Небо ждет притча о будущем
Обновлено: 14.11.2024
— Гео, дай ему бронник. Им же на всё наплевать! Они же — жертвенные и бессмертные.
Облачившись в бронежилет, Александр вышел из-под арки, держа руки за головой. Он поднял глаза и легко нашёл полуприподнятую створку окна, из которой на него чёрной смертью целился ствол. Не отрывая от него глаз, он медленно опустился на колени. Раненный боец слабо приподнял лицо и тихо прошетал:
— Зачем, капеллан. Со мной — всё…
Несколько секунд тишины, нарушаемой лишь предсмертными хрипами истекающего кровью бойца и доносящимися с параллельной улицы сиренами. Вдруг на руке капеллана завибрировал передатчик психо-эмоциональной и вербальной связи. Александр содрогнулся от ужасающей несвоевременности вызова и стиснул зубы в адовом напряжении. Псифон требовательно вибрировал, сотрясая руку, но он продолжал стоять на коленях, не принимая вызова. Вдруг грянул выстрел… пуля обожгла руку, оставив по касательной кровавый след. Капеллан дёрнулся и вскрикнул от боли, но продолжал удерживать руки за головой.
— Прошу вас… капеллан… — голос бойца угасал.
Псифон продолжал разрывать тишину. Ещё выстрел. Вторая пуля также черканула по той же руке. И капеллан понял. Он опустил руки и принял вызов.
— Удивлен, капеллан? Признаться, я тоже. Зачем ты пришёл? — спросил его насмешливый голос. — Ты же понимаешь, что живым отсюда теперь не уйдешь. Мне платят за каждую голову, и что, разве перед тобою дурак, который упустит свою выгоду? Вы же идёте под пули вереницей, как лемминги! Вас убивать — даже не спортивно! Ты что, думаешь, я не уважаю Нильса? Да я ему благодарен за честный обмен пленными на Катане. Он же — блаженный! Я бы даровал ему жизнь, но, как ты понимаешь, не сегодня. Сегодня у меня просто нет выбора.
— О, Боже… Стикс… — тихо проговорил Александр. — Ради всего святого…
— Ради чего?! — Несколько секунд захлёбывающегося смеха. — Ради святого.
Капеллан медленно снял шлем и поклонился до самой земли. В душу опустилась тишина, и в этой тишине он одними губами проговорил:
— Прошу тебя… дай мне сего странного… его матерь на кресте видала… и рыдала… по-матерински восклицала… увы мне, чадо моё… увы мне, свет любимый мой…
После ощутимой паузы злой голос произнёс:
— Ты что, сюда под трансами пришёл?
Дыхание Нильса становилось слабее, он дышал все реже, и капеллан вздрагивал, принимая в себя каждый его вздох как последний.
— Так ты что, пришёл просто за ним?! Я думал, ты гораздо умнее, и это в тебе ценил. Но чтоб вот так просто подарить мне свою жизнь?! И за кого? За покойника? У него шесть пулевых! Он не протянет и минуты!
— Прошу тебя, Стикс… — прошептал капеллан. — Дай мне его… Ради Христа… Я… я вернусь к тебе… Я отдам тебе свою жизнь…
— Вернёшься ко мне?! Почему, капеллан. — закричал голос. — Я же знаю, ты не сумасшедший, тогда почему.
— Войди со мной в пси-отношения, Стикс… — проговорил Александр, — и ты поймёшь почему…
Он перевел псифон в режим пси-отношений и через мгновение почувствовал всё то, что переживал Стикс: страх смерти и все ещё живой, но глубоко сокрытый священный трепет, дерзкую браваду и мучительное отчаяние. Капеллан знал, что почувствует в нём Стикс: его горестное сопереживание ему и беззвучную молитву, неизъяснимую любовь к умирающему другу и обволакивающую светлую тишину…
— Стикс… ты всё еще человек… — прошептал Александр.
Стикс тяжело задышал.
— "Иной не в силах освободиться от собственных цепей, однако друга своего спасает". Так вроде сказал известный нам обоим Ницше, — проговорил севший голос в псифон. — Я… верю тебе… Забирай его… ради своего Святого…
Капеллан выпрямился и пронзительно посмотрел на окно.
— Благодарю тебя… — тихо произнёс он, медленно поднялся и, сделав пару шагов, опустился перед Нильсом. Тот из последних сил чуть приподнял голову и еле слышно прошептал, выплёвывая кровь:
— Я… этого… не забуду… святой отец…
Александр взвалил его себе на плечи и, почувствовав, как в смертельной агонии забилось тело, быстро понёс его к арке.
Вдруг прозвучал выстрел. Капеллан на секунду остановился, как споткнулся, и быстро обернулся, взглянув на окно. Но стреляли не по ним, ствола в окне не было. Под изумленными взглядами бойцов отряда «Гамма» он бросился к реанемокарам, и только услышал за спиной по громкой связи на груди у Линкса:
— Объект застрелился. Миссия выполнена, террористы уничтожены.
Глава 1. Точка бифуркации
Я проснулся. Хотя нет… я просыпался. Ещё мой разум был в плену сновидений, когда я сквозь сон вспомнил: мне сегодня двадцать пять, и сон, рассечённый этой мыслью, стремительно растворился. Я открыл глаза и вернулся в реальность.
Похожая притча
Тебя назвали "противоречащим". Ради безопасности мира тебя решили уничтожить. Убийцы идут по твоему следу. Они считают тебя еретиком, а твой взгляд, утишающий душу, – опасной уловкой, оружием сверхубийственной силы, которым ты пленил уже многих и вверг их разум во тьму погибели. Но тебя любят все и все тебе помогают, потому что считают, что с тобою сам Бог. Ты полюбил своего врага и сказал ему, что видел свет Неба в его глазах, и он тоже почувствовал к тебе дружественность. У него появились к тебе вопросы! Ему нужно с тобой поговорить! Но ему запретили. Он не может быть братом тебе. Он выжигает в себе любовь, потому что боится за друзей своих, которых ждут, если не будет выполнена миссия, "уврачевание" . или ещё хуже.
Попытка соединить доселе несовместимое - боевую фантастику и духовную прозу, чтобы поговорить о важных глубинных вещах.
Похожая притча
— Пётр… я сегодня обрела любовь на всю свою жизнь. Теперь я точно знаю: я люблю Иисуса Христа.
Глава 6. Искусство убеждать
Два часа прошло. Серафим стоял над спящим Максимом, потом с силой потряс его за плечо.
— Изыди с миром, — не просыпаясь, пробормотал Максим.
Серафим с жалостью посмотрел на него, понимая, насколько Максим в таком состоянии бесполезен и вернулся в комнату к Александру. Ещё через пару часов он подошёл снова и на этот раз тряс Максима до тех пор, пока не увидел, что взгляд его стал осмысленным.
— Почему ты не разбудил меня раньше? — рассерженно спросил Максим, когда взглянул на свой псифон.
Серафим хотел было возмутиться, но лишь усмехнулся и низким голосом произнёс:
— Меня всегда умиляли спящие дети.
Максим не обиделся. Он посмотрел на Серафима и сказал:
— Я тебя понял. Для тебя я поступился бы так же.
Он уже собрался выйти, как вдруг повернулся к Серафиму и строго сказал:
— Смотри, своим храпом не разбуди брата Савватия.
— Изыди с миром, — со смехом, вспомнив слова самого же Максима, ответил ему Серафим.
Максим посмотрел на него с укором и сказал:
— Какие же иногда бестолковые вещи ты говоришь, брат Серафим.
Серафиму оставалось только развести руками.
Александр проснулся во время дежурства Максима, попросил пить и снова заснул. А уже к вечеру, во время дежурства Савватия, Александр вдруг открыл глаза и сел. Савватий быстро разбудил братьев, и позвал их.
— Как ты, Наставник? — осторожно спросил он.
— Хорошо, — лёгким голосом ответил Александр. — Как-то особенно хорошо. Есть ли у нас какая-нибудь пища?
Савватий очень обрадовался:
— Погоди, Наставник! Сейчас всё устроим!
Братья быстро заказали ужин, и через несколько минут он был получен пневмопочтой. Серафим достал из шкафа посуду и сервировал стол, Савватий и Максим помогли Александру подняться и одеться. Затем все уселись за круглый обеденный стол и приготовились к молитве. Все ждали сло́ва Александра, а он обвёл всех сияющим взглядом и сказал:
— Любимые братья! Если бы вы знали, какое счастье вы дарите мне, соединяя ваши сердца с моим в молитве и славословии Господа! Я всё время спрашиваю у Бога, чем я заслужил блаженства пребывания в вашей любви, ведь я хорошо знаю, что её не достоин. Вы сейчас ждёте от меня молитвы, но прошу вас, родные, помолитесь лучше вы! Прошу тебя, брат Серафим, благослови трапезу!
Серафим оторопело выслушал его, сухо кивнул и прочитал Господню молитву и благословил трапезу. Ели молча. Аппетит у Александра был просто великолепный, остальным же и кусок в горло не лез. Наконец, Александр обратил на это внимание и спросил:
— Дорогие… что-то произошло?
Максим и Серафим посмотрели на Савватия, делегируя ему право говорить. Савватий отодвинул тарелку, немного помедлил, собираясь с силами, и произнёс:
— Отец Александр… ты целые сутки был серьёзно болен, был без сознания. Ты бредил. Но Господь милостив — ты идёшь на поправку. Твоим состоянием обеспокоился владыка. Он просит тебя связаться с ним, когда тебе станет лучше.
— Отлично! — с улыбкой сказал Александр. — Мне уже лучше, и я свяжусь с ним сразу после трапезы.
— Отец Александр, — какими-то деревянными губами произнёс Савватий. — Точно ли тебе стало лучше? Пойди лучше ещё приляг и поспи, чтобы набраться сил. Время у нас есть. А потом уж и связывайся с владыкой.
Похожая притча
— Кто этот человек? Он что, не слышал приказа?! Я спрашиваю: кто этот человек? — в тихой ярости проговорил Генерал-майор Акимов.
Пару секунд назад капеллан отвернулся от него и зашагал по оплавленной чёрной развороченной пустыне, которая ещё полчаса назад была оживлённой улицей, оставляя позади полосу оцепления и крики полицейских в спину. Капеллан опустил монитор шлема и, активировав систему «Следопыт», внимательно сканировал каждый сгоревший магнекар в надежде найти хотя бы трупы тех, у кого в тканях сохранились неповреждёнными ДНК. С верхних этажей ещё стекал оплавленный металл, застывая в причудливых сталактитах.
Дойдя до противоположной полосы заграждения, он остановился и присел рядом с носилками, где лежали накрытые полиэтиленом обгоревшие тела. Оглушительно ревели сирены реанемокаров, куда грузили выживших. Он услышал крики и перевёл взгляд на пролом, образовавшийся в момент взрыва на месте живописной арки под высоткой. К его стене прижимались бойцы спецподразделения «Гамма», он подошёл к крайнему из них.
— Боец Гео, что у вас? — быстро спросил он.
Боец стремительно обернулся и, увидев Александра, безрадостно выдохнул и указал куда-то вперёд и вверх.
— Капеллан, у нас стрелок. Кроет пространство сквера. Это один из них. Снять не можем: он забаррикадировался на шестандцатом этаже и прикрылся заложниками. Возможно, нижние этажи здания минированы.
— Крыша рабочая, ждём вертушку. Но…
— Что? — Капеллан насторожился, увидев сильную боль в глазах бойца. — Говори.
— Квадролёт на точке будет через шесть минут. За это время он добьёт Нильса…
Капеллан тяжело задышал и сделал шаг, чтобы ринуться вперед, но Гео его тут же схватил за плечо.
— Не высовывайтесь! Ему уже ничем не помочь… Сочувствую вам, капеллан…
Глаза капеллана расширились, он сдавлено застонал, вырвался и бросился вперёд.
— Не надо, капеллан. — закричал Гео.
Александр достиг первого номера боевого построения, вжался в стену рядом с ним и бросил взгляд туда, куда целился боец. Его пробила дрожь: на открытом пространстве всего в нескольких метрах от полуосыпавшейся арки, под которой затаилась штурмовая группа, в маленьком сквере между серыми небоскрёбами он увидел бойца с простреленными руками и ногами, прижимающегося спиной к обрушившейся чёрногранитной стеле. Он судорожно дышал, захлёбываясь воздухом; его лицо было таким белым, что даже просвечивало через измазанный кровью проекционный монитор шлема. Кровь из его ран заливала белый мрамор постамента стелы и липкими тягучими каплями капала на ступеньки, ведущие к ней.
— Бронежилет. — закричал Александр.
— Отставить, капеллан. — заорал из ядра боевого построения командир штурмовой группы. — Переговоры с этой мразью бесполезены, он не только террорист, но и предатель. Стикс всегда был сумасшедшим, и хоть среди нас полно таких, но кто мог подумать, что эта мразь предаст боевое братство. На какие чувства в нём хотел опереться Нильс. Он уже не человек. Нильсу было приказано не выходить. Он нарушил приказ и получил своё.
Александр в сильном волнении обернулся к нему и произнёс:
— Нильс всегда надеется на человека до последнего, и благодаря этому он спас сотни! Он — наш лучший переговорщик, Линкс! Вы обязаны были его прикрыть! Я сказал: бронежилет мне.
— Не сходи с ума, капеллан. — ещё сильнее заорал Линкс. — Хватит с нас потерь.
Читайте также: