Вадим сергеевич шефнер фантастика анализ стиха
Обновлено: 22.11.2024
Насколько всё-таки эфемерно это деление писателей по направлениям: поэт, прозаик, фантаст, реалист, юморист. Вадим Сергеевич Шефнер (1915-2002) успешно совмещал в своём творчестве все эти ипостаси. Хотя незадолго до смерти был отмечен премиями "Странник" и "Аэлита" именно за вклад в отечественную фантастику. (Была ещё советская премия за поэзию и военные награды.)
Вадим Шефнер Вадим ШефнерНо литературоведением я тут не занимаюсь, а рассказываю о книгах, которые советую прочесть (или, как вариант, не советую ).
Сегодня предлагаю блиц-обзор любимых произведений Шефнера - возьму по традиции пять.
1. "Сестра печали" (1962)
Так она и стояла в окне — совсем голая и красивая, и все к ней привыкли. Девушки некоторые говорили, что она помогает сдавать зачеты. Для этого надо проскакать до нее через весь зал на одной ножке и сказать ей так: «Голая Маша, надежда наша, помоги сдать физику!» (или химию, или политэкономию) — и она уж примет меры.
Именно с этой книги (и именно в такой обложке) и началось моё увлечение творчеством Вадима Сергеевича. Матушка посоветовала, когда я был ещё школьником.
История о троих бывших детдомовцах, а ныне - ленинградских студентах, в жизнь которых вторглась Великая Отечественная. Вдобавок - о любви, и. кто бы мог подумать, что в романе о войне ("сестре печали") может быть столько доброго юмора?
Но это не военная проза - боевые действия и блокада Ленинграда показаны кратко. И не совсем любовный роман. И тем более не юмористическое произведение, а нечто многослойное. Многие смыслы открываются лишь со второго-третьего прочтения.
К примеру, герой рассказывает о придуманном им "законе ящика":
Однажды наш завхоз привез в детдом ящик купленного по дешевке подпорченного мыла. (. ) Мы с отвращением мылись этим мылом и проклинали завхоза. Но чем ближе ко дну ящика — тем мыло ряд за рядом становилось лучше. И когда содержимое ящика было на исходе, мы мылись уже отличным мылом. (. ) А ведь ящик могли открыть и с другой стороны, и тогда бы все пошло наоборот, от лучшего к худшему. Нет, пусть уж сперва плохо, а потом хорошо… Мне уже, кажется, начинает везти в жизни, и — согласно закону ящика — в будущем меня ждет безоблачное счастье.
Лишь дочитав до конца, мы понимаем, что сюжет романа развивался именно по "закону ящика". Хотя и не в нужном направлении.
2. "Девушка у обрыва, или Записки Ковригина" (1963)
Окончив свою речь, Смотритель выдвинул ящик стола и вынул оттуда кожаный мешочек и пачечку бумаги.
— Что это такое? — заинтересовался я.
— Это кисет, а в кисете — махорка. Самосад.
— Как, неужели вы Чекуртаб? — изумился я. — И еще в такие годы!
— Никакой я не Чекуртаб, а просто курящий. Напридумывали словечек!
Будущее. Все страны слились в одну, деньги отменили, бедных нет, войн нет, никто не курит, не пьёт алкоголь. Типичная такая коммунистическая утопия. И один гражданин придумал, как сделать её ещё более утопической - создал универсальный материал, что-то вроде суперпластика, причём на основе обычной воды.
Если вдруг показалось, что сюжет слишком простой - спешу заверить, что у Шефнера "слишком просто" не бывает. Во-первых, утопия показана с заметной иронией: мол, да на фиг нужна такая стерильная жизнь? А во-вторых, главный герой - вовсе не вышеупомянутый гений, а его бездарный друг, этакий "Ватсон", который плохо понимает, что происходит.
3. "Круглая тайна (полувероятная история)" (1969)
Картинку не ставлю, так как повесть вышла в том же сборнике, что и "Девушка у обрыва". На обложке даже иллюстрация не к "Девушке", а к "Тайне" (см. выше).
Перед домом находился большой квадратный сквер, а за ним, уже на другой улице, высокое семиэтажное здание. В двух верхних (по четырнадцати окон в каждом) этажах этого здания жили студентки санитарно-экономического техникума. Уверенные в своей визуальной недосягаемости, они редко задёргивали занавески, и Вавилон Викторович с помощью оптики имел возможность вникать в их быт. Всех девушек он давно знал в лицо, и для каждой придумал звучное имя. Там, в скромных четырёхконечных комнатках, жили Одетты, Хабанеры, Травиаты, Аиды.
Простой советский журналист по кличке Анаконда встретил инопланетянина - летающий шар идеальной формы - и получил от него в подарок портфель с деньгами. "Дают - бари, а бьют - беги", - как писал тот же Шефнер в другом произведении. Журналюга деньги прикарманил, и, как нетрудно догадаться, начались приключения, в ходе которых герой понемногу осознал, что стал объектом для эксперимента. Но в чём его цель?
Довольно смелое произведение, кстати. Главный герой, присваивая деньги, которых он не заработал, совершает антисоветский поступок (СПОЙЛЕР: в финале, впрочем, исправляется). Так ещё и один из героев - откровенный вуайерист.
4. "Счастливый неудачник" (1964)
— Тетенька, что это случилось? — спросил я старушку, присевшую рядом со мной на скамью. — Повесился кто или квартиру обчистили?
— Не твоего пионерского ума это дело, шибздик! Это господь чудо сотворил, — строго ответила старушка и сердито перекрестилась.
Я подошел к другой скамье, где сидела другая старушка, подобрее на вид, и задал ей тот же вопрос.
— Боженька нерукотворное чудо явил, — ласково ответила старушка. — Вода цветная потекла.
Несколько уморительных историй из жизни простого советского мальчика, живущего в довоенном Ленинграде. Чистая юмористика - но юмористика наивысшего сорта.
У повести есть экранизация 1993 года, пристойного качества, не считая добавления необязательных сцен - например, когда герой становится свидетелем ареста. Это режиссёр нам как бы напоминает, что действие происходит при Сталине. У Шефнера таких напоминаний нет.
5. «Человек с пятью "не", или Исповедь простодушного» (1966)
– Вася, но ты, надеюсь, не ангел? – спросил я. – Ведь если ты ангел, то я могу впасть в религиозный дурман.
– Гад я буду, если я ангел! – воскликнул мой друг на беспризорничьем жаргоне. – Можешь быть спокойным: ангелов нет и не предвидится.
Эту повесть прочёл последней из всех. Главный герой – ещё один "счастливый неудачник": человек не-уклюжий, не-сообразительный, не-выдающийся (и ещё два «не»), который, несмотря на это, всю жизнь сталкивался с необычными людьми и сам совершал из ряда вон выходящие поступки.
Впрочем, ничего особо чудесного в этих приключениях нет: все необычные люди оказывались просто талантливыми изобретателями – создателями бутылки, по-библейски превращающей воду в вино, или эликсира, приняв который, можно упасть с десятого этажа и не разбиться (и даже немного помолодеть после этого).
Юмора и фантастики здесь примерно в одинаковых пропорциях. Но это на поверхности, а если копнуть глубже, то можно опять же заметить много любопытного. Главный герой, как и сам Шефнер, побывал на фронтах Великой Отечественной, но тему войны автор деликатно обходит – дескать, в развлекательном произведении ей не место. Зато можно обратить внимание, как мало для счастья нужно было людям в те времена: «Зарплата была невелика, но выгода заключалась в том, что при бане мне предоставили отдельную комнатку в семь квадратных метров».
Нашлось место и для других неприглядных сторон жизни. О советских гостиницах герой говорит:
Читайте также: