Я фрэнсис сестра фрэнка из какого фильма фраза
Обновлено: 21.11.2024
«Легенда» — второй фильм Кристиана Эденборо в качестве режиссёра. И его первый опыт в качестве сценариста. Фильм расскажет историю близнецов Реджи и Ронни Крэй, культовых фигур преступного мира Великобритании 1960-х. Братья возглавляли самую влиятельную бандитскую группировку Ист-Энда. В их послужном списке: вооруженные грабежи, рэкет, поджоги, покушения, убийства и собственный ночной клуб, куда доезжали даже голливудские знаменитости. Среди их жертв — криминальные авторитеты Джек МакВитти и Джордж Корнелл.
• Реджинальд Крэй — Каспер Mонссон
I. 04:00 — 05:40: встреча с Френсис.
II. 13:00 — 15:15: сцена в клубе.
• Рональд Крэй — Каспер Mонссон.
I. 24:00 — 26:33: монолог Рона и драка в пабе.
II. 46:07 — 48:32: Рон на сцене клуба.
• Френсис Ши — Стефани Шарлотта Сомерсет.
I. 48:40 — 50:36: Редж делает предложение Френсис.
II. 1:11:37 — 1:14:10: свадьба.
III. 1:44:51 — 1:48:50: Френсис пьёт таблетки.
• Безумный Тедди — Артур Бекингем.
I. 1:04:00 — 1:04:47: Рон даёт задание Тедди.
ПОСТЫ, пожалуйста, оформляйте следующим образом:
Имя персонажа — Ваше имя. Номер сцены и минуты. ПРИМЕР:
• Реджинальд Край — Каспер Mонссон. I. 04:00 — 05:40.
• Реджинальд Крэй — Каспер Mонссон
I. 04:00 — 05:40:
В шестидесятые годы в Лондоне о братьях Крэй слагали легенды. Они были совершенно разными, хоть и являлись близнецами. Кровожадный Рон и отчаянный Реджи. Они дополняли друг друга, возможно поэтому и сыскали такую славу. Каждый поговаривал, что в одиночку и части того не добиться, чего добились эти двое.
Тогда все ходили в костюмах. Многие так точно. Мужчины придерживались манер, показывая свою статность, завлекая и дам, и партнёров по бизнесу. Иначе в те времена никто не жил, потому каждому были привычны повадки Крэя. Тот подходит к двери, парочку раз постукивает ручкой и убирает руки в карманы, оглядываясь. Его тачку окружили мальчишки, а за ними нужен глаз до глаз. Реджи даже деловито сморкается, вдруг малолетние бандюги заметят и испугаются. Но всё это становится незначительным совсем скоро, он отвлекается от этого сразу, как только перед ним появляется она. Безупречная укладка, пухлые губки, которые сейчас надуты. Оценивающе смотря на девку, Реджинальд деловито произносит:
— Френк дома?
Хороша, чертовка. Её вызов в мимике и голосе только придаёт ей сексуальности. Манерность выдаёт её нутро. Она подзывает нужного, но нужный уже стал совершенно ненужным. Антитеза в одном предложении, даже такое бывает.
— А ты кто?
С нескрываемым интересом, но в тоже время просто спрашивает гость. Получив имя и уточненные родственные связи, Крэй заговаривает, но речь его путается, он даже заикается:
— Подожди, я тебя помню. Ты..т—ты тогда поменьше была, а теперь выросла.
И правда, с чего бы? Ведь прошло всего лишь с десяток лет. Стараясь поддержать разговор, он спрашивает у спустившейся дерзкой девчонки:
— Что ешь?
Френсис стояла босая, полуголая и с модной причёской. Реджи сразу заметил в ней то, что скрывалось под милой обложкой, стильной и современной для них. Чертовщина, глубокая, дьявольская. В ней пылал огонь, который сжигал и её, и его. Когда Крэй шёл пешочком до проспавшего "самое интересное" водителя, он и предположить не мог, кого повстречает у самого входа. Все дела быстротечно перешли на второй план, а вот мысленная походка стала куда медлительнее. Выродок (спасибо полицейскому за словечко из жаргона) с напуском уверен в каждом своём жесте, в каждом словечке, но на деле себе места не находит. И она вновь вытворяет не мысленное. Тот случай, когда девка может продемонстрировать обсосанную конфету сексуальнее, чем шлюха движется в борделе.
— Это же лимонная карамель с фруктовой начинкой? Дашь попробовать?
Тут—то он и выложил первую карту на стол: предпочтения — слабость к сладкому. Сладкой еде, сладкой сестрице Френка. Вложив в рот сахарный абсорбент, он кивает головой, будто бы только что донёс до общественности важнецкий факт, что не требует подтверждения.
— Очень вкусно.
Жуя, проговаривает Реджи. И тут же разгрызает сладость.
— Нельзя разгрызать? А как же иначе до начинки добраться?
Её невинный взгляд является лишь маской. Частью той. Ему же хотелось узнать, из чего она сделана. И действия с карамелью — не просто намёк, а прямое заявление. Но вот "запас терпения" — арсенал, которым братья Крэй не владели. Издав недовольное "ааа", он констатирует:
— От терпения далеко не уедешь.
Его взгляд был прикован к ней до той секунды, пока шторка звучно не поднялась, а голова братца Френка не показалась из окна. Отвлёк. Вот же ублюдок. Даже конфета потеряла свой вкус.
— Уволю.
Это было ожидаемо. После такого облома — определённо.
I. 04:00 — 05:40:
(продолжение)
— Погуляем как— нибудь? Если согласишься, я его прощу.
Терпение — нет, шантаж — отнюдь. Им он владел искуснее, нежели фехтовальщик своей рапирой. Правда, Френсис оно было и не нужно. Обольстил — вышло, спасибо карамели. И кофточка её была спущена, а плечо оголено.
— В субботу, вечером.
А вот и гневная надзирательница. С ней он уж точно не хотел иметь никаких дел. Отдав обратно карамель, Реджи завершает их знакомство фразочкой:
— На, это тебе.
После демонстративно и с вызовом облизнув подушечки своих пальцев прямо перед мордашкой разгневанной маман. And дверца захлопнулась. Нравится Показать список оценивших
• Реджинальд Крэй — Каспер Mонссон
II. 13:00 — 15:15:
Его басистый голос был спокоен. Но девка явно заинтересовала. И заинтересовала не просто обыкновенного чудака, а самого Реджинальда Крэя.
— Очень многих проблем можно избежать, если просто помалкивать.
Так считал Реджи. Хозяин клуба, где они сейчас находились. В то время он был хозяином жизни, не только своей, поэтому удивляться факту владения им данным заведением было глупо. Но Френсис ещё не знала всех тонкостей в его сфере. Зато ей было наглядно продемонстрировано, что приветствие с ней с часу назад было не таким уж и сухим в официозе. Здороваясь с каждым, Реджинальд даже не озвучивал их имена. Потому что не помнил, не считал нужным запомнить. Ещё приходится и оправдываться перед гостьей, даже скорее выдумывать всем присутствующим профессии. Всё же сразу все истинные карты раскрывать не стоит, мало ли что у этой девки на уме. К счастью, приглашённая звезда отвлекла Френсис от всего остального, заинтересовав.
— Я придумал формулу: я собираю тут знаменитостей и добавляю к ним каплю истэндских подонков. И им это в радость, и на пользу бизнесу.
Дабы избежать лишних вопросов, он в следующий же миг предлагает своей спутнице присесть. Часть правды — тоже правда. Но когда это ему давали спокойно отдохнуть?
— Редж, можно тебя на минутку?
Проговаривает его коллега.
— Нет, нельзя.
— Это очень важно, Редж.
— А у меня не менее важная встреча.
— Редж.
Многозначительная фраза.
— Ладно, сейчас.
Он нагибается к ней, спрашивая разрешения. Будто бы отказ её что—то изменил, но создать иллюзию галантности, важности её мнения — оно всегда стоит. Отдав приказ своему человеку составить компанию гостье, он проходит за подзывающим, на пути застёгивая пиджак, сменяя интонацию в приветствии и добавляя строгость и жестикуляции, и выражению лица. В другом зале его ждал некий Джек. Подойдя к его столику, Крэй произносит не в самой дружелюбной манере:
— Так, ну что тут? Я пришёл.
Один был слишком испуган, второй чересчур расслаблен. Что—то неладное. Согласившись присесть, близнец Крэй берёт в руки портсигар, достаёт из него одну папиросу и закуривает, сразу же убрав зажигалку в карман и откинувшись на спинку сиденья:
— Валяй.
Вальяжно произносит Реджи. Лоб его был сморщен, пепел спадал прямо на пиджак. Ему не нужна была пепельница, зачем? Слишком претенциозно. Подгоняя рассказывающего, он приговаривал себе под нос что—то из разряда:
— Вот так сюрприз.
Теперь он опирался локтями на край стола, отводя гневный взгляд. Его злило не то, что он слышал. Его бесил сам факт того, что ему приходится сидеть тут, с этими идиотами, а не наслаждаться обществом сестрицы Френка. Лучше бы их поубивали, всех. Возможно, он и сам сделает это, но позже. Бесполезный трёп, пустые оправдания. Реджинальд не выдерживает и обращается к напарнику:
— Ты меня сюда из—за этого сдёрнул? Ты издеваешься?
— Вопрос—то важный, Редж. Ты должен быть в курсе.
Он даже не слушает его, перебивает.
— Вот это важно, да? Ладно, раз должен, давай разбираться. Завтра выходишь на работу, понял?
Теперь уже разговор он вёл с напуганным мужиком, а что там говорил другой — без—раз—лич—но.
— И покрываешь мне всё, что спёр. До последнего цента.
— Я сам хотел предложить.
— Отлично. Всё, мы закончили?
Крэй разводит руками. Христианское милосердие, ей Богу.
— И все довольны? Можно я теперь вернусь к своим делам?
• Реджинальд Крэй — Каспер Mонссон
II. 13:00 — 15:15:
(продолжение)
Не дожидаясь ответа (ещё бы он стал его ждать), Реджи встаёт из—за стола, собирает своё, продолжая показательное прощание:
— Благодарю. Будь здоров. Извини, что отвлекли тебя от дел, Джек. Спасибо, что заглянул.
Он даже дал прикурить виновнику, но проявление дружелюбия мимолётно сменяется жестокостью. Крэй распускает руки, кулаком ударив тупоголового по его морде. Тот издаёт банальный и уже приевшийся стон боли, сгибается и откидывается, а Реджинальд наклоняется к доходяге и шепчет ему на ухо:
— Ах ты тварь хитрожопая. Ты всё понял?
— Да.
— Я не слышу. А в следующий раз я тебя прикончу, мразь.
Он выходит в проход между столиков, отдав сухой приказ:
— Уберите его отсюда. Чтобы духу его не было.
Безумец вышел на свободу. Господи, спаси и сохрани всех нас.
— Что скажешь? Ты согласна, что мы похожи?
— Да, очень.
— Неправда. Ты считаешь, что он красивый, а у меня не лицо, а задница гориллы.
Он жил в доме на колёсах, загнанном в чащу. Спокойствие, одиночество и свежий воздух — разве это не самые лучшие лекарства для любого психологически больного? Да, глупо отрицать то, что он шизофреник. Это выдавал даже его голос. Манера его речи изменилась, появилась совершенно чужая интонация, он не был похож на криминального авторитета, скорее на дедушку, прозябающего на пенсии. Дедушку—гомосексуалиста.
— Всё дела в том, что я активный, не пассивный, понимаешь? Есть разница. Я не педик. Просто, я думаю, что не надо скрывать, какой ты — это плохо заканчивается. Это очень огорчает. Расстраивает. От этого можно заболеть.
Его взгляд был рассеянным. Он то смотрел в никуда, то прямо в глаза собеседницы. Неожиданно выдавая совершенную чушь.
— Ты знаешь, мы с братом загребём под себя весь Лондон.
Переговоры. Мерзкое слово, мерзкая затея, мерзкая засланная пешка. Не отрываясь от еды, Рональд оспаривал каждое слово пришедшего:
— Доверие, говоришь. Знаете, как бывает, один чувак втирает тебе про доверие, и уши—то по развесишь, потом глядь через плечо, а там ещё чувак стоит, с елдой наперевес.
Его жестикуляция имитировала столкновение, предательство, а если кратко — паскудство. В паскудство он верил куда больше, чем в честолюбие конкурентов.
— И прицеливается, чтобы тебе в жопу засадить.
Оппонента задела правда. А Рональда задело упоминание его сексуальной ориентации, тем более в такой грубой форме. Крэй достаёт из под стола пушку, держа палец на спусковом крючке, но выстрел не состоялся по вине его братца. Реджи приказывает вывести придурка. По—детски оскоблённый взгляд Рона сменяется на пустой.
— Брайан, дай, пожалуйста, ещё одно яйцо. Это я съел.
Внешне он походил на маленького ребёнка, только вот этот ребёнок мог в два счёта расстрелять целую нацию. Реджинальд и другие ещё о чём—то повествовали, но психу уже было не до этого, он полностью ушёл в процесс поглощения пищи.
Далее они идут в паб. На обговорённую встречу. И как только близнецы переступают его порог, хозяин прячется в погреб, а посетители разбегаются. Те из них, которых можно окрестить мирными гражданами. Рональд окидывал всё вокруг недовольным взором, остановившись на какой—то хрени, находящейся в руках одного из ублюдков.
— Что это?
Произносит он с омерзением в интонации. Серьёзно, ствол?
— Это не ствол, это грёбанная скалка. Вы из передачи "Весёлый пекарь"? Вам она для чего? Измельчать в ней горох или споёте песенку, посчитаете сколько свечек я задую?
Его речь всё ускорялась во время высказывания, а завершилось всё прикрытой пальто демонстрацией своих пушек. Ну чёрт, не быть ему Рональдом Крэем, если бы оно этим и не закончилось.
— Я сюда припёрся, чтобы нормально пострелять. Ждал нормальной перестрелки с нормальными мужиками. Как полковник Кастер и Джеронимо. Вы про них не слыхали. Вы нацепили на себя треники и печёте свои сранные пироги, так ведь?
Каждое слово было чётко произнесено, хоть и с завидной яростью. Но настроение быстро меняется, шизофреник ведь. Рон оглядывается и обращается к своему близнецу:
— Редж, они пригнали к нам сюда стадо долбанных педофилов.
Разгоняя всех на своём пути взмахами "пушек", он проходит между наряженных идиотов, бурча:
— Дай мне пройти, срань. Отвали. Пошёл вон с дороги, урод. Тоже мне, гангстеры сранные.
Уже у самого порога он опять переключается, может у кого—то есть пульт? Резкий оборот и срыв голоса на крик, переполненный досадой:
— Ублюдки хреновы я шёл на перестрелку.
Глубокий вдох. Фьюх, неужто псих выпустил пар и успокоился? Или это только первый акт?
— Как в Вестерне.
На выдохе выдаёт Рональд уже без слюны. Напряжённая пауза и очередное оскорбление из его уст:
— Макаки. Вашу мать, только время отняли.
• Рональд Крэй — Каспер Mонссон.
I. 24:00 — 26:33:
(продолжение)
Высказывался Рон уже за дверью паба.
— Кучу времени у меня отняли.
Проорал он перед тем, как снять свой пиджак и уйти куда подальше.
— Похоже твой братишка тебя бросил.
— Да не. Просто вы его разочаровали, он психанул. Глядите.
— Давайте я анекдот расскажу, вам он понравится: "Параноидальный шизофреник заходит в бар".
Конечно же Рональд вернулся, подошёл сзади и ударил первого в самое темечко молоточком. Завязалась шикарная бойня, с кровью и мясцом. Красная жидкость окрасила физиономию психа, он выглядел поистине ужасающе, но сейчас он был счастлив, и счастлив он так бывает лишь в подобные моменты.
Он даже ухо какому—то идиоту откусил, а другому пробил коленную чашечку. Короче, повеселился на славу, иначе и не скажешь.
• Рональд Крэй — Каспер Mонссон.
II. 46:07 — 48:32:
Лондон стал свободным. И Братья Крэй решили этим воспользоваться.
— Ты очень часто говоришь "нас". Ты очень часто говоришь слова "мы" и "нас".
— Неужели?
— Я хочу спросить, у тебя фамилия Крэй?
— Успокойся, Рон. Я ни на что не претендую, мне достаточно процента.
— Да, не сомневаюсь. Не сомневаюсь. Реджи, я считаю, это плохая затея. Очень плохая затея.
Он продолжал говорить, его лик был окутан никотиновым дымом, а параноидальная шизофрения всё прогрессировала в его мозгу.
В тот вечер Рон решил расслабиться. Взял своего человека и отправился с ним в клуб. На сцене пел симпатичный паренёк, который мастерски покачивал своей жопой в такт мелодии.
— Он мне нравится. В нём есть нечто особенное.
— Я догадываюсь что.
— Что?
— То, как он бёдрами виляет.
— Да. Ему явно не хватает хорошей трубы.
— У тебя музыкальное настроение?
— Точно. Ещё какое.
— Так дерзай.
— И дерзну. Да, я ему покажу хорошую трубу. Я туда пойду, слышишь?
"Кент" смеялся, а Рон, не переставая дымить как паровоз, поднялся со своего нагретого местечка и отправился на сцену, предварительно отвесив подзатыльник своему прежнему собеседнику.
— Ах ты шалун. Наглый мелкий засранец.
Джазовые мотивы без духового? Да ни за что. Папироса в его зубах сменилась на инструмент. Он выдыхал воздух в полое пространство, изредка даже попадая в такт, но лишь изредка. Все смеялись вокруг, но ему было плевать. Плевать до тех пор, пока он этого не заметил. Резко опустив духовой, Рональд огляделся. Крэй кидает трубу, вынимает микрофон со стойки и опять таки возвращает сигарету. Его фигура редко отделялась от клубов дыма.
— Вот, твою мать. Так.
Убирая всё лишнее, он проверяет, работает ли эта чёртова штуковина в его руках.
— Привет. Привеееет.
— Да, привет Рон.
Проговаривает знающий его человек, кивая головой, удручённо кивая, ибо он уже понимал, что сейчас начнётся.
— Знаете, когда я планирую умереть?
— Когда, Рон?
С места выспрашивает юнец.
— В последнюю очередь.
Отвечает Крэй ему. Следом возвращаясь ко всему залу.
— Ну что примолкли, ублюдки, а? На сцене я может не так хорош, но зато я хороший ганстер.
Интонация становилась всё более злобной. Движения рук резкие, направленные и уверенные.
— О да, я этот титул кровью заслужил. А сколько титулов заслужили вы? А? Господа притворщики. О да, наслаждайтесь своей фальшивой роскошью.
Крэй поднимает руку, огораживая себя от света софитов. Но даже это его бесит. Его бесит всё, вызывая у него истинный и неподдельный психоз.
— Ха, отвратительно. Это отвратительно, да. Хотите фокус? Вы же любите фокусы.
Он поправляет шнур микрофона, который, чёрт возьми, ему мешался.
— Детишки обожают фокусы. Всем известно, что в слове "жужжание" есть три волшебных буквы "ж". Внимание, вопрос. Сколько букв "ж" в слове "жопа"?
Он пальцем (какая бестактность) указывает на сидящую в первых рядах дамочку, но та непонимающе и со страхом во взгляде смотрит на него.
— В жопе только вы.
Микрофон падает на сцену. Крэй доволен собой, он не нуждается в овациях. Смеётся и аплодирует только мелкий засранец. Все остальные не в состоянии скрыть шока. И каждый присутствующий понимал, что Роналд прав. Псих, убийца, головорез прав. Но лишь шизофреник способен озвучить данную правду.
Читайте также: