Стюарт палмер загадка персидского кота
Обновлено: 24.12.2024
— О, ты бы его не заметила, — сказала Розмери, достав свое самопишущее перо, вынула из под подушки книжку в кожаном переплете, отворила ее маленьким золотым ключиком и начала покрывать гладкие страницы дневника своим беглым почерком: «Пятница, 13-го сентября. Здесь на пароходе, о дневник, есть мужчина, и когда он глядит на меня. »
В это самое время Том Хаммонд за баром выпивал пятую рюмку коньяка. Все остальные ушли, и только стюард Ноэль, облокотившись на прилавок, беседовал с клиентом.
— Вы знаете, — говорил Ноэль, — в двадцать восьмом году я служил в чилийском флоте. Там был только один крейсер, пушки у него разваливались, и птицы вили в них свои гнезда. На меня и на четырех контр-адмиралов была возложена задача найти такой порох, от которого пушки не разлетелись бы. Но правительство свергли, явились новые контр-адмиралы, меня уволили и крейсер взлетел до небес.
Хаммонд удивленно на него поглядел.
— О, — сказал Ноэль. — Я тоже был контр-адмиралом. Мы все были контр-адмиралами, кроме двух капитанов и повара. Золотые эполеты, сто мексиканских долларов в месяц. Потеха — жаль, что кончилось.
— Много вы перевидали, — сказал Хаммонд с завистью.
— Еще-бы, — ухмыльнулся Ноэль. — Сейчас я собираюсь поступить в Китайский авиационный отряд в Манчжурии.
В дверь буфетной постучали. На пороге показалась экономка, миссис Снокс.
— Две рюмки джина для этой сердитой пары в ном. 44.
Питер Ноэль повернулся к сетке с бутылками.
— А когда я служил во французской разведке.
Но Том Хаммонд уже уходил.
— До завтра, — крикнул он на прощанье.
Он прошел в свою кабинку, лучшую на пароходе. Там была ванна, было четыре люка и настоящая двуспальная кровать. Из койки у стены торчал угрожающей маленький кулачок. Том Хаммонд ступал осторожно, так как его восьмилетний сын был настоящим Везувием.
Лулу, облокотившись на подушку постели, улыбнулась ему.
— Если ты разбудишь Джеральда, — можешь иметь удовольствие побить его. Он на двадцать долларов причинил ущерба пароходному пианино.
— Это была твоя идея взять его с собой, — ответил Том, надевая шелковый халат. — Почему ты не смотрела?
— Я была слишком занята наблюдением за тем, как ты впился глазами в эту личность в беличьем манто, — сказала Лулу. — Весело провел вечер?
— Она больше не приходила в бар, — быстро сказал Том. — Я только что видел, как она лежала в необыкновенной красной пижаме.
— Что?! — воскликнула Лулу.
— Видел через люк, проходя по нижней палубе, — продолжал он.
Том как раз собирался погасить свет, как вдруг Джеральд высунул свою растрепанную голову из-под простыни и закричал веселым пронзительным голосом:
— Папа видел красную пижаму, папа видел красную пижаму! — Он набрал воздуха в легкие и продолжал: — папа видел.
Том Хаммонд зажал рот своему сыну в то самое мгновение, как нетерпеливая старая дева из соседней кабинки стала стучать в стену. Ей только что удалось уснуть после восьми часов морской болезни, а теперь она была снова обречена чувствовать на себе бесконечные колыхания волн. «И это называется увеселительной поездкой!» — стонала про себя Гильдегарда Уизерс.
На следующий день место мисс Уизерс за столом оставалось пустым, но все остальные были на местах. Пароходный врач, доктор Уэйт, был хорошим церемониймейстером. За столом доктора всегда помещали молодежь и для равновесия несколько пожилых дам. Считая слева от доктора за столом сидели достопочтенная Эмилия Пендавид, ее племянник Лесли, высокомерная Розмери, Том Хаммонд, Лулу, Энди Тодд, затем было пустое место мисс Уизерс и, наконец, справа от доктора сидела загорелая Кандида Норинг.
— На нашем пароходе, — сказал доктор Уэйт, — танцуют до 11 или 12 часов каждый вечер. В салоне убирают ковер и заводят граммофон. Если игроки в бридж протестуют, пусть жалуются капитану, он всегда на стороне молодежи и порою приходит и сам сделать несколько туров.
Кандида Норинг бывала на капитанском мостике и видала капитана Эверета, который весил добрую сотню кило.
— Не дай Бог! — воскликнула она.
В тот же вечер в салоне были устроены танцы. Пять старых дам за своими столиками смотрели неодобрительно, но вскоре, кончив свои письма, разошлись по своим кабинкам. Доктор танцевал с достопочтенной Эмилией, с Лулу Хаммонд и, наконец, с Кандидой. Он искал Розмери, которая сначала только наблюдала за танцами, но увидел, что она танцует в коридоре с Томом Хаммондом. Щеки их были весьма близко друг от друга. А стюард из бара стоял и наблюдал за ними. Лулу Хаммонд была в объятиях Лесли Реверсона, который прекрасно танцевал. Когда музыка снова заиграла, она перешла в сильные объятия Энди Тодда.
Энди не стал прибегать к тонкой дипломатии.
— Не пойти ли нам на палубу посмотреть на луну? — сказал он. — Вам нечего беспокоиться о своем супруге. Он хорошо проводит время.
— Что же, у него хороший вкус, — ответила Лулу. Но она так и не пошла смотреть на луну с Энди Тоддом. Во время следующего танца просидела в кресле рядом с доктором. Затем Тодд и молодой Реверсон подошли пригласить Лулу, и Лесли был приятно поражен, что она предпочла его. Энди повернулся на каблуках и увидел, что подходит Розмери Фрезер. Она казалась принцессой в своем темно-красном вечернем платье.
— Мисс Фрезер, — воскликнул он. — Могу я иметь этот танец?
— Простите, — сказала Розмери. — Но я никогда не танцую. — И она легкими шагами прошла на палубу.
Затылок Энди Тодда медленно побагровел. Лулу стало так жаль его, что она была с ним мила весь вечер, о чем искренно жалела до конца своих дней.
Один за другим танцоры стали расходиться. Достопочтенная Эмилия рассказывала доктору, что у ее кота прошлым летом бывали какие-то припадки. Пробила полночь. Лулу начала играть в карты с Кандидой Норинг. Ей послышались на палубе легкие бегущие шажки. Нет, это не мог быть Джеральд, он спал, и кроме того, он был заперт в каюте.
Энди тоже услышал эти шаги. Он осторожно вышел на палубу, заглянул за угол и чуть не споткнулся об маленькую фигурку. Джеральд-таки выбрался!
— Ты что тут делаешь? — сказал он. — Детям надо спать.
— Мы играем в новую игру, — отвечал Джеральд. В то же мгновение показался другой юнец с карманным фонариком в руке. — Это Вирджи. Мы с ним вместе. Мы играем в ловлю голубков.
— Это еще что за игра? — спросил Энди, вынимая монету в 25 центов.
— За доллар скажу, — ответил Джеральд. Но получив щелчок по уху, продолжал: — Вот в чем дело: мы ищем целующиеся парочки. Вирджи говорит, что их тут много. Мы подкрадываемся, освещаем их фонарем и убегаем.
— А! — сказал Энди Тодд. — И наклонившись, он дал Джеральду Хаммонду инструкции, которые едва ли порадовали бы мать мальчика. — Доллар, помни! Я буду в салоне через час.
Юнцы исчезли, а Энди Тодд вернулся в салон, где очаровательная миссис Хаммонд была с ним очаровательнее, чем когда-либо. Они втроем с Кандидой играли в карты.
В салоне появилась экономка и сделала знак доктору Уэйту.
— Знаете, — сказала она, — вас зовет эта старая дама, учительница из номера 49, которая страдает морской болезнью.
— Не могу ее от этого вылечить, — сказал доктор. Однако постучал в дверь.
— Доктор, — сказала мисс Гильдегарда Уизерс. — Может ли морская болезнь вызывать галлюцинации?
— Пульс нормальный, температура нормальная, — сказал доктор. — Нет, бреда у вас быть не может.
— Хорошо, — сказала мисс Уизерс. — Как же вы объясните, что кто-то крылатый проник в мой люк и разбудил меня, расхаживая по моему лицу?
— Что?! — сказал доктор.
Мисс Уизерс протянула ему книжку, на открытой странице которой был слабый окровавленный двойной птичий след.
— Это, конечно, кошмар, — сказала мисс Уизерс. — Но он длится слишком долго.
Но кошмар только начинался. Он должен был захватить всех пассажиров этого парохода и удвоить свои ужасы после того, как они ступили в Лондоне на твердую землю.
Загадка персидского кота (ЛП) - Палмер Стюарт краткое содержание
Загадка персидского кота (ЛП) - Палмер Стюарт - описание и краткое содержание, автор Палмер Стюарт , читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки mir-knigi.infoШкольная учительница средних лет, Гильдегарда Уизерс, путешествует на пароходе из США в Европу, когда на происходит самоубийство молодой женщины. А может быть, это убийство.
Напечатано в газете "Возрождение" (Париж) 1937 г., 18 июня — 3 сентября. Текст переделан на современную орфографию, исправлены замеченные опечатки.
Следующая загадка
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 277 221
- КНИГИ 653 863
- СЕРИИ 25 022
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 611 310
ЛитМир - Электронная Библиотека > Палмер Стюарт > Загадка персидского кота (ЛП)
Добавить похожую книгу
10 (1)
Автор: Куин (Квин) Эллери
Похожа
Непохожа
Автор: Коллектив авторов
Похожа
Непохожа
9.8 (5)
Автор: Сименон Жорж
Похожа
Непохожа
Загадка персидского кота (ЛП)
Автор: Палмер Стюарт
Количество страниц: 34
Книга закончена
Язык книги: Русский
Язык оригинальной книги: Английский
Год печати: 1937
Выберите формат скачивания:
| fb2 | QR код | Размер: 186,4 Кбайт | Добавлено 10 ноября 2016, 17:03 |
Школьная учительница средних лет, Гильдегарда Уизерс, путешествует на пароходе из США в Европу, когда на происходит самоубийство молодой женщины. А может быть, это убийство.
Напечатано в газете "Возрождение" (Париж) 1937 г., 18 июня — 3 сентября. Текст переделан на современную орфографию, исправлены замеченные опечатки.
Следующая загадка
Загадка персидского кота (ЛП) читать онлайн бесплатно
Загадка персидского кота (ЛП) - читать книгу онлайн бесплатно, автор Палмер Стюарт Перейти на страницу:Загадка персидского кота
Все началось с Тобермори, который зубами и когтями старался проложить себе дорогу из кожаного дорожного мешка, в котором он оставался заключенным целую вечность. Тобермори был котом, который гулял сам по себе; и он был разборчив насчет своего местопребывания. От времени до времени он высовывал серую лапку из своего маленького окошечка и издавал тихий жалобный стон.
Тобермори чувствовал себя все более не по себе по мере того, как пароход начинало качать сильнее. Маленький пассажирский пакетбот «Американский дипломат» только что миновал статую Свободы и начинал колыхаться на больших волнах, катившихся мимо плавучего маяка Амброз.
Наконец, дверь кабинки ном. 50 отворилась, и кто-то начал возиться с багажом. Тобермори знал, что это не его хозяйка, достопочтенная Эмилия — она больше пахла лавандой и меньше крахмалом. Он протяжно возопил и услышал, как щелкнула задвижка мешка. «Милый котик», — воскликнула миссис Снокс. Тобермори выскочил из тюрьмы, размахивая своим великолепным хвостом и напоминая своим видом длинношерстого тигра в миниатюре. Тобермори огляделся кругом без всякого энтузиазма и тотчас же принял решение. Был только один выход — круглое многообещающее окошко над диваном. Тобермори прыгнул на него. Как раз в это мгновение брызги соленой воды полетели ему навстречу. Янтарные глаза кота расширились, когда он увидел перед собою только океан — бесконечный, чужой океан.
Тобермори передумал. Он с размаху чуть не вылетел из люка, и только с большими усилиями притянулся обратно в каюту. Если бы ему это не удалось — эта повесть кончилась бы, вероятно, совершенно иначе. Удивлённый и недовольный, большой кот несколько мгновений, прижав уши, злобно плевал на Атлантический океан, а затем протянулся своим длинным серебристо-серым телом на подушку ближайшей койки. Там он улегся, слизывая со своих лап нью-йоркскую пыль и мрачно глядя на миссис Снокс.
Эта особа быстро распаковала вещи Эмилии Пендавид. Ей было не по себе от взгляда этих янтарных глаз. Качая головой, она вышла в коридор, где встретила Питера Ноэля, красивого стюарда из бара в безупречном синем костюме.
— Знаете вы, что сегодня за день, — спросила она.
— 13-ое сентября, — ответил Ноэль. А что?
— Вот именно! И к тому же пятница! Этот большой серый кот в номере 50 — он знает! Он пытался выскочить на берег, как только я его выпустила. А когда кошки покидают тонущее судно.
— Крысы, — поправил ее Ноэль. — Крысы, а не кошки. — Он поклонился и продолжил свой путь. Питер Ноэль был вполне свободен от всяких суеверий.
Питер Ноэль прошел не торопясь в буфетную. Там он уселся на табурет и начал курить сигару. Только тонкая перегородка отделяла его от курительной комнаты для пассажиров. Тут он был королем. Большие черные бутылки в сетке за ним ровно дребезжали по мере движения судна. По другую сторону перегородки кто-то стучал в стену и напевал:
— Те, кто стояли у таверны, кричали: «Отвори мне дверь».
«Вот дурак!» — сказал себе Ноэль. Но все же он отцепил крючок и поднял окошко в перегородке. «Это будет скучное путешествие, — говорил он себе. — Публики едет человек 50, но всего только семеро удосужились прийти на священный обряд открытия бара».
— Ну, — сказал молодой человек. — Дайте мне большую рюмку виски.
— Виски нет, — ответил Ноэль.
Певец прекратил свое пение и убеждал нескольких присутствующих подойти к прилавку. Легче всего удалось убедить молодую пару. Это были, как решил Ноэль, обитатели Нью-Йорка, и по всему видно было, что они женаты.
— Что прикажете вам подать, мистер и миссис Хаммонд?
Голубые глаза молодой женщины были старше, чем ее гладкое моложавое лицо.
— Куантро, — сказала она.
Том Хаммонд вынул трубку изо рта и сказал, что удовлетворится коньяком.
В отдаленном углу две девушки хихикали и зажигали спички, чтобы дать друг другу закурить папиросы.
— А вам что угодно, мисс Фрезер. И что дать вашей подруге, — спросил тенор, который, очевидно, изучил имена всех пассажиров.
— Премного вам благодарны, — протянула Розмери Фрезер слегка деланным тоном. — Ничего ни для той, ни для другой.
Все оглянулись на нее. Том Хаммонд подтолкнул свою жену:
— Лулу, они курят сигары!
Лулу Хаммонд покачала головой.
— Они только делают вид, — сказала она. — Это папиросы из Порто-Рико в коричневой бумаге.
Она перевела обратно свой взгляд в сторону бара, но только после того, как отметила себе все подробности наружности Розмери Фрезер. Это была девушка лет двадцати, с темными волосами, бледная, на ней было красивое мягкое манто из беличьего меха, спускавшееся до ее тонких щиколоток. Лицо было овальное, с большими серыми глазами и стройным носом. Его портил только ребяческий рот со слегка выпяченными губами.
«Не красавица, — решила Лулу, — хотя Том будет думать иначе. В ней нечто есть».
Наружность другой девушки меньше обращала на себя внимание. У нее был загорелый цвет лица — почти настолько же темный, как ее порториканские папиросы. Она казалась лет на пять старше своей подруги. На ней было темно-синее вязаное платье.
Тенор не отчаивался. Он подошел к паре, сидевшей на балконе и перелистывавшей старые номера иллюстрированного журнала. Даме было лет сорок, у нее в глазу был монокль. Ее спутник был бледный молодой человек в розовой рубашке и коричневом костюме.
— Не беспокойтесь, — сказала достопочтенная Эмилия, ибо это была она. — Коктейль с шампанским, — крикнула она через плечо. Потом она отвернулась к молодому человеку. — Племянник! — окликнула она его.
— О, конечно, — отозвался Лесли Реверсон. — Давайте и мне. Джин, — и он приветливо улыбнулся.
Ноэль выставил напитки на прилавок.
— А где же мое виски? — спросил тенор.
— Виски нет, — повторил Ноэль. — У меня есть коньяк и джин, и ром, и абсент, но виски нет.
Тенор унылым тоном заказал себе рюмку джина и расписался на счете нетвердым почерком: «Энди Тодд». Сначала все молча пили. Вдруг загорелая девушка положила свою папироску и подошла к бару. Две крем де манд, — заказала она, расписалась на счете «Кандида Норинг» и отнесла рюмки в свой угол. Питер Ноэль слегка кашлянул.
— Ну, ну! — громко возгласил Энди Тодд.
— Вы обливаете свои штаны джином, — заметила ему Лулу Хаммонд.
Том Хаммонд заказал еще коктейль для Тодда и для себя, и они начали разговаривать. Розмери Фрезер перешептывалась со своей подругой. Обе девушки посмеивались. Потом они встали. Розмери подняла воротник своей беличьей шубы.
— Как тут холодно! — сказала она, выходя.
— Ей было бы тепло, если бы на ней было под этой шубой что-нибудь, кроме пижамы, — проворчала Лулу Хаммонд.
Обе девушки вышли в салон. Это была большая комната с плохим пианино и хорошим граммофоном, с десятью столиками для бриджа и двумя большими креслами. У одной стены за письменными столиками сидели пять старых дам, занимавшихся писанием писем. За одним из столиков для бриджа шла игра. С полдюжины детей гонялись друг за другом по салону. Толстый юнец лет восьми старательно пилил карманным ножом ножку пианино.
— Какая скука! — сказала Розмери, — Канди, почему мы не подождали «Бремена?».
— Ни одного мужчины на пароходе, — согласилась Кандида. — Этот бойкий молодой англичанин еще не в возрасте, а Хаммонд женат.
— Ну, не слишком женат, если посмотреть на его глаза, — сказала Розмери. — И я бы не сказала, что здесь нет ни одного холостого мужчины.
Следующая загадка
В салоне Лулу Хаммонд продолжала играть в карты с Энди, Кандидой и молодым Реверсоном. Раздался легкий стук в люк. Лулу оглянулась — никого не было. Тодд, сидевший напротив нее, вдруг встал и бросил свои карты.
— Меня вызывают, — сказал он. Через минуту он вернулся с палубы.
— Все на палубу, — воскликнул он.
Достопочтенная Эмилия, читавшая «Панч», — опустила журнал. — Что, киты? — спросила она.
— То-то будет смеху, — таинственно сказал Энди Тодд. Лулу почувствовала что-то неприятное в его тоне. Он провел их мимо длинных рядов сложенных стульев и показал на большой предмет, вроде ящика, стоявший между двумя вентиляторами машинных отделений.
— Это похоже на громадный гроб, — прошептала Кандида.
— Глупости, — сказала Лулу. — Это чулан, в котором держат скатерти и простыни.
Энди Тодд хихикал.
— Погодите, погодите. — Он достал большой деревянный кружок, употреблявшийся в играх на палубе. — Кто-то нашел чулан открытым и забрался туда. Но каким-то образом чулан оказался запертым. Теперь посмотрим!
— Слушайте, — начала Эмилия, вставляя свой монокль. — Спортивно ли это?
Но Энди Тодд уже схватил деревянный диск и с грохотом бросил его об стену чулана.
— Сюрприз! сюрприз! — закричал он во весь голос.
Но сюрприз последовал только для него. Никаких звуков из чулана не раздалось. Он направил на дверцу чулана луч своего фонаря и увидел, что на ней висит сломанный замок.
— Как глупо, — сказала Лулу Хаммонд. — Идемте обратно.
Но никому не хотелось сразу уходить. Тодд подвел их к чулану, отворил дверцу и поглядел на хаос разбросанных скатертей.
— Они скрылись, — сказал он с грустью.
Достопочтенная Эмилия надеялась увидеть китов.
— Кто скрылся? — спрашивала она.
Энди Тодд не отвечал. В отношении Лулу Хаммонд ответа и не требовалось. Луч фонаря показал, что в зазубрине дверцы чулана застрял клочок мягкого серого меха.
— Но милая, никто не знает, что это была ты, — говорила Кандида. — Мало ли девиц па пароходе! Это могла быть любая. Догадываться и знать — это большая разница.
Розмери мрачно лежала на своей койке.
— О, если бы только люди не совались не в свои дела, — воскликнула она.
— Мы на пароходе, — напомнила ей Кандида. — Ты должна была это помнить раньше, чем попадать в такое смешное положение. Здесь людям нечего делать, кроме как сплетничать. Но все это буря в стакане воды. Забудь об этом — меньше, чем через три дня, мы уже будем в Лондоне.
— Что бы ты ни говорила я не спущусь к обеду. Я бы умерла со стыда, если бы оказалась за столом.
— Но сегодня не простой обед, — ответила Кандида. — Сегодня обед капитана, с шампанским, и с трубными звуками, и с подарками.
— Я бы хотела только один подарок — голову этого Тодда на серебряном блюде!
— Но, милая моя, не можешь же ты провести все путешествие в своей каюте. Даже эта смешная старая дева с лошадиным лицом сегодня выползла на палубу. Море спокойно, как мельничный пруд.
Розмери покачала своими темными кудрями.
— Скажи мне, — спросила Кандида, — ты боишься встретить этого человека? Боишься, что он что-нибудь скажет?
— Его? — Розмери засмеялась недобрым смехом. — Боже мой, нет! Он бы не посмел ничего сказать.
— Из за своей жены?
Розмери пришла в бешенство.
— Ты обещала, Канди! Ты поклялась, что не будешь стараться разузнать, кто это был!
Кандида Норинг сказала, что просит прощения и тихо закрыла за собой дверь каюты. Она медленно прошла в салон. Вот уже неделю, как они выехали, и Розмери почти все время провела в своей каюте. Если Розмери не покажется на капитанском обеде, исчезнет последняя тень сомнения. Это будет признанием вины — если действительно такая ужасная вина забраться в этот чулан с человеком, который ей понравился, в чем Кандида не была уверена.
От нечего делать она прошла в бар. В дверях она услышала высокий тенор Энди Тодда.
— Не предполагаете же вы, что они забрались в чулан, чтобы играть в шахматы? — Он все еще настаивал на своем любимом скандале.
— Должна сознаться, что я не особенно задумывалась над этим, — сказала Лулу Хаммонд.
Энди Тодда не так легко было укротить. Он ядовито поглядел на нее.
— О, неужели? — сказал он. — В эту минуту они заметили Кандиду, стоявшую в дверях.
— Не хочу вам мешать, — сказала она. — Я только хотела взять пачку папирос.
— Мы думали, не сыграть ли в бридж. Не присоединитесь ли вы к нам, мисс Норинг?
Кандида ответила, что она играет только в покер. Ноэль прочистил горло и перегнулся через прилавок.
— Покер, — начал он, — напоминает мне то самое место, где я когда-то жил. Это было на золотых приисках в Аляске. Шла крупная карточная игра. Там были и русские, и французы. Мне сдали секвенцию в червях от туза — высшее, что может быть. Мы стали делать ставки. Дошли до двух тысяч. Я знал, что выиграю. Наконец, мы открыли свои карты. Мои, конечно, были лучшими. Я уже стал загребать деньги, как вдруг тот, кто сдавал, воскликнул: «Игра не в счет. У Ноэля было шесть карт на руках». Понимаете, в чем было дело. Этот шулер нарочно сдал мне лишнюю карту, чтобы потом заставить меня проиграть. Но я был готов. Я сказал: «У меня было только пять карт — ищите«. Меня обыскали, но ничего не нашли, и я спокойно захватил весь куш и доел свой бутерброд с ветчиной.
— Но куда же девалась лишняя карта, — спросил Лесли.
— Я съел ее в бутерброде! — сказал Ноэль.
— Хочет кто-нибудь присоединиться к нашему пари? — спросил Том Хаммонд, — входя в бар.
— Какому пари? — отозвалась Кандида.
— Это особое пари, — объяснил Том. — Здесь по пароходу порхает какая-то сухопутная птица, и пароходная кошка за ней гоняется. Тот, кто ближе всего угадает момент поимки этой птицы кошкой, получает все ставки.
— И ты участвуешь в этом?! — спросила Лулу Хаммонд своего мужа.
— Да, ставка доллар, почему нет?
— Кажется, я возненавижу тебя, — сказала она.
Они подошли к перилам и стали глядеть на нижнюю палубу, где неподвижно лежала худая черная кошка, делая вид, что не замечает растерянную птичку, порхавшую взад и вперед над ее головой.
— Как жестоко, — сказала Эмилия. — Бедная маленькая чайка!
— Да ведь это снегирь, — воскликнула Лулу Хаммонд.
— Не стоит его спасать, — сказал доктор Уэйт. — Это часто случается. Буря загоняет сухопутных птиц на корабли, они носятся, как потерянные, пока их не поедают кошки. Мы пробовали их спасать, но они все равно всегда умирают. Они уже попадают слишком усталыми на пароход.
— Ну, эту я спасу, — воскликнула достопочтенная Эмилия. И вопреки всем уговорам она в течение получаса гонялась по нижней палубе за снегирем. Черный кот удалился и наблюдал за охотой с некоторого расстояния. Наконец, птица залетела на мачту, и Эмилии пришлось отказаться от дальнейших усилий. Надвигалась темнота.
Том Хаммонд зашел в свою каюту, чтобы переодеться к обеду. За первый раз со времени их свадьбы Лулу не вдела запонок в его крахмальную рубашку. Она стояла в каюте уже совсем готовая, в черном бархатном платье, напоминая, как подумал Том, Медицейскую Мадонну, если таковые имеются.
— Лулу, — сказал Том.
— Лулу, я не понимаю, что на тебя нашло.
— Лулу, если ты думаешь, что я и эта девица Фрезер. если ты думаешь, что я был тогда на палубе, почему ты меня не спросишь?
— Меня это не интересует.
— Так знай — я в то время играл в кости в кабинете доктора с Уэйтом и с боцманом.
— Я видела, как Джеральд побежал в бар с бумажкой в доллар, — перебила она. — Я должна пойти, чтобы не дать ему отравиться сластями. — И она вышла из каюты, захлопнув за собой дверь.
Читайте также: