Притча о давиде и ионафане
Обновлено: 28.04.2024
Стен Нильссон
Глава 7. Давид и Ионафан
Мы уже говорили, что Ветхий Завет полон иносказаний о том, что должно было произойти в будущем, к чему Господь готовил людей.
Ветхий Завет - это историческое повествование, дающее нам начальное представление о кровном союзе, заключенном Богом сначала с Адамом, а потом и с Авраамом, - это прообраз того Нового Завета, который Бог готовился заключить с людьми через Иисуса Христа.
Другую аналогию завета во Христе мы находим в союзе Давида с Ионафаном.
Если бы на наших собраниях мы проповедовали об этом союзе так же много, как проповедуем детям в воскресных школах, тогда наши церковные общины обнаружили бы гораздо более глубокое понимание благой вести Нового Завета, чем сейчас.
Он полностью доверился Давиду
Вступая в кровный союз, двое друзей вовлекают в него и весь свой род, весь народ, к которому принадлежат: потому что союз распространяется и на их детей, как уже рожденных, так и будущих. Таким образом, потомки Давида и Ионафана стали участниками заключенного ими союза.
"Ионафан же заключил с Давидом союз, ибо полюбил его, как свою душу. И снял Ионафан верхнюю одежду свою, которая была на нем, и отдал ее Давиду, также и прочие одежды свои, и меч свой, и лук свой, и пояс свой" (1 Цар. 18:3-4).
Мы уже знаем символическое значение того, что сделал Ионафан. В данном случае Библия не растолковывает подробно всех деталей завета, ибо читателям-евреям они были хорошо известны. Достаточно было описать действия друзей, чтобы они поняли, о чем идет речь.
Когда Ионафан отдал Давиду свою мантию, а также и "все прочие одежды" - это значило, что он полностью отдал Себя Самого в распоряжение Давиду. И отдав ему меч, лук и пояс, обязался защищать и охранять его.
Значение происшедшего в этот день трудно переоценить. Давид и Ионафан вступили в союз, скрепив его пролитием своей крови, тем самым подтвердив: "Все, что я есть и что имею, соединяю я отныне с тобой, и след на руке будет служить этому знамением. Каждый день будет напоминать он нам о взаимной ответственности. Если одного из нас будет, например, преследовать враг, это будет касаться и другого".
Вступая в кровный союз, двое становились одним, как мы уже отмечали. Таким образом, Ионафан, бывший наследником престола, взял на себя большую ответственность за человека, сказавшего о себе: "я - человек бедный и незначительный" (1 Цар. 18:23), чем за своего отца, царя всего государства!
Царь противился исполнять волю Бога, в то время как Давид, по воле Его, уже был помазан на царство.
Такова была ситуация Давида и Ионафана. Саул несколько раз пытался убить Давида. Каждая их встреча оборачивалась угрозой для жизни Давида. И каждый раз именно Ионафан помогал своему другу избежать смерти. Это подтверждает нам, что заключив договор, скрепленный кровью, человек перестает заботиться о самосохранении, потому что умирает для самого себя. Вне заключенного союза для него нет жизни.
Ионафан жил в доме, изменившем Богу, но сам он оставался послушным Его воле во всем. Поэтому самым важным для него стало поддерживать Давида -исполнителя Божьей воли.
Завет спасает сына Ионафана
Этот союз приобрел важное значение и для будущих поколений.
Вскоре после его заключения у Ионафана родился сын Мемфивосфей. Он был членом семьи Саула. Понятно, что пока Саул был жив, он имел право на царское воспитание. Но его отцу не суждено было жить долго. Началась война, Ионафан был убит, а также и его отец Саул пал на меч и был добит амаликитянином (см. 2 Цар. 1:1 и далее). Давид оплакивал Ионафана, и последние слова его печальной песни были: "Скорблю о тебе, брат мой Ионафан, ты был очень дорог для меня; любовь твоя была для меня превыше любви женской".
Нянька пятилетнего Мемфивосфея бросилась бежать с ним, сломя голову: и "когда она бежала поспешно, то он упал и сделался хромым" (2 Цар. 4:4).
Мемфивосфей наверняка слышал от домашних, что его жизни придет конец, если Давид станет царем. И теперь, когда его отец и дед были убиты, а семья бежала, он укрылся в маленьком местечке под названием Лодевар. Жил он, если и не в полной нищете, то, во всяком случае, вдали от царских почестей. Было неслыханное унижение в том, что принц, потенциальный царь, вынужден был скрываться и при этом полностью покорился судьбе.
Мемфивосфей воспитывался людьми, так же ненавидевшими Давида, как и сам Саул. Ему внушали, что, обнаружив, Давид обязательно убьет его, что нынешний царь повинен в смерти Ионафана. Он и боялся, и ненавидел Давида, и желал когда-нибудь отомстить ему.
Мы можем представить себе чувства мальчика, рожденного быть царем, и, тем не менее, вынужденного жить в подполье, в унижении нищеты. Душа его полна была ненависти и горечи. Он и не подозревал, что состоит в кровном союзе с царем Давидом! Потому что все потомки Ионафана автоматически принадлежали этому союзу.
Так что, на самом деле, Мемфивосфей после смерти отца мог совершенно спокойно оставаться в царском доме, в полной безопасности. Но он этого не знал. Его ввели в заблуждение те, кто Давида ненавидел. Они говорили ему ложь, расписав Давида как злодея. Так и жил он, не подозревая о своих правах.
Милосердие ради Ионафана
Но как же было на самом деле? Давид не мог забыть завета с Ионафаном. Каждый день у него перед глазами был рубец на правой руке. Вполне может быть, что он сохранял мантию друга, его меч и пояс, как дорогую сердцу реликвию. Он никоим образом не мог нарушить завет с Ионафаном и оставался верен союзу крови. И однажды Давид спросил: "Не остался ли еще кто-нибудь из дома Саулова? я оказал бы ему милость ради Ионафана. Нет ли еще кого-нибудь из дома Саулова? Я оказал бы ему милость Божию (во имя Божьей милости)".
Давид услышал о хромом сыне Ионафана. "Где он?" - "В Лодеваре". Тогда послал Давид за Мемфивосфеем, и взяли его оттуда (см. 2 Цар. 9:1-5).
Не часто жителям Лодевара приходилось видеть таких прекрасных коней, запряженных в богатую повозку, какие приближались в тот день к их селению. С первого взгляда было ясно, что они принадлежали царскому дому.
Мемфивосфей был уверен, что его опасения оправдались: Давид разыскал его и теперь непременно убьет.
Все свидетельствовало об этом. Его посадили в повозку одного и повезли в Иерусалим. Он был уверен, что сейчас случится то, чего он с детства боялся: царь Давид схватит его, отрубит голову и бросит его тело собакам.
Мемфивосфея привели к Давиду, он поклонился и пал ниц к ногам царя. Но в то время, как он ожидал приказаний слугам схватить его и обезглавить, он услышал спокойный голос, говоривший ему: "Не бойся; я окажу тебе милость ради отца твоего Ионафана, и возвращу тебе все поля Саула, отца твоего, и ты всегда будешь есть хлеб за моим столом".
Мемфивосфей ушам своим не верил: Давид хочет оказать милость мне, чье положение хуже мертвой собаки? Если бы он только знал, каков я на самом деле и какие мысли меня одолевали все эти годы, то наверняка не был бы сейчас так милосерден.
И он сказал напрямую: "Что такое раб твой, что ты призрел на такого мертвого пса, как я?" И можно предположить, что он продолжал: "Ты не знаешь, что я о тебе говорил, ты не знаешь, какое фамильное имя я ношу. Я ненавидел тебя и позорил твое имя. Я не заслужил твоей милости. Я ничтожество".
След на царской руке
На это, вероятно, Давид отвечал: "Мемфивосфей, я знаю, что ты не заслужил моей милости и не заслужишь, даже работая на меня тысячу лет. Я поступаю так в память завета с твоим отцом. Кровь твоего отца, Ионафана, смешалась с моей прежде, чем ты родился. Так что заслужил ты это или нет, не имеет значения. Вот шрам на моей руке! Когда я смотрю на него, я думаю о твоем отце и о нашем с ним союзе.
На основе его ты стал мне сыном, и я наделяю тебя наследством и благословляю тебя. Я прощаю тебя и приглашаю в свой дом, и за столом ты сядешь рядом со мной по праву приемного сына. Шрам на моей руке будет вечным свидетелем между мной и тобой, и твоими детьми".
Нелегко было принять подобные перемены. Чтобы жить в царском дворце, надо было умереть для Лодевара! Мемфивосфей не мог больше придерживаться тех правил жизни, которые до этого были для него естественными. Не так просто жить по-царски, не имея к тому привычки!
Некоторые думают, что нетрудно променять шалаш на дворец. Однако это не так. Ведь это значит умереть для старого и привычного и перейти к совершенно новому образу жизни.
Непривычно и странно, должно быть, спать в мягкой пуховой постели и сидеть за столом с царем "всего Израиля". А проснувшись поутру, видеть разодетых лакеев, готовых служить по первому твоему слову.
Нелегко было привыкнуть Мемфивосфею к новому положению. Но, каждый раз, видя рубец на царской руке, он вспоминал о своем отце и о союзе, участником которого стал он сам.
Выходя из замка, наверняка встречал Мемфивосфей то одного, то другого, с кем вырос вместе, наверняка, юноши презрительно спрашивали его: "Ты что о себе возомнил? Что ты тут делаешь? Мы знаем, как ты прятался в Лодеваре. Тебе не место во дворце царя. Мы хорошо помним, что ты позволял себе говорить о нем".
Но зная, что заключает в себе кровный союз, он научился отвечать так: "Да, вы правы. Я говорил и делал все то, о чем вы тут сказали, и даже больше того. Я могу сам перечислить вам все, если хотите. Но знаете ли, отношение ко мне царя зависит не от того, что я сделал или не сделал. Я занимаю нынешнее положение потому, что мой отец Ионафан и Давид заключили кровный союз друг с другом".
Все мое - твое
Вот об этом и повествует Библия! Это и есть ее "красная нить"! Ничтожный сын Ионафана мог сказать:
"Я побратим царя! Я член его семьи. Я сижу за столом рядом с ним. Я могу разговаривать с ним запросто, как со старшим братом, или как если бы я сам был Ионафаном. В то же время я прекрасно знаю, что не достоин таких почестей, хотя это не играет никакой роли, потому что я - участник кровного союза".
Положение, в котором находится человечество, весьма схоже с положением Мемфивосфея в Лодеваре. Хотя оно и состоит в кровном союзе с Богом и через Иисуса Христа имеет право "царствовать в жизни" (Римл. 5:17), оно проклинает свое положение и Бога, который, как оно уверено, заставляет его жить в ужасном Лодеваре. Люди привыкли верить лжи о Боге, мол, "если ты отдашь себя Богу и станешь "религиозным", то тебе нельзя будет делать то и это, а надо будет делать только то-то и то-то, ты потеряешь свою личную свободу".
В этом кроется причина того, что люди живут сегодня на более низком уровне, чем Бог по Своей великой милости предлагает им.
Но вот однажды они проснутся от стука Божьей повозки, прибывшей в их захолустье, чтобы вырвать их из лодеварской нищеты. Они испугаются такого поворота, столь радикальных перемен. Веруя сатанинской лжи, люди привыкли бояться Бога. Подобно сыну Ионафана, они думают, что Бог приходит только для того, чтобы наказать их - наказать смертью.
Но ситуация такова, что у человека нет никакого выбора. Он следует за Богом - и умирает для всего, что было прежде его жизнью. Он испытывает эту смерть, как мучительное отделение от всего, что составляло его прежнюю жизнь: "Теперь я не буду больше курить, не сделаю ни одной затяжки. Не пойду в кино и не стану предаваться любовным утехам. И мои друзья вправе думать, что я ненормальный".
Но у ног Иисуса он вдруг с удивлением ощущает нечто неожиданное. Человек слышит спокойные слова:
"Не бойся, сын мой. Ты пришел домой! Все Мое - твое. И ты будешь сидеть за одним столом со Мной".
Человеку становится ясно, что нет никакого сравнения между жизнью в Лодеваре и жизнью с Богом. Даже если прежняя жизнь была замечательной, все равно, ей далеко до жизни с Богом. То, что доставляло радость в Лодеваре, - больше не привлекает. Ни о чем прежнем, оказывается, не стоит сожалеть. Фактически он уже умер для прошлого. Начинается абсолютно новая жизнь. Но, правда, этого он вовсе не ожидал.
Неужели ты лучше других?
Чтобы привыкнуть ко всему новому, необходимо время. И хотя человек сознает, что стал новым творением, он может оставаться в плену мыслей о своей незначительности. Иногда он вспоминает о всем дурном, что сказал и сделал в своей жизни. Да, так оно и было, но Бог говорит, что все забыто. Старый человек, сказавший и сделавший это, - умер.
Не пытайся расплатиться за старое. Жизнь - это дар. Тебе нет нужды платить за нее, да ты и не можешь.
Не говори поэтому, что ты ничего не стоящий, что тебе нечем отплатить. Думай только о том, что Бог-Отец принимает тебя на основании кровного союза со Своим партнером, а твоим Заместителем - Иисусом Христом. Поэтому ты имеешь право жить по-царски!
Жизнь на новом, более высоком уровне, чревата также тем, что старые друзья и знакомые могут засыпать тебя вопросами типа: "Ты что о себе воображаешь? Неужели ты лучше нас всех?" Найдутся люди, которые с наслаждением будут напоминать тебе о старых грехах и слабостях. Сам сатана не упустит случая сказать рожденному свыше такое, что только он один и знает и что не имеет больше к верующему никакого отношения. Он хочет отнять у человека и доверие к Богу, и уверенность в себе самом.
Но о чем сатана и мир не говорят, так это о том, что твой кровный завет с Отцом через Иисуса. Христа - объективная реальность. Блажен, кто твердо стоит на этом основании, а не на значимости самого человека.
Царь Давид был верен завету и доказал это своим отношением к сыну Ионафана. Бог верен завету с Иисусом Христом, нашим Господом и Спасителем, и доказал это, продиктовав Иоанну: "Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды" (1 Иоан. 1:9).
Когда вы, верующие, осознаете свой грех, то немедленно должны исповедать его перед Богом и принять прощение, чтобы продолжать жить в мире с Ним. Тогда вы получите свидетельство того, что Бог верен завету с вами.
Прощение грехов не дает верующему права грешить. Любовь Божия освобождает грешника от тяги грешить, и тем самым оскорблять Бога. И чем привычнее становится для верующего ощущение принадлежности к новой жизни, тем реже возникает желание грешить.
В 15 главе Евангелия от Луки мы читаем о Возвращении блудного сына. Встретив его, прежде чем показать другим домашним, отец одел его в новые одежды! Он прервал смиренную речь сына: "Наденьте кольцо с моей монограммой на его руку, и новую обувь на ноги! Он не раб - он мой сын!"
Похожая притча
Иисус Христос пришел как Человек. В Библии написано, что Его Тело было подобно греховной плоти. У Него не было греховной плоти, Он пришел в подобии греховной плоти. Он жил среди нас как Человек. Иисус пришел как представитель человеческого рода. Но в нем не было греха. Он не знал греха и не совершал греха. Бог Отец и Бог Сын, символизирующий человечество, заключили завет, наш Новый Завет.
Это не завет закона, который заключил Моисей от имени Израиля. Это был завет Безгрешного Бога с грешными людьми. И они нарушат его через год, через месяц, может даже через неделю.
Десять заповедей были заветом закона с грешными людьми.
Но главный пункт нашего Нового Завета, гласит: «Я буду милостив к вашей неправедности и ваших грехов больше не вспомню».
И этот Новый Завет заключен между Богом Отцом и Совершенным Человеком — Иисусом Христом. Но в этом случае Иисус был не Богом, но Человеком, представлявшим нас.
Давид и Ионафан заключили завет. И также Бог заключил завет с нами.
Но разве это мы заключили завет с Богом?
Это сделал ваш представитель — Иисус Христос. Вы молчаливый партнер и вы тот, кто пользуется всеми благами.
Бог говорит Иисусу: «Я окажу Тебе милость».
Бог повторяет это трижды, как подтверждение Своей любви.
Завет Давида и Ионафана
Давид знал, что такое завет. Если мы поймем то, что понимал он, то мы поймем, какой завет у нас с Богом.
Саул — это прообраз человечества. Мы делаем то, что нам вредит и нас это даже не волнует. И в семье Саула, как в символе человеческого рода, был молодой человек по имени Ионафан — это прообраз Иисуса Христа и на иврите означает дар Божий. Не забывайте, что Иисус Христос пришел как Человек.
Давид — прообраз Бога.
Бог Отец и Бог Сын, символизирующий людей, заключили завет. Наш Новый Завет — это не завет закона, который заключил Моисей от имени Израиля.
Время шло и Давид, был в Израиле, в Цекелаге. Филистимляне снова напали. Давид все это время уважал царя Саула и завет, который он заключил с Ионафаном. Давид и пальцем не тронул Саула. Но Саул по своей глупости отогнал от себя Давида. Мощная армия Давида могла бы защитить Израиль.
Ионафан пошел в бой вместе со своими братьями и своим отцом Саулом. Это сражение было тяжелым. Ионафан погиб, и братья погибли, а царь Саул остался без подмоги. Он достал свой меч и пронзил себя. Когда царь Саул и его сыновья погибли, во дворец пришло известие об этом.
Гибель Саула и Ионафана
(2Цар 4:4) У Ионафана, сына Саулова, был сын хромой. Пяти лет было ему, когда пришло известие о Сауле и Ионафане из Израиля, и нянька, взяв его, побежала. И когда она бежала поспешно, то он упал, и сделался хромым. Имя его Мемфивосфей.
Мемфивосфей — выдыхающий стыд
В чем живет сегодня мир? Они обижены на Бога и злы на Него. У них полно неверных представлений о Боге. Они думают, что Бог против них.
И вот, когда во дворец пришла новость о том, что Ионафан и Саул мертвы, то это значило, что во дворец придет Давид, враг Саула. Значит надо бежать.
То же самое происходит по всему миру. Люди думают, что Бог хочет наказать их.
Дом Саула никогда не видел, как Давид плакал, обнимая Ионафана, и как он обещал ему. Никто не рассказал им о клятве и завете между Давидом и Ионафаном.
Сегодня все мы хромаем в каком-то смысле, у нас есть свои слабости, которые мы пытаемся скрыть, чтобы люди о них не узнали. И в этой хромоте мы постоянно виним Бога.
Можно сказать уверенно, что все свое детство и юность Мемфивосфей винил Давида. Но Давид никогда не приходил за ними. Сердце Давида всегда думало о Мемфивосфее и обо всей семье Саула. Но они боялись его. Почему? Потому что им никто не рассказал хорошую новость.
Однажды все-таки Давид стал царем Хеврона, а потом и всего Израиля. Давид смотрел на свое запястье и видел надрез и вспоминал завет. Он поднял руку у себя во дворце и сказал своим воинам.
(2Цар 9:1) И сказал Давид: не остался ли еще кто-нибудь из дома Саулова? Я оказал бы ему милость ради Ионафана.
Похожая притча
Пока Саул «пророчествовал пред Самуилом, и весь день тот и всю ту ночь лежал неодетый;» (1Цар. 22-24), Давид вернулся в Гиву и встретился с Ионафаном.
Давид получил в Раме наставления пророка. По воле Господа - он будущий царь Израиля. Но в реальном мире ему еще предстоит найти свое место.
Саул в кругу «сынов пророческих» и под действием Духа Божия очевидно пришел в себя и дал слово не преследовать Давида. Со своей стороны Саул мог потребовать, чтобы Давид вернулся на службу и в свой дом, он, как ни как, зять царя. Но Давид сомневался в искренности Саула. Поэтому сначала он хотел обсудить свое положение с Ионафаном.
«Ионафан же заключил с Давидом союз, ибо полюбил его, как свою душу» (1Цар. 18:3).
Так было. Что, если Ионафан с тех пор изменил свое отношение к Давиду, стал смотреть на него, как на препятствие на пути царского сына к трону?
Давид не побоялся открыто объясниться со своим другом. Прежде всего он спросил: в чем его вина, почему царь поклялся убить его?
«И сказал ему Ионафан: нет, ты не умрешь; вот, отец мой не делает ни большого, ни малого дела, не открыв ушам моим; для чего же бы отцу моему скрывать от меня это дело? Этого не будет. Давид клялся и говорил: отец твой хорошо знает, что я нашел благоволение в очах твоих, и потому говорит сам в себе: «пусть не знает о том Ионафан, чтобы не огорчился»; но жив Господь и жива душа твоя! один только шаг между мною и смертью». (1Цар.2:3).
Ионафан пообещал помочь Давиду выяснить истинное намерение Саула.
«И сказал Давид Ионафану: вот, завтра новомесячие, и я должен сидеть с царем за столом; но отпусти меня, и я скроюсь в поле до вечера третьего дня. Если отец твой спросит обо мне, ты скажи: «Давид выпросился у меня сходить в свой город Вифлеем; потому что там годичное жертвоприношение всего родства его». Если на это он скажет: «хорошо», то мир рабу твоему; а если он разгневается, то знай, что злое дело решено у него. Ты же сделай милость рабу твоему, - ибо ты принял раба твоего в завет Господень с тобою, - и если есть какая вина на мне, то умертви ты меня; зачем тебе вести меня к отцу твоему»? (1Цар.20:4-8).
Ионафан поклялся Давиду, что если узнает о злых замыслах отца, тут же предупредит друга.
«И сказал Ионафан Давиду: жив Господь, Бог Израилев! я завтра… или послезавтра, выпытаю у отца моего.. Если же отец мой замышляет сделать тебе зло… отпущу тебя, и тогда иди с миром: и да будет Господь с тобою, как был с отцом моим! Но и ты, если я буду еще жив, окажи мне милость Господню. А если я умру, то не отними милости твоей от дома моего вовеки, даже и тогда, когда Господь истребит с лица земли всех врагов Давида. Так заключил Ионафан завет с домом Давида и сказал: да взыщет Господь с врагов Давида!» (1Цар.20:12-16).
Ионафан хоть и надеялся, что отец его отказался от мысли убить Давида, боялся слежки. Действовать надо было скрытно.
Каждый замысел и каждое дело у Ионафана сопровождается поминанием Господа.
В этом они близки с Давидом.
В новомесячия полагалось приносить жертвы всесожжения Господу. «И одного козла приносите Господу в жертву за грех; сверх всесожжения постоянного должно приносить его с возлиянием его». (Чис. 28:15).
Ионафан полагал, что очистившись, как положено, пред Господом отец будет в мирном расположении духа.
«И наступило новомесячие, и сел царь обедать. Царь сел на своем месте, по обычаю, на седалище у стены, и Ионафан встал, и Авенир сел подле Саула; место же Давида осталось праздным. И не сказал Саул в тот день ничего, ибо подумал, что это случайность, что Давид нечист, не очистился». (1Цар.20:24-26).
Оскверниться можно было случайно или по необходимости прикоснувшись к чему-то, что считалось нечистым, например к мертвому телу. Требовалось принести жертву и выждать положенное время, чтобы очиститься.
«Наступил и второй день новомесячия, а место Давида оставалось праздным. Тогда сказал Саул. Ионафану: почему сын Иессеев не пришел к обеду ни вчера, ни сегодня? И отвечал Ионафан Саулу: Давид выпросился у меня в Вифлеем; он говорил: «отпусти меня, ибо у нас в городе родственное жертвоприношение, и мой брат пригласил меня; итак, если я нашел благоволение в очах твоих, схожу я и повидаюсь со своими братьями».(1Цар.20:27-29).
Нет ничего подозрительно в том, что Давид захотел принести ежемесячную жертву со своими братьями. Однако Саула это взбесило.
Царь недавно вернулся от сонма пророков, где вместе со всеми пел хвалу Господу, но удержать в сердце мирный дух ему не удалось.
«Что город, разрушенный без стен, то человек не владеющий духом своим» (Пр.25:28).
«Тогда сильно разгневался Саул на Ионафана и сказал ему: сын негодный и непокорный! разве я не знаю, что ты подружился с сыном Иессеевым на срам себе и на срам матери твоей? Ибо во все дни, доколе сын Иессеев будет жить на земле, не устоишь ни ты, ни царство твое; теперь же пошли и приведи его ко мне, ибо он обречен на смерть». (1Цар.20:30-31).
Ионафан знал, что отец несправедлив к Давиду. И когда Ионафан заступился за Давида, «Саул бросил копье в него, чтобы поразить его». (1Цар.20:33).
Только что Саул убеждал сына, что заботится о его праве на царство, и тут же готов собственноручно убить его. Если так будет продолжаться, не понадобится и Давид, чтобы рухнуло царство Саула.
«Ионафан понял, что отец его решился убить Давида. И встал Ионафан из‐за стола в великом гневе и не обедал во второй день новомесячия, потому что скорбел о Давиде и потому что обидел его отец его». (1Цар.20:33-34).
На другой день Ионафан в сопровождении слуги пошёл в поле «пострелять из лука».
«И сказал он отроку: беги, ищи стрелы, которые я пускаю. Отрок побежал, а он пускал стрелы так, что они летели дальше отрока. и закричал Ионафан вслед отроку и сказал: смотри, стрела впереди тебя. скорей беги, не останавливайся. И собрал отрок Ионафанов стрелы и пришел к своему господину. Отрок же не знал ничего; только Ионафан и Давид знали, в чем дело. И отдал Ионафан оружие свое отроку. и сказал ему: ступай, отнеси в город». (1Цар.20:36-40).
Ионафан предупредил Давида, но остался предан своему отцу, который только что чуть не убил его. Оба молодых человека являют собой пример удивительной верности.
«И обручу тебя Мне навек, и обручу тебя Мне в правде и суде, в благости и милосердии. И обручу тебя Мне в верности, и ты познаешь Господа». (Ос.2:19-20).
«Отрок пошел, а Давид поднялся с южной стороны и пал лицом своим на землю и трижды поклонился; и целовали они друг друга, и плакали оба вместе, но Давид плакал более». (1Цар.20:41-42)
Куда теперь идти юноше, которого царь Израиля поклялся убить? Отныне каждый человек, каждый дом, связанный с ним - в опасности.
«И сказал Ионафан Давиду: иди с миром; а в чем клялись мы оба именем Господа, говоря: «Господь да будет между мною и между тобою и между семенем моим и семенем твоим», то да будет навеки. И встал Давид и пошел, а Ионафан возвратился в город». (1Цар.20:41-43).
Два благородных юных воина, которые под мудрым руководством отца и царя, могли бы много доброго сделать для своей страны - отвергнуты.
Но «Очи Господа обозревают всю землю, чтобы поддерживать тех, чье сердце вполне предано Ему». (2Пар.15:9).
Давид и Ионафан
Все это произошло между Давидом и Ионафаном.
Давид только что убил Голиафа и его привели к царю. Он держал в руках огромную голову Голиафа и стоял перед царем.
(1Цар 18:1) Когда кончил Давид разговор с Саулом, душа Ионафана прилепилась к душе его, и полюбил его Ионафан, как свою душу.
Ионафан — это сын царя Саула. То есть, принц и претендент на трон. У Саула было трое сыновей и две дочери. Одна из них Михаль. Ионафан был первый из сыновей Саула, значит первый в очереди на престол.
Ионафан заключил с Давидом союз, ибо полюбил его, как свою душу.
(1Цар 18:4) И снял Ионафан верхнюю одежду свою, которая была на нем, и отдал ее Давиду, также и прочие одежды свои, и меч свой, и лук свой, и пояс свой.
Иными словами: «Я отдаю тебе мое царское положение». А Давид отдал ему свой пастуший плащ. Ионафан отдал свой лук и меч, а это означало: «Твои враги, Давид, становятся моими врагами».
К сожалению, вскоре после этого, царь Саул сделал себя врагом Давида. Саул завидовал Давиду, потому что после победы над Голиафом, женщины написали новую песню. Они начали танцевать и петь: «Саул убил тысячу, а Давид десять тысяч».
Когда Саул услышал эту песню, то возненавидел Давида с того самого дня.
Библия говорит, что на Саула сошел злой дух. И тогда Давид играл ему на арфе. Причем играл он еще до того, как убил Голиафа. Когда Давид играл, злой дух уходил. Но в этот раз Саул сошел с ума: бросил копье в Давида, но тот увернулся. И тогда Саул сказал Ионафану, что они не могут быть рядом и Иоаофан взял с него обещание.
Слова Ионафана Давиду
(1Цар 20:14-15) Но и ты, если я буду еще жив, окажи мне милость Господню. А если я умру, то не отними милости твоей от дома моего во веки, даже и тогда, когда Господь истребит с лица земли всех врагов Давида.
Это было пророческое слово о будущем Давида. Но когда царь Саул умрет, кто должен унаследовать престол? Ионафан.
Ионафан должен был завидовать Давиду. Но вместо этого он ободряет Давида и говорит, что однажды Давид станет царем. Бог истребит его врагов. Но когда это произойдет, Ионафан просит Давида оказать милость ему и его семье. Ионафан как будто бы знает, что умрет.
(1Цар 20:18) А что, если мой отец передумает и покается? Пока не возвращайся во дворец. Завтра я буду стрелять из лука. Если я пойму, что мой отец не изменил своего отношения к тебе, я выстрелю три раза, потом пошлю слугу собирать стрелы. Если стрелы в стороне, то ты можешь возвращаться. Но если стрелы запущу далеко, это значит, Давид, уходи и больше не возвращайся.
В тот же вечер Ионафан решил поговорить со своим отцом о Давиде. В этот раз Саул взял копье и прицелился в Ионафана. Библия говорит, что Ионафану было стыдно за поведение отца. И он понял, что Давиду никак нельзя возвращаться во дворец.
Во время стрельбы Ионафан запустил стрелы очень далеко и возможно со слезами на глазах он крикнул своему слуге: беги, беги и не останавливайся!
Когда отец ушел, Ионафан пошел к Давиду, который прятался в кустах. Это был последний раз, когда они виделись. После Давид отправился в пещеру Одоллам. И к нему собралась большая армия. Все, кто был подавлен и разочарован. Они защищали Давида ценой своей жизни. Они были верны ему.
Похожая притча
Основание поставить такой вопрос дают описания в Ветхом Завете отношений между сыном царя Саула Ионафаном и Давидом во время службы последнего у Саула и последующего изгнания. Эти отношения завязываются после того, как Давид побеждает филистимского богатыря Голиафа и Саул приближает его к себе: «Когда кончил Давид разговор с Саулом, душа Ионафана прилепилась к душе его, и полюбил его (wayye’ehaḇehu) Ионафан, как свою душу… Ионафан же заключил с Давидом союз, ибо полюбил его (bə’ahaḇato), как свою душу. И снял Ионафан верхнюю одежду свою, которая была на нём, и отдал её Давиду, также и прочие одежды свои, и меч свой, и лук свой, и пояс свой» (1 Цар. 18, 1-4). Связь между Давидом и Ионафаном описывается здесь словом ’ahaḇa, которое может означать как любовь, так и дружбу, однако то, что Ионафан полностью обнажается перед Давидом, придаёт этой связи эротический оттенок.
Вскоре успехи Давида вызывают зависть и страх Саула: «И говорил Саул Ионафану, сыну своему, и всем слугам своим, чтобы умертвить Давида; но Ионафан, сын Саула, вожделел Давида весьма (ḥap̄eṣ bədawid mə’od; Септ.: ᾑρεῖτο τὸν Δαυὶδ σφόδρα)» (1 Цар. 19, 1). Глагол ḥap̄eṣ «любить; хотеть, желать» имеет более выраженный эротический смысл, чем ’ahaḇ, почему он и переводится в Септуагинте словом ᾑρεῖτο. Глагол ’ahaḇ Септуагинта переводит словом ἠγάπησε: «И снова Ионафан клялся Давиду своею любовью к нему (bə’ahaḇato), ибо любил его, как свою душу (ki ’ahaḇat nap̄šo ’aheḇo)» (1 Цар. 20, 17). Масоретский текст второй части этого предложения явно неисправен; текст Септуагинты также несколько отличается от него (ὅτι ἠγάπησε ψυχὴν ἀγαπῶντος αὐτόν; цсл.: яко возлюби душу любящаго его).
Когда Давид при содействии Ионафана бежит от собирающегося его убить Саула, израильский царь обрушивается на своего сына с самой настоящей матерной бранью: «Тогда сильно разгневался Саул на Ионафана и сказал ему: сын негодный и непокорный! разве я не знаю, что ты подружился с сыном Иессеевым на срам себе и на срам матери твоей?» (1 Цар. 20, 30). Это синодальный перевод отрывка, который представляет ряд текстологических сложностей. Во-первых, как «сын негодный и непокорный» здесь переведено выражение масоретского текста ben-na‘awat hammardut. Слово (ham)mardut означает «непокорство», «мятеж» и т.п. Слово na‘awat представляет собой действительное причастие ж.р. ед.ч. в сопряжённом состоянии возвратно-пассивной породы nip̄‘al от глагола ‘awah «гнуть(ся); искажать(ся); развращать(ся)»; ср. «развращённый сердцем» (na‘awe leḇ) в Притч. 12, 8. Таким образом, na‘awa(t) можно перевести как «блудница» или «развратница».
В Септуагинте выражению ben-na‘awat hammardut соответствует υἱὲ κορασίων αὐτομολούντων (букв. «сын девок-перебежчиц»; цсл.: «сыне девокъ блудниц»). По всей видимости, в еврейском тексте, с которого переводилась Септуагинта, в слове n‘wt буква вав оказалась заменённой на букву реш , в результате чего получилось n‘rt, которое было истолковано не как слово в ед.ч. в сопряжённом состоянии, а как слово во мн.ч. – «девушки, девки, служанки» (na‘arot). Это предположение подтверждает написание n‘rwt в кумранском фрагменте 4QSamb. Итак, в оригинале текста Саул называл Ионафана сыном развратницы или блудницы (ср. аналогичное русское выражение «сын блядин»), т.е. развратником или блудником.
Фразе синодального перевода «ты подружился с сыном Иессеевым» в масоретском тексте соответствует фраза boḥer ’atta ləḇen-yišay. Слово boḥer является действительным причастием глагола baḥar «избирать», т.е., согласно масоретскому тексту, Ионафан не подружился с Давидом, а избрал его, сделав это «на срам себе и на срам матери своей» (ləḇaštəḵa uləḇošet ‘erwat ’immeḵa). Синодальный перевод опускает слово ‘erwa(t), которое означает «нагота» или «половой орган», в данном случае vulva. Септуагинта скромно переводит это слово как ἀποκάλυψις, что в данном случае должно значить «обнажение»: εἰς αἰσχύνην σου καὶ εἰς αἰσχύνην ἀποκαλύψεως μητρός σου (цсл.: въ срамоту твою и въ срамоту откровения матере твоея). (Как видим, матерная ругань совсем не чужда иудеям и даже присутствует в их священном писании.)
Итак, в рассмотренном отрывке для обозначения связи между Давидом и Ионафаном Саул использует лексику запретных сексуальных отношений.
Перед тем, как перебежать к филистимлянам, Давид в последний раз встречается со своим другом: «Давид… трижды поклонился; и они [с Ионафаном] целовали друг друга (wayyišqu ’iš ’et-re‘ehu), и плакали вместе, но Давид плакал более» (1 Цар. 20, 41). Синодальный «перевод» «но Давид плакал более» очевидно не соответствует еврейскому оригиналу ‘ad dawid higdil, поскольку предлог ‘ad означает «до тех пор, пока» и не имеет противительного значения. Кроме того, глагол higdil, которым описано действие Давида, является единственным в Еврейской Библии случаем использования в каузативной породе hip̄‘il глагола в породе pi‘ēl giddel, образованного, в свою очередь, от корня gdl «большой». Глаголы в породе hip̄‘il обычно означают придание предмету определённого качества, в данном случае – увеличение. Что же увеличил Давид? Септуагинта не помогает ответить на вопрос, поскольку её перевод не менее загадочен: ἕως συντελείας μεγάλης, что церковнославянский перевод отражает довольно точно как «до скончания велика». Туманность еврейского оригинала и большой разнобой в переводах, отражающий явное смущение переводчиков, позволяют по меньшей мере допустить, что первоначальный текст имел в виду, что под влиянием объятий и поцелуев с Ионафаном у Давида произошло восстание плоти.
Наконец, узнав о гибели Ионафана, Давид в горе восклицает: «Скорблю о тебе, брат мой Ионафан; мил ты был для меня весьма (na‘amta li mə’od); чудеснее была любовь твоя для меня любви женщин (nip̄lə’ata ’ahaḇatəḵa li me’ahaḇat našim)» (2 Цар. 1, 26) (Септ.: ἀλγῶ ἐπὶ σοί, ἀδελφέ μου ᾿Ιωνάθαν· ὡραιώθης μοι σφόδρα, ἐθαυμαστώθη ἡ ἀγάπησίς σου ἐμοὶ ὑπὲρ ἀγάπησιν γυναικῶν; цсл.: «Болезную о тебе, брате мой Ионафане, красный ми зело, оудивися любовь твоя от мене паче любве женския»).
Таким образом, нигде в Ветхом Завете не говорится прямо, что Давид и Ионафан вступали между собой в половую связь. Однако неоднократное использование при описании их отношений сексуальных образов свидетельствует, что в сознании авторов этих описаний данные отношения имели определённое гомоэротическое измерение.
Божий завет с человечеством
Бог заключил завет с нашим небесным Ионафаном — Иисусом Христом, который умер на кресте за все наши грехи. И Бог поднимает Свою руку, которой Он заключал завет с Иисусом и спрашивает: «Остался ли кто-то в человеческом роду, кому Я могу оказать милость ради Иисуса Христа? Остался ли кто то, кому Я могу дать процветание или исцеление его семье, благословить их, дать им Мои богатства? Остался ли кто-то среди людей, кто хорошо думает обо Мне»? И все мы говорим: это я, Господи!
(2Цар 9:2-3) В доме Саула был раб, по имени Сива; и позвали его к Давиду, и сказал ему царь: ты ли Сива? Тот сказал: я, раб твой. И сказал царь: нет ли еще кого-нибудь из дома Саулова? Я оказал бы ему милость Божию. Сказал Сива царю: есть сын Ионафана, хромой ногами.
И послал царь Давид за ним. И привели Мемфивосфея к царю.
(2Цар 9:7-8) И сказал ему Давид: не бойся, я окажу тебе милость ради отца твоего Ионафана и возвращу тебе все поля Саула, отца твоего, и ты всегда будешь есть хлеб за моим столом. И поклонился Мемфивосфей и сказал: что такое раб твой, что ты призрел на такого мертвого пса, как я?
Царь Давид
Давид впервые услышал и увидел сына Ионафана.
Бог говорит вам: «Я обязательно окажу милость и благодать ради Иисуса Христа».
Вы знали, что имеете привилегию есть с Божьего стола каждое воскресенье?
И это царский пир только для принцев и принцесс. Бог накрывает стол, потому что помнит то, что сделал Его Сын.
Помните, что Мемфивосфей сказал: «Что такое раб твой, что ты призрел на такого мертвого пса, как я»?
Мемфивосфей — что значит «выдыхающий стыд».
Когда вы живете в стыде, вы выдыхаете стыд. Забудьте об этом, что бы вы не сделали, Бог обязательно окажет вам милость ради Иисуса.
Подумайте о Его милости и тогда будет не сложно забыть о себе и потеряться в Его любви.
(2Цар 9:9) И призвал царь Сиву, слугу Саула, и сказал ему: все, что принадлежит Саулу и всему дому его, я отдаю сыну господина твоего;
(2Цар 9:12) У Мемфивосфея был малолетний сын, по имени Миха (что значит «Кто подобен Богу»).
Все живущие в доме Сивы были рабами Мемфивосфея.
Если вы пережили Божью благодать, то всегда будете говорить: «Кто подобен нашему Богу»? Бог говорит всем нам: «Я буду благ к тебе и не просто к тебе, но и к твоим сыновьям».
Завет благословляет вас и ваших детей и внуков. Ваши дети благословлены и их дети тоже. Они благословлены даже до их появления и это Божие обещание.
(2Цар 9:13) И жил Мемфивосфей в Иерусалиме, ибо он ел всегда за царским столом. Он был хром на обе ноги.
Иными словами, не нужно быть идеальным, чтобы приходить к царскому столу и вкушать Божие благословения.
Нужно научиться ходить в Духе. Никто из нас не совершенен, но при этом мы можем вкушать. Не ждите, когда станете совершенными, а то будете ждать вечно. Мы едим, а то, что мы едим, делает нас совершенными в той сфере, в которой нам нужно совершенство. Вы едите и это придает вам силы, чтобы жить как победитель.
Бог говорит: Я обязательно окажу вам милость и благодать ради Иисуса Христа! Аллилуйя!
Отношение Давида к завету
В псалмах Бог сказал: «Не нарушу завета Моего и не переменю то, что вышло из уст Моих».
Бог не нарушает завет. Мы сегодня не понимаем завет, потому что у нас есть только контракт, но контракт — это не завет. При нарушении контракта платится штраф, еще можно попасть в тюрьму.
При нарушении завета — смерть.
Кровный завет
Завет часто встречался в древние времена, особенно в Израиле. Назывался он кровный завет, это когда двое людей делали небольшой надрез на запястье. Потом они соединяли свои запястья, как бы смешивая свою кровь, затем обменивались верхней одеждой. Это означало: «Я нищий, а ты принц, но теперь у меня есть твой плащ, и я больше не нищий». То есть это обмен положениями. Так же обменивались мечами и это означало, теперь все твои враги — мои враги, твои сражения — мои сражения.
Читайте также: