Вся такая воздушная к поцелуям зовущая цитата
Обновлено: 16.05.2024
"Знойную женщину" и "мечту поэта" я просто не могла обойти стороной. Вдова инвалида империалистической войны, державшая свою бакалейную лавочку и мечтавшая найти себе нового мужа, мадам Грицацуева наткнулась на широкую грудь "сына турецкоподданного" Остапа Бендера, который незамедлительно на ней женился:
"Молодая была уже не молода. Ей было не меньше 35 лет. Природа одарила ее щедро. Тут было все: арбузные груди, краткий, но выразительный нос, расписные щеки, мощный затылок и необозримые зады. Нового мужа она обожала и очень боялась." - "Двенадцать стульев", И. Ильф и Е. Петров
Увы, любовная лодка разбилась в первую брачную ночь, когда коварный Бендер сбежал, прихватив с собой дорогие сердцу Грицацуевой вещицы, включая стул, чайное ситечко и дутый браслет.
Вместо того, чтобы разочароваться в новом супруге, покинутая бросилась искать его, давая объявления в газеты. Остается неизвестным одно: как такая женщина, умудрившаяся проявлять деловую хватку - в конце концов ее магазинчик держался на плаву даже в кризисное время, была настолько пленена могучими плечами Бендера (не будем говорить о прочем), что позабыла и о ситечке, и о браслетике, упорно оправдывая своего Суслика. Меж тем, в остальном она была деловита и сурова:
"- Двадцать рублей, - сухо сказал Варфоломеич.
Вдова поднялась с мешков. Она была замарана мукой. Запорошенные ресницы усиленно моргали.
Сколько? -- переспросила она.
- Пятнадцать рублей, - спустил цену Варфоломеич.
Он чуял, что и три рубля вырвать у несчастной женщины будет трудно." - "Двенадцать стульев", И. Ильф и Е. Петров
Узнав от Варфоломеича, что Бендера видели в Москве, Грицацуева, ни минуты не сомневаясь, ринулась в погоню. Но, увы, Остап такой преданности не оценил, и вновь сбежал, сверкнув на прощание своими малиновыми ботинками.
1. "Двенадцать стульев", 1966 год: гражданка Грицацуева - Валентина Савельева
Этот телеспектакль мне не нравится целиком и полностью: большой вклад в это внес лично товарищ Бендер , отличившийся умением наводить на зрителя тоску. Мадам Грицацуева здесь тоже несколько разочаровывает: она, откровенно говоря, совсем не знойная женщина. Скорее деревенская с задатками трепетной лани. Из деревенского - говорок в духе "Людк, а, Людк". Из трепетного - возведение глазок куда-то к потолку и легкое подвывание в голосе. За Бендером она гоняется тоже в соответствии со своим образом, то есть - полутрепетно.
Мадам Грицацуева (роль исполняет Валентина Савельева). Кадр из фильма "Двенадцать стульев", 1966 год, реж. Александр Белинский. Мадам Грицацуева (роль исполняет Валентина Савельева). Кадр из фильма "Двенадцать стульев", 1966 год, реж. Александр Белинский.2. "12 стульев", 1971 год: гражданка Грицацуева - Наталья Крачковская
Нужно ли говорить, что Крачковская в фильмах Гайдая - просто королева эпизода. И в "12 стульях" она стала той стопроцентной Грицацуевой, что описана на страницах книги. И речь, безусловно, идет не только о внешности. Вдовушка абсолютно покорена бендеровским обаянием. Она готова простить ему и стулья, и ситечко и прочие пропавшие безделушки, лишь бы ее Суслик вернулся к ней вновь. Она даже готова временно прикрыть торговлю, бросившись в Москву за своей великой любовью. Эх, такую преданность хорошему бы мужчине. но проблема в том, что на обычного нормального мужика Грицацуева не клюнет, такой уж тип. Ей страдания нужны, страсти, нужен ей такой мужичок, чтобы она могла его спасать и опекать. Вот такая вот жизненная несправедливость. В общем, потрясающа здесь Крачковская, что и сказать.
Следующая цитата
Легенда о великом комбинаторе,
Почему в Шанхае ничего не случилось
Происхождение легендыВ истории создания «Двенадцати стульев», описанной мемуаристами и многократно пересказанной литературоведами, вымысел практически неотделим от фактов, реальность – от мистификации.
Известно, правда, что будущие соавторы, земляки-одесситы, оказались в Москве не позже 1923 года. Поэт и журналист Илья Арнольдович (Иехиел-Лейб бен Арье) Файнзильберг (1897–1937) взял псевдоним Ильф еще в Одессе, а вот бывший сотрудник одесского уголовного розыска Евгений Петрович Катаев (1903–1942) свой псевдоним – Петров – выбрал, вероятно, сменив профессию. С 1926 года он вместе с Ильфом работал в газете «Гудок», издававшейся Центральным комитетом профессионального союза рабочих железнодорожного транспорта СССР.
В «Гудке» работал и Валентин Петрович Катаев (1897–1986), брат Петрова, друг Ильфа, приехавший в Москву несколько раньше. Он в отличие от брата и друга успел к 1927 году стать литературной знаменитостью: печатал прозу в центральных журналах, пьесу его ставил МХАТ, собрание сочинений готовило к выпуску одно из крупнейших издательств – «Земля и фабрика».
Если верить мемуарным свидетельствам, сюжет романа и саму идею соавторства Ильфу и Петрову предложил Катаев. По его плану работать надлежало втроем: Ильф с Петровым начерно пишут роман, Катаев правит готовые главы «рукою мастера», при этом литературные «негры» не остаются безымянными – на обложку выносятся три фамилии. Обосновывалось предложение довольно убедительно: Катаев очень популярен, его рукописи у издателей нарасхват, тут бы и зарабатывать как можно больше, сюжетов хватает, но преуспевающему прозаику не хватает времени, чтоб реализовать все планы, а брату и другу поддержка не повредит. И вот не позднее сентября 1927 года Ильф с Петровым начинают писать «Двенадцать стульев». Через месяц первая из трех частей романа готова, ее представляют на суд Катаева, однако тот неожиданно отказывается от соавторства, заявив, что «рука мастера» не нужна – сами справились. После чего соавторы по-прежнему пишут вдвоем – днем и ночью, азартно, как говорится, запойно, не щадя себя. Наконец в январе 1928 года роман завершен, и с января же по июль он публикуется в иллюстрированном ежемесячнике «30 дней».
Так ли все происходило, нет ли – трудно сказать. Ясно только, что при упомянутых сроках вопрос о месте и времени публикации решался если и не до начала работы, то уж во всяком случае задолго до ее завершения. В самом деле, материалы, составившие январский номер, как водится, были загодя прочитаны руководством журнала, подготовлены к типографскому набору, набраны, сверстаны, сданы на проверку редакторам и корректорам, вновь отправлены в типографию и т. п. На подобные процедуры – по тогдашней журнальной технологии – тратилось не менее двух-трех недель. И художнику-иллюстратору, кстати, не менее пары недель нужно было. Да еще и разрешение цензуры надлежало получить, что тоже времени требует. Значит, решение о публикации романа принималось редакцией журнала отнюдь не в январе 1928 года, когда работа над рукописью была завершена, а не позднее октября – ноября 1927 года. Переговоры же, надо полагать, велись еще раньше.
С учетом этих обстоятельств понятно, что подаренным сюжетом вклад Катаева далеко не исчерпывался. В качестве литературной знаменитости брат Петрова и друг Ильфа стал, так сказать, гарантом: без катаевского имени соавторы вряд ли получили бы «кредит доверия», ненаписанный или, как минимум, недописанный роман не попал бы заблаговременно в планы столичного журнала, рукопись не принимали бы там по частям. И не печатали бы роман в таком объеме: все же публикация в семи номерах – случай экстраординарный для иллюстрированного ежемесячника.
Разумеется, издание тоже было выбрано не наугад. В журнале «30 дней» соавторы могли рассчитывать не только на литературную репутацию Катаева, но и на помощь знакомых. Об одном из них, популярном еще в предреволюционную пору журналисте Василии Александровиче Регинине (1883–1952), заведующем редакцией, о его причастности к созданию романа мемуаристы и литературоведы иногда упоминали, другой же, бывший акмеист Владимир Иванович Нарбут (1888–1938), ответственный (т. е. главный) редактор, остался как бы в тени. Между тем их дружеские связи с авторами романа и Катаевым-старшим были давними и прочными. Регинин организовывал советскую печать в Одессе после гражданской войны и, как известно, еще тогда приятельствовал чуть ли не со всеми местными литераторами, а Нарбут, сделавший при Советской власти стремительную карьеру, к лету 1920 года стал в Одессе полновластным хозяином ЮгРОСТА – Южного отделения Российского телеграфного агентства, куда пригласил Катаева и других писателей-одесситов.
В Москве Нарбут реорганизовал и создал несколько журналов, в том числе «30 дней», а также издательство «Земля и фабрика» – «ЗиФ», где был, можно сказать, представителем ЦК ВКП(б). Своим прежним одесским подчиненным он, как отмечали современники, явно протежировал. И характерно, что первое отдельное издание «Двенадцати стульев», появившееся в 1928 году, было зифовским. Кстати, вышло оно в июле, аккурат к завершению журнальной публикации, что было оптимально с точки зрения рекламы, а в этой области Нарбут, возглавлявший «ЗиФ», был признанным специалистом.
Нежелание мемуаристов и советских литературоведов соотнести деятельность Нарбута с историей создания «Двенадцати стульев» отчасти объясняется тем, что на исходе лета 1928 года политическая карьера бывшего акмеиста прервалась: после ряда интриг в ЦК (не имевших отношения к «Двенадцати стульям») он был исключен из партии и снят со всех постов. Регинин же остался заведующим редакцией, и вскоре у него появился другой начальник. Однако в 1927 году Нарбут еще благополучен, его влияния вполне достаточно, чтобы с легкостью преодолевать или обходить большинство затруднений, неизбежных при срочной сдаче материалов прямо в номер.
Если принять во внимание такой фактор, как поддержка авторитетного Регинина и влиятельнейшего Нарбута, то совместный дебют Ильфа и Петрова более не напоминает удачный экспромт, нечто похожее на сказку о Золушке. Скорее уж это была отлично задуманная и тщательно спланированная операция – с отвлекающим маневром, с удачным пропагандистским обеспечением. И проводилась она строго по плану: соавторы торопились, работая ночи напролет, не только по причине природного трудолюбия, но и потому, что вопрос о публикации был решен, сроки представления глав в январский и все последующие номера журнала – жестко определены.
Не исключено, кстати, что Нарбут и Регинин, изначально зная или догадываясь о специфической роли Катаева, приняли его предложение, дабы помочь романистам-дебютантам. А когда Катаев официально отстранился от соавторства, Ильф и Петров уже предъявили треть книги, остальное спешно дописывалось, правилось, и опытным редакторам нетрудно было догадаться, что роман обречен на успех. Потому за катаевское имя, при столь удачной мотивировке отказа, держаться не стоило. Кстати, история о подаренном сюжете избавляла несостоявшегося соавтора и от подозрений в том, что он попросту сдал свое имя напрокат.
Следующая цитата
Все проекты
Для бизнеса
Проекты
Русский EnglishБеларускаяქართულიУкраїнськаТатар телеҚазақ тіліՀայերենO'zbek tiliRomână (MD)Azərbaycan diliRomână (RO)Türkçe
добавлена 9 ноября 2020 в 06:05
Класс 1
добавлена 12 октября 2020 в 11:45
Класс 1
добавлена 14 сентября 2020 в 13:41
Класс 2
добавлена 9 июня 2020 в 10:32
Класс 2
добавлена 7 мая 2020 в 06:07
Класс 4
добавлена 13 апреля 2020 в 15:40
В этом году и весна не весна. Для организма это время года само по себе тяжелое испытание - авитаминоз, депрессия, простуды, да еще коронавирус заставляет нервничать и чувствовать себя неуютно (и это уже не говоря о жизни взаперти). Двойная нагрузка на иммунитет, двойные шансы заболеть. А болеть чем бы то ни было в текущей ситуации чревато. Поэтому, помимо физических упражнений на дому и прогулок на балконе, неплохо было бы поддержать свой имммунитет на молекулярном уровне. Именно для этого к
Класс 6
добавлена 5 апреля 2020 в 07:44
100% способ не заболеть сейчас коронавирусом – сидеть безвылазно дома. Но все равно придется ходить в продуктовый магазин, аптеку, банкомат. Маска на лицо, дистанция в очередях, постоянная обработка рук. Частое мытье рук с мылом эффективно, но тем самым смывается липидный слой, кожа высыхает, на ней образуются микротрещины, через которые могут попадать микробы даже после мытья. То же самое относится к одноразовым влажным салфеткам. Специально для защиты ваших рук компания dnaclub разработала у
Класс 7
добавлена 2 апреля 2020 в 11:11
Класс 1
добавлена 22 марта 2020 в 07:46
Класс 11
загрузка
Всё 397
Обсуждаемые
Вы отметили максимальное количество друзей (64) на этой фотографии.
В данный момент вы не можете отметить человека на фотографии. Пожалуйста, попробуйте позже.
Фотография недоступна этому человеку
Чтобы отметить человека, наведите на него курсор и нажмите левую кнопку мыши. Чтобы отметиться на фото, наведите на себя курсор и нажмите левую кнопку мыши.
+ 1 минута
за просмотры фотографий!
6 июл 2017
В группе 85 участников
Тонкая и чувствительная кожа вокруг глаз и губ нуждается в особом уходе. Для нее не подходят обычные кремы для лица: их текстура слишком «тяжелая», а неподходящий состав приводит.
Следующая цитата
Если вы помните, у Ипполита Матвеевича Воробьянинова была возлюбленная — некая Елена Станиславовна Боур. О ней говорится мало — состарившаяся женщина, бывшая когда-то великолепной красавицей. «Голос его любовницы был тот же, что и в девяносто девятом году, перед открытием парижской выставки. Но, войдя в комнату и сжимая веки от света, Ипполит Матвеевич увидел, что от что от былой красоты не осталось и следа»*.
Если мы возьмём гайдаевский вариант Елены Боур, то ближе к истине будет типаж Каролины Отеро. Источники - открытка из личной коллекции автора (скан) и скриншот с экрана. Если мы возьмём гайдаевский вариант Елены Боур, то ближе к истине будет типаж Каролины Отеро. Источники - открытка из личной коллекции автора (скан) и скриншот с экрана.Сейчас всё больше читателей знают полный, восстановленный текст книги Ильи Ильфа и Евгения Петрова, где отмечены многие факты из дореволюционной жизни Воробьянинова — о его детстве, учёбе в гимназии, бесполезно-шикарной юности, любовных приключениях и — женитьбе на некрасивой и ужасно худой Марии Петуховой, чьи сокровища потом и оказались зашитыми в стулья.
Однако нас интересует вовсе не она. Из этого текста мы узнаём, что на одном из мероприятий потасканный бонвиван Киса познакомился с очаровательной супругой « . нового окружного прокурора – Еленой Станиславовной Боур. Прокурор был стар, но жена его, по уверению секретаря суда, была: «…Сама юность волнующая, / Сама младость ликующая, / К поцелуям зовущая, / Вся такая воздушная»* . Воробьянинов яро воспылал!
Из описаний мы узнаём, что она была настоящей фамм-фаталь — белокожей, с холёными руками и «. прикрывала мраморное лицо вуалеткой, расшитой чёрными птичками» . Облик дамы, которая могла бы понравиться пошляку-Воробянинову — это растиражированно-открыточный, популярный типаж 1900-х с крепко стянутой осиной талией, длинной шеей и удивительной белизны овальным личиком.
В те годы женщину — если она была, конечно же, очаровательной, сравнивали с ароматным цветком или, допустим, со свежим ветром; боготворили маленькую ножку и — лёгкое дыхание. Отсюда фраза: «Вся такая воздушная» . Ликующая младость означала отменное здоровье и хорошие формы — при сохранении «мраморной» кожи — загар ещё не вошёл в светскую моду, хотя, о пользе гелиотерапии всё же писались целые трактаты.
Если мы возьмём два известных в ту пору лица — танцовщицы Каролины Отеро и певицы Лины Кавальери, то несложно представить, как могла выглядеть женщина-мечта всех уездных кавалеров — открытки с этими актрисами-и-куртизанками пользовались громадным спросом именно в провинции и по ним «сверяли» свой вкус. Конечно же, не только в России, но и во всём мире. Помимо них наблюдалось множество иных красоток и богинь, неустанно позировавших для средств массовой информации.
В общем, стопроцентно Елена Станиславовна Боур имела тончайший стан, округлые бёдра, покатые плечи. Костлявость — ужасала. Чрезмерная полнота — ещё больше. Шикарная дама должна была казаться идеально-гладкой, без единой выпирающей косточки — худые ключицы вызывали мысли о чахотке, тощие пальцы — о бедности, острые колени и тощие икры — о плохом питании. В общем, то была фарфоровая статуэтка, лилия, зефир-эфир. Ах! Поэтому Ипполит Матвеевич и не узнал свою постаревшую нимфу.
Читайте также: