Анекдоты про николая первого
Обновлено: 17.05.2024
Великий, грозный, кровавый и даже окаянный — как только ни называли человека, который единолично управлял Россией. Предлагаем отбросить стереотипы и по-новому взглянуть на правителей империи: исторические анекдоты и курьезные ситуации.
За Николаем Первым прочно закрепилась слава деспота и солдафона, превратившего всю Россию в большую казарму. Однако воспоминания современников свидетельствуют — временами чувство юмора у Николая Павловича было совсем не казарменное.
Николай I Павлович (25 июня [6 июля] 1796, Царское Село — 18 февраля [2 марта] 1855, Петербург) — император Всероссийский с 14 декабря [26 декабря] 1825 по 18 февраля [2 марта] 1855 года, царь Польский и великий князь Финляндский. Третий сын императора Павла I и Марии Фёдоровны, родной брат императора Александра I, отец императора Александра II.
1. Однажды пажи разыгрались в огромном Большом тронном зале Зимнего дворца. Большинство прыгало и дурачилось, а один из пажей вбежал на бархатный амвон под балдахином и сел на императорский трон. Там он начал кривляться и отдавать приказания, как вдруг почувствовал, что кто-то берет его за ухо и сводит со ступеней. Паж обмер. Его молча и грозно выпроваживал сам император Николай Павлович. Когда все пришло в должный порядок, государь вдруг улыбнулся и промолвил:
— Поверь мне, совсем не так весело сидеть тут, как ты думаешь.
В другой раз Николай Павлович свел к шутке даже решение по делу о важнейшем антигосударственном преступлении, коим считалось оскорбление государя императора. Обстоятельства его были таковы.
Как-то в кабаке, подгуляв почти до положения риз, один из меньшей братии, Иван Петров, сквернословил так сильно, что и привычный ко всему целовальник не выдержал. Желая унять разошедшегося буяна, он указал на царский бюст:
— Перестань сквернословить, хоть бы ради лика государева.
Но ошалелый Петров ответил:
— А что мне твой лик, я плюю на него! — после чего повалился и захрапел. А очнулся уже в кутузке Рождественской части. Обер-полицеймейстер Кокошкин при утреннем рапорте государю подал об этом записку, объяснив тут же и определяемое законом наказание за такую вину. Николай Павлович наложил такую резолюцию: «Объявить Ивану Петрову, что и я на него плюю — и отпустить». Когда злоумышленнику объявили вердикт и отпустили из-под ареста, он затосковал, почти помешался, запил, да так и сгинул.
2. Император Николай Павлович называл своей главной опорой дворянство и строго, но по-отечески ласково относился к благородным недорослям.
Прогуливаясь однажды по Невскому проспекту, он как-то встретил студента, одетого не по форме: шинель накинута на плечи, шляпа ухарски сдвинута на затылок; неряшливости были заметны и в нем самом.
Государь остановил его и сурово спросил:
— На кого ты похож?
Студент смутился, всхлипнул и робко произнес:
И был отпущен рассмеявшимся государем.
В другой раз Николай Павлович приехал в Дворянский полк, где готовили к офицерской службе юных дворян. На фланге стоял кадет на голову выше отличавшегося высоким ростом государя. Николай Павлович обратил на него внимание.
— Как твоя фамилия?
— Романов, ваше величество,— ответил тот.
— Ты родственник мне? — пошутил государь.
— Точно так, ваше величество, — вдруг ответил кадет.
— И в какой степени? — спросил государь, рассерженный дерзким ответом.
— Ваше величество — отец России, а я сын ее, — не моргнув глазом ответил кадет.
И государь изволил милостиво расцеловать находчивого «внука».
3. Николай Павлович, помимо того что носил парик, прикрывавший лысину, обожал театр и бывал на представлениях при всякой возможности. В 1836 году на представлении оперы «Жизнь за царя» императору особенно понравилась игра знаменитого певца Петрова и, придя на сцену, он признался тому:
— Ты так хорошо, так горячо выразил любовь к отечеству, что у меня на голове приподнялась накладка!
Театральным пристрастием государя не раз пользовалась свита, особенно при замене лошадей и экипажей. Потому что когда Николаю Павловичу подавалась, например, новая лошадь, он восклицал обыкновенно: «Дрянь, слабосильна!»
И затем делал на ней такие концы по городу, что лошадь, действительно, возвращалась домой усталою и вся в мыле.
— Я говорил, что слабосильна, — замечал император, выходя из саней.
Новый экипаж, точно также, всегда казался государю с недостатками:
— Короток! Негде ног протянуть!
— Трясок и узок, просто ехать невозможно!
Поэтому новую лошадь или экипаж старались подать Государю в первый раз тогда, когда он ехал в театр. И когда на другой день он спрашивал:
— Это что за лошадь? Что за экипаж?
— Вчера изволили ездить в театр, ваше величество!
После такого объяснения государь замечаний уже не делал.
4. Однажды при посещении тюрьмы Николай Павлович зашел в отделение каторжников. Здесь он расспросил каждого, за что тот сослан на каторгу.
— По подозрению в грабеже, ваше величество! — говорили одни.
— По подозрению в убийстве! — отвечали другие.
— По подозрению в поджоге, — докладывали третьи.
Одним словом, вину никто не признал: все говорили про подозрения.
Государь подошел к последнему арестанту. Это был старик с густою бородою, загорелым лицом и мозолистыми руками.
— А ты за что? — спросил государь.
— За дело, царь-батюшка! За дело! Во хмелю был да в драке приятеля убил, в висок хватил его.
— И что же теперь? Жалеешь, как видно?
— Как не жалеть, государь-батюшка! Как не жалеть! Славный человек был, упокой, Господи, его душу! Семью его осиротил я! Не замолить мне греха этого вовеки!
— А на родине у тебя кто-нибудь остался? — поинтересовался государь.
— Как же, — отвечал старик, — жена-старуха, сын больной, да внучата малые, сиротки. И их загубил я от проклятого винища. Вовек не замолю греха моего!
После чего император громким голосом повелел:
5. Николай Павлович любил приятные сюрпризы, в том числе финансовые. В те времена на монетном дворе из полосового золота чеканили империалы и полуимпериалы. При этом оставались так называемые урезки, которые не заносились ни в какие отчетные книги. В итоге урезков накопилось столько, что хватило на пятнадцать тысяч полуимпериалов. Министр финансов граф Канкрин придумал поднести их государю на Пасху. Для этого, по его указаниям, в технологическом институте сделали из ольхи огромное яйцо, которое раскрывалось надвое с помощью специального механизма.
В первый день Пасхи яйцо привезли во дворец чиновники министерства финансов, а в комнаты государя внесли его за графом Канкриным несколько камер-лакеев.
— Это что? — спросил государь.
— Позвольте, ваше величество, — сказал министр, — прежде похристосоваться! — Государь расцеловался с ним.
— Теперь, ваше величество, — продолжал Канкрин, — осмеливаюсь представить красное яйцо от ваших же богатств, и просить вас дотронуться до этой пружины. Император дотронулся, яйцо раскрылось, и стали видны полуимпериалы.
— Что это, что это, сколько тут? — удивился император.
Граф Канкрин пояснил, что тут пятнадцать тысяч полуимпериалов, и уточнил, что они сделаны из урезков, нигде не проходивших по отчетам. Государь не мог скрыть своего удовольствия и неожиданно предложил:
— Урезки — экономия? Ну, так пополам.
На что министр скромно, но твердо отвечал:
— Нет, ваше величество, это твое, от твоих и только тебе одному принадлежит.
6. В 1837 году Николай Первый в первый раз пожелал посетить Кавказ.
Из Керчи он отправился на пароходе в Редут-Кале — крепость к северу от Поти, хотя осенью жестокие бури бывают на Черном море. Однако государь не отменил поездки, опасаясь кривотолков в Европе, где пристально следили за его здоровьем и делами.
Когда стихия разыгралась не на шутку, встревоженный Николай Павлович начал петь молитвы, заставляя подпевать композитора Львова, автора музыки к гимну «Боже, Царя храни!». Император благоволил ко Львову и часто брал с собой в поездки.
— Я не имею никакого голоса, — говорил насмерть перепуганный бурей Львов.
— Не может быть, — отвечал развеселившийся от вида трясущегося музыканта государь, — ты же говоришь, а стало быть, голос никуда не пропал.
7. В 1840-х годах в Петербурге появились первые городские общественные дилижансы. Появление этих омнибусов стало событием, они понравилось публике и каждый считал своим долгом прокатиться в них, чтобы иметь возможность поговорить со знакомыми о впечатлениях, испытанных при путешествии.
Успех этого предприятия, дешевизна и удобства передвижения стали известными императору. И он пожелал лично убедиться в этом. Гуляя однажды по Невскому и встретив дилижанс, он сделал знак остановиться и влез в него. Хотя было тесно, но место нашлось, и государь доехал до Адмиралтейской площади.
Здесь он хотел выйти, но кондуктор его остановил:
— Позвольте получить гривенник за проезд?
Николаи Павлович оказался в затруднительном положении: денег с собою он никогда не носил, а из спутников его никто не решился или догадался предложить ему денег. Кондуктору ничего не оставалось, как принять честное слово императора.
А на другой день в контору дилижансов камер-лакей доставил десять копеек с приложением двадцати пяти рублей на чай кондуктору.
8. Николай I любил ездить быстро и всегда на превосходном рысаке. Однажды, при проезде государя по Невскому проспекту, какой-то человек, несмотря на оклики кучера, едва не попал под экипаж императора, который даже встал в дрожках и схватил кучера за плечи.
При этом государь погрозил нарушителю пальцем и жестом подозвал его к себе. Но тот махнул отрицательно рукою и побежал дальше. Когда ослушника нашли, доставили во дворец и привели к императору, тот спросил его:
— Это ты так неосторожно сунулся под мою лошадь? Ты знаешь меня?
— Знаю, ваше императорское величество!
— Как же ты осмелился не послушаться своего царя?
— Виноват, ваше императорское величество. некогда было. у меня жена в трудных родах мучилась. и я бежал к повивальной бабке.
— А! Это причина уважительная! — сказал государь. — Ступай за мною!
И он повел его во внутренние покои к государыне.
— Рекомендую тебе примерного мужа, — сказал он ей, — который, чтобы оказать скорее медицинскую помощь жене своей, ослушался призыва своего государя. Примерный муж!
Ослушник оказался бедным чиновником. Этот случай стал началом счастья всей его семьи.
9. Николай Павлович был способен на неожиданные милости. Однажды по Исакиевской площади, со стороны Гороховой улицы, две похоронные клячи влачили траурные дроги с бедным гробом. На гробе лежали чиновничья шпага и статская треуголка, за ними следовала одна бедно одетая старушка. Дроги приближались уже к памятнику Петру I. В этот момент со стороны Сената показался экипаж государя.
Император, увидев процессию, возмутился, что никто из сослуживцев не пришел отдать покойному чиновнику последний долг. Он остановил экипаж, вышел и пешком последовал за гробом чиновника, по направлению к мосту. Немедленно за государем стали следовать люди. Всякий хотел разделить честь вместе с императором сопровождать до могилы покойного. Когда гроб выехал на мост, провожающих набралось много всякого звания, преимущественно из высшего сословия. Николай Павлович оглянулся и сказал провожавшим:
— Господа, мне некогда, я должен уехать. Надеюсь, что вы проводите его до могилы.
И вот в ходе кампании в одну венгерскую лавку вошли два офицера-союзника: русский и австрийский. Русский заплатил за покупки золотом, a австриец в уплату предложил ассигнацию. Торговка отказалась принять бумажку и, указывая на русского офицера, сказала:
— Вот как платят господа!
— Хорошо им платить золотом, — возразил австрийский офицер, — когда их наняли за нас сражаться.
Русский офицер оскорбился таким заявлением, вызвал австрийца на дуэль и убил его. Вспыхнул скандал, и Николаю Павловичу донесли о поступке офицера.
Однако император порешил так: сделать ему строгий выговор за то, что он в военное время подвергал опасности жизнь свою; он должен был тут же, на месте убить австрийца.
Николай I
Российского самодержца, считавшегося одним из сильнейших правителей Европы своего времени, часто обвиняют в излишней жесткости, укреплении цензуры, деспотизме и крайнем политическом консерватизме. Но именно при нем была открыта первая в России железная дорога и окончательно установлен и записан свод законов. Про подавителя декабристского восстания, конечно, шутили, но делали это осторожно и уважительно. Примером может послужить традиционный исторический анекдот.
«Во время Крымской войны государь, возмущенный всюду обнаруживавшимся хищением, в разговоре с наследником выразился так:
— Мне кажется, что во всей России только ты да я не воруем».
Пожалуй, острее всех себе позволял высказываться все тот же Пушкин: «В нем много от прапорщика и немного от Петра Великого». При этом Николай в анекдотической традиции предстает отнюдь не прапорщиком, а человеком, обладавшим одновременно совершенным самообладанием и чувством юмора.
«Однажды, когда Николай I вышел к полку, одна пуговица на его обшлаге оказалась не застегнутой.
Адъютант деликатно доложил императору о недосмотре. На это император произнес голосом, который был слышен всему полку:
— Я одет по форме. Это полк одет не по форме.
И тотчас полк расстегнул одну пуговицу на обшлаге».
«Один из придворных чинов подал Николаю I жалобу на офицера, который выкрал у него дочь и без разрешения родителей обвенчался с ней. Николай на жалобе написал следующую резолюцию: «Офицера разжаловать, брак аннулировать, дочь вернуть отцу, считать девицей».
Как уже говорилось, злословили про Николая аккуратно. Например, посмеивались над его серьезностью и самолюбием.
«Николай I любил проверять ночью посты. Однажды навстречу ему попался прапорщик (в то время низший офицерский чин) одной из инженерных частей. Прапорщик увидел императора и вытянулся во фронт.
—Откуда ты? — спросил Николай.
—Из депа, Ваше Величество! — отрапортовал прапорщик.
—Дурак! Разве «депо» склоняется? — поправил император малограмотного служаку.
—Все склоняется перед Вашим Величеством! — льстиво, но предельно искренне заявил прапорщик.
Прапорщик встретил утро капитаном».
Александр II
С правлением этого российского реформатора связано несколько известных исторических анекдотов. Например, история, посвященная Жуковскому — наставнику тогда еще царевича Александра.
«Едет Николай в экипаже с царевичем Александром и его наставником поэтом Василием Жуковским. Невинный царевич увидел на заборе известное слово из трех букв и спросил Жуковского, что оно означает. Государь с интересом посмотрел на Жуковского, ожидая, как мастер слова выйдет из положения.
— Ваше Императорское Высочество, — ответил Жуковский, — это повелительное наклонение от глагола «ховать».
Государь промолчал. Но по возвращении домой он улыбнулся Жуковскому, отстегнул цепочку с дорогими золотыми часами и протянул поэту со словами: «… в карман!»
На жизнь Александра Второго было осуществлено немало террористических покушений. С одним из них, случившимся возле Летнего сада, связан, пожалуй, самый расхожий анекдот того времени. Тогда царя спас приехавший торговать рыбой крестьянин, закрыв царя своим телом.
— Кто в него стрелял?
— Дворянин.
— А кто его спас?
— Крестьянин.
— Как его наградили?
— Сделали дворянином.
Видимо, воспитанник Жуковского не был проникнут большой любовью к писателям. Об этом свидетельствует следующий анекдот про отношение Александра II к Тургеневу.
«Один из собеседников императора заявил, что Иван Сергеевич Тургенев прекраснейший человек. Император мгновенно среагировал: «То есть насколько литератор может быть прекрасным человеком!»
Екатерина II
Немка по происхождению, Екатерина Великая запомнилась историкам как правитель, создавший идею о необходимости завоевания Россией Босфора и как «немецкая мать русского Отечества». Первая история посвящена отношению Екатерины II к собственным немецким корням.
«Однажды императрице стало плохо, и ее любимый доктор Роджерсон прописал пустить ей кровь. После этой процедуры она приняла графа Безбородко.
— Как здоровье, Ваше Величество? — спросил граф.
— Теперь лучше. Последнюю немецкую кровь выпустила, — ответила императрица».
Первая Русско-турецкая война (1768–1774) также случилась в правление Екатерины. Естественно, это было моментально обыграно в ходивших в свете анекдотах.
«Однажды Екатерине II подано было прошение одного флотского капитана разрешить ему брак с негритянкой. Екатерина разрешила, но это ее позволение вызвало осуждение среди многих православных, считавших такое бракосочетание греховным. Екатерина ответила так:
— Сие есть не более чем честолюбивый политический замысел против Турции: я хотела этим торжественно ознаменовать бракосочетание русского флота с Черным морем».
Издавал ли Пётр I указ о том, что подчинённый перед начальством должен «иметь вид лихой и придурковатый»?
В интернете широко распространён текст указа, в котором российский император якобы объясняет, как подчинённый должен вести себя при встрече с начальством. Мы проверили, издавал ли Пётр I такой указ на самом деле.
(Спойлер для ЛЛ: мне самому немного жаль, уж больно история забавная, но это фейк)
Вполне вероятно, что этот текст родился среди историков конца XX века в виде шутки, но в какой-то момент стал известен широкой аудитории, которая приняла его за настоящий указ, изданный императором.
Ещё нас можно читать в Телеграме, в Фейсбуке и в Вконтакте. Традиционно уточняю, что в сообществах отсутствуют спам, реклама и пропаганда чего-либо (за исключением здравого смысла), а в день публикуем не больше двух постов.
Николай II
Николай II, проигравший Русско-японскую войну, не избежавший Первой мировой войны и отрекшийся в конце концов от престола, высмеивался современниками часто, зло и беспощадно. Классический анекдот времен первой русской революции (1905–1907) звучит так:
«Почему вдруг понадобилась конституция, ограничивающая монархию? Ведь уже десять лет мы имеем «ограниченного» царя!»
Вообще, умственные способности последнего русского императора не раз подвергались сомнениям именно в анекдотической форме.
«Однажды Николай II отправился посетить военный госпиталь. Предусмотрительное военное начальство устроило так, что больных вовсе не было, а все только выздоравливающие.
— Чем болен этот? — осведомился государь у постели одного солдата.
— У него был тиф, Ваше Величество, — доложил начальник госпиталя.
— Тиф? — переспросил Его Величество. — Знаю, сам имел. От такой глупой болезни или умирают, или, оставшись в живых, сходят с ума».
«Стоял превосходный летний день, Николай II, не удовольствовавшись прогулкой по парку, прилегавшему к его летнему дворцу, забрел со своим адъютантом в ближайший лес. Вдруг он слышит кукование: «Ку-ку, ку-ку».
— Что это? — спрашивает Его Величество.
— Это кукушка, Ваше Величество, — поясняет адъютант.
— Кукушка? — переспрашивает царь. — Ну точь-в-точь как часы в нашем швейцарском павильоне».
«Когда в Петербурге была открыта сельскохозяйственная выставка, Николай II со всей своей свитой присутствовал на открытии. После молебна государь совершает обход выставки и между прочим входит в отделение искусственных удобрений. Министр земледелия дает нудные пояснения и обращает внимание Его Величества, как чрезвычайно важно для сельского хозяйства иметь дешевые искусственные удобрения.
— Все это прекрасно, — говорит Николай, — но скажите, пожалуйста, что, собственно, дают мужики своим коровам, чтобы те давали искусственные удобрения?»
Доставалось и российской бюрократии, которую обычно признают одной из главных причин поражения в Русско-японской войне.
«После окончания Русско-японской войны было решено выбить медаль для ее ветеранов. В качестве текста предложили фразу «Да вознесет вас Господь». Николай приписал на полях: «В свое время доложить о готовности». Но ретивые помощники почему‑то решили, что тексту надо добавить слова «в свое время», находившиеся на одном уровне с изначальным текстом».
Александр III
Император Александр III не вел войн, откатывал множественные реформы своих предшественников и крайне заботился о сохранении русской культуры. Последнее вызывало множество смеха среди тех, кто окружал царя-миротворца.
Например, вот как звучит одна из легенд о начале его правления.
«Едва взойдя на престол, Александр III вызвал к себе в кабинет несколько особенно доверенных лиц и, оглядываясь по сторонам, не подслушивает ли кто, попросил откровенно сказать ему «всю правду»:
— Чей сын Павел I? — спросил на второй день после воцарения Александр III графа Гудовича.
— Скорее всего, отцом императора Павла Петровича был граф Салтыков, — ответил Гудович.
— Слава тебе господи, — воскликнул Александр III, истово перекрестившись, — значит, во мне есть хоть немножко русской крови».
Или другой исторический анекдот на ту же тему.
«Однажды императору представляли членов штаба одного из армейских корпусов. Когда седьмой по счету прозвучала фамилия Козлов, Александр Александрович не удержался от восклицания:
— Наконец-то!
Все остальные фамилии были немецкого происхождения».
А миролюбивость царя, если отталкиваться от ходивших баек, можно объяснить, например, незаинтересованностью его в иностранных делах. Так или иначе, следующий анекдот неплохо раскрывает личность «самого русского царя среди русских царей».
«Однажды в Гатчине, во время рыбалки, до которой царь был весьма охоч, его отыскал министр с настоятельной просьбой немедленно принять посла какой‑то великой державы.
— Когда русский царь удит рыбу, Европа может подождать, — спокойно ответил император».
Следующий анекдот
Петр Великий уже при жизни был окружен мифами и легендами. Многие из них были связаны с тем, как первый русский император «ходил в народ». Его поведение многими признавалось, мягко говоря, эксцентричным, высмеивалось и то, что второй человек в государстве — Александр Меншиков — начинал свою карьеру с торговли пирожками. Первый анекдот посвящен любимчику Петра, человеку, идеально олицетворяющему фразеологизм «из грязи в князи» (и наоборот). Повествует он о том, за что, собственно, Петр так ценил Меншикова.
«Петр I обожал Меншикова. Однако это не мешало ему часто бить светлейшего князя палкой. Как‑то между ними произошла изрядная ссора, в которой Меншиков крепко пострадал: царь разбил ему нос и поставил под глазом здоровенный фонарь. А после чего выгнал со словами: «Ступай вон, щучий сын, и чтоб ноги твоей у меня больше не было!» Меншиков ослушаться не смел, исчез, но через минуту снова вошел в кабинет… на руках!»
Вообще людей, обладавших фантазией, Петр ценил. Еще один пример этого можно найти в другом классическом анекдоте про Петра Алексеевича. Он, кстати, также иллюстрирует то, как высока была социальная мобильность во время становления Российской империи.
«Петр I, рассказывают, в простой одежде ходил неузнанным по городу и беседовал с простыми людьми. Как‑то вечером в кабаке пил он пиво с солдатом, а солдат за выпивку заложил свой палаш. На недоумение «Петра Михайлова» солдат объяснил: мол, пока вложу в ножны деревянный палаш, а с жалованья выкуплю.
Наутро царь приехал в полк, прошел по рядам, узнал хитреца, остановился и приказывает: «Руби меня палашом!» Солдат онемел, головой отрицательно мотает. Царь голос возвысил: «Руби! Не то сей секунд тебя повесят за небрежение приказом!»
Другую важную черту петровского времени — появление крепкой связи с западно-европейской культурой, а также бытовые привычки и находчивость императора, отлично показывает следующая история.
«Петр был невзыскателен в одежде. Носил платье и башмаки подолгу, иногда до дыр. Привычка французских придворных ежедневно появляться в новом платье вызывала у него лишь насмешку: «Видно, молодой человек никак не может найти портного, который одел бы его вполне по вкусу?» — дразнил он маркиза, приставленного к высокому гостю. На прием к королю Петр явился в скромном сюртуке из толстого серого баракана, без галстука, манжет и кружев, в — о ужас! — ненапудренном парике. Экстравагантность российского гостя так потрясла Версаль, что на время вошла в моду. Придворные щеголи с месяц смущали придворных дам диковатым костюмом, получившим официальное название «наряд дикаря».
Следующий анекдот
Так как ругать режим было никак нельзя, а позвиздеть хотелось, то естественно, что появлялись анекдоты, восхваляющие императора. Некоторые из них были действительно занятные, отображающие характер императора и пропитаны сочным казарменным юморком.
Особо годные я и подобрал для Вас:
Один раз императору было подано прошение от некой графини, род которой испокон веков славился своей широкой костью. Соответственно и фамилия была у них Семизадовы. Графиня, ввиду неблагозвучности фамилии, слезно просила императора о её смене на более благозвучную, ибо сил не было терпеть тонкий дворянский троллинг, когда для графини на приёмах выделялось по семь стульев. Николай выдал шикарный ответ:
- Да-с. Семизадова это уж слишком! Где ж столько стульев набрать-то? Пусть будет Пятипопова.
Ещё один прикол был связан с постройкой железной дороги Санкт-Петербург—Москва. У Николая спросили:
- Государь, железную дорогу строим как в Европе или шире?
На что государь ответил:
Хрен его знает как измеряли царский МПХ, но в Европе ширина колеи была 1435 мм, а в Царской России 1524 мм.
Найдены возможные дубликаты
2 года назадА ежели бы Палкиным за этсамое прозвали, то колея была бы метр девяносто три.
2 года назадНу что я предлагаю Comedy club с настоящего момента именоваться Comedy club им. Николая 1. Юмор ещё, тот особенно если учесть что оскорбленные не могли ответить. Но за подборку спасибо.
2 года назадЧего уж там стесняться? СЕМИЖОПОВА ОНА БЫЛА!
2 года назад С сентябрейшего орнул знатно, а колея все таки такая из военных соображений) АЖ|ПИ 2 года назад Про железку было не так. Шире говорил, когда из окна смотрел на муштру гвардии раскрыть ветку 2 2 года назадКто ж от анекдотов ждёт достоверности на 100%?))
раскрыть ветку 1 2 года назад Вообще-то, не анекдот про железку, а исторический факт 2 года назадЧто то как то не очень у царя с этим делом было)))
2 года назад Как-то автор историю то слабовато знает. Ну а про затхлые годы- шедеврально просто. Есть такой рассказ"Царский писарь" вот там самое адекватное описание того времени. 2 года назад показать ещё 0 комментариев Похожие посты 3 месяца назадПавел I
Сын Екатерины II, Великий магистр Мальтийского ордена, ценитель германской армии, Павел I был нелюбим многими дворянами. С этим были связаны и ходившие слухи о его незаконном рождении и реформы, ослаблявшие позиции дворянства. Естественно, он был популярнейшим объектом шуток и анекдотов. Влюбленный в рыцарскую эстетику и во внешнюю сторону военного дела Павел заслужил среди современников стереотипный образ солдафона. С этим связан, например, следующий небольшой анекдот.
— Почему в Петербурге всего семь французских модных магазинов? Это же столица империи.
— Государь больше не позволяет. Говорит, что терпит их только по числу смертных грехов.
А вот типичная расхожая история про Павла, обожавшего военные учения, которые он проводил в своей гатчинской резиденции.
«Большой любитель порядка и военных игр, император Павел как‑то задумал маневры. Он с отрядом должен был атаковать крепость, а ее защитникам велел продержаться до 12 часов. За полтора часа до назначенного срока император подошел к крепости, но тут хлынул затяжной дождь. Павел приказал коменданту открыть ворота, но он и не подумал впускать его. Ровно в 12 император оказался в крепости и с гневными упреками обрушился на коменданта. Но тот показал Павлу его же собственный приказ, в соответствии с которым он и поступил. Императору ничего не оставалось как поблагодарить стойкого полковника за точное исполнение приказа. Полковник тут же стал генерал-майором, но незамедлительно был выставлен под продолжающийся ливень».
Ну и конечно, говоря о Павле, нельзя не вспомнить его трагическую смерть в результате заговора. И тут не обошлось без шуток о стремлении Павла все делать по распорядку.
«Павел просил ворвавшихся в его спальню убийц повременить, ибо он хочет выработать церемониал собственных похорон».
Помимо этого, смеялись также и над официальной реакцией властей на смерть императора. Де-факто причиной его смерти был объявлен апоплексический удар. На эту тему тут же родился анекдот:
«Император скончался от апоплексического удара табакеркой в висок».
Александр I
В отличие от его отца и предшественника Александра любили. Пусть не все время его правления, но начало александровской эпохи было воспринято дворянством и народом весьма оптимистично. Начав свое правление с окололиберальных реформ, закончил его Александр Благословленный (как называли его дореволюционные историки) довольно жестким закручиванием гаек.
Отношение Александра к подписываемым им документом часто находило свое отражение в различных байках. Видимо, давали о себе знать множественные, довольно поверхностные реформы, проводимые им.
«По словам генерала Алексея Петровича Ермолова, у императора Александра была какая‑то болезненная страсть к симметрии, и генерал считал эту болезнь наследственной и хронической. Император мог не подписать какой‑нибудь важный документ только потому, что первым движением пера получалось не совсем понравившееся ему начало буквы А. И только. Других причин для неподписания документа ему и не требовалось».
Не обошел вниманием создателя Царскосельского лицея и известнейший из его выпускников — Александр Сергеевич Пушкин, написавший эпиграмму одновременно на помощника гувернера лицея Зернова и его тезку — императора всероссийского. А была озаглавлена она: «Двум Александрам Павловичам».
Романов и Зернов лихой,
Вы сходны меж собою:
Зернов! Хромаешь ты ногой,
Романов головою.
Но что, найду ль довольно сил
Сравненье кончить шпицом?
Тот в кухне нос переломил,
А тот под Австерлицем.
Читайте также: