Загадка про оттенки зеленого из фарго

Обновлено: 22.11.2024

— Потому что есть пути, на которые лучше не вставать.

Раньше такие на картах отмечали «Здесь живут драконы».

Теперь не отмечают. Но это не значит, что драконов там нет.

(Диалог Малво и Гримли)

А я вчера досмотрела первый сезон знаменитого сериала «Фарго» , — почти не интересуясь зарубежной кинопродукцией, до этого времени о нем ничего не знала, но доверилась вкусам Джорджа Мартина, чьи романы легли в основу «Игры Престолов» (а уж об «Игре Престолов» не слышал только ленивый:)) В одном из своих интервью Мартин «Фарго» очень хвалил, а теперь и я последую его примеру: сериал — по крайней мере, отсмотренный мною сезон — и впрямь замечательный, и, что немаловажно для многих нетерпимых к пропаганде ЛГБТ, в нем ни разу не поднимается эта деликатная тема, посему можете не переживать — пикантных сцен однополой любви вы там не встретите.

Зато в «Фарго» на редкость удачно показана не банальность зла, а его — зла — притягательность, перед которой не всякий может устоять. Большинство из нас…впрочем, буду говорить лишь за себя саму — лично я в ситуации, подобной той, куда попал невезучий Лестер Найгард, не сомневалась бы ни на секунду и устремилась вслед за искусителем, теряя сапоги в сугробах, как писал знаток моральных дилемм Курт Воннегут, и согреваясь в условиях нежарких миннесотских зим своим тайно добродетельным нутром…У зла нет одного конкретного имени; умело используя ложь — свое главное оружие — оно постоянно скрывается за изобилием личин и названий. Нечто аналогичное мы видели и в «Терроре» , где мистер Хикки взял имя убитого матроса, чтобы прикинуться им и попасть на корабль; приходится прятаться за выдуманными именами, поскольку на произнесение имени подлинного, отражающего сущность вещи, наложен запрет. В монотеистических религиях мы сталкиваемся с недопустимостью упоминать имена других («чужих») богов, а в сериале апелляция к подлинному имени и к событиям прошлого способна дезавуировать персонажа, заставляя его пойти на крайние меры (что хорошо иллюстрирует сцена в лифте, когда Лорн Малво задает узнавшему его Лестеру коварный вопрос — «Ты действительно этого хочешь?»). Думается, что и Лорн Малво — не есть настоящее имя этого охотника за головами и душами, а правда звучит из уст еврея из Дулута («А вот и правда полезла»), сумевшего отличить свет от тьмы без особых трудностей, как и подобает представителю народа священников.

Еврейская тема, обозначенная несколькими яркими штрихами, органично вплетена в картину, — так, Малво совершенно не сдерживается, позволяя себе антисемитские сентенции — в отличие от него, я едва ли стану их цитировать, как из соображений корректности, так и во избежание излишнего внимания со стороны органов правопорядка. Но антагонист в «Фарго» демонстрирует удивительную честность, давая характеристику римлянам — народу, подчиненному, согласно представлениям иудейской традиции, злому началу. Должно быть, сам духовный покровитель Рима и тех обществ, которые выращены на соответствующей культуре, не сумел бы представить описания более точного и исчерпывающего, — настолько хорошо этот герой знал свойства тех, от кого он происходил и на чьей стороне выступал. «В царстве животных нет святых», — утверждает Малво, и, если под «святостью» подразумевать, как это принято в еврейской среде, отделенность, выделенность (святое — нечто, что выходит из ряда вон), то становится понятно: у волков, движимых лишь инстинктами, убивающих и пожирающих жертву, не нуждающихся даже в основных заповедях (фундаментальная из которых — категорический запрет на пролитие крови), святого и впрямь нет, есть только завтрак и ужин, а следовательно, никакие нравственные императивы не работают, покуда «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». Здесь кроется и ответ на поставленный перед офицером Гримли вопрос — «Почему глаз человека видит больше оттенков зеленого, чем любого другого цвета?», и разгадка проста: наша животная природа никуда не исчезла, и со времен изгнания из Эдема (ок — с момента появления homo sapiens) мы как существа биосоциальные обречены на преодоление своих инстинктивных влечений. Именно волк появляется в окне, когда Малво умирает — умирает на своих условиях, иначе и быть не могло.

Отдельно хочется рассмотреть линию взаимодействия «Лестер-Малво». Неким ключом к пониманию их отношений служит плакат — «Что, если прав ты, а не они?» Несколько в других, хотя и схожих, терминах его трактует Каббала : сама постановка вопроса уже вводит субъекта в ситуацию выбора («Ты, Змей, меня УЖЕ об этом спросил, то есть, я УЖЕ должна сделать выбор между «добром» и «злом», между твоим предложением и повелением Творца!»), а надлежащим ответом на него будет демонстрация обезоруживающей наивности и признание правоты того, кто этот вопрос задал: «Ты, Змей, абсолютно прав, а Вс-вышний — Бесконечен, и Он запретил нам есть с Древа познания, поэтому мы будем слушаться Его, а не тебя!». Выбор иного варианта, как считается, влечет «аварийный сценарий», при отыгрывании которого проблемы нарастают, словно снежный ком, что мы и видим в первом сезоне «Фарго» на примере Лестера Найгарда.

При этом мне осталось неясным: зачем Лестеру понадобилось в конечном итоге бунтовать против своего спасителя? Зачем он, вместо того, чтобы подчиниться Малво (что было бы логично), начал выкобениваться и полностью вышел из-под контроля? Возможно, объяснение состоит в том, что у гениального замысла всегда дурные исполнители, потому что эти исполнители — люди, со всеми их слабостями, недостатками и не подкрепленными чем-либо реальным амбициями. Остается разве что принуждать этих исполнителей действовать из-под палки, а потом их хладнокровно и безжалостно уничтожать (во всех планах Малво, которые до того успешно осуществлялись, так и было). Что ж, придется сказать больше о самой себе, чем о героях сериала: а вдруг все-таки, если делать правильно, удастся не только познать добро и зло, но и даже при этом не умереть («нет, не умрете, но будете как…» — и далее по тексту;))? Однако, если у тебя в подручных такие самодовольные чванливые глупцы, как Лестер Найгард, вознесенные из грязи в князи, но благодаря своим же собственным иллюзиям павшие сперва в темный подвал, а потом и в ледяное озеро, то вариант благополучного достижения целей попросту исключен.

Совершенно разочарована финалом сезона, — на мой взгляд, он бездарно и бесславно слит…Пресная семейная идиллия в конце и вовсе вызывает омерзение. И, хотя в «Фарго» раненный Малво был застрелен туповатым Гасом Гримли, который даже загадку о зеленом цвете смог разгадать лишь благодаря своей чуть более сообразительной супруге, на самом деле сущность, им персонифицируемая, не умирает, — в масштабах нашего короткого земного удела, она живет вечно. Недаром отец Молли заявляет, что «нечто» приходило в Бемиджи еще в 1979-м, а сейчас оно возвращается вновь. Увы, это «нечто», как показывает практика, невозможно убить даже в самом себе. Впрочем, считается, что есть в мире 36 абсолютных праведников, которым удалось осуществить невероятное, но лично мне они ни разу не встречались (хотя в их существование я, безусловно, верю, а также верю в исключения, которые лишь подтверждают правило).

Следующая загадка

Влад Горшков ответил Антону

самый "чёткий" перевод - это тот, которого нет. дубляж в 99% случаев портит - лучше оригинальной дорожки ничего нет. а в подобном сериале и его реалиях (50-тые) дубляж убивает не менее 50% смысловой нагрузки, не говоря уже об актёрской игре и об интонациях.