Мирослав маратович немиров стихи
Обновлено: 04.11.2024
какой у тебя дорогая красивый лифчик - 1987, май - 1988, июль + 2012, январь
Какой у тебя, дорогая, красивый лифчик!
Белый какой! И хрустящий! Подобный, действительно, снегу!
Какие кружавчики сверху шершавые! Звёздочки! Дырочки!, -
Какую, зараза, сулят упоенье и негу!
Какие кружавчики сверху, которые как замороженные:
Такие колючие, резкие, чёткие, хрупкие!
Такие какие которые, ежели их так потрогаешь осторожно, -
"Ай ачоча ачачо!" – возопевает руки!
Как это здорово, что, дорогая, чулки на тебе - они в сеточку;
От этого я становлюсь хороший такой, задумчивый;
И белое лето меня наполняет собою по самое темечко,
И настоящее аж переполняется будущим,
И белое лето - пустое, огромное, медленное, -
Как автостоп в одиночку из Харькова до Хабаровска,
Как - ещё можно сравнить - было Грегору здорово Менделю
Жизнь между грядок гороховых так вот всю и пробарахтаться.
Это вот чего: это у меня летом 1988 неизвестным способом вдруг появилось огромное (штук 6) количество заграничных журналов типа «Элль», «Вог» и «Гламур»; ну, а в них, само собой — преобильнейшее изобилие реклам всевозможных лифчиков-бюстгальтеров. Насмотревшись которых, у меня и сочинилось это, весьма хорошее и жизненное, стихотворение.
Так что "ты" в нем - это, примерно, обобщенный образ тогдашних, конца 1980-х, рекламных бюстагальтеродемонстраторш. Манекенщиц, то есть. Фотомоделей.
3. Ну и картинки сюда нужно подобрать. Подберу, их много.
4. Также смотри про Белое, белила и всё такое в "о эти дамы без трусов"
5. Хотя почему же "неизвестным способам": подружка моя по имени Анжела дала своими запасами попользоваться для художественных нужд. По тем временам дать кому-то шесть заграничных модных толстых журналов! Обязательно надо про Анжелу написать. Напишу.
6. Впрочем, в третьей строфе "ты" - уже не картинка, а реальная Оля Каращук. Оказывается, я именно про неё больше всего стихов написал.
7. Стихотворение писалось частями: третья строфа - [май]] 1987; некоторые подробности см. в сообщ. Летов.
А вторую строфу я вообще аж в январе 2012 сюда вписал.
8. ”Чулки в сеточку” - такая тогда была мода в 1986 - 1987 годах. В СССР.
9. "Автостоп" - имел место: автор, будучи в июне 1987-го года в городе Ленинграде, все деньги там пропил и назад в город Ростов-на-Дону возвращался именно стопом.
10. ”Из Харькова до Хабаровска” – то есть, очень уж совсем далеко, долго, медленно и в состоянии полной выключенности из всех и всяких общественных связей: день стоять в полях, махать рукой, ночь спать на вокзалах, предварительно насобирав на столах буфета хлебных объедков.
11. "Грегор Мендель" - основатель генетики, первым выведший её законы во второй половине ХIХ века. Сюда попал из романа Дудинцева ”Белые одежды”, который я тогда читал.
Имеется в виду: действительно, отличная вещь: плюнуть на абсолютно всё, что есть, посадить грядку белого горошка и грядку розового, и всю остальную жизнь их перекрестно опылять и записывать в тетрадочку, каких цветков получилось больше, белых или розовых.
помпезный месяц май жара и лень - 1987, май - июнь
Помпезный месяц май, жара и лень, —
Уходит в июнь, как поезд в тоннель;
Выходишь на улицу — там так
Солнце хуярит, аж в глазах — темнота.
Выходишь на улицы скорбеть по ушедшей весне.
Осуществлять деяния, которое делать нудно,
Ибо являют собою сплошное одно только “не”:
Не говорить — не встречать — не вспоминать — не думать.
Выходишь на улицу думать о том и о сём.
Стих сочинять дабы миру хоть как отомстить.
Модная тема — изобличать ментов.
Но мне никогда не мешали особенно жить менты.
Мне никогда не мешали особенно жить менты.
Мне никогда не мешало особенно жить кэгэбэ.
Мне если чего и мешало, так это одна только — ты:
Во всех своих падежах: тойсть — тебя (р.); тебе (д.); тобой (т.); и (п).: о тебе.
Выходишь по улицам, бродить по руинам весны.
Заходить в заведенье пить кофе, глазеть на девчонок,
Которые свитер — надели, но раз — и забыли штаны.
И так теперь из них растут очень ноги;
и проч., и проч.; Тюмень, конец мая 1987
2. Более ранняя версия стихотворения – см. помпезный месяц май. Двойчатки, ага.
3. "Менты и кэгэбэ" — в обобщённом смысле имеется в виду: власть как таковая, советская в частности.
Это я убеждал и вот тут, стихотворно, и в частных беседах деятелей сибирского панк-рока, каковым и сам тогда был, не увлекаться сильно политикой и не слишком бороться с советской властью — есть профессиональные борцы, вот они пускай и борются.
Ни фига я их не убедил — см. сообщ. Летов.
Зато теперь они все ультрагосударственники и просто вообще фашисты, а я для них — Большая сатана: это именно я им, теперь оказывается, тот, кто СССР развалил и Россию евреям и америкосам продал.
4. "Свитер — надели, но раз — и забыли штаны" — была такая мода в 1987 году.
Картинки, это подтверждающие, у меня есть, со временем воспроизведу.
5. Нашёл картинки. В вот, например - того же 1987 года, из какого-то советского журнала мод.
Так оно вот все вокруг и было.
6. То, что на ногах у неё - называлось лосины, см. соотв. статью.
сначала весна весна весна - 1987, июль
Сначала весна, весна, весна.
Так много весны, что кажется, ну, вот и все:
Теперь вот так вот и будет, конечно, всегда,
А прежние сколько-то лет, это просто — ошибка, случайность, и то есть, короче, не в счёт.
Весна, которая, ну, как его? Ну это!
Которая идет по нарастающей!
Которая вперед и вверх, все выше, больше, дальше,
Потом однажды просыпаешься — а это уже лето.
Да, всё-таки лето, да, все таки лето опять.
Да какое притом замечательное!
Только всем жировать, лишь тебе пропадать,
Лишь тебе – пропадать. Обязательно!
А тебе пропадать, а тебе утопать
В гуще медленно густеющего вечера,
Мутно-желто-красного, точно пески Магриба,
А тебе пропадать, и притом наблюдать,
Как со всех сторон плывут, сияют и светятся
Женщины - опасные и узкие, как рыбы,
Женщины - прохладные и гладкие, как рыбы,
Женщины – мерцающие, скользкие, точно, говорю же, - рыбы,
А ты есть весь пересохший при этом, так что аж трескаешься.
Женщины в шелковых майках с голой спиной,
Женщины в кожаных черных сверкающих юбках, ой ой ой ёй,
Женщины в браслетах под видом часов,
А некоторые есть, наверно, так и вовсе без трусов!
Только это всё — ни к чему.
Ибо это другому кому.
Ибо всем жировать, только мне пропадать, —
Одному!
Одному!
У-у-у!
У-у-у!
Стихотворение времен, когда я лет сильно не любил — частично объясняющее, почему.
Стихотворение, конечно, сильно испорчено назойливой, как очень верно называет искусство такого типа Роман Неумоев, “пропагандой своего сексуально озабоченного внутреннего мира”. Ну да уж пускай.
Подробней об этом периоде жизни см. сообщ. «Фестиваль в химике»
«Многие годы занимаясь деланием бумажных журналов, ужасно мучаешься, что не можешь с помощью букв и бумаги передать городскую какафонию, все эти вонзающиеся в мозг звуки. Они вечно остаются за кадром, и это почему-то невероятно обидно.
В общем, мы решили изобрести новый формат - звуковой журнал, специальный аудиономер. Чтобы наконец-то иметь возможность вылить на читателя - или теперь уже скорее слушателя - этот городской звукомусор.
Без этих звуков картина города была бы совсем не полной. К тому же для настоящего уха москвича они настолько родные и близкие, что еще одна неожиданная встреча с ними, мы очень надеемся, должна только радовать!»
И там, среди прочего:
«Современные поэты в музыкальной обработке:
И, кстати, зашибись они сделали. Родионов и Емелин - драм-энд-басс! Из меня, правда амбиент сделали, которого я не любитель.
3. arkulka: Блин. Как бы это послушать? Это ведь то, что мы с Джеком собирались делать? А скачать я их не могу, у нас на работе запрет на скачку. Может, кто сборник запишет? Блин, блин, блин.
nemiroff: Попроси Шапу - он скачает, и у него резак есть.
arkulka: Уже слушаю. Есть возможность для совершенствования. В смысле, можно и лучше сделать!
Насчет нашего диска -- ты советуй не скачивать, а покупать, дабы поддерживать творческие силы (наши).
arkulka: Воденников - гавно! Шиша и Фанайлову стоит качать? Пойду на неделе к Дворцовой, подарки относить.
nemiroff: Да скачай всё - что оно, много места занимает? Всё же люди прославленные.
arkulka: Шиш тоже гавно, особенно завывающие (блядь!) поэтические интонации. Ну уж до кучи скачаю и эту . как ее .
Дело не совсем в месте на харде, а в том что у нас лимит на скаченные мегабайты. Ограничение - 200 мегабайт в месяц, в последнее время мне этого хватает дней на 10. Остальной траффик ворую у коллег.
троллейбус мне мил зимой - 1987, июль
Троллейбус мне мил зимой - передвижное тепло —
Но летом троллейбус являет собою колёсный ад.
Чего ж они, сволочи, так и не строят метро?!
Явлений своих негативных не прекратят!
Отдельные руководители кое-йщё где на местах
Не уделяют вниманья достаточно нуждам граждАн, —
Козлы блять, мудилы, ёбаная пидарасня!
Бюрократы ебучие, просто блядь зла не хватает!
Не зря меж собою давно уж повсюду гутарит народ:
Блядь хватит уж нянчиться, нужно уже с занесением им выносить!
В газете пора пропесочивать, ёбана в рот!
Уж нету терпения недоработок всех этих сносить!
2. «С занесением» — одно из самых страшных наказаний партийных работников во времена позднего СССР — «выговор (или даже «строгий выговор») с занесением в личную учетную карточку». Наличие такового в «личной учетной карточке», считалось, может послужить препятствием дальнейшей карьере.
душа как известно дурман и туман - 1987, октябрь
Душа, как известно, - дурман, и туман, и попытка диверсии.
Поскольку она есть - движение токов, электро- тойсть -химия.
Как здорово, дарлинг, что всё-таки – осень! Сырая, просторная, серая!
И мы два – живых, и поэтому – розовых, и – резонируем.
И вот мы стоим посреди (прямо так и скажу) – Вавилона,
Который и мчит, и несёт, и грохочет, и прочая, прочая;
Но мы вот стоим, в нём являясь отдельные – уединённые!
Что хоть невозможным и кажется, но оно – оно именно очень – так.
И в этих сумерках, как ни верти, а все равно – сиреневых!
И в дымчато еще прозрачно серо-голубых!
И, ясно дело, - перламутровых, а и ещё – серебряных,
И содержание состоянья нас и мира, щазз происходящего средь них,
Есть таково, его центральный пункт, о, дорогая Ольга, -
Оно есть то, что мы интерферируем, - а потому, что мы вибрируем!
В плывущем мареве муаровом, в слоисто-сизо-алкогольном,
Как буквы "б" и "р" в слове "вибрируем", вот как мы вибрируем!
– и проч. в таком духе – осень 1987, Ростов-на-Дону.
Шел по Буденновскому проспекту, самой грохочущей транспортной артерии города Ростова-на-Дону, думал о проблемах своей безумной жизни, – тут и вспомнил, что есть на свете ведь и Оля Каращук. И сочинил, как сумел про это всё.
Суммарный смысл всего высказывания, таким образом, - напоминание, что самое понятие души есть религиозный дурман, мистический антинаучный туман и, то есть, идеологическая диверсия.
3. "Движение токов и химия" – электробиохимия мозга + намёк, уже с другой стороны, на опять же диверсию, только теперь уже реальную, боевую: самодельная бомба – то же состоит из движения токов и химия.
Душа, как известно, - дурман, и туман, и попытка диверсии.
Она же – электрохимических токов вибрирование..
Как здорово, дарлинг, что всё-таки - осень: сырая, просторная, серая.
И мы два – вибрациями вышуказанными – резонируем.
И вот мы стоим посреди прямо так и скажу – Вавилона,
Который ревёт, и несёт, и грохочет, и прочая;
Но мы вот стоим, в нём являясь сугубо отдельные – уединённые!
Что хоть невозможным и кажется, но оно вот есть именно очень - так;
И в надвигающихся сизых сумерках, в их мареве
В сфуматто (хоп!) валёров, что вибрируют
Между серебряным и сизым, дымчато-муаровым, -
Как б и р в слове «вибрируют», вот как блять они вибрируют!,
6. Магазин "Солнце в бокале" на Буденновском в месте пересечения его с Энгельса. Винный. Самый-самый центральный перекрёсток Ростова:
Винный отдел - слева, большой. А справа при нём же - небольшая кофейня, в которой был отличный кофе по-турецки по 20 коп за чашку 150 гр.
Я брал чашку, выходил с ней на улицу, садился на корточки и, отхлёбывая неспеша, озирал его, Будённовского, осенние туманные просторы и крутил-вертел в голове всякое разное. Это вот стихотворение, в частности.
7. Потом то же самое я осуществлял в Новоарбатском гастрономе на Калининском проспекте в Москве, и тоже описывал это в стихах – см. сообщ. Арбат и стихи "по арбату биксы лазят" и "от кого пахнет чем" Только я там сидел на корточках уже не с чашечкой кофе, а со стаканчиком польского рома "Туземский", который там был дешёвый в разлив. А я жил как раз за его углом, Новоарбатского, в Серебряном переулке, перемычке меж Калининским и Арбатом.
в синем небе звезды блещут - 1987, ноябрь
В синем небе звезды блещут,
Назревает ураган.
БуржуАзия трепещет:
Ленин! Чистит свой наган!
Тут и Троцкий начинает
Весь зубами скрежетать:
Он, собака, понимает,
Что придётся отвечать!
Но не спит Ильич, Владимир
Ленин дедушка родной.
Наблюдает всю картину,
Щурит мозг могучий свой,
Понимает: ой ёй ёй!
И тотчас дает команду
Ни секунды не терять,
И немедля канонаду
Из "Авроры" начинать.
И восставшие народы
Тут бросаются вперед,
И тотчас Заря Свободы
Над Петрополем встает!
Петрополь — намек на Ленинград, эту Северную Пальмиру. Для красоты! Потому что в стихах, как известно, все должно быть особо красиво.
2. Надо написать, как нас с Огом заарестовали и потащили в КГБ, когда я, этот стих только что сочинив, встретил Авдея в троллейбусе и ему тут же его и рассказал. В Ростове-на-Дону, в начале ноября 1987.
А человек рядом стоял, прислушивался, и как я рассказал — тут же выхватил корочку, замахал ей, нас схватил и потащил — благо, мы как раз именно мимо него, КГБ, по Энгельса возле Будённовского, проезжали.
Правда, история эта настолько неправдоподобна, что — — —
Впрочем, человек этот был пьян, и поняв, что в таком виде лучше не показываться начальству на глаза, нас отпустил.
Читайте также: