Я в жизни стыжусь признаний
Обновлено: 27.11.2024
Я в жизни стыжусь признаний, в стихах же все чаще себе я кажусь чудовищем с глазом горящим, испортившим жизнь себе и любимым.
2. Им на снимке бы порознь сидеть, да свела в гостях судьба-хозяйка.
3. Далеко за этим лесом пряталась усадьба Богимово, чернел старый парк и стоял господский дом с террасой и венецианскими окнами
2. Им, на снимке бы порознь сидеть, да свела в гостях судьба-хозяйка.
3. Далеко за этим лесом, пряталась усадьба Богимово. чернел старый парк и стоял господский дом с террасой и венецианскими окнами. Запятая после "признаний", "горящим", "сидеть", "Богимово"
Я в жизни стыжусь признаний, в стихах же все чаще себе я кажусь чудовищем с глазом горящим, испортившим жизнь себе и. любимым.
Им на снимке порознь бы сидеть, да свела в гостях судьба-хозяйка
Далеко за этим лесом пряталась усадьба Богимово, чернел старый парк и стоял господский дом с террасой и венецианскими окнами
И пыльная дымка, и даль в ореоле
Вечернего солнца, и роща в тумане.
Художник так тихо работает в поле,
Что мышь полевую находит в кармане.
Увы, ее тельце смешно и убого.
И, вынув брезгливо ее из кармана,
Он прячет улыбку. За Господа Бога
Быть принятым все-таки лестно и странно.
Он думает: если бы в серенькой куртке,
Потертой, измазанной масляной краской,
Он сунулся б тоже, сметливый и юркий,
В широкий карман за теплом и за лаской, —
Взовьются ли, вздрогнут, его обнаружа?
Придушат, пригреют? Отпустят на волю?
За кротость, за вид хлопотливо-тщедушный,
За преданность этому пыльному полю?
Волна в кружевах,
Изломах, изгибах, извивах,
Лепных завитках,
Повторных прыжках и мотивах;
Волна с бахромой,
С фронтоном на пышной вершине
Над ширью морской.
Сверкай, Борромини, Бернини!
И грохот, и гул.
Привольно, нарядно, высоко.
На небо, от брызг заслонившись ладонью,
взглянул:
И в небе – барокко!
Плывут облака:
Гирлянды, пилястры, перила.
Какая рука
Причудливо так их слепила?
Ученый знаток,
Твоих мне не надо усилий:
Мне ясен исток
И происхождение стилей!
Как шторм или штиль,
Тебя не спросясь, как погода,
Меняется стиль.
Искусство – свобода!
От веяний в нем,
Заимствований и влияний
Еще веселей. При безветрии полном уснем,
Проснемся при грохоте.
О, исполненье желаний!
Сижу за столом.
Неровно дыханье и сбои
Сердечные – ритм заставляют ходить ходуном,
Ворочая мысли, как камни в прибое.
Сюжетный костяк
Отставлен, с его несвободой
И скукой. Итак,
Мне нравится то, что «бессмысленной» названо
одой.
Крушение строк,
Поэт то могуч, то бессилен.
Но этот порок
В ней выдержан и продуктивен:
Он призван явить
Растерянность и утомленье,
Чтоб мы оценить
Тем выше могли вдохновенье.
Как волны у скал,
Как рушащаяся громада.
А я так устал,
Что и притворяться не надо.
Нам фора дана —
Лет десять: взрослели мы позже.
Возьми дорогие из прошлых времен имена:
Мы – старше, а сердцем – моложе И крепко струна
На грифе зажата, а всё же…
А всё же волна
И наша – на выдохе тоже.
«Что, весело жить?» —
Так спросят чудно и нелепо.
«Жизнь лучше, чем быть
Могла бы, но хуже, чем мне бы
Хотелось», – у врат
Отвечу загробного края,
Где тени стоят,
Усталых гостей поджидая.
Что, можно входить?
Притушат сиянья и нимбы.
Мы лучше, чем быть
Могли бы, но хуже, чем им бы
Хотелось. Гулять
Степенно, как по Эрмитажу?
По правде сказать,
Я будущей жизни не жажду.
Я помню: любви,
Казалось, конца не настанет,
Как жестким, в крови,
Безвыходным мукам титаньим,
И в эту волну
Кидался, ища отвлеченья.
И вдруг оказалось, что боль моя меньше в длину,
Чем стихотворенье.
Я в жизни стыжусь
Признаний, в стихах же всё чаще
Себе я кажусь
Чудовищем с глазом горящим,
Испортившим жизнь
Себе и любимым и снова
Всплывающим ввысь
Для мокрого, точного слова.
Читатель и друг!
Что делать с волной звуковою?
Накатит – и вдруг
Меня выдает с головою, —
И вот под рукой
Твоей, с трепыханьем и дрожью,
Мертвею и гасну на белой странице сухой
Со всей моей правдой и ложью.
Что может быть тел
Застывших жалчей и желейных?
Но я пролетел
Давно, это звук мой в отдельных Разводах, витках,
Отставший от собственной жизни.
Но, видно, в стихах
Есть что-то от крови и слизи.
Мне стыдно, что я
Твое занимаю вниманье.
И разве твоя
Жизнь скрытая – не содроганье,
Не смертный порыв,
Не волны в слепящем уборе?
Брезгливость смирив,
Как краба, швырни меня в море!
Мы жили с тобой
В одно небывалое время,
И общий прибой
Нас бил в подбородок и темя,
И прожитых лет
Вне строк стиховых не воротишь.
Ты – книгу и плед
Под мышку – и с пляжа уходишь.
Но тут, стороной
Узнав, что я гибну и стыну,
Приходит за мной
И тащит обратно в пучину —
Волна в завитках,
Повторных прыжках и мотивах,
Крутых временах,
Соленых и всё же – счастливых!
Я улыбаюсь днями напролёт,
А по ночам заштопываю раны.
Ну что с того? Мне не всегда везёт.
Я с этим справлюсь, ты же знаешь, мама.
И где-то там, внутри меня, живёт
Душа, в ошмётках жизненого хлама.
Но знаю, за паденьем будет взлёт.
Я справлюсь, только не волнуйся, мама.
Мне стыдно плакать, вот и не звоню.
Да, я порой несносна и упряма.
Ты просто знай, что я тебя люблю.
И всё в порядке. Я справляюсь, мама.
НЕ ОСТАВЛЯЙТЕ ДОЧКУ ИЛИ СЫНА.
Они играли вместе на площадке,
Крутилась беззаботно карусель…
А дома мама ждёт и всё в порядке.
Там мишки, зайки, тёплая постель…
Малыш за шею папу обнимает…
Душа к душе любовь рекой течёт.
Уже сердечко маленькое знает,
Как здорово, что папа с ним живёт…
А рядышком с игрушечной коляской
Играла чья-то девочка одна…
Недетскую печаль скрывали глазки,
Ведь детская душа без слов видна…
Спросил отец кудрявого мальчишки:
«Малышка, что за слёзки мне видны?»
«Мне мама перед сном читает книжки,
А папа не приходит даже в сны…
Я вечерами мамочку жалею,
Она, бедняжка, очень устаёт.
А с папой нам бы было веселее,
Но он другую дочку с тётей ждёт…»,
А если стал порочен целый свет,
То был тому единственной причиной
Сам человек: лишь он – источник бед,
Своих скорбей создатель он единый.
Данте Алигьери "Божественная комедия"
Нравится Показать список оценивших
Валерия Прокофьева запись закреплена
мой милый мальчик, мне ведь много не надо,
лишь бы с твоей улыбкою встречать рассвет.
нет ничего на свете слаще променада,
где только мы с тобой, это не бред.
Показать полностью.
ты крепче за руку держи, я потеряюсь
в этой толпе лжецов, как глуп наш мир.
я лишь с тобой счастливой просыпаюсь.
твой аромат убийственный эфир.
ломает руки, жар, озноб, смятенье -
это последствия любви к тебе.
мне не найти сильнее увлечения,
как сумасшедшая, я вижу образ твой везде.
Читайте также: