Скафандр и бабочка цитаты

Обновлено: 21.11.2024

Жан-Доминик Боби — автор этой исповеди. «Скафандр и бабочка» — его послание миру. В его застывшем навсегда теле двигается только один глаз. Этим глазом он моргает, один раз, чтобы сказать «да», два раза, чтобы сказать «нет». Так, из обозначенных взмахом ресниц букв алфавита возникают слова, фразы, целые страницы. Так, из-под стеклянного колпака скафандра, из замкнутого в застывшем теле мозга, в котором порхают бабочки-мысли, он посылает нам свои почтовые открытки — послания из мира, в котором не.

Бодрствуящая кома

«Скафандр и бабочка» Жан-Доминик Боби

Такие книги как «Скафандр и бабочка» очень сложно оценивать. Удивительно, что человек, находясь в подобном состоянии, способен хотя бы на время забыть о своем теле, о своей боли и панике, способен отвлеченно размышлять, да еще пытаться донести свои мысли до других. На самом деле уже это дорогого стоит, и наши рассуждения о литературном слоге, динамичности сюжета и прочем здесь не очень уместны. К сожалению, при написании рецензии на сайте нельзя не выставить оценку в баллах. Будь моя воля, я оставил бы ее без оценки, просто хотелось поделиться непростыми мыслями, оставшимися после прочтения.

Эта книга - последние слова Жана-Доминика Боби обращенные к нашему миру. Слова записанные в те дни, когда сам он уже не мог даже произнести их, поскольку в его теле только веко одного глаза осталось не парализованным после инсульта. Это не дневник, поскольку все записанное довольно сумбурно и хаотично. Прошлое (о котором сказано больше всего) здесь перемешано с настоящим, о будущем же нет ни слова, как нет и самого будущего. Это не исповедь, и, по сути, здесь нет даже раскаяния в бесцельно прожитой жизни. Есть, кончено, сожаления, но и их не так много. Автор, конечно же, пребывает в смятении от своего теперешнего положения, но не пытается анализировать почему это случилось с ним, не пытается сделать каких-то выводов. Это не назидание потомкам, не книга раскрывающая смысл жизни в новом неожиданном ракурсе. Ничего вышеперечисленного здесь практически не встретишь.По сути здесь не встретишь вообще ничего. Только пепел воспоминаний, который через секунду без следа развеет ветер. Это просто последние слова человека на непродолжительный период словно "зависшему" между этой жизнью и следующей. Именно так наверное можно охарактеризовать locked-in syndrome, бодрствующую кому. И ценность этих слов мы, наверное, не в праве оценивать. Еще большой вопрос какими будет наши последние слова. И все же. Все же, если бы Жану-Доминику Боби удалось выкарабкаться из этого промежуточного состояния, вряд ли бы эта книга имела такую ценность. Как бы цинично это ни звучало.

«Подобно миллионам парижан, мы с Флоранс, словно зомби, с потухшим взором и тусклыми лицами вступали в этот новый день сошествия в безысходный шум-гам.»

Вроде бы я никогда не был черствым человеком, но эта книга, почему-то не трогает за живое. Ведь вроде бы должна, вроде бы искренне сочувствуешь человеку оказавшемуся в таком положении, даже в какой-то степени понимаешь, но книга отчего-то не трогает. Одноименный фильм режиссера Джулиана Шнабеля просмотренный уже после прочтения несколько исправил положение, поскольку снят он действительно глубоко и мастерски. Пожалуй, это один из немногих фильмов, которые явно превосходят первоисточник. Многие образы не тронувшие душу на страницах книги там показаны настолько ярко и образно, что просто не могут оставить равнодушным. А в книге этого нет. Вполне возможно автору книги просто не хватило слов, чтобы выразить все что он пережил. Наверное, так и есть, если учесть каким образом и каким трудом написана эта книга.
Тем не менее эта история оставляет свой глубокий след. Она дает понимание того, что фактически мы всю жизнь проживаем со своим locked-in syndrome, запертые в своих скафандрах – «словно зомби, с потухшим взором и тусклыми лицами». Даже, осознав это, стоя на самом краю жизни, мы продолжаем мечтать лишь о тех радостях, которые получали в этом скафандре и сожалеть лишь об удовольствиях которые не успели получить, о глупостях которые не успели совершить. Всю жизнь мы проживаем в состоянии бодрствующей комы и даже момент смерти не несет в себе просветления, не заставляет оглянуться и задуматься. Лишь грустить об утраченных возможностях и недоеденных устрицах. Вот это по-настоящему страшно.

«Я вдруг постиг ошеломляющую действительность, столь же потрясающую, как грибовидное облако атомного взрыва, и более острую, чем нож гильотины.»

Agnivolok 23/07/2012

Следующая цитата

«Я знавал пробуждения более приятные. Когда тем утром в конце января я пришел в сознание, какой-то человек, наклонившись надо мной, зашивал иголкой с ниткой мое правое веко, подобно тому, как штопают носки. Меня охватил безотчетный страх. А что, если в своем порыве офтальмолог зашьет мне и левый глаз — мою единственную связь с внешним миром, единственный люк моей камеры, отверстие в моем «скафандре»?»

Жан-Доминик Боби — автор этой исповеди. "Скафандр и бабочка" — его послание миру. В его застывшем навсегда теле двигается только один глаз. Этим глазом он моргает, один раз, чтобы сказать "да", два раза, чтобы сказать "нет". Так, из обозначенных взмахом ресниц букв алфавита возникают слова, фразы, целые страницы. Так, из-под стеклянного колпака скафандра, из замкнутого в застывшем теле мозга, в котором порхают бабочки-мысли, он посылает нам свои почтовые открытки — послания из мира, в котором не осталось ничего, кроме духа и разума творца за работой. Обо всём этом и не только в книге Скафандр и бабочка (Жан-Доминик Боби)

Следующая цитата

Читайте также: