Тургенев о толстом цитаты
Обновлено: 22.12.2024
Карикатура: либерал-эквилибрист Карикатура: либерал-эквилибрист
Иван Тургенев в читательском сознании не выпадет из череды классиков русской литературы от того, что православный христианин Фёдор Достоевский …да и все тогдашние русофилы… воспринял роман Тургенева «Дым», как западническую клевету на Россию. «Дым», по словам Фёдора Михайловича, «подлежал сожжению от руки палача»; «…книга "Дым" меня раздражила. Он (Тургенев – А.Б.) сам говорил мне, что главная мысль, основная точка его книги состоит в фразе: "Если б провалилась Россия, то не было бы никакого ни убытка, ни волнения в человечестве". Он объявил мне, что это его основное убеждение о России. (…) Ругал он Россию и русских безобразно, ужасно. Но вот что я заметил: все эти либералишки и прогрессисты, преимущественно школы ещё Белинского, ругать Россию находят первым своим удовольствием и удовлетворением. Разница в том, что последователи Чернышевского просто ругают Россию и откровенно желают ей провалиться (преимущество провалиться!). Эти же, отпрыски Белинского, прибавляют, что они любят Россию . А между тем не только все, что есть в России чуть-чуть самобытного, им ненавистно, так что они его отрицают и тотчас же с наслаждением обращают в карикатуру, но что если б действительно представить им наконец факт, который бы уж нельзя опровергнуть или в карикатуре испортить, а с которым надо непременно согласиться, то, мне кажется, они бы были до муки, до боли, до отчаяния несчастны. (…) Я (Достоевский – А.Б.) перебил разговор (Достоевский беседовал с Тургеневым в германского городе Баден-Бадене - А.Б.) ; заговорили о домашних и личных делах, я взял шапку и как-то, совсем без намерения, к слову, высказал, что накопилось в три месяца в душе от немцев: "Знаете ли, какие здесь плуты и мошенники встречаются. Право, чёрный народ здесь гораздо хуже и бесчестнее нашего, а что глупее, то в этом сомнения нет. Ну вот Вы говорите про цивилизацию; ну что сделала им цивилизация и чем они так очень-то могут перед нами похвастаться!" Он (Тургенев – А.Б.) побледнел (…) и сказал мне: "Говоря так, Вы меня лично обижаете. Знайте, что я здесь поселился окончательно, что я сам считаю себя за немца, а не за русского, и горжусь этим!"
Достоевский обличал русофобствующего германофила Тургенева, разумею, не из честолюбивой ревности …сам при жизни в гениях ходил… разумею, не из зависти к богатому барскому имению и даже не от славянофильства, но лишь из сыновьей любви к родному русскому народу, униженному и оскорблённому . Оно, вроде, и брань на вороту не виснет, но ведь простоватый русский книгочей может и за чистую правду принять выводы Тургенева о том, что
«…Русь в целые десять веков ничего своего не выработала, ни в управлении, ни в суде, ни в науке, ни в искусстве, ни даже в ремесле… (…) Наша матушка, Русь православная, провалиться бы могла в тартары, и ни одного гвоздика, ни одной булавочки не потревожила бы, родная (…) потому что даже самовар, и лапти, и дуга, и кнут – эти наши знаменитые продукты – не нами выдуманы. (…) Ну скажите мне на милость, зачем врёт русский человек? (…) Лезут мне в глаза с даровитостью русской натуры, с гениальным инстинктом (…) Да какая это даровитость, помилуйте, господа? Это лепетание спросонья, а не то полузвериная сметка. (…) Русское художество, русское искусство. Русское кружение я знаю и русское бессилие тоже, а с русским художеством, виноват, не встречался. (…) Русские люди – самые изолгавшиеся люди в целом свете; а ничего так не уважают, как правду, ничему так не сочувствуют, как именно ей…»
Ранешние царские западники, хотя, случалось, и грешили русофобией, всё же были западники по убеждению, и, думали: западноевропейский стиль жизни во благо России; нынешние же лукавые «западники» с русофобской пеной на губах куплены Западом с потрохами и по сниженным ценам, – товар бросовый, молью побитый. И за славу суетную, злато-серебро испросил сумеречный князь душу, Богом дарованную … А посему нынешним «западникам» хоть наплюй в глаза, да хоть помочись в очеса, все Божия роса. Среди русофилов есть малые и великие грешники, но русофилы каются, а русофобы каяться не способны, ибо без Бога и царя в голове, русофобы, не грешники, русофобы – слуги князя тьмы.
Не уничижают же художественный гений Льва Толстого, но во спасение русской души, скажем, грозные проповеди святого праведного Иоанна Кронштадского супротив ереси мятежного графа:
«Дерзкий, отъявленный безбожник, подобный Иуде предателю… Толстой извратил свою нравственную личность до уродливости, до омерзения… (…) О, как ты ужасен, Лев Толстой, порождение ехидны… (…) Доколе, Господи, терпишь злейшего безбожника, смутившего весь мир, Льва Толстого? Доколе не призываешь его на суд Твой. Господи, земля устала терпеть его богохульство. (…) Возьми его с земли — этот труп зловонный, гордостию своею посмрадивший всю землю. Аминь».
«Думы о русском с древнейших до нынешних времён». Иркутск, 2017.
Мог ли светоч Земли Русской праведный Иоанн Кронштадтский писать вежливей, читая статьи графа Толстого, клокочущие ненавистью к Русской Православной Церкви: «… Я убедился, что учение Церкви есть теоретически коварная и вредная ложь , практически же — собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающее совершенно весь смысл христианского учения. (…) я отвергаю все таинства . ( Из письма Л. Толстого по выходу Постановления Священного Синода об отлучении его от Церкви)
А ранее борзый и гордый гений замахнулся и на Святое Писание, на христианство:
«Разговор о божестве и вере навёл меня на великую, громадную мысль, осуществлению которой я чувствую себя способным посвятить жизнь. Мысль эта – основание новой религии, соответствующей развитию человечества, религии Христа, но очищенной от веры и таинственности, религии практической, не обещающей будущее блаженство, но дающей блаженство на земле».
(Из дневника Льва Толстого)
Воистину , зеркало русской революции; верно мыслил великий Ленин, ненавидевший Достоевского за Церковь Христову, возлюбивший Толстого за отвержение от Церкви, равно и царя Петра Первого, родного большевикам по неприязни к всему русскому, исконному.
Я повёл речь о писателе Астафьеве, и зачем же помянул предзакатного Тургенева, Толстого. А затем, чтобы показать идейную близость сих писателей в их позднюю пору, дабы заодно и подтвердить сказанное раньше: про усопших писателей грех говорить скверно, да и про всех ближних, живых и мёртвых, но растолковать простоватому книгочею о их мировоззренческих блужданиях во тьме, – не грех, но лишь во благо нынешних и грядущих читательских душ. Правда, еще толкуют мудрые: де, про покойных либо молчат, либо говорят правду…
Увы, забывали писатели речение Христа: «Невозможно не придти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят» . (Лк.17:2) Различны были изначальные мотивы писательских ересей: у великих …Тургенев, Толстой… и блуждания великие, а равновелик ли дворянским классикам сибирский мужик, нынешний век решит ; но я думаю, вершинные сочинения Астафьева – уже в ряду классических произведений, и даже превосходят иные, ибо запечатлели не узкий дворянский мир, но крестьянский – суть, народный, поскольку крестьянство вначале прошлого века составляло почти девяносто процентов народонаселения России, поскольку в русских, чем бы те не промышляли, и по сей день крестьянский дух не выветрился из души. Но то уже иная беседа…
Продолжение очерка, глава " Встречи с Виктором Астафьевым" здесь
Следующая цитата
9 ноября исполняется 200 лет со дня рождения писателя Ивана Тургенева. Что писал классик о курском крае, кто стал прототипом одной из самых ярких его героинь – барыни из «Муму», и почему Лев Толстой вызвал на дуэль Тургенева, вспоминает «ДДД» накануне этого юбилея.
О курянах и губернатореИван Сергеевич Тургенев неоднократно бывал в Курской губернии. Во-первых, он родился и провел детство неподалеку – Спасское-Лутовиново находится под Орлом. Во-вторых, его матери, а позже брату принадлежала деревня Семеновка Щигровского уезда. В «Записках охотника» действия часто происходят в Курской губернии, при этом Тургенев приводит описания здешних мест и типажей. Один из рассказов цикла так и называется – «Гамлет Щигровского уезда». По сути это язвительная сатира на нарождающуюся русскую интеллигенцию. Своей главной бедой герой считает «недостаток оригинальности», но при этом сам же просит называть себя «Гамлетом Щигровского уезда». При этом писатель проходится и по провинциальному «обществу». На обеде, куда пригласили автора, все с трепетом ожидают приезда некоего сановника (исследователи склоняются к тому, что речь идет о тогдашнем губернаторе). «Шумный разговор превратился в мягкий, приятный говор, подобный весеннему жужжанью пчел в родимых ульях. И вот вошла наконец матка – вошел сановник. Сердца понеслись к нему навстречу, сидящие туловища приподнялись», – Тургенев очень метко описывает эту встречу, а потом и сам обед, где подавали «рыбу в полтора аршина длины и с букетом во рту», а «хозяин хлопотал, бегал, суетился, потчевал гостей, мимоходом улыбался спине сановника». Самим же курянам гораздо приятнее вспоминать, как Тургенев восхищался курским соловьем. По крайней мере, это он делал без сарказма: «Курские соловьи поют как никакие другие. У них свои трели, особенные колена, среди которых наиболее редким, своеобразным считается «кукушкин перелет». В новелле «О соловьях» Тургенев вспоминает историю о том, как мценский купец «под Курском у мальчика купил за двугривенный», а в Петербурге продал птицу «за тысячу двести рублей ассигнациями». О том, как писатель «встретил йети»Тургенев был заядлым охотником. Охотничьи тропы писателя пролегали не только в родной Орловской, но и граничащих с ней губерниях, в том числе Курской. Центральная полоса тогда представляла собой большей частью нетронутую цивилизацией природу с обилием живности. В рассказе «Льгов» Тургенев пишет, что «к обеду лодка наша через край наполнилась дичью». Правда, потом лодка пошла ко дну, и «через мгновение мы уже стояли по горло в воде, окруженные телами уток». Во время одной из таких охотничьих вылазок у писателя произошла довольно странная и даже пугающая встреча. Тургенев поделился подробностями с французским классиком Мопассаном, который запечатлел этот эпизод в новелле «Страх». «Вдруг чья-то рука дотронулась до его плеча. Тургенев быстро обернулся и увидел страшное существо, которое разглядывало его с жадным любопытством. Оно было похоже не то на женщину, не то на обезьяну. У него было широкое, морщинистое, гримасничающее и смеющееся лицо. Тургенев почувствовал дикий, леденящий страх перед сверхъестественным». Писатель спасся бегством, причем существо еще долго его преследовало. На помощь пришел мальчик-пастух, отогнавший «чудовище» кнутом. Исследователи непознанного любят приводить этот рассказ как подтверждение существования снежного человека. Неужели молодой литератор действительно повстречал йети? Конечно, нет. Развязку этой таинственной истории описывает сам Мопассан, только поклонники всего таинственного предпочитают цитировать лишь первую часть новеллы. На деле же оказывается, что Тургенева напугала сумасшедшая женщина, жившая дикаркой в лесу более 30 лет. Местные пастухи хорошо ее знали и даже частенько кормили. Кстати, сам писатель упоминает о ней в рассказе «Бежин луг».
|
---|