Притча про дорогу к храму

Обновлено: 22.11.2024

И сегодня опять все то же самое. Нет, господа, теперь мы пойдем другим путем. Одно непонятно – вперед или назад, или вовсе наискосок. Никто толком не знает. В поводыри – целая очередь на трибуну. Все умные и все провидцы. А это значит, что мы снова в дремучем лесу. Где ж тот Данко, который пылающим сердцем своим укажет путь. Нет его. А пока только и делаем, что орем «ДОЛОЙ». И опять все о счастье и справедливости мечтаем.

Да что же это такое. Куда идти толком не знаем. Почему заблудились – тоже толком никто объяснить не может. Да, не получилось с революцией. Да и вряд ли могло получиться. И дремучий Рейган со всеми его звездными страшилками здесь ни при чем. А все дело в том, что великую мечту, можно сказать, божественную идею, взялись реализовывать в земных условиях отнюдь не посланники Божьи, ангелы безгрешные. Нет, великую мечту о равенстве и справедливости стали претворять в жизнь обычные земные люди во всем нашем неумении преодолевать наши собственные всевозможные пороки: гордость, глупость, чревоугодие, гордыню, лень и пр.

Время эксперимента шло и мы стали убеждаться во всей тщетности наших жестоких потуг сотворить чудо, пока доступное лишь Богу – создание нового человека. И марш энтузиастов стал сбиваться с ноги. И власть, лишенная главного волшебного эликсира, питающего ее, - пассионарной идеи, обессилила и одряхлела до такой степени, что не смогла уже ничего сделать против толпы, которая в опьянении свободы ворвалась на площадь и надругалась под улюлюканье над одним из наших прежних священных алтарей.

И что самое необъяснимое, все с подачи главного партийного вождя, который «подбросил нам тут» мысль о «новом политическом мышлении». После такого вдохновенного призыва потерявшая веру во все «светлые идеалы» толпа и учинила мстительный погром у стен цитадели власти, выбросив на свалку апостола прежней веры.

Не понравилась игрушка. До такой степени, что давай молотком по ней. Бывшие рабы идеи в мстительно порыве устроили здесь покаянный шабаш, во имя искупления всех накопившихся своих грехов. А потом побежали к другому алтарю ставить покаянную свечку.

России за всю мировую историю первой выпало то ли на горе, то ли к счастью на себе опробовать привлекательную теорию. А теперь со всех сторон только и слышится: Покайтесь! Такой огромный хор победителей в торжестве и праведном экстазе взывает к нам. Покайтесь! Целое сонмище праведников от трибуны КДС до тусовок пикейных жилетов у стендов «Московских новостей» тоже все о том же: Покайтесь!

И ведь каждый мнит и видит себя никак не менее Иоанном Предтечей, с предложением покаяться. Только забыли «праведники – провидцы» в большинстве своем бывшие партийцы, что последний пророк ни под какую власть не прогибался, а десятки лет в пустыне просидел, питаясь мокрицами и кузнечиками, а потом и вовсе в одержимости своей веры голову под меч палача положил. А эти с их призывами к покаянию «прозрели» вовсе не потому, что почувствовали приближение «Царства Небесного». Они почувствовали новую волну и постарались вовремя оседлать ее.

Стон с призывами к покаянию разнесся по всей Руси. А тут как яичко к христову дню и фильм грузина Абуладзе «Покаяние». Все ринулись в кинотеатры. Успех неописуемый. Аншлаг полный. А сколько призов от прежних классовых врагов. И многие упоенно, как будто только вот сейчас и раскрыли глаза на собственные прегрешения, прониклись идеей покаяния, сами толком не представляя себе за что. И перед кем? В самом деле, а к кому обратимся с покаянием и молением о прощении. Как-то негласно предполагается, что ко всему, условно говоря, Западу. Раз мы оказались проигравшей стороной, то и правда вроде бы тоже была не с нами. Она, эта правда, все 70 лет там где-то за бугром пребывала.

И вот теперь наконец свет истины противно всем законам православия и астрономии засиял нам именно с Запада. Перед ним мы провинились в своей борьбе за неправое дело. И уже видно, как главный борец с империей зла, бывший ненавистный киноковбой умильно простирает к нам руки свои и со отеческой слезою в глазах принимает сынов, заблудших и наблудивших в своих исканиях правды. Он принимает наше покаянное слово, от него мы получаем благодать прощения, после чего он снисходительно хлопает по плечу нашего генсека. И чувствуется, как всепрощающе похлопывает он по плечу и всей нашей стране. Вернулись нашкодившие сыны в лоно Авраамово. Смешно, но сильно смеяться не хочется.

Я в последнее время поднимался в автобус и видел перед собой глаза людей, прибывших с того самого Запада. И испытывал жуткий внутренней дискомфорт и необъяснимое ощущение стеснения. Я видел перед собой их глаза и читал в них скрытое радостное удивление, сочувствие и даже снисходительное дружелюбие. Я должен чем-то ответить на этот столь приятный дружелюбный посыл. А чем? А только одним – вот этим самым покаянным словом. Противно.

Итак, надо покаяться. Перед кем? Дедушка Рейган на роль исповедального попа совсем не годится. Предлагают обратиться к самому Богу и покаяться за все безобразия, учиненные на Земле. С полной уверенностью, что он простит. Блажен, кто верует. Ну а тем, кто не верит, и еще не сдал пока партийный билет. Им к кому обращаться? Тоже не вопрос. К собственной совести, которая бывает менее милосердна, чем Бог. Она может и не простить.

А теперь вот другой вопрос: в каких таких грехах мы должны исповедоваться, и в чем каяться. Глупый вопрос. Разве не понятно. Народные витии с грузовика у гостиницы Москва нам все уже и так объяснили. Мы все жили, приспосабливаясь, кто как мог, в одной системе. В системе преступной. Мы все повязаны и замазаны. От палачей с вертухаями до энтузиастов с романтиками. Но теперь все – наступил момент истины. Час прозрения.

Я помнил, как один ученый интеллектуал, видимо тоже прозревший, и моментально переменивший весь свой внутренних умственный настрой объяснял: Был такой человек. Сталин. Для всех он был недоступной личностью, воплощением нашей высшей идеи. При жизни мы его видели только что на трибуне, да еще таскали его иконное изображение по Красной площади. И все наши красные углы этими иконами заставили. Верили и молились на него. А сегодня он в могиле позади мавзолея.

Умер. Нет, не умер. Он еще жив, поскольку он пребывает у нас у всех в душах, внутри. И по сей день. Сталин – это зло. Тиран, злодей, кровавый монстр. Дьявол во плоти. И как только такого бывшего семинариста Бог терпел. Да еще и над всеми нами поставил. Время пришло избавится от этой нечисти и очистить душу свою. И нет иного средства, как искреннее покаяние. Нет, нет, это правда - без покаяния нет и прощения. А покаялись - и наши души, как младенец после крещения. Как же хорошо. И душа воспарила к новым высотам.

Но вот вопрос, который не перестает мучить. Каясь, я ведь должен спросить себя, чтобы совсем уж очистить душу, почему я должен все мои покаянные усилия и мысли сосредоточить только на Сталине. У нас что только один Сталин творил нашу историю? И больше никто, кроме него? Он один? Да, так было и сказано. «Он один лишь бабачит и тычет.» Ну не совсем уж один. Рядом стоит «сброд тонкошеих вождей», чьи портреты, как иконы, мы тоже в моленном экстазе носили по главной площади страны.

Ну а теперь эти иконы – в огонь. Храм на крови несбывшейся мечты - тоже туда же. А как же еще иначе. И какое без этих сакральных жестов покаяние? Все атрибуты прежней веры выкинуть из души, ради ее полного очищения. Главного Бога из сердца вон. Хорошо, Сталина выкинули. А что же всех прочих? А все прочие – это весь советский народ. Попросим остаться? Что же все остальные были без греха? Что же всю нашу историю, кроме Сталина, творили совершенно безгрешные младенцы-херувимы? А если всех вон, с кем останемся?

А кто это нас призывает к покаянию? Кто эти новоявленные апостолы не поймешь не то новой, не то очень старой веры? Перед глазами встала тесно сгрудившаяся на дощатой эстраде грузовика группа записных народных витий, мнящими видимо себя не то безгрешными и бестелесными херувимами, не то инопланетянами, прилетевшими к нам невесть откуда, чтобы судить, кто из нас тут больше нагрешил. Бывшие товарищи-партийцы, все мнят себя сегодня язычником Савлом. Пораженные словом Божьим, обратившись в поспешности в новую веру, они опять-таки все как один прозрели. Всем строем. А прозрев, стали в мстительном упоении плевать в алтарь только что оставленной веры, без всякой боязни смиренно и покорно положить голову на плаху. Да какая там плаха, когда все палачи разбежались, кто куда.

Культовое творение Абуладзе заканчивается замечательно-глубокомысленной фразой, которая теперь так всем полюбилась, что еще немного и она навечно войдет в сокровищницу народной мудрости. Какая-то бабка, похожая на бомжиху, с доброй мудрой улыбкой вопрошает, заглядывая в глаза потрясенному зрителю, зачем же нужна дорога, если она не ведет к храму. По ее убеждению жизненный путь каждого из нас должен вести к храму. Теперь эта фраза, как затертое клише, звучит со всех сторон. Она стала похожа на модный неотвязный мотивчик, и каждый вопрошающий тонко намекает на свою исключительную духовность, которая уже возносит его над туповатым быдлом, продолжающим еще шествовать по дороге безверия. А уж он точно знает, как к этому храму идти.

Теперь мы все должны понимать, что если мы и должны следовать какой-то дорогой, то в конце ее должен стоять величественный храм веры. А иная другая дорога нам не нужна. Только присутствие некого лучезарного храма, привлекающего нас волшебным восхитительным светом, дает смысл всему нашему человеческому движению и существованию. Нет храма – и мы все твари неразумные и бездуховные. Без храма нам никак.

Теперь эта бабуля должна представляться зрителю неким шестикрылым Серафимом, явившемся нам на перепутье, и грозно вопрошающим, зачем мы пошли не тем путем. А идти следует вот этим путем, в конце которого сияет путеводной звездой храм добра, красоты и истины. Вот только если бы эта бабка или Серафим объяснили бы еще, в чем она состоит эта доброта, красота и истина. Нет, не объяснит. Это не ее дело.

И куда ж нам идти? И где эта улица, и где этот дом-храм, с той барышней, что с нетерпением нас ждет в нем? И все это знают, что не объяснит бабуля, но будут в твердой уверенности в святой простоте повторять пошлую фразу про дорогу к храму – полное воплощение демагогии. Потому что и до этого шли мы дорогой вымощенный исключительно благими намерениями, которая вела нас к храму, вернее к проекту его, который мы должны были только построить. К храму шли! В отличие от всех остальных и прочих, которым в безверии вообще никакой храм и не нужен. Ни тогда, не сейчас и ни в какие другие времена вообще.

И вступив однажды на путь, ведущий к расписанному нами же в воображение сияющему храму нашей надежды, никто и предположить не мог, что может привести он нас не в рай, а в ад мерзости запущения в душе своей. А еще и к убеждению, что сотворить нашими грешными человечьими руками чудо божественного проекта нам не дано. И опять вся та же мысль: ну мы то хоть как-то пытались пробраться в невежестве нашем и с энтузиазмом в душе к храму, который хотели сотворить своими человеческими руками. А что делали ныне осуждающие. Ничего! Там за пределами нашего исторического прорыва в лучшем случае только наблюдали, кто с надеждой, кто с тревогой за собственную шкуру, кто в злобе и ненависти, как мы тут в «буднях великих строек» пытались создать что-то невиданное и небывалое.

И еще ведь есть один уместно-неуместный вопрос. Вопрос в тон удивленного восклицания инфантильно-мудрой старухи. Ведь она, эта неопрятная бабуля, кажется, знает, по какой улице к этому храм идти и готова повести нас к нему. Было время, когда нас вел к нему «в белом венчике из роз» сам Христос. Потом с не меньшим азартом повел матрос, скорее всего с крейсера Аврора. А вот теперь священная хоругвь перешла в руки грузинской бабушки. Да, действительно, пути господни неисповедимы вместе с нашими поводырями.

Но все же интересно, куда она нас поведет. Для этого неплохо бы сначала задаться другим детским вопросом: а что это вообще такое - храм. Это некое сияющее неописуемой красотой здание? Да нет же, храм – это не красивое здание. Храм – это сосредоточие духовности, это прежде всего собрание, сообщество людей, имеющих одну веру, а не произвольная точка на земле, в которой они собрались, пусть даже если оно и отмечено домом необычайной архитектуры.

Этот храм должен пребывать в душах наших, прежде всего. Это собрание людей, объединенных одним мироощущением, одними духовными ценностями, одним пониманием, что есть добро и зло, одним неудержимым стремлением к справедливости и одним глубоким представлением о том, что нас всех ждет за порогом, отделяющим жизнь от смерти.

Но вот незадача. Люди, собравшись вместе, непременно, обязательно, неизбежно начнут задавать себе уже известные вопросы. Все те же. Проклятые и неразрешимые. В чем правда, где справедливость. То есть все то же самое. И все еще раз убедятся, что решить эти самые проклятые вопросы они могут только сбившись в тоталитарные партии. Потому как одна идея требует объединение совместных усилий всех, поверивших в нее, и одного вождя, учителя, пророка, апостола веры, председателя. Все равно, как ни назови. И хотя возводится новый храм будет совместными усилиями, но все усилия по воплощению одной идеи будут направляться одним главным архитектором. А иначе им никакого храма и не выстроить.

А получится лишь еще одна Вавилонская башня. То есть то, чем мир и занимается до последнего дня. И неизвестно, сколько еще будет заниматься, пока не рухнет это его причудливое строение, возводимое без всякой объединительной мысли, в спорах и драках между собой ее строителей. Чем кончилась первая попытка нам хорошо известно из главной книги человечества.

Порочный круг. Мечтаем о счастливой и справедливой жизни. Для всех. Потому как, если есть несчастные, как могут быть счастливы все остальные. Одна слеза ребенка в этом обществе должна повергнуть в глубокую печаль и всех. Не говоря уже о том, что она же свидетельствует о несовершенстве этого сообщества людей, и указует путь, куда им следует двигаться, чтобы она высохла и не тревожила более общественную мораль. В этих целях объединяемся в сообщество, которое объединяет сила идеи. Но там, где есть объединение – там и власть, которую мы так не любим.

А одна власть – это один вождь. И никак не два. Один вождь, значит он же и тиран, и деспот. Как ни назови – суть одна. Долой его. Хотим свободы и демократии. Все рассыпалось. Недостроенный храм бросили. Но без храма нам никак. И опять мы тянемся друг к другу. И опять ищем дорогу к храму. И опять все то же самое. И весь исторический марш человечества – это не прямая дорога к величественному, стройному объединяющему души храму, а просто топтание на месте. Или движение по спирали дантовых кругов, с неясным пока ощущением, куда ведет эта спираль - вверх или вниз.

Богомольная старуха сбилась с пути в поиске храма. А верить так хочется. Потому как нет веры – и нет человека. А почему она, старая, вообще думает, что есть какая-то дорога, ведущая к храму. То есть, дорога, которую вымостил уже кто-то за нас и для нас. И наша задача только в том и состоит, чтобы ее найти. В мире нет дороги, ведущей в никуда, даже если по ней идет первооткрыватель. Потому что каждая дорога ведет от человека к человеку. И других дорог нет. И только в этом движении друг к другу мы и создаем настоящий храм. Без этого движения от человека к человеку, от сердца к сердцу нам действительно никакого храма не построить. Всё.

Похожая притча

ДОРОГА К ХРАМУ

Когда-то давно один мудрый пилигрим, странствовавший по разным землям, шел мимо чистого поля по направлению к храму. В поле он увидел трех работающих людей. В этой земле пилигрим еще ни с кем не встречался, и ему захотелось поговорить с этими людьми. Пилигрим приблизился к трем работникам и, желая предложить свою помощь, обратился к тому, который выглядел самым уставшим и, как показалось пилигриму, недовольным и даже озлобленным.
«Что Вы тут делаете?» - задал вопрос пилигрим.
Первый работник, весь перепачканный и уставший, с нескрываемой злобой в голосе ответил:
«Что, не видишь, камни ворочаю».
Такой ответ удивил и расстроил пилигрима, и тогда он обратился ко второму работнику с тем же вопросом. Второй работник на мгновение отвлекся от своей работы и безучастно сказал:
«Не видишь разве? Деньги зарабатываю!»
Пилигрим почему-то был неудовлетворен и таким ответом, а ведь он, напомню, был мудрым человеком. Тогда он подошел к третьему работнику, чтобы задать все тот же вопрос. Третий работник остановился, отложил в сторону свой незамысловатый инструмент, отряхнул руки, поклонился страннику и, подняв глаза к небу, тихо сказал:
«Я здесь строю дорогу к храму».

ДОРОГА К ХРАМУ Однажды Мудрая Свинья возвращалась домой после паломничества в один из храмов Индии и повстречала в дороге юношу, идущего в том же направлении.
Они познакомились и завели беседу о путешествии, ведь всем известно, что даже короткий разговор сокращает путь.
Юноша стал рассказывать Свинье о чудодейственной силе стен храма, поклониться которому он ходил. Достаточно было кому-нибудь потереть ладонями камни стен, как все его желания тотчас же исполнялись.
- А исполнились ли твои желания? - спросила Свинья. - И чего ты желал?
- Я желал здоровья, богатства и храбрости, так как именно этого мне всегда не хватало, - ответил юноша.
- Ну и как же ты их получил? - поинтересовалась Свинья.
- Дорога к храму была долгой и тяжёлой, но её тяготы закалили и укрепили моё тело. Я стал здоровее, - ответил юноша и продолжил свой рассказ. - Однажды, уже в Индии, мне посчастливилось найти большой кувшин с золотом, и я стал богатым. Когда же до храма оставалось всего три дня пути, на меня напали разбойники, но я превозмог свой страх и обратил их в бегство. Так я получил всё, что пожелал.
- Как неразумно поступают люди, - сказала Мудрая Свинья, - им надо было сделать священной дорогу, а не храм.
- Что может быть священного в дороге? - удивился юноша.
- А что исполнило твои желания, храм или всё-таки дорога? - спросила Свинья.

Притча о строительстве храма

В течение нескольких недель из соседней долины через горы доносились странные звуки. В деревне много судачили о том, что это могут быть за звуки, но никто не мог взять их в толк. Даже старейшины деревни никогда не слышали ничего подобного. Наконец, один из юношей деревни решил перебраться через горы и посмотреть, что там происходит. После двух дней пути он достиг вершины горы и увидел, что в долине, лежащей далеко внизу, десятки человек заняты какой-то кипучей деятельностью.
Приблизившись, он разглядел цепочку людей, расположившихся перед огромными камнями, над которыми они усердно трудились молотками и зубилами. Когда путешественник, наконец, достиг дна, он подошел к юноше в конце цепочки и спросил:
«Что ты делаешь?».
«Ха!» - проворчал юноша - я убиваю время, пока не освобожусь от работы».
Озадаченный, путешественник повернулся к молодой женщине, которая была следующей в цепочке:
«Извините, но что вы делаете?»
«Я зарабатываю, чтобы содержать свою семью» - отвечала женщина.
Почесав в затылке, путешественник подошел к следующему человеку и снова спросил:
«Что вы делаете?»
«Я создаю прекрасную статую» - последовал ответ.
Путешественник повторил свой вопрос, обращаясь к следующему человеку.
«Я помогаю строить собор» - отвечал тот.
«Ага!» - сказал путешественник - «Думаю, я начинаю понимать».
Приблизившись к женщине, которая была следующей в цепочке, он спросил:
«А вы что делаете?»
«Я помогаю жителям этого города и поколениям, которые будут жить после них, помогая строить этот собор».
«Чудесно» - воскликнул путешественник - «А вы господин?» - обратился он к мужчине рядом с ней.
«Я помогаю строить этот собор, чтобы служить всем, кто будет им пользоваться, и чтобы попутно пробудиться самому. Я ищу собственного спасения в служении другим людям».
Наконец, путешественник обратился к последнему каменотесу - бодрому старику с блестящими глазами и постоянной улыбкой на губах - «А что делаете вы ?»
«Я?» - улыбнулся старик - «Делаю?». Он от души расхохотался.
«Это эго слилось с Богом много лет назад.
Нет никакого «Я», которое бы что-то делало. Через это тело действует Бог, помогая всем людям пробудиться и придти к Нему».

Похожая притча

Притча
Шёл доро'гой мудрый пилигрим,
Мимо поля, к храму направляясь.
Бог, сума да посох были с ним.
Наконец, и люди повстречались.

Трёх работников он увидал,
Захотел помочь им, пообщаться.
Первый обозлённо проворчал:
"Камни я таскаю; не мешайся."

Ко второму подошёл тогда.
-"Что ты делаешь?" - спросил с участьем.
Равнодушно тот плечом пожал:
-"Деньги зарабатываю, старче."

Наталия Михайлова 879
27 мая 2018г.

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Похожая притча

* * *
Какая к Храму долгая дорога,
Порой идём к нему всю свою жизнь.
И часто вспоминаем мы про Бога,
Когда закружат жизни виражи.

Не сразу мы находим ту тропинку
И блудимся,как путники в ночи.
Но Бог даёт в ладошки нам росинку,
В ней отражается огонь свечи.

Вот так на свет выходим потихоньку
И познаём душою этот путь.
С надеждою взираем на иконку,
В молитве Богу,в вере ищем суть.

Светла дорога дивная ты к Храму,
Душе привольно,дышится легко.
Залечишь ты любую сердца рану
И боль любую снимешь, как рукой.

*******************************
Фото сделано 10.08.13г.мною в Туровце.
*******************************
Сегодня,10.08.13г.мы ездили в посёлок Туровец,
Архангельской области,это 80 км.от нашего города,
на празднование Смоленской иконы Божьей Матери.
Изумительные места,где расположен храмовый комплекс
Церкви Успения Пресвятой Богородицы и Богоявления Господня.
Неподалёку от храма бьёт ключ,который,как и всё на Туровце,
освящён покровом Пречистой Богородицы.
Множество людей,паломников со всей России приезжают сюда,
чтобы набрать воды из святого источника,обмыться святой водой
в речке,помолиться,попросить Пресвятую Богородицу об исцелении.

Читайте также: