Языковая игра в прецедентных высказываниях
Обновлено: 04.11.2024
Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Редкина Елизавета Сергеевна
Статья посвящена использованию приемов языковой игры , основанной на включении в текст прецедентных феноменов. Материалом статьи являются стихотворения современных русских поэтов, опубликованных в журналах «Новый мир», «Октябрь», «Звезда», «Урал» в период с 2012 по 2016 год. Под прецедентными феноменами понимаются прецедентные тексты , прецедентные имена и прецедентные высказывания . В статье выделяются некоторые актуальные для современной поэзии механизмы языковой игры , анализируются принципы лексико-семантической организации текстов с использованием прецедентных феноменов. На основании контекстуального анализа выделяются функции языковой игры в использовании прецедентных феноменов, среди которых можно назвать такие, как: снижение статуса прецедентного феномена , создание абсурдного художественного образа (или художественной реальности), комической, иронической интонации, выявление смысловых несоответствий, обнаружение ценностных противоречий.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.Похожие темы научных работ по языкознанию и литературоведению , автор научной работы — Редкина Елизавета Сергеевна
Языковая игра в новейшей русской поэзии Языковая игра в новейшей русской поэзии Прецедентные высказывания, мотивированные детским чтением, в современном языковом пространстве Семантические доминанты текстов новейшей русской поэзии Прецедентные феномены в текстах политического дискурса i Не можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы. i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.Language game in a case phenomena usage in newer Russian poetry
The article is devoted to the features of language game methods usage in newer Russian poetry texts including case phenomena . Case phenomena include case texts , case names and case statements . The poems of modern authors published in literary magazines «Noviy mir», «Oktiabr», «Zvezda», «Ural» in 2012-2015 years were reviewed. The article highlights some relevant for modern poetry mechanisms of language games. On the basis of the contextual analysis, functions of language play with a case phenomena usage are marked out. For example, reducing the status of case phenomenon; creation of absurd art image (or art reality); comic or ironic tone; semantic contradictions detection.
Текст научной работы на тему «Языковая игра в использовании прецедентных феноменов в новейшей русской поэзии»
УДК 821.161.1-1 ББК Ш33(2Рос=Рус)64-45
(Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена, г. Санкт-Петербург)
ЯЗЫКОВАЯ ИГРА В ИСПОЛЬЗОВАНИИ ПРЕЦЕДЕНТНЫХ ФЕНОМЕНОВ В НОВЕЙШЕЙ РУССКОЙ ПОЭЗИИ
Аннотация. Статья посвящена использованию приемов языковой игры, основанной на включении в текст прецедентных феноменов. Материалом статьи являются стихотворения современных русских поэтов, опубликованных в журналах «Новый мир», «Октябрь», «Звезда», «Урал» в период с 2012 по 2016 год. Под прецедентными феноменами понимаются прецедентные тексты, прецедентные имена и прецедентные высказывания. В статье выделяются некоторые актуальные для современной поэзии механизмы языковой игры, анализируются принципы лексико-семантической организации текстов с использованием прецедентных феноменов. На основании контекстуального анализа выделяются функции языковой игры в использовании прецедентных феноменов, среди которых можно назвать такие, как: снижение статуса прецедентного феномена, создание абсурдного художественного образа (или художественной реальности), комической, иронической интонации, выявление смысловых несоответствий, обнаружение ценностных противоречий.
Ключевые слова: языковая игра, прецедентные феномены, прецедентные имена, прецедентные высказывания, прецедентные тексты, новейшая русская поэзия, современная поэзия, интертекстуальность.
Языковая игра, основанная на использовании и трансформации прецедентных феноменов, является одним из важнейших речевых приемов в современном медиа-дискурсе. Однако, если в последнем подобная языковая игра связана преимущественно со стратегиями привлечения внимания и манипуляции [Фащанова 2012], то в поэтическом тексте она имеет принципиально другие функции.
Современная литература, в том числе и поэзия, отчасти остается связанной с традицией постмодернистского дискурса, «специфика которого во многом определяется ориентацией культуры не на действительность, а на саму культуру с ее сложными ассоциативными связями, обеспечивающими интертекстуальность, прецедентность, пародию литературным текстам» [Попова 2012: Электронный ресурс]. Стилистические функции использования прецедентных феноменов заключаются в том, что они помогают автору выразить свое отношение к миру путем сопоставления двух или более «реальностей», «создающих многослойное семантическое поле» текста [Александрова 2010: Электронный ресурс]. Зачастую в современных поэтических текстах «контраст с претекстом оборачивается связью, в результате которой интертекстуальная связь приобретает характер каламбура, гиперболы или их взаимоналожения», таким образом «соединяются «высокий» и «низкий» регистры» [Фатеева 2000: 33]. Интертекст в художественном произведении может являться «своеобразным интерпретатором» [Денисова 2003: 171], который выявляет в нем новые смыслы. Описанная функция может коррелировать с прочими функциями интертекста: выражения авторской оценки или оценки персонажа, обобщения ситуации, сравнительно-уподобительной функцией, характерологической, орнаментальной, функцией воздействия на адресата текста [Нико-лина 2014: 227]. Однако «помимо прецедентных текстов, которые являются аксиологически нагруженными единицами, оценку несет и языковая игра» [Гриценко 2009: 16].
Для новейшей русской поэзии характерно вовлечение читателя в пространство языковой и литературной игры с автором, «который порой глубоко ироничен, и, как бы резвяся, <. > открывает перед нами неизвестные ранее измерения и ракурсы непостижимого до конца универсума» [Фатеева 2001: Электронный ресурс]. Основой языковой игры в современной поэзии зачастую является обращенность авторов к прецедентным текстам и высказываниям, как элитарной, так и массовой культуры. По замечанию И.А. Чемезовой, «прецедентная модель языковой игры» основана на несоответствии исходного смысла прецедентного текста и его новой референтной соотнесенности, направлена на переакцентуацию «ценностных установок восприятия
смысла общеизвестного культурного факта» [Чемезова 2008: Электронный ресурс].
В современной поэзии актуальными при использовании прецедентных феноменов являются следующие механизмы языковой игры: языковая игра, основанная на многозначности лексемы; контаминация прецедентных высказываний и прецедентных имен; буквализация значения лексемы, входящей в состав прецедентного высказывания; использование созвучных лексем. Обращает на себя внимание то, что в процессе языковой игры исходное значение прецедентного феномена и его актуальное в контексте значение, зачастую соотносятся, как «высокое» и «низкое», создавая деромантизированный, сниженный художественный образ.
Следует отметить тенденцию к трансформации сюжетов из прецедентных произведений на основании переосмысления лексического значения того или иного слова. Так, в стихотворении Александра Корамыслова «Рассказать тебе сказку про белого бычка?» языковая игра строится на жаргонном значении слова «бычок» и грубом разговорном значении лексемы «корова»: Рассказать тебе сказку про белого бычка? Жил-был бычок. В пепельнице. И звали его Салем-с-Ментолом.
Был он весь белый, только у хвоста — два зеленых колечка и тавро: Салем-с-Ментолом.
Но однажды некая толстая корова с накрашенными губами
достала из уютного загончика именно его — и стала целовать взасос, прижигая.
Что было делать - Салем-с-Ментолом в ответ страстно загорелся -
и пламенно отдался толстой корове, вместе с дымом и всеми потрохами.
Увы, их жаркий союз длился недолго -попыхтев минут пять, толстая корова, наконец, отлипла -и вмяла его в пепельницу.
Обращение к языковой игре и простому, «примитивному» по своей форме жанру детской сказки позволяет автору метафорически описать историю любви мужчины и женщины, не прибегая к описанию реальных жизненных событий и развернутым характеристикам героев.
Стихотворение Григория Кружкова «О том, как Филипп в компьютер влип» использует прецедентную сказку «Репка», выстраивая языковую игру на актуальном для современного языка значении слова «мышка» (компьютерная мышь):
Мальчик Филипп В компьютер влип.
Дедушка тянет-потянет, Вытянуть не может. Позвал бабушку. ;
Кошка прибежала, Хвостиком махнула.
Мышка упала И разбилась.
Стихотворение Владимира Гандельсмана «По-весть» полностью построено на интертекстуальных связях, в первую очередь, со стихотворением Эдгара По «Ворон». Важно отметить игровое начало в дефисном выделении аффикса по-, образующем новый смысл слова - весть от По. Ироничный и игровой характер «Повести» становится ясен еще с первых строк, в которых автор изменяет устойчивую фразему «в гордом одиночестве» на «в одиночестве не гордом» и строчку из известного стихотворения А.С. Пушкина «Дар напрасный, дар случайный», основывая языковую игру на созвучии, точной рифме слов «дар» и «бар», создавая, таким образом, в тексте «высокие» коннотации, составляющие инвариант восприятия текста А.С. Пушкина, переводя его в сниженный, бытовой дискурс.
В стихотворении Анатолия Наймана используется словосочетание «Щастье Общин Рабочих Селян», содержащее в себе ана-граммное написание фамилии Щорса:
И советская власть — вне пространств и сезонов: обрыскай слеты многостаночниц, ячеек, подполий. И Щорс, Щастье Общин Рабочих Селян,
в топке бьется с Лазо. А на сладкое пляшут Нуф-Нуф и Наф-Наф
Выделенное словосочетание не имеет смысла, и, очевидно, пародирует коммунистические лозунги революционной эпохи 20-х гг. Данная языковая игра, встроенная в хаотическое смысловое поле текста, где сталкиваются между собой прецедентные имена из разных дискурсов, поддерживает мысль о том, что суть истории советской России - абсурд.
В стихотворении Григория Петухова «Сам я не видел, но есть, говорят, раввины» языковая игра также связывает две противопоставленные друг другу эпохи и предполагает знание читателем творчества Ф.М. Достоевского:
i Не можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.Мерзостно как-то глядеть в старшеклассниц лица, в них призыв Достоевского заголиться.
Реминисценция на рассказ Достоевского «Бобок» содержит буквализированное толкование призыва «заголиться» в отношении старшеклассниц, в то время как в самом рассказе глагол «заголиться» употреблен в значении «говорить правду».
Языковая игра в стихотворении Дмитрия Румянцева «Ночь. И мафия вновь открывает глаза» обнаруживает противопоставление разных эпох:
Эти черные улицы, черный разбой, черный бумер и визг тормозов объяснят ли мне Бубер, Бердяев, Толстой вплоть до зауми - с самых азов?
Таким обращением автор ставит под сомнение состоятельность философии великих умов в условиях бандитских реалий современного мира. Внутристрочная рифма «бумер - Бубер», построенная на созвучии упомянутых слов, выстраивает временную парадигму от Бубера до современной криминальной России, выделяя для одной в качестве знакового явления философию Мартина Бубера, а для другой - черный бумер, отсылая читателя к прецедентному фильму «Бумер», демонстрирующему философию нового времени.
Языковая игра в стихотворении Вадима Дулепова «Июльские аллеи веселее» основана на актуализации одной лексемы одновременно в двух значениях:
. в тени укрывшись, артемиды алчет несчастный актеон.но деве лень сказать контральто: кыш отсюда, мальчик! -ведь мальчик с виду - ну такой олень.
Сюжет мифа об Актеоне, превращенном Артемидой в оленя, в данном случае становится поводом для языковой игры. Автор переводит речь греческой богини в низкий регистр, приписывая ей использование разговорных конструкций «кыш отсюда» и «ну такой олень», где лексема олень использована в жаргонном пренебрежительном значении «глупый, наивный, несообразительный человек». Вадим Дулепов помещает героев древнегреческого эпоса в современную бытовую ситуацию, тем самым размывая границы «высокого» и повседневного, сниженного.
В стихотворении Григория Петухова «Александр Александрович и другие» представлен образ современного поэта. Название отсылает к имени Блока, а под «другими» подразумеваются прочие русские поэты, в частности А.С. Пушкин, что понятно из дальнейшего контекста. В описанном пейзаже появляется герой-автор стихов:
Сочиненьем стихов о Прекрасной Няне сам из жизни изъят, автор заметит: у местной пьяни кроткий, кроличий взгляд.
Название стихов о «Прекрасной няне» апеллирует сразу к двум прецедентным названиям, соединение которых никак не мотивировано, а основывается лишь на созвучии, создает комический эффект и, соответственно, формирует образ стихотворца в несерьезном, пародийном ключе. Подразумевается, что описываемый герой не может написать ничего стоящего, а «продуктом» его лирических переживаний являются «стихи о Прекрасной Няне», то есть бессмыслица, абсурд.
Языковая игра «как средство передачи мыслей, чувств, эмоций, ощущений, невербализованных идей автора» [Захарова 2006: Электронный ресурс] является востребованным в новейшей поэзии приемом при введении в текст прецедентных феноменов. «Дискредитация», снижение статуса того или иного значимого культурного факта в процессе языковой игры, направлена, как правило, на обнаружение противоречий и несоответ-
ствий (комических или трагических), возникающих в изображаемым «антимире».
Гриценко Л.М. Языковая игра как способ реализации прецедентного текста в чат-коммуникации // Вестник Томского государственного университета. 2009. №318
Денисова Г.В. В мире интертекста: язык, память перевод. -М., 2003.
Фатеева Н.А. Контрапункт интертекстуальности или интертекст в мире текстов. - М., 2000.
Фащанова С.В. Языковая игра в радиодискурсе: Автореферат дис. . канд.филол.наук. - Томск, 2012.
Читайте также: