитал?
— Нет.
— Так 8 с тобой было!
— А… [пастуху] Восемь со мной было!
— Лётчик?
— Иногда. Вообще-то я эндокринолог.
Такая гидравлика — с ума сойдёшь! Я так думаю…
Как вы думаете, если покрасить зелёного цвета, будет держаться, а?
[покупатель примеряет кепку]
— Немного жмёт.
— Жарко. От тепла все предметы расширяются. А эта кепка зимняя. Зимой твоя голова будет меньше. Зам-тар-щи [Зимой].
Слушай, я сейчас там так хохотался.
[по телефону]
— Тель-Авив?
— Yes.
— [выясняется, что не туда попал] Извините, до свидания.
— Подожди. Подожди… Давай споём что-нибудь.
Маляр Аристофан: Хозяин, может быть этот коло́р?
Гиви Иваныч: Ви пачему без стука входите?!
Маляр Аристофан: [обиженно] Тогда сам выбирай коло́р и сам крась! А меня здесь нет. (выходит)
Гиви Иваныч: Аристофан!… Аристофан, подожди!! Я пошутил [произносится по-грузински], Аристофан. Что я, за всеми должен бегать.
У нас горы, панимаешь, горы! Ты в зоопарке был? Там верблюд видел. Верблюд?
— Какое кино?
— «Разбитое сердце».
— Про войну?
— Нет, про любовь.
Я ставлю на число 13 и вручаю свою судьбу Всевышнему.
Вот это круглая рулетка. В неё на деньги играют.
— Слушай, Валико! Что эта женщина хочет?!
— Ничего не хочет. Танцует.
Многоуважаемый господин Али! Здесь миллиард. Я прошу руки Вашей дочери.
Али! Не уходи! Он простит тебя.
Нет, кувшин можно склеить, а разбитое сердце — никогда!
Умер. Кончилось кино.
— Слушай, друг, у тебя хорошие глаза, сразу видно, что ты хороший человек. Там хороший парень погибает, помоги.
— Извини, генанцвале, лет через пять… помогу!
— Свидетель Хачикян! Я вас что, должна по всей Москве искать?
— Вы сами сказали: свидетели, удалитесь. Я удалился. Почему искать? Я здесь стою — всем видно.
— Друг, гражданская авиация правильно еду?
— Да.
— Спасибо!
— Валик-джан, зачем тебе большая авиация? Поедем ко мне домой, мама долму готовит. Ты любишь долма?
— Нет.
— Потому что у вас не умеют готовить долма. А настоящий долма — ух!
— Рубик, дорогой, только теперь не скажи, что у нас и сациви не умеют готовить.
— Валик-джан. У нас в Дилижане, в кухне, открываешь простой кран — вода течёт, второе место занимает в мире!
— А первая в Ереване, да?
— Нет, в Сан-Франциско.
— А Боржом? Сначала подумай, потом говори.
Дзер нманнерэ хайтаракумен Республикан! [в переводе с армянского: «Такие, как вы, позорят Республику!»; фраза популярна в Армении].
Вай мама, эс инчэ катарвум, эс инч тегэм энгел! [Ой мама, что это делается, куда я попал?!]
— Прибежали в избу дети!
Второпях зовут отца:
«Тятя, тятя, наши сети
Притащили мертвеца!»
— Валико, «тятя-тятя» — это что.
— В Европе теперь никто на пианино не играет, играют на электричестве.
— На электричестве играть нельзя — током убьёт.
— А они в резиновых перчатках играют…
— Э! В резиновых перчатках можно!
— …ему будет приятно. Когда ему будет приятно, я буду чувствовать, что мне тоже приятно! А ты говоришь, прямо…
— Меня в Орджоникидзе ждут…
— Знаешь что, я тебе умный вещь скажу, но только ты не обижайся: когда мне будет приятно, я так довезу… что тебе тоже… будет… приятно…
— Этот… потерпевший… открыл дверь, а Валико джан… подсудимый… сказал: «Здравствуй, дорогой». А потерпевший сказал: «Извините, я туалет хочу…» А она… выскочился на улицу и кричала «милиция, милиция…». А я сказал: «Валик-джан, пошли домой»… и пошли…
— Значит, вы утверждаете, что подсудимый не наносил побоев потерпевшему?
— Конечно, не наносил! Он пошёл туалет, а Валик-джан не смог дверь сломать…
— Значит, дверь он ломал?
— Зачем ломал?
— Ну Вы же сами сказали.
— Слушай, я русский язык не хорошо знаю… Он пошёл туалет, а Валико постучил дверь и сказал — что тоже… хочет… Такие вопросы задаёте, что неудобно отвечать… даже…
— Свидетель Хачикян, ну, а люстру подсудимый разбил?
— Дааа! Разбил… зачем буду отрицать?! Когда мы пошли домой, он её случайно стулом зацепил…
— Скажите, подсудимый испытывал личную неприязнь к потерпевшему?
— Дааа! Испытывал! Он мне сам сказал: «такую личную неприязнь я испытываю к потерпевшему, что кушать не могу…»
— А вот подсудимый утверждает, что он не был знаком с Папишвили…
— Слушай, откуда знаком?! Когда тот пошёл туалет, Валико меня спросил: «Ктоооо он такоой этот потерпевший? Куда он пошёёёл?? Я его, говорит, первый раз вижу!»
— В Москве есть станция метро, называется именем Багратиони. Когда я её проезжаю, у меня в глазах всегда появляются слёзы — это слёзы гордости. Я горжусь, что этот великий полководец — мой соотечественник. И сейчас, когда смотрю на скамью подсудимых, у меня слёзы. Но это другие слёзы — это слёзы стыда. И мне стыдно, что я тоже грузин.
— Отвечайте по существу, пожалуйста!
— Ваше слово, Светлана Георгиевна.
— Я послала запрос в отделение милиции города Телави и вот получила ответ… На ваш запрос отвечаем…
— Погромче, пожалуйста.
— 15 октября 1967 года между Папишвили и Мизандари произошёл инцидент в ресторане.
Мизандари погнался за Папишвили, который укрылся от него в туалете, поймал и макнул три—четыре раза головой в унитаз.
После чего был задержан милицией.
Гражданин Мизандари отказался дать разъяснения по поводу своего поступка.
Однако сестра его рассказала, что в шестьдесят пятом году она работала под руководством Папишвили.
Папишвили обещал жениться на ней, склонил её к сожительству, однако обещания своего не сдержал.
Е. К. Мизандари с базы уволилась. Сейчас проживает в деревне Таркло, где работает на животноводческой ферме.
В шестьдесят шесто́м году у неё родился мальчик Варлаам…
— Да это не мой ребёнок!
— Что касается стоимости люстры, то у меня есть заключение эксперта.
Она не из венецианского стекла, а изготовлена в Воронеже, в артели имени Клары Цеткин, и продаётся по розничной цене тридцать семь рублей сорок шесть копеек…
— Я сам не знал, Нугзар, клянусь честью. Ну, падла буду!
— Ну что?
— Штраф пятьдесят рублей с выплатой ущерба!
— Рубик-джан, ты из Тбилиси через красный мост поедешь?
— Да.
— Тогда я та́м сойду.
— Нет, дорогой, я тебя до самого до́ма довезу.
— Время есть, я дал телеграмму и взял отпуск за свой счёт.
— А где ты всё это время жил?
— У ребят с автобазы.
— Слушай, а этот кошка где работает?
— Какая кошка?
— Тот, который в Большой театр не пришла.
— Она стюардесса. На международной линии летает.
— А-а-а, слюшай, что ты хочешь?! Если женщина каждый день артистов видит, академиков видит, космонавтов видит, Иштояна видит… Может вот так потрогать. Ты кто такой для неё?!
— Слушай, кто зверь?! Я зверь?
— Вы почему кефир не кушаете? Что, не любите?
Какой нормальный человек в Москву без денег приедет? Ну, пошёл в ресторан, туда-сюда, закусили — и кончились.
— Кофе сколько стоит?
— 11 копеек.
— А чай?
— 6 копеек.
— Чай хочу. [даёт 10 копеек] Сдачи не надо!
— Андрюша, хочешь в город съездим, а?
― Нет.
― Походим, посмотрим.
― Да видел я его тысячу раз.
— Валентин Константинович!
― Да?
― Сядете в такси, скажете: Европа, центр. Сядете обратно, скажете: Аэропорт. Не сложно.
― А такси дорого стоит?
― Да нет, тут рядом.
— А подзорная труба сколько будет стоить?
― Смотря какая.
― Хорошая, с цейсовскими стеклами, я племяннику должен купить.
― Хорошее всё дорого.
— Лариса Ивановна, он поручил вас спросить, в какой театр сегодня хотите пойти?
— А он что, волшебник?
— Зачем — волшебник?
— Может в любой театр билеты достать?
— Может.
— И в Большой?
— Конечно.
— И на Таганку?
— Таганка? — Хачикян удивился, закрыл ладонью трубку, зашептал Валико: — Таганка — тюрьма. Сурен там сидел. Большой шутница этот твой Лариса Ивановна.
Следующая цитата
Содержание
Пан а-таман, кони ст-тоят п-пьяные. Хлопцы запряжёны!
Гриш, и шо я в тебя такой влюблённый.
При всей публике — такие жестикуляции!
Гриша, у меня же нервная система.
Это ещё что за стату́й?
Что ты молчишь, как рыба об лёд?
Ты есть арестованный!
Смотри, композитор! А ну сочини для меня что-нить такое, чтобы душа сначала развернулась, а потом обратно завернулась!
— Ты же вундеркинд!
— А что это такое?
— А чёрт его знает. Слушай, солдат, и шо я в тебя сразу стал такой влюблённый?
Иди к нам в банду. Я тебе устрою про-те-же.
Я тебе скажу, хлопцы у нас — абсолютно мировые. Форменные звери! Вроде меня. Дивизия — во! Морд. Морд полтораста наберётся. В прежние времена было больше, но у пана атамана нема золотого запасу, и хлопцы начинают разбегаться в разные стороны. И правильно делают, потому что, если так пойдет дальше, я тоже разбегусь в разные стороны.
Ты шо думаешь, у нас нет пулемётов? У нас их… подслушивают, гады! А ну. Слушай, ты знаешь, сколько у нас пулеметов? У нас их целых семь штук!
Назар: Врёшь! Да я же сам пулемётчик!
Попандопуло: А чинить можешь?
Назар: Ну, это смотря что.
Попандопуло: Вот три штуки — ничего, а вот другие три штуки — один заедает, второй, как сумасшедший, подпрыгивает, а третий, гад, у своих пуляет… А седьмой я по секрету от пана атамана выменял вот на эти штанишки.
Вся дивизия в монастыре хлещет спиртное, а я один позабыт, позаброшен…
Свадьба сегодня вечером здесь! Будешь давать жизни. Только смотри, не подведи! А то я тебе оторву голову и скажу, шо так и було!
Где же ты, Маруся, с кем теперь гуляешь? Одного целуешь, а мене кусаешь!
Я замэрз, как на морском дне.
Снимай лапсердак. Поносил — дай другому поносить.
Согласно приказу имею на свадьбу феноменальную музыку в лице данного вундеркинда.
Нажми на клавиши, продай талант!
Гриша! Он же бьётся, Гриша.
Хочешь сто мильонов? Да бери усе, я себе еще нарисую!
Гриша, ты наблюдал, как эта врангелевская морда била меня в морду?
Чует мое сердце, что мы накануне грандиозного шухера.
— Я до войны имел много специальностей, за что и состоял на особом учёте у Одесском уголовном розыске. А кем ты был в мирное время?
— А я служил в полиции. Не бойся, мы своих не трогаем.
Да это ж мой гардеробчик! Ах ты, разбойник, ах ты, грабитель, это ж всё моё!
Это тебе… это мне… это тебе… это обратно тебе… это все время тебе… Ой. Шо ты хапаешь, шо ты хапаешь! Не, я такой фасон не ношу. Посмотрим… Так, я себя не обделил? По-честному?
Последнее слово: сдаюсь! Добровольно.
Третий правый ездовой, разворот налево, батарея, к бою! Трубка 15, прицел 120, батарея, ОГОНЬ! Бац! Бац! И мимо.
— Я интересуюсь, Горпина До… До…
— Дормидонтовна.
— До-ре-ми-донтовна. У вас бывают мигрени?
— У нас никого не бывает. Одна только скука.
— Я вам заявляю совершенно официально — скуки больше не будет. Мы её — бац, бац! И мимо. Я человек бывалый, танцую, много песен знаю.
— А вы гопака танцуете?
— Ну, что вы, что вы. Гопак нынче не в моде. Я прошёл пешком всю Европу и ни разу не видел, чтобы танцевали гопака. Сейчас в моде… м-м, форменное безобразие. Называется в-ту-степь.
Вашу ручку, битте-дритте!
Доннер-веттер, что за боль! На любимый на мозоль.
— Ферштейн?
— А как же.
— Попробуйте пирожки, Яков Ляксандрыч. Вот с маком…
— Люблю… со смаком!
— Вы и только вы напоминаете мне мою любимую, мою чернявую, мою безотказную… гаубицу!
— А где же она, ваша любимая, ваша чернявая?
— Погибла в неравном бою.
— Так вы вдовец. Яков Ляксандрыч.
А на груше — вот такие груши!
Тридцать пять лет тебе говорю, Гапуся: не спеши. Потому как непонятно. Понятно?
Если ангел, зачем живёшь промеж людей?
— А ты меня защищай! Женщина я или не женщина?!
— Не разобрал.
Опять власть меняется!
Власть больше не меняется!
— Это не ты за купающимися девками подглядывал, а они за то вываляли тебя голого в крапиве?
— За мельницей?
— Да.
— Где две вербы и обрыв?
— Да.
— Нет, не я. А это не вы ехали через Янковку на арбе с сеном и заснули, а у вас тем временем волов увели?
— Волы серые?
— Ага.
— Один с пятном?
— Ага.
— Нет, это не я.
— Врёшь!
— Не я. А это не ты, когда на германскую войну шёл, с моста свалился пьяный в воду?
— И бабы вытаскивали?
— Да.
— Я. (вместе) Земляки!
— Мне бы такую работу, чтобы поменьше работы. Начальником гарнизона могу.
— Так у нас одни бабы. Правда, боевые.
— А ты говоришь.
Я сам себе Петлюра. Вы мне тут шутки не шутите! У меня цельная конная… дивизия в монастыре стоит!
— Был Грицько, да весь вышел. Где мой первый адъютант? Попандопуло!
Попандопуло: Я здесь, Гриш.
Грициан: Обратись ко мне.
Попандопуло: Можно. Пан атаман Грициан Таврич-ский!
Грициан: Вольно. Слыхал?
Грициан: Ну, а как же можно без программы? Ну, что я вам, бандюга с большой дороги? Я же атаман идейный. И все мои ребята, как один…
Попандопуло: …Стоять за свободную личность.
Гапуся (в сторону, бабам): Значит, будут грабить.
Хлопцы недовольны мной. Какой ты, говорят, атаман, ежели у тебя нету золотого запасу? Батька! Гро́ши.
Ради тебя, Ярина, на несправедливость иду.
Та я бродячий солдат, пеший пехотинец, иду на родину под Харьков.
Ещё не всё потеряно, коршуны мои!
У барона Врангеля всё английское!
А ну разойдись! Чего не видали? Обыкновенный человек… только с косой.
Гражданочка, возьми тараньку. Солененькая! Да вы не стесняйтесь, зубками её, зубками! Первый я человек на предмет успокоения!
Гражданочка! Гражданочка, я умоляю вас, прекратите это мокрое дело! Вася, тараньку. Гражданочка! Зубками её, зубками!
Читайте также: