Отравление в шутку книга
Обновлено: 22.11.2024
«Отравление в шутку»
ЧАСЫ НАЧИНАЮТ БИТЬ
С холмов Венского леса спускались сумерки, и розовый закат в низине, где лежит город, уже потускнел. В воздухе слышалось эхо колоколов. Весна начала оплетать уличные фонари кружевом зеленых теней от двойного ряда деревьев на Рингштрассе. Отзвуки шагов все еще слышались на опустевшей Грабен.
В соборе Святого Стефана шла вечерняя служба. Из кафе «Старая скрипка», в котором мы сидели, на фоне неба отчетливо был виден резной шпиль. По мостовой шуршали шины, а отсвет ламп нашего кафе играл на вывеске киоска. Шпиль Святого Стефана тянулся на невероятную высоту над серыми домами, напоминавшими государственные учреждения, если бы не свежие белые занавески и опрятная веселость. Собор был виден отовсюду, словно уменьшая в размерах ратушу, купол музея и Обещанную церковь, что, однако, не вызывало возражений, поскольку все это была Вена. На цветных плитках крыши черный орел герба Габсбургов поблескивал на солнце и вновь тускнел, подобно смолкающим трубам древнего забытого гимна.
Мой компаньон сидел в тени ограды, поэтому я мог видеть только красный кончик его сигареты. На мраморной крышке разделявшего нас стола стояли два стакана кюммеля.[1] Под рукой у него была пачка рукописей, прикрытая книгой в желтом переплете, где содержался секрет загадочного отравления. Но мы не сразу заговорили о книге или о других вещах, связанных с ужасами полузанесенного снегом дома, — а именно о банке с мышьяком, топорике и белой мраморной руке. Я вдыхал аромат лип и наблюдал за тускнеющим шпилем. С башни под ним можно видеть туманно вырисовывающиеся на западе Альпы, баржи, ползущие по маслянистому Дунаю, куда доходили полки, несущие щиты римлян и знамена с когтистыми орлами Бонапарта, и по которому крестоносцы плыли под алыми крестами к Черному морю. Вена выглядела сонной, и было самое время вспоминать прошлое. Кафе пустеют, статуя Франца-Иосифа, блеск драгоценностей и мундиров в Королевской опере растворяются в сумерках, подобно гербу Габсбургов на крыше собора. Призрачные кареты мчатся по Рингу…
— Я думал о статуе Штрауса, — сказал я. — И о другой статуе.
Стул моего компаньона слегка скрипнул. Он сделал недовольный жест.
— Ведь за прошедшие полгода, — продолжал я, — вы так и не рассказали мне, как докопались до истины. Помните? На статуе была кровь. Вы просунули руку за нее и вытащили убийцу, как кролика из норы…
— Я коснулся мертвого тела, — отозвался он. — Убийцы уже не было в живых. Это хуже всего. Вы имеете в виду, как кролика из шляпы. Мертвого кролика… Бедняга.
— Трудно испытывать сочувствие в таком случае.
— О, я не об убийце, а о другом. Послушайте… — он притронулся к пачке рукописей, — вот почему вы все это написали?
— Да. Для остальных членов семьи нелегко быть подозреваемыми в… — я взмахнул рукой, имитируя удар топором, и мой компаньон вздрогнул, — в этом. А подозрение еще остается. Нужно рассказать правду. Вы были единственным, кто ее увидел. И, неожиданно столкнувшись с вами в Вене…
— Что вы от меня хотите?
— Истории недостает окончания. Вы можете предоставить его.
Несколько секунд он молчал; кончик его сигареты нервно пульсировал.
— Я прочел это, — заговорил он наконец, постучав пальцами по рукописи. — Не думаю, что мне необходимо многое объяснять. Вы все изложили. Замечание Клариссы явилось последней подсказкой — это достаточно очевидно. И разнообразие ядов… Подлинное происхождение мании было настолько очевидно, что меня удивляет, как это не пришло вам в голову. Если я не располагал всей информацией, то, когда вы это писали, у вас она имелась. Вы видели проблески истины, но приложили вашу теорию не к тому лицу…
Он снова начал задумчиво покуривать. Мы оба размышляли о просторном причудливом доме, где совершались убийства, о газовом свете, бутылке бренди и лестнице в подвал, забрызганной кровью. Старый дом, старый город и горы Западной Пенсильвании, синеющие, как Везувий, ожили в мягких австрийских сумерках. Где-то начали бить куранты. Мягкий звон раздавался над темными крышами, и я лениво подсчитывал удары. Один, два, три, четыре…
После пятого удара мой компаньон заговорил. На миг фары автомобиля осветили его лицо, и я снова удивился, подумав, что именно этот человек увидел правду.
— Позвольте объяснить, что я имел в виду, говоря, что вы приложили вашу теорию не к тому лицу, — сказал он. — Например…
Судья Куэйл приподнялся в кресле.
— Вы задавали мне этот вопрос десять-двенадцать лет тому назад, — сказал он. — И при первой же нашей новой встрече задаете его снова. Почему вы так цепляетесь за это?
Мне было не по себе. Все шло не так. Возможно, я просто повзрослел и уже не мог приспособиться к атмосфере дома Куэйлов, но она казалась мне неуютной и даже зловещей — совсем не такой, как в прежние дни.
Судья, сидящий по другую сторону камина, продолжал сверлить меня подозрительным и враждебным взглядом. Его черные с проседью волосы, длинные, но довольно редкие, были зачесаны с высокого лба назад, как на гравюрах с изображениями государственных деятелей прошлого. Когда я видел мистера Куэйла в зале суда, вся его голова казалась сошедшей с гравюры — продолговатое неподвижное лицо, слегка выступающие вперед зубы, придающие суровый вид складки рта, строгий взгляд, лишенный интереса и любопытства… Смотря на него теперь, в полумраке его библиотеки, я вспоминал зрелище, которое он являл собой, выслушивая показания, — голову, склоненную набок над столом полированного дерева на фоне американского флага, черную мантию, свисающую с запястья, цепкий, внимательный взгляд…
Нельзя сказать, чтобы за эту дюжину лет судья Куэйл «съежился» или его достоинство перестало внушать благоговейный страх. Конечно, он выглядел увядшим, а его напыщенные фразы иногда звучали глуповато. К тому же он был явно напуган.
Когда мы говорим о людях, «бросающих взгляд», это может показаться нелепым. Но судья Куэйл делал именно это. Темные ледяные глаза что-то бросали в мою сторону, явно ожидая, что я это подхвачу. Подозрение, обвинение, сомнение? Снова откинувшись в мягком кресле, судья водил руками взад-вперед по подлокотникам.
— Помню, когда вы спросили об этом впервые. В тот вечер также шел снег, — задумчиво промолвил он, уставясь на огонь. — Это было десять лет назад или двенадцать? Тогда вы только начали писать и принесли рукопись мне на отзыв.
— Это было всего лишь любопытство, сэр, — сказал я. — Как и сейчас.
Казалось, судья не слышал меня.
— Тогда мы были счастливы, — пробормотал он, все еще глядя в камин.
— Вы имеете в виду…
— Семью — мою семью. — Негромким, но звучным голосом судья начал цитировать знаменитые строки из «Макбета»: — «Мы дни за днями шепчем „завтра, завтра“…»[3] — В любом другом месте это выглядело бы театрально. Но высокий суровый старик мыслил именно такими понятиями…
Я окинул взглядом библиотеку — комнату с высоким потолком и окнами, начинающимися от пола в стиле 1890-х годов. В кованой люстре были консоли для газа и для электричества. Сейчас горели оба — светлое, дрожащее пламя газа, казалось, заставляло тускнеть электрические лампочки, вместо того чтобы усиливать их, поэтому комната выглядела тускло освещенной. Вдоль стен располагались старомодные книжные шкафы. Над ними висели темные и очень скверные портреты Куэйлов и Мэлвертов (миссис Куэйл была урожденной Мэлверт). Помню, как давным-давно я восхищался этими портретами не менее, чем дверцами книжных шкафов из узорчатого стекла и эмали.
Но в одном углу комнаты все еще стояла вещь, вызвавшая мой вопрос. Это была мраморная, в человеческий рост статуя римского императора Калигулы в тоге. С носом картошкой, дряблым ртом и бессмысленно протянутой рукой, заканчивающейся культей. Сколько я помню, правая кисть отсутствовала. Статуя служила постоянным пугалом для детей Куэйлов.
15 комментариев
Популярные Новые По порядку
В лучших традициях классического английского детектива, но на американский манер. Автор — современник Агаты Кристи, долго жил в Англии. Знакомый и любимый сюжет. Добропорядочная семья, оплот общества, всё чинно, благородно. Но вот сквознячком сложившихся обстоятельств открыло дверцу шкафа и на ковёр вывалился домашний комплект весёлых Роджеров. При минимуме действия много неспешных диалогов, подозревала всех подряд, взращивая свою мизантропию. Прочитано хорошо, но некоторая меланхоличность чтения совершает тектоническое чудо, накладывая на азартную Америку размеренный ритм Англии. Спасибо сайту за нового для меня автора.
Ответить Свернуть
Мне понравилось. Роман из серии типа «Чисто английское убийство»… нуарный детектив.
По ходу чтения, было много вариантов гл. злодея, и в лучших традициях английского детектива… под занавес, такой кролик из шляпы — вот вам злодей. Получите…
Старчиков читает хорошо, я к скорости привила 10%, самое оно.
Следующий анекдот
С холмов Венского леса спускались сумерки, и розовый закат в низине, где лежит город, уже потускнел. В воздухе слышалось эхо колоколов. Весна начала оплетать уличные фонари кружевом зеленых теней от двойного ряда деревьев на Рингштрассе. Отзвуки шагов все еще слышались на опустевшей Грабен.
В соборе Святого Стефана шла вечерняя служба. Из кафе «Старая скрипка», в котором мы сидели, на фоне неба отчетливо был виден резной шпиль. По мостовой шуршали шины, а отсвет ламп нашего кафе играл на вывеске киоска. Шпиль Святого Стефана тянулся на невероятную высоту над серыми домами, напоминавшими государственные учреждения, если бы не свежие белые занавески и опрятная веселость. Собор был виден отовсюду, словно уменьшая в размерах ратушу, купол музея и Обещанную церковь, что, однако, не вызывало возражений, поскольку все это была Вена. На цветных плитках крыши черный орел герба Габсбургов поблескивал на солнце и вновь тускнел, подобно смолкающим трубам древнего забытого гимна.
Мой компаньон сидел в тени ограды, поэтому я мог видеть только красный кончик его сигареты. На мраморной крышке разделявшего нас стола стояли два стакана кюммеля.[1] Под рукой у него была пачка рукописей, прикрытая книгой в желтом переплете, где содержался секрет загадочного отравления. Но мы не сразу заговорили о книге или о других вещах, связанных с ужасами полузанесенного снегом дома, — а именно о банке с мышьяком, топорике и белой мраморной руке. Я вдыхал аромат лип и наблюдал за тускнеющим шпилем. С башни под ним можно видеть туманно вырисовывающиеся на западе Альпы, баржи, ползущие по маслянистому Дунаю, куда доходили полки, несущие щиты римлян и знамена с когтистыми орлами Бонапарта, и по которому крестоносцы плыли под алыми крестами к Черному морю. Вена выглядела сонной, и было самое время вспоминать прошлое. Кафе пустеют, статуя Франца-Иосифа, блеск драгоценностей и мундиров в Королевской опере растворяются в сумерках, подобно гербу Габсбургов на крыше собора. Призрачные кареты мчатся по Рингу…
— Я думал о статуе Штрауса, — сказал я. — И о другой статуе.
Стул моего компаньона слегка скрипнул. Он сделал недовольный жест.
— Ведь за прошедшие полгода, — продолжал я, — вы так и не рассказали мне, как докопались до истины. Помните? На статуе была кровь. Вы просунули руку за нее и вытащили убийцу, как кролика из норы…
— Я коснулся мертвого тела, — отозвался он. — Убийцы уже не было в живых. Это хуже всего. Вы имеете в виду, как кролика из шляпы. Мертвого кролика… Бедняга.
— Трудно испытывать сочувствие в таком случае.
— О, я не об убийце, а о другом. Послушайте… — он притронулся к пачке рукописей, — вот почему вы все это написали?
— Да. Для остальных членов семьи нелегко быть подозреваемыми в… — я взмахнул рукой, имитируя удар топором, и мой компаньон вздрогнул, — в этом. А подозрение еще остается. Нужно рассказать правду. Вы были единственным, кто ее увидел. И, неожиданно столкнувшись с вами в Вене…
— Что вы от меня хотите?
— Истории недостает окончания. Вы можете предоставить его.
Несколько секунд он молчал; кончик его сигареты нервно пульсировал.
— Я прочел это, — заговорил он наконец, постучав пальцами по рукописи. — Не думаю, что мне необходимо многое объяснять. Вы все изложили. Замечание Клариссы явилось последней подсказкой — это достаточно очевидно. И разнообразие ядов… Подлинное происхождение мании было настолько очевидно, что меня удивляет, как это не пришло вам в голову. Если я не располагал всей информацией, то, когда вы это писали, у вас она имелась. Вы видели проблески истины, но приложили вашу теорию не к тому лицу…
Он снова начал задумчиво покуривать. Мы оба размышляли о просторном причудливом доме, где совершались убийства, о газовом свете, бутылке бренди и лестнице в подвал, забрызганной кровью. Старый дом, старый город и горы Западной Пенсильвании, синеющие, как Везувий, ожили в мягких австрийских сумерках. Где-то начали бить куранты. Мягкий звон раздавался над темными крышами, и я лениво подсчитывал удары. Один, два, три, четыре…
После пятого удара мой компаньон заговорил. На миг фары автомобиля осветили его лицо, и я снова удивился, подумав, что именно этот человек увидел правду.
— Позвольте объяснить, что я имел в виду, говоря, что вы приложили вашу теорию не к тому лицу, — сказал он. — Например…
Судья Куэйл приподнялся в кресле.
— Вы задавали мне этот вопрос десять-двенадцать лет тому назад, — сказал он. — И при первой же нашей новой встрече задаете его снова. Почему вы так цепляетесь за это?
Мне было не по себе. Все шло не так. Возможно, я просто повзрослел и уже не мог приспособиться к атмосфере дома Куэйлов, но она казалась мне неуютной и даже зловещей — совсем не такой, как в прежние дни.
Судья, сидящий по другую сторону камина, продолжал сверлить меня подозрительным и враждебным взглядом. Его черные с проседью волосы, длинные, но довольно редкие, были зачесаны с высокого лба назад, как на гравюрах с изображениями государственных деятелей прошлого. Когда я видел мистера Куэйла в зале суда, вся его голова казалась сошедшей с гравюры — продолговатое неподвижное лицо, слегка выступающие вперед зубы, придающие суровый вид складки рта, строгий взгляд, лишенный интереса и любопытства… Смотря на него теперь, в полумраке его библиотеки, я вспоминал зрелище, которое он являл собой, выслушивая показания, — голову, склоненную набок над столом полированного дерева на фоне американского флага, черную мантию, свисающую с запястья, цепкий, внимательный взгляд…
Нельзя сказать, чтобы за эту дюжину лет судья Куэйл «съежился» или его достоинство перестало внушать благоговейный страх. Конечно, он выглядел увядшим, а его напыщенные фразы иногда звучали глуповато. К тому же он был явно напуган.
Когда мы говорим о людях, «бросающих взгляд», это может показаться нелепым. Но судья Куэйл делал именно это. Темные ледяные глаза что-то бросали в мою сторону, явно ожидая, что я это подхвачу. Подозрение, обвинение, сомнение? Снова откинувшись в мягком кресле, судья водил руками взад-вперед по подлокотникам.
— Помню, когда вы спросили об этом впервые. В тот вечер также шел снег, — задумчиво промолвил он, уставясь на огонь. — Это было десять лет назад или двенадцать? Тогда вы только начали писать и принесли рукопись мне на отзыв.
— Это было всего лишь любопытство, сэр, — сказал я. — Как и сейчас.
Казалось, судья не слышал меня.
— Тогда мы были счастливы, — пробормотал он, все еще глядя в камин.
— Вы имеете в виду…
— Семью — мою семью. — Негромким, но звучным голосом судья начал цитировать знаменитые строки из «Макбета»: — «Мы дни за днями шепчем „завтра, завтра“…»[3] — В любом другом месте это выглядело бы театрально. Но высокий суровый старик мыслил именно такими понятиями…
Я окинул взглядом библиотеку — комнату с высоким потолком и окнами, начинающимися от пола в стиле 1890-х годов. В кованой люстре были консоли для газа и для электричества. Сейчас горели оба — светлое, дрожащее пламя газа, казалось, заставляло тускнеть электрические лампочки, вместо того чтобы усиливать их, поэтому комната выглядела тускло освещенной. Вдоль стен располагались старомодные книжные шкафы. Над ними висели темные и очень скверные портреты Куэйлов и Мэлвертов (миссис Куэйл была урожденной Мэлверт). Помню, как давным-давно я восхищался этими портретами не менее, чем дверцами книжных шкафов из узорчатого стекла и эмали.
Но в одном углу комнаты все еще стояла вещь, вызвавшая мой вопрос. Это была мраморная, в человеческий рост статуя римского императора Калигулы в тоге. С носом картошкой, дряблым ртом и бессмысленно протянутой рукой, заканчивающейся культей. Сколько я помню, правая кисть отсутствовала. Статуя служила постоянным пугалом для детей Куэйлов.
Следующий анекдот
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 277 244
- КНИГИ 653 867
- СЕРИИ 25 022
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 611 373
ЛитМир - Электронная Библиотека > Карр Джон Диксон > Отравление в шутку
Добавить похожую книгу
10 (1)
Автор: Кристи Агата
Похожа
Непохожа
9.67 (3)
Автор: Серова Марина Сергеевна
Похожа
Непохожа
9 (2)
Автор: Лондон Мэри
Похожа
Непохожа
Отравление в шутку
Автор: Карр Джон Диксон
Оценка: 10 ( 2 )
Количество страниц: 44
Язык книги: Русский
Язык оригинальной книги: Английский
Переводчик(и): Тирдатов Владимир Витальевич
Название печатной книги: Джон Диксон Карр "Отравление в шутку"
Издатель: Центрполиграф
Город печати: Москва
Год печати: 2008
Выберите формат скачивания:
| fb2 | QR код | Размер: 228 Кбайт | Добавил Admin 25 мая 2012, 15:29 | Скачали: 985 |
Джефф Марл, после долгого отсутствия возвращается на родину и приходит к своим старым друзьям — семейством судьи Куэйла. Но вместо отдыха он впутывается в историю с убийствами и покушением на убийство. Теперь ему на практике придется применить навыки, которые он получил, помогая Анри Банколену.
Разобраться в этом запутанном деле ему помогает молодой эксцентричный сыщик Росситер, который больше, увы, не появится на страницах романов маэстро.
Следующий анекдот
Джон Диксон Карр — классик английского детектива, автор семидесяти романов. Его книги отличает уникальная изобретательность сюжетных конструкций. «Искусство преступника, — говорит один из его персонажей, — подобно искусству факира… Искусство магии просто отвлекает ваше внимание, направляет его по ложному следу. » Ярчайшим образцом творчества Карра является роман «Отравление в шутку». В романе происходит таинственное убийство, которое не поддается, на первый взгляд, никакому логическому объяснению. И, тем не менее, мотивы преступления вполне конкретны.
Другие книги Карр Джон-Диксон
Табакерка императора Бочкарев Василий
88 31 комментарий
Демон отлива Швец Тамара
12 11 комментариев
Патрик Батлер защищает Кирсанов Сергей
31 18 комментариев
Череда самоубийств Старчиков Степан
20 9 комментариев
Убийства в Плейг-Корте Ильин Игорь
49 22 комментария
Гори огонь! Швец Тамара
12 8 комментариев
Аудиокниги жанра «Детективы, триллеры»
Без видимых причин Дю Морье Дафна
123 48 комментариев
Я хочу твою девушку 2. Русские на Ривьере Тополь Эдуард
10 8 комментариев
Джекпот для лоха Корецкий Данил
14 14 комментариев
Дело о задушенной звёздочке Чейз Джеймс Хедли
24 8 комментариев
Загадочная фотография Кин Кэролайн
7 5 комментариев
Тайна старого колодца Чернёнок Михаил
71 55 комментариев
Читайте также: