Кому посвятил лермонтов стих смерть поэта
Обновлено: 04.11.2024
Впервые Михаил Юрьевич Лермонтов попал в ссылку на Кавказ из-за стихотворения, вызвавшего широкий резонанс в светских кругах столичного Петербурга. Его писатель создал в день, когда узнал об обстоятельствах гибели Александра Сергеевича Пушкина. Стихотворение автор назвал «Смерть поэта» («На смерть Пушкина»).
В те дни, когда Пушкин умирал в своей постели после фатального ранения, нанесенного Дантесом, слухи о дуэли по городу расползлись быстро. О поединке на Черной речке стало известно и Лермонтову. По некоторым данным, сведения о кончине Пушкина автор «Смерти поэта» получил ещё за день до его гибели. Именно тогда он и набросал первые 56 строк стихотворения, вызвавшего бурю в обществе. Сам Лермонтов вспоминал, что получил известие, «обезображенным разными исправлениями».
«Одни - приверженцы нашего лучшего поэта - рассказывали с живейшей печалью, какими мелкими мучениями, насмешками он долго был преследуем и, наконец, принужден сделать шаг, противный законам земным и небесным, защищая честь своей жены в глазах строгого света. Другие, особенно дамы, оправдывали противника Пушкина, называли его благороднейшим человеком, говорили, что Пушкин не имел права требовать любви от жены своей, потому что был ревнив, дурен собою, - они говорили также, что Пушкин негодный человек, и прочее», - написал в своей объяснительной в 1837 году корнет лейб-гвардии Гусарского полка Лермонтов.
Произведение «Смерть поэта» быстро распространилось - его учили наизусть сотни людей, переписывались тысячи экземпляров. Дошло оно и до круга друзей Александра Сергеевича. Соседка поэта по имению Михайловское Прасковья Осипова тогда так отреагировала на стихи Лермонтова: «Только такой человек, который хорошо знал поэта, мог их написать».
Действительное же знакомство двух писателей никак документально не подтверждено. Свидетельства встречи Лермонтова и Пушкина есть в некоторых мемуарах, которые, впрочем, достоверным источником считать нельзя.
«А вы, надменные потомки. »
Будущий автор «Героя нашего времени» в дни, последовавшие за дуэлью, боролся с недугом. Его лечил врач Николай Арендт, облегчавший тогда муки Пушкина. Он рассказывал Лермонтову подробности поединка, состоявшегося под Петербургом, неосознанно подталкивая писателя продолжить стихотворение.
Окончательное же решение написать ещё несколько строк Лермонтов принял после общения со своим родственником. Последний начал порицать поэта за его горячность по отношению к Дантесу, которого считал джентльменом. Тогда писатель вышел из себя, выставил за дверь гостя и в порыве гнева набросал заключительные 16 строк «А вы, надменные потомки. »
До февраля 1837 года поэтический талант будущего автора «Героя нашего времени» был известен лишь в офицерских и светских кругах. Лермонтов даже не знал о том, что его первое произведение «Хаджи Абрек», первым из всех попавших в печать, было опубликовано в «Библиотеке для чтения». Дебют был удачен, но писатель долго не хотел работать над стихами.
Ссылка для творчества
Стихотворение «Смерть поэта» дошло и до императора. Он наложил на нем следующую резолюцию: «Приятные стихи, нечего сказать. Я велел старшему медику гвардейского корпуса посетить этого господина и удостовериться, не помешан ли он; а затем мы поступим с ним согласно закону».
В дальнейшем последовал арест и судебное разбирательство. За всем этим император наблюдал лично. Дело в том, что Николай I увидел в стихах претензии к царю, а, следовательно, грубое нарушение субординации.
Лермонтова поддержал круг друзей Пушкина. Хлопотала за своего единственного внука и бабушка Елизавета Алексеевна Арсеньева, желавшая смягчить его участь, однако ссылки избежать не удалось.
2 марта 1837 года корнета Лермонтова арестовали, а затем перевели прапорщиком в Нижегородский драгунский полк, действовавший на Кавказе. В изгнание писатель направлялся, сопровождаемый общим вниманием: кто-то выражал ему страстное сочувствие, а некоторые и вражду.
Самого же Лермонтова «Смерть поэта» сделала одним из самых популярных писателей в стране, а ссылка на Кавказ позволила написать ему бессмертные произведения, ставшие классикой отечественной литературы.
Погиб поэт! — невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой.
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один как прежде. и убит!
Убит. к чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор,
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!
Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?
Что ж? веселитесь. — он мучений
Последних вынести не мог:
Угас, как светоч, дивный гений,
Увял торжественный венок.
Его убийца хладнокровно
Навел удар. спасенья нет:
Пустое сердце бьется ровно,
В руке не дрогнул пистолет.
И что за диво. издалёка,
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что́ он руку поднимал.
И он убит — и взят могилой,
Как тот певец, неведомый, но милый,
Добыча ревности глухой,
Воспетый им с такою чудной силой,
Сраженный, как и он, безжалостной рукой.
Зачем от мирных нег и дружбы простодушной
Вступил он в этот свет завистливый и душный
Для сердца вольного и пламенных страстей?
Зачем он руку дал клеветникам ничтожным,
Зачем поверил он словам и ласкам ложным,
Он, с юных лет постигнувший людей.
И прежний сняв венок — они венец терновый,
Увитый лаврами, надели на него:
Но иглы тайные сурово
Язвили славное чело;
Отравлены его последние мгновенья
Коварным шопотом насмешливых невежд,
И умер он — с напрасной жаждой мщенья,
С досадой тайною обманутых надежд.
Замолкли звуки чудных песен,
Не раздаваться им опять:
Приют певца угрюм и тесен,
И на устах его печать.
*
А вы, надменные потомки
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие обломки
Игрою счастия обиженных родов!
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — всё молчи.
Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный суд: он ждет;
Он не доступен звону злата,
И мысли и дела он знает наперед.
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей черной кровью
Поэта праведную кровь!
Читайте также: