Вьюхин валерий николаевич стихи
Обновлено: 25.12.2024
Валерий Николаевич Вьюхин
РУКОПИСЬ
Читай, смотри, пролистывай
Всю рукопись судьбы
С ее строкой неистовой
С потайкой ворожбы.
С начальных строк отматывай,
От розовых ногтей,
По всей бумаге матовой,
По рукописи всей.
Следи за строчкой сбивчивой,
Что бьется через край,
Кой- что преувеличивай,
Кой- что приуменьшай.
Не раз, не два спохватишься,
А надо ли вперед,
Когда всплывет цитатища,
Что душу раздерет
Тащи на вид, оспаривай
Лет зыблемую суть,
Ищи в завесе маревой,
Что можно зачеркнуть.
На память все нанизывай,
Кидайся вдаль и вширь,
Настойкою анисовой
Себя утихомирь.
ПАМЯТЬ
Я ничего не забыл
За частоколом строк,
Помню кого любил,
Помню кого берег.
Помню, что приглашен
На сокровенный срок,
Призван не на сезон,
А для чего-то впрок.
Помню судьбы расклад,
Чую ее вожжу,
Часто гляжу назад,
Что-то не нахожу.
Помню восторг забав
И обстоятельств рык,
Время торчит в зубах
Режет торцом язык.
Помню, что был резон
Вытолкнуть чувства кляп,
Помню не в чем силен,
В чем сокровенно слаб.
Зрело грубеет ствол,
Сносит за склон звезду,
Помню зачем пришел,
Помню за что уйду.
АНКЕТА
Служил в гражданской авиации,
Писал стихи по мере сил,
Две социальные формации
Благополучно пережил.
Не знал доподлинно заранее,
Что через час произойдет,
Годами жил по расписанию,
Что составлял Аэрофлот.
Справлял с обычною анкетою
И то, и это ремесло,
Не обижаясь и не сетуя,
На то, что так произошло.
Судьба суровою коленкою
Не уставала поддавать
И потому с самооценкою
Легко бывало совладать.
Жизнь новизной была насыщена,
Непредсказуема вполне,
Определявшая, что истина
Не обязательно в вине.
Оставил в небе годы лучшие,
Но взял с собой воздушный слог,
Души своей благополучие
Я там, наверное, сберег.
О ПРОФЕССИИ
Забыть об осторожности,
Надеясь на чутье,
Не отстранят от должности,
Поскольку нет ее.
Любой подробный справочник
На это даст ответ,
Не служащий, не лавочник,
Поэтов в списках нет.
Наверно, где-то взвесили,
Подумали всерьез,
И нет такой профессии,
Какой с поэтов спрос.
Всегда при исполнении,
При деле, при любви…
А что до вдохновения,
Так только позови!
Лечить от безнадежности,
От страха, от сует…
Конечно, есть и сложности,
А у кого их нет.
СТАНЦИЯ ИРАЁЛЬ
Мазутный запах Ираеля,
Немногочисленный народ…
Теперь Илларионов Толя
Здесь, к сожаленью, не живет.
Морозным воздухом не дышит,
Не видит зыбкие огни,
Стихи хорошие не пишет,
Что тихой музыке сродни.
Не знает горечи событий,
Что без него произошли,
Среди поэтов незабытей
Он в жизни северной земли.
В существовании коротком
Его сюда вот занесло,
Неоцененным самородком
Он здесь оставил ремесло.
В его подвижнической доле –
Пример поэта, хоть кому…
Быть может, как-то в Ираеле
Поставят памятник ему.
НАРАВНЕ
Поэт – не друг, не враг престола,
Не злопыхатель за спиной,
Поэзия не расколола
Еще державы не одной.
Ее врачующая сила
Питала донные пласты,
Поэзия не извратила
Национальные черты.
Поэт – не ветвь, не часть народа,
Он сам – взыскующий народ,
Его глубинная свобода
Быть бессловесным не дает.
ОДНАЖДЫ
Смотришь и обычного не видишь,
Слушаешь, подробности дробя,
Этот мир, как выдуманный Китеж,
Погружен в пучину для тебя.
Смотришь и не видишь основного,
Говоришь, бывает, невпопад…
Но однажды музыкою слова,
Как живой водою окропят.
Встрепенешься, вскинешься, оттаешь,
В глубине почувствуешь ожог,
И в душе с мелодиями клавиш
Нарастет живительный поток.
Ты увидишь многое воочию,
Пусть оно в тебе переболит,
И судьбы разрозненные клочья
Соберутся в звонкий монолит.
Враз сойдутся все перипетии,
Все загадки пройденных дорог,
Обнажатся истины простые
Или предварительный итог.
ОБРАЗЧИК
Докуда опуститься
Изволила страна,
Эстрадная блудница
Богата и славна.
Про связи и измены,
Про внутреннюю грязь
С экрана и со сцены
Вещает не стыдясь.
Порочности образчик,
Но очень не глупа,
Всех вывертов заказчик –
Вульгарная толпа.
Не голосом, так блудом
По-прежнему сильна,
Не раз перченым блюдом
Всех пичкала она.
Не скромностью глубинной,
Не перечнем щедрот,
Эстрадной мессалиной
В историю войдет.
За облик рыжевласый,
За наглость и не стыд,
Брезгливою гримасой
Ей время отомстит.
СТРИЖИ
Мы свободные птицы,
Как, к примеру, стрижи,
Чтоб с небес не свалиться,
Мы кладем виражи.
Каждый нерв напрягая,
Рвем усилий запас,
Жизнь возможна другая,
Но она не для нас.
Мы не прячемся в дуплах,
Словно в тесный сосуд,
Где трусливых и щуплых
Постоянно клюют.
Мы привыкли селиться
По углам кочевым…
Мы свободные птицы,
Надоест – улетим.
.
ТВОЁ ДЕРЕВО
Назову незатейливо
Лишь созвучьем одним
Одинокое дерево,
Под которым стоим.
Назову только именем,
Без особых прикрас,
Из забвения выманим,
Всё, что было у нас.
Чтоб ты тоже поверила,
Что судьба не пустяк,
Что у этого дерева
Есть магический знак.
Что оно напророчило
Тихим шумом ветвей
Стало сыном и дочерью,
Стало сутью твоей.
Назову твоим именем
Деревцо во дворе,
Что сияет под инеем
И парит на жаре.
ОКРАИНА
Повсюду дорожные знаки
Пробились сквозь пыль и мазут,
Как будто железные злаки
На каменных стеблях растут.
Их точит свинцовая морось,
Сбивают во тьме лихачи,
Никто не сбавляет здесь скорость,
Особенно, если в ночи.
Мы жители темных окраин,
Где воздух от пыли лилов,
Как фильтры, в себя мы вбираем
Всю пыль небольших городов.
Нам выпала доля селиться,
Где мало цветов и тепла,
Оседлости нашей граница
По темным канавам прошла.
Ну что же, свой срок отмотаем,
Допьём эту чашу до дна,
Стране не бывать без окраин,
Нам тоже досталась одна.
ОСЕННИЙ СВЕТ
Осенний свет, за лес не падай,
Ещё чуть-чуть повремени,
За потемневшею оградой
Ещё не вспыхнули огни.
Ещё подолгу не темнеет,
Свет пропадает не за час,
Природа зорче и умнее
Тепла расходует запас.
Судьба рисковая, помедли,
На поворотах не гони,
Дорог запутанные петли
Порой ведут до западни.
И ты, поэзия, помешкай,
Не торопись убавить свет,
Веди глубокою нарезкой
Непрекращающийся след.
Свет угасает понемногу,
С краёв сжимаясь, как шагрень,
Но завтра будет, слава Богу,
Опять такой же светлый день.
ВОЛНА
Когда безвкусицы засилье
И недолюбливает власть,
Какие требуются крылья,
Чтоб камнем с неба не упасть.
Когда пророчествуют глухо,
Толкая истинное вспять,
Какую надо силу духа
Иметь, чтоб просто устоять.
Кипят нешуточные страсти
На той и этой стороне,
Приходят лавочники к власти
В проворовавшейся стране.
Под их торгашеские вкусы
Верстают книги и кино,
Какое дело им до Музы,
Что побирается давно.
Ну что ж, авось, пройдёт и это,
Как одичалая волна.
Попросит лирики и света
Переболевшая страна.
Читайте также: