Зулейха открывает глаза цитаты
Обновлено: 21.11.2024
Она не думала о том, куда забросила ее судьба и что будет завтра. Важен был только сегодняшний день, только эта минута – тихое посапывание на груди, тяжесть и тепло сыновьего тельца на животе.
Добавил Awn 25.07.18- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Работай, Зулейха, работай. Как там мама говорила? Работа отгоняет печаль. Ох, мама, моя печаль не слушается твоих поговорок…
Добавил Awn 25.07.18- Скопировать
- Сообщить об ошибке
Даже язык татарский устроен так, что можно всю жизнь прожить – и ни разу не сказать «я»: в каком бы времени ты ни говорил о себе, глагол встанет в нужную форму, изменит окончание, сделав излишним использование этого маленького тщеславного слова. В русском – не так, здесь каждый только и норовит вставить: «я» да «мне», да снова «я»…
Добавил Awn 25.07.18- Скопировать
- Сообщить об ошибке
— Скажи, мама. — она не разжимает глаз, не разжимает рук, словно боится отпустить, — так и шепчет не то в костлявое плечо свекрови, не то в морщины у основания шеи. — Всё хотела спросить : зачем ты по молодости ходила в урман?
— Давно это было, девчонкой была глупой. Смерти искала — спасения от любви несчастной, — широкая и твёрдая грудь старухи поднимается и опускается в долгом могучем вздохе. — Пришла в урман, а нет её там, смерти.
Урман - буреломная чащоба, по поверью обиталище лесных духов и всякой дурной нечисти. Считалось, что ушедшему в урман обратно уже не вернуться.
Следующая цитата
Чувства – они на то и даны, чтобы человек горел. Если нет чувств, ушли – что ж за угли-то держаться?
Чтобы дойти до цели, человеку нужно только одно – идти.
Partir, c’est mourir un peu. Уезжать – это немножко умирать.
Pour atteindre son but il ne faut qu’aller. Чтобы дойти до цели, человеку нужно только одно – идти.
Уезжать – это немножко умирать.
Свобода подобна счастью, – мурчит себе под нос, – для одних вредна, для других полезна.
Работай, Зулейха, работай. Как там мама говорила? Работа отгоняет печаль. Ох, мама, моя печаль не слушается твоих поговорок…
Вы часто думаете о том, «что было бы, если бы»? – Лейбе трясет ладонями – невидимые брызги падают с пальцев в черную, как смола, воду. – Нет. – И правильно делаете. – Вольф Карлович встает, смотрит на свои белеющие в темноте руки. – Есть только то, что есть. Только то, что есть.
Горит – приятно, перегорит – сдунешь пепел и дальше живешь.
Не подлость ли: думать о новой бабе, когда старая еще надеется, ждет его, небось, подушки взбивает? Нет, решил, не подлость. Чувства – они на то и даны, чтобы человек горел. Если нет чувств, ушли – что ж за угли-то держаться?
Следующая цитата
Вы, мужики, как бараны – чуть кого посильнее себя видите, сразу хотите забодать, затоптать, победить. Вот дураки!
Она привыкла к этой мысли, как бык привыкает к ярму, а лошадь – к голосу хозяина. Кому-то было отпущено жизни с щепотку, как ее дочерям; кому-то – с горсточку; кому-то – неизмеримо щедро, целыми мешками и амбарами, как свекрови. Но смерть ждала каждого – таилась в нем самом или ходила совсем рядом, кошкой ластилась к ногам, пылью ложилась на одежду, воздухом проникала в легкие. Смерть была вездесуща – хитрее, умнее и могущественнее глупой жизни, которая всегда проигрывала в схватке.
Если нет чувств, ушли – что ж за угли-то держаться?
Игнатов не понимал, как можно любить женщину. Любить можно великие вещи: революцию, партию, свою страну. А женщину? Да как вообще можно одним и тем же словом выражать свое отношение к таким разным величинам – словно класть на две чаши весов какую-то бабу и Революцию?
Да ведь голову себе – не отрубишь. Думает и думает, наполняется мыслями, как сеть рыбой.
Он вдруг поймет, как постарел: потерявшие зоркость глаза не смогут различить ни морщин на лице Зулейхи, ни седины в ее волосах. А она почувствует, что заполнившая мир боль не ушла, но дала ей вдохнуть.
Игнатов не понимал, как можно любить женщину. Любить можно великие вещи: революцию, партию, свою страну. А женщину? Да как вообще можно одним и тем же словом выражать свое отношение к таким разным величинам – словно класть на две чаши весов какую-то бабу и Революцию? Глупость какая-то получается.
Pour atteindre son but il ne faut qu’aller.
Мысли – не речка, плотиной не перегородишь; пусть текут.
Ворочаясь на жесткой общежитской койке, он слушал храп соседей по комнате и размышлял о жизни. Не подлость ли: думать о новой бабе, когда старая еще надеется, ждет его, небось, подушки взбивает? Нет, решил, не подлость. Чувства – они на то и даны, чтобы человек горел. Если нет чувств, ушли – что ж за угли-то держаться?
Следующая цитата
Специальное издание к премьере на телеканале "Россия".
. Показать полностью Зимой 1930 года у татарской крестьянки Зулейхи убивают мужа, а ее саму раскулачивают и отправляют по каторжному маршруту в Сибирь. Тридцать ссыльных оказываются брошенными в глухой тайге без пищи, крова и теплой одежды. Неграмотные крестьяне и ленинградские интеллигенты, "деклассированные элементы" и уголовники, мусульмане и христиане, язычники и атеисты, русские, татары, немцы, чуваши — все они отстаивают у суровой природы и безжалостного государства свое право на жизнь.
Зулейха находит в себе силы пройти через все испытания, главное из которых — испытание Любовью и Прощением. Чтобы выжить, нужно любить — даже если это любовь к злейшему врагу. Чтобы выжить, нужно простить: себя, других, свою судьбу — страшную, и свою родину — жестокую. Даже саму историю, в которой, как и в каждой человеческой жизни, так мало справедливости…
Режиссер Егор Анашкин.
В ролях: Чулпан Хаматова, Сергей Маковецкий, Елена Шевченко, Юлия Пересильд, Евгений Морозов, Александр Сирин, Роман Мадянов, Александр Баширов, Роза Хайруллина, Дмитрий Куличков, Рамиль Сабитов.
Читайте также: