Лихачев цитаты о патриотизме
Обновлено: 07.11.2024
Любовь к родному краю, к родной культуре, к родному селу или городу, к родной речи начинается с малого – с любви к своей семье, к своему жилищу, к своей школе. Постепенно расширяясь, эта любовь к родному переходит в любовь к своей стране – к ее истории, ее прошлому и настоящему, а затем ко всему человечеству и человеческой культуре.
Истинный патриотизм – это первая ступень к действенному интернационализму. Когда я хочу представить истинный интернационализм, я воображаю себя смотрящим на нашу Землю из мирового пространства. Крошечная планета, на которой мы все живем, бесконечно дорогая нам и такая одинокая среди галактик, отдаленных друг от друга миллионами световых лет!
Человек живет в определенной окружающей среде. Загрязнение среды делает его больным, угрожает его жизни, грозит гибелью человечеству… Человечество тратит миллиарды и миллиарды на то, чтобы не задохнуться, не погибнуть, но чтобы сохранить также природу, которая дает людям возможность эстетического и нравственного отдыха. Целительная сила природы хорошо известна.
Наука, которая занимается охраной и восстановлением окружающей природы, называется экологией. Но экологию нельзя ограничивать только задачами сохранения природной биологической среды. Для жизни человека не менее важна среда, созданная культурой его предков и им самим. Сохранение культурной среды – задача не менее существенная, чем сохранение окружающей природы. Если природа необходима человеку для его биологической жизни, то культурная среда столь же необходима для его духовной, нравственной жизни…
Улицы, площади, каналы, дома, парки – напоминают, напоминают ненавязчиво и ненастойчиво творения прошлого, в которые вложены талант и любовь поколений, входят в человека, становясь мерилом прекрасного. Он учится уважению к предкам, чувству долга перед потомками. И тогда прошлое и будущее становятся неразрывными для него, ибо каждое поколение – это как бы связующее звено во времени.
Если человек не любит хотя бы изредка смотреть на старые фотографии своих родителей, не ценит память о них, оставленную в саду, который они возделывали, в вещах, которые им принадлежали, - значит, у него нет любви к своему городу. Если человек равнодушен к памятникам истории своей страны – он, как правило, равнодушен к своей стране.
Следующая цитата
А в чем самая большая цель жизни? Я думаю: увеличивать добро в окружающем нас. А добро – это, прежде всего, счастье всех людей. Оно слагается из многого, начинается с мелочей, зарождается в детстве и в близком.
Ребенок любит свою мать и своего отца, братьев и сестер, свою семью, свой дом. Постепенно расширяясь, его привязанности распространяются на школу, село, город, всю свою страну, а это уже совсем большое и глубокое чувство, хотя и на этом нельзя останавливаться и надо любить в человеке человека.
Надо быть патриотом, а не националистом. Нет необходимости ненавидеть каждую чужую семью, потому что любишь свою. Нет необходимости ненавидеть другие народы, потому что ты патриот. Между патриотизмом и национализмом глубокое различие. В первом - любовь к своей стране, во втором – ненависть ко всем другим.
Большая цель добра начинается с малого - с желания добра своим близким, но, расширяясь, она захватывает все более широкий круг вопросов. Это как круги на воде. Но круги на воде, расширяясь, становятся все слабее. Любовь же и дружба, разрастаясь и распространяясь на много, обретают новые силы, становятся все выше, человек, их центр, мудрее.
Любовь не должна быть безотчетной, она должна быть умной. Это значит, что она должна быть соединена с умением замечать недостатки, бороться с недостатками – как в любимом человеке, так и в окружающих людях. Она должна быть соединена с мудростью, с умением отделять необходимое от пустого и ложного. Она не должна быть слепой. Слепой восторг (его даже не назовешь любовью) может привести к ужасным последствиям. Мать, во всем восторгающаяся и поощряющая своего ребенка, может воспитать нравственного урода. Слепой восторг перед Германией («Германия превыше всего» - шовинистической немецкой песни) привел к нацизму, слепой восторг перед - Италией к фашизму…»).
Истинный патриотизм в том, чтобы обогащать других, обогащаясь сам духовно. Национализм же, отгораживаясь стеной от других культур, губит свою собственную культуру, иссушает ее.
Культура должна быть открытой. Несмотря на все уроки ХХ века, мы не научились по-настоящему различать патриотизм и национализм. Зло маскируется под добро. Патриотизм – это благороднейшее из чувств. Это даже не чувство – это важнейшая сторона и личной, и общественной культуры духа, когда человек и весь народ как бы поднимаются над самими собой, ставят себе свехличные цели.
Национализм же – это самое тяжелое из несчастий человеческого рода. Как и всякое зло, оно скрывается, живет во тьме и только делает вид, что порождено любовью к своей стране. А порождено оно на самом деле злобой, ненавистью, к другим народам и к той части своего собственного народа, которая не разделяет националистических взглядов. Национализм порождает неуверенность в самом себе, слабость и сам, в свою очередь порожден этим же. …
Будем любить свой народ, свой город, свою природу, свое дело, свою семью. Если в семье все благополучно, то и в быту к такой семье тянутся другие семьи – навещают, участвуют в семейных праздниках. Благополучные семьи живут социально, гостеприимно, радушно, живут вместе. Это сильные семьи, крепкие семьи.
Так и в жизни народов. Народы, в которых патриотизм не подменяется национальным «приобретательством», жадностью и человеконенавистничеством национализма, живут в дружбе и в мире со всеми народами.
Патриотизм - начало творческое, начало, которое может вдохновить всю жизнь человека: избрание им своей профессии, круг интересов - все определять в человеке и все освещать. Патриотизм - это тема, если можно так сказать, жизни человека, его творчества. Патриотизм непременно должен быть духом всех гуманитарных наук, духом всего преподавания. Действительно, патриотизм прежде всего начинается с любви к своему городу, к своей местности, и это не исключает любви ко всей стране. Я думаю, что преподавание краеведения в школе могло бы послужить основой для воспитания настоящего патриотизма. В последних классах школы два-три года курса краеведения, связанного с экскурсиями по историческим местам, с романтикой путешествий, были бы чрезвычайно полезны. Я придерживаюсь того взгляда, что любовь к Родине начинается с любви к своей семье, к своему дому, к своей школе. Она постепенно растет. С возрастом она становится также любовью к своему городу, к своему селу, к родной природе, к своим землякам, а, созрев, становится сознательной и крепкой, до самой смерти, любовью к своей стране и ее народу. Нельзя перескочить через какое-либо звено этого процесса, и очень трудно скрепить вновь всю цепь, когда что-нибудь в ней выпало или, больше того, отсутствовало с самого начала.
. Человечество страдает еще и от того, что крупные народы с мировыми языками кое-где поглощают малые, с их бесценными сокровищами - фольклорными и лингвистическими, с обычаями и историей. Они исчезают на наших глазах бесследно. Есть очень много народов, которые насчитывают по 600-700 человек. Говорят, даже где-то на востоке Сибири есть народность, от которой сохранилось только двое. Нужно во что бы то ни стало записать их язык, так как это одна из величайших ценностей.
Если народ действительно уважает себя, он застрахован от комплекса неполноценности и никогда не потеряется, не растворится среди других. Такова абсолютная истина: общение народов между собой способствует развитию их собственных культур.
Прожив 80 лет, с глубоким сожалением вижу: после трагического опыта фашизма, нацизма рост национализма продолжается. Не могу этого понять. Причем уроков не извлекают и ошибки повторяют те, кто в прошлом сам страдал от национализма. Это противоречит рассудку.
Патриотизм и национализм
К агрессивным тенденциям, достойным осуждения, я отношу национализм. Агрессивность общественного сознания порой проявляется в чрезвычайно сильной форме - в этом я вижу результаты десятилетий тирании Сталина. Я не такой благодушный человек, как может показаться. Да, я за запрещения. За запрещение грубых форм национализма. Запрет на убийства, кражи, то есть уголовно наказуемые действия, в том числе и порнографию.
К стране, к народу, к нации должны быть применены те же критерии достоинства, что мы применяем к отдельному человеку, к личности человека. Это мое главное убеждение. Как мы оцениваем человека? По уму, воспитанности, скромности, нравственности, уживчивости с другими, неагрессивности, уважению к старикам, заботе о детях, о будущих поколениях, по доброте и т. д.
Как оценивают себя государства и грубые националисты? Как можно больше территорий, как можно больше военной силы, военной мощи, сильная армия, огромное число танков, страх, внушаемый государством.
Между тем авторитет страны должен измеряться не числом танков, а числом известных авторитетных университетов, числом больниц, хороших школ, качеством науки, музыки, живописи, трудолюбием населения, поведением населения.
Есть одно особое обстоятельство, на которое следует обратить серьезное внимание именно сейчас. Это отношение к другим народам. Мы ценим в любом человеке его дружелюбие, общительность, его понимание собеседника, вообще "другого" человека. Но вновь образовывающиеся на территории нашей страны независимые государства в большинстве своем отдают предпочтение только одной, господствующей, своей национальности.
Национализм - страшное бедствие современности. В чем его причина? В том, что народы слишком мало знают друг о друге. Не знают культуры своих соседей. Имеют самые посредственные знания по истории. При этом в исторической науке очень много мифов, ложных представлений, фальсификаций. Да и вообще мы часто подчиняем культуру политике.
Патриотизм против национализма
Существуют совершенно неправильные представления о том, что, подчеркивая национальные особенности, пытаясь определить национальный характер, мы способствуем разъединению народов, потакаем шовинистическим инстинктам. Великий русский историк С.М. Соловьев в начале седьмой книги своей "Истории России с древнейших времен" писал: "Неприятное восхваление своей национальности. не может увлечь русских. " Это совершенно верно. Восхвалением самих себя по-настоящему русские никогда не "хворали". Напротив, русские очень часто, а особенно в XIX и начале XX в., были склонны к самоуничижению - преувеличивали отсталость своей культуры.
Русские хоть и не всегда, но по большей части жили в мире с соседними народами. Мы можем отметить это уже для древнейших веков существования Руси. Мирное соседство русских и карельских деревень на севере в течение тысячелетия - факт очень показательный. Соседство с русскими мери, веси, ижоры и т. д. не было окрашено кровопролитиями. В Киеве был Чудин двор - какого-то знатного представителя чуди (будущих эстонцев). В Новгороде была Чудинцева улица. Там же в недавние годы найден древнейший памятник финского языка - финская берестяная грамота, лежавшая рядом с написанными по-русски. Несмотря на все войны со степью, иные из которых носили отнюдь не национальный, а сугубо феодальный характер, русские князья женились на знатных половчанках. Не было, значит, расовой отчужденности.
Сразу по взятии Казани в середине XVI в. составляется "История Казанского взятия", где рассказывается и о храбрости татарских защитников Казани, и с сочувствием передается плач казанской царицы Сююмбеки о потере Казанью своей независимости. Это поразительное произведение. Но вот, как будто бы с другого конца, я занялся восхвалением своей национальности? Но нет, ведь то же самое свойство открытости и миролюбия отличало и финские племена, жившие в соседстве с русскими. Эта открытость - черта определенного, донационального, существования народов. Однако на Руси эта черта пережила все временные границы, она утвердилась идеологически, стала сознательным и определенным принципом в жизни лучшей части русской литературы и исторической мысли. Принципы эти были унаследованы восточнославянскими народами у болгар. Кирилл (или Мефодий) говорил в своем споре с триязычниками (сторонниками богослужебной практики только на трех языках - греческом, еврейском и латинском) в Венеции: "Разве не идет дождь для всех равно? Разве не для всех сияет солнце? Не дышим ли мы все единым воздухом?"
Этой мысли вторит в середине XI в. русский митрополит Иларион в своем замечательном "Слове о Закона и Благодати", где говорится о том, что все народы равноправны и все совершают общее дело для человечества. Национальные особенности - достоверный факт. Не существует только каких-то единственных в своем роде особенностей, свойственных только данному народу, только данной нации, только данной стране. Все дело в некоторой их совокупности и в кристаллически неповторимом строении этих национальных и общенациональных черт. Отрицать наличие национального характера, национальной индивидуальности - значит делать мир народов очень скучным и серым.
Именно индивидуальные особенности народов связывают их друг с другом, заставляют нас любить народ, к которому мы даже не принадлежим, но с которым столкнула нас судьба. Следовательно, выявление национальных особенностей характера, знание их, размышления над историческими обстоятельствами, способствовавшими их созданию, помогают нам понять другие народы. Размышление над этими национальными особенностями имеет общественное значение. Оно очень важно.
Осознанная любовь к своему народу не соединима с ненавистью к другим. Любя свой народ, свою семью, скорее будешь любить другие народы и другие семьи и людей. В каждом человеке существует общая настроенность на ненависть или на любовь, на отъединение себя от других или на признание чужого - не всякого чужого, конечно, а лучшего в чужом, - не отделимая от умения заметить это лучшее. Поэтому ненависть к другим народам (шовинизм) рано или поздно переходит и на часть своего народа - хотя бы на тех, кто не признает национализма. Если доминирует в человеке общая настроенность к восприятию чужих культур, то она неизбежно приводит его к ясному осознанию ценности своей собственной. Поэтому в высших, осознанных своих проявлениях национальность всегда миролюбива, активно миролюбива, а не просто безразлична к другим национальностям.
Национализм - это проявление слабости нации, а не ее силы. Заражаются национализмом по большей части слабые народы, пытающиеся сохранить себя с помощью националистических чувств и идеологии. Но великий народ, народ со своей большой культурой, со своими национальными традициями, обязан быть добрым, особенно если с ним соединена судьба малого народа. Великий народ должен помогать малому сохранить себя, свой язык, свою культуру. Необязательно сильный народ многочислен, а слабый малочислен. Дело не в числе людей, принадлежащих к данному народу, а в уверенности и стойкости его национальных традиций.
Лет пятнадцать назад, еще до образования Общества охраны памятников культуры и истории, я встретился с тремя милыми и думающими молодыми людьми, которые, как и я, были обеспокоены тем небрежением, в котором находились, особенно тогда, памятники культуры. Вместе мы перечисляли, что мы теряем и что можем еще потерять, вместе были обеспокоены, делились своей тревогой о будущем. Я стал говорить о том, что мы недостаточно заботимся о памятниках малых народов: ижора ведь исчезают бесследно. И вдруг мои молодые люди насупились: "Нет, мы будем заботиться только о русских памятниках". - "Почему?" - "Мы русские". - "Но разве не долг России помогать тем народам, которые волею истории связали свою судьбу с судьбой России?" Мои мальчики быстро согласились со мной. "Вы поймите, - говорил я, - делать доброе гораздо отраднее, чем плохое. Приятно делать подарки. В покровительстве другим, в добром отношении к ним есть сознание силы, уверенность в себе и есть настоящая мощь". Лица мальчиков просветлели. Точно груз спал с их плеч.
Можно только радоваться, живя в стране, где встречаются и сходятся самые различные народы - различные по обычаям, культурным традициям и национальному характеру.
Из книги "Д.С.Лихачев. Избранное. Мысли о жизни, истории, культуре". Москва, 2006
Следующая цитата
Дмитрий Сергеевич Лихачёв Председатель правления Российского (Советского до 1991 года) фонда культуры , Герой Социалистического Труда и член Союза писателей СССР. Автор фундаментальных трудов, посвящённых истории древнерусской литературы и русской культуры. Автор работ которые переведены на разные языки, автор научных и публицистических трудов. Круг интересов Лихачёва: от изучения иконописи до анализа тюремного быта заключённых. Дмитрий Лихачев являлся активным защитником культуры, пропагандистом нравственности и духовности. И в этом разделе нашего сайта собраны цитаты Дмитрия Лихачева.
Счастья достигает тот, кто стремится сделать счастливыми других и способен хоть на время забыть о своих интересах, о себе.
Читайте художественную литературу и понимайте ее, читайте книги по истории и любите прошлое человечества, читайте литературу путешествий, мемуары, читайте литературу по искусству, посещайте музеи, путешествуйте со смыслом и будьте душевно богаты. Да, будьте и филологами, то есть «любителями слова», ибо слово стоит в начале культуры и завершает ее, выражает ее.
Язык в еще большей мере, чем одежда, свидетельствует о вкусе человека, о его отношении к окружающему миру, к самому себе.
Без памяти нет совести.
Речь, письменная или устная, характеризует его в большей мере, чем даже его внешность или умение себя держать.
Любовь должна быть умной. Она должна быть соединена с умением замечать недостатки, бороться с недостатками — как в любимом человеке, так и в окружающих людях. Она не должна быть слепой. Слепой восторг может привести к ужасным последствиям. Мать, всем восторгающаяся и поощряющая во всем своего ребёнка, может воспитать нравственного урода. Слепой восторг перед Германией привёл к нацизму, слепой восторг перед Италией — к фашизму.
Человек не должен быть флюгером.
Человек портит счастье, если переживает его один.
Жадность — это забвение собственного достоинства, это попыткапоставить свои материальные интересы выше себя, это душевная кособокость, жуткая направленность ума, крайне его ограничивающая, умственная жухлость, жалкость, желтушный взгляд на мир, желчность к себе и другим, забвение товарищества. Жадность в человеке даже не смешна, она унизительна. Иное дело — разумная бережливость; жадность — её искажение, её болезнь. Бережливостью владеет ум, жадность овладевает умом.
Надо быть честным в незаметном и случайном: тогда только будешь честным и в выполнении своего большого долга.
Прежде чем отвечать на обиду обидой, стоит подумать следует ли опускаться до обиды? Ведь обида обычно лежит где-то низко и до нее следует наклониться, чтобы ее поднять.
К доброму старому всегда возвращаются, но с другого конца.
У Белинского где-то в письмах, помнится, есть такая мысль: мерзавцы всегда одерживают верх над порядочными людьми потому, что они обращаются с порядочными людьми как с мерзавцами, а порядочные люди обращаются с мерзавцами как с порядочными людьми.
Внимание читающего должно быть сосредоточено на мысли автора, а не на разгадке того, что автор хотел сказать.
Бездарность стремится поучать, талант – подавать пример. Но если у таланта отнять время, то и талант будет больше поучать, чем учить примером.
Будьте правдивы. Стремящийся обмануть других прежде всего обманывается сам. Он наивно думает, что ему поверили, а окружающие на самом деле были просто вежливы. Но ложь всегда выдаёт себя, ложь всегда «чувствуется», и вы не только становитесь противны, хуже — вы смешны.
Тяжко, братья, голове без плеч, Горько телу, коль оно безглаво.
Нация, которая не ценит интеллигентности, обречена на гибель. История русской интеллигенции есть история русской мысли.
Знания раскрывают нам двери, но войти в них мы должны сами.
Старый сокол, хоть и слаб он с виду, Высоко заставит птиц лететь, Никому не даст гнезда в обиду.О каждом народе следует судить по тем нравственным вершинам и по тем идеалам, которыми он живет. Быть благожелательным к любому народу, самому малочисленному! Это позиция самая верная, самая благородная.
Основной принцип интеллигентности — интеллектуальная свобода, свобода как нравственная категория. Не свободен интеллигентный человек только от своей совести и от своей мысли.
Стравинский говорил о Вл. Вас. Стасове, что он не отзывался плохо даже о погоде.
Интеллигентом нельзя притвориться.
Чтобы выступление было интересным, выступающему самому должно быть интересно выступать.
Володарский, выступая 13 апреля 1918 года перед слушателями Агитаторских курсов в Петрограде, сказал:
«Экзамен на разрушение мы выдержали блестяще, на пять с плюсом. Мы разрушили все. А сейчас перед нами стоит другой вопрос: сумеем ли мы оказаться такими же хорошими строителями, какими были разрушителями».
Вскоре Володарский был убит.
Раз в год поездка в Павловск «пошуршать листьями», раз в год посещение Домика Петра Великого перед началом учебного года (таков был петербургский обычай), прогулки на пароходах Финляндского пароходного общества, бульон в чашках с пирожком в ожидании поезда на элегантном Финляндском вокзале, встречи с Глазуновым в зале Дворянского собрания (теперь Филармонии), с Мейерхольдом в поезде Финляндской железной дороги были достаточными, чтобы стереть границы между городом и искусством.
О добрых людях очень легко, интересно говорить и писать. Потому что добрые люди очень разные и интересные. А плохие — все одинаковые и неинтересные.
С произведением искусства надо уметь оставаться один на один.Забота о прошлом есть одновременно и забота о будущем.
Каждый человек обязан (я подчеркиваю – обязан) заботиться о своем интеллектуальном развитии. Это его обязанность перед обществом, в котором он живет, и перед самим собой.
В столовой я, встречая знакомые лица, каждый раз думал: «Этот жив». Люди в столовой встречались со словами: «Вы живы! Как я рад!» С тревогой узнавали друг у друга: такой-то умер, такой-то уехал. Люди пересчитывали друг друга, считали оставшихся, как на поверке в лагере.
Основной (но, разумеется, не единственный) способ своего интеллектуального развития – чтение. Чтение не должно быть случайным. Это огромный расход времени, а время – величайшая ценность, которую нельзя тратить на пустяки. Читать следует по программе, разумеется не следуя ей жестко, отходя от нее там, где появляются дополнительные для читающего интересы. Однако при всех отступлениях от первоначальной программы необходимо составить для себя новую, учитывающую появившиеся новые интересы.
Любить свою семью, свои впечатления детства, свой дом, свою школу, своё село, свой город, свою страну, свою культуру и язык, весь земной шар необходимо, совершенно необходимо для нравственной осёдлости человека. Человек — это не степное растение перекати-поле, которое осенний ветер гонит по степи.
Человек есть орудие трагической охоты за правдой.
Совершенствовать свой язык — громадное удовольствие, не меньшее, чем хорошо одеваться, только менее дорогое.
Лучше ведь убитым быть, чем пленным быть.
Появилось специфическое движение пальцев, по которому ленинградцы узнавали друг друга в эвакуации: хлебные крошки на столе придавливали пальцами, чтобы они прилипли к ним, и отправляли эти частицы пищи в рот. Просто немыслимо было оставлять хлебные крошки. Тарелки вылизывались, хотя «суп», который из них ели, был совершенно жидкий и без жира: боялись, что останется жиринка.
Книга всегда найдет того, кому она нужна.
Познание обязано быть объективно и точно. Только тогда оно действенно, только тогда оно познание.Мне кто-то рассказывал: когда Рахманинова спросили, что главное в искусстве, он ответил: В искусстве не должно быть главного.
Философские системы бывают не только верные или неверные, но интересные, богатые и неинтересные, бедные, скучные. То же религии. К ним может быть и эстетический подход.
Национализм — это проявление слабости нации, а не её силы. Заражаются национализмом по большей части слабые народы, пытающиеся сохранить себя с помощью националистических чувств и идеологии. Но великий народ, народ со своей большой культурой, обязан быть добрым, особенно если с ним соединена судьба малого народа. Великий народ должен помогать малому народу сохранять себя, свой язык, свою культуру.
Надо хранить наше прошлое: оно имеет самое действенное воспитательное значение. Оно воспитывает чувство ответственности перед Родиной.
Народное творчество учит понимать условность искусства.
Если вы не видите за окружающим вас миром его прошлого, он для вас пуст.
В памяти остаются все поступки, совершенные в молодости. Хорошие будут радовать, дурные не давать спать!
Добрый поступок никогда не глуп, ибо он бескорыстен и не преследует цели выгоды и умного результата.
Национализм… самое тяжелое из несчастий человеческого рода. Как и всякое зло, оно скрывается, живет во тьме и только делает вид, что порождено любовью к своей стране. А порождено оно на самом деле злобой, ненавистью к другим народам и к той части своего собственного народа, которая не разделяет националистических взглядов.
Cчacтья дocтигaeт тoт, ктo cтрeмитcя cдeлaть cчacтливыми других и cпocoбeн хoть нa врeмя зaбыть o свoих интeрeсaх, o сeбe.
Самое значительное время то, что сейчас (а не будущее).
Составитель известного словаря английского языка доктор Самюэль Джонсон утверждал: “Знание бывает двух видов. Мы либо знаем предмет сами, либо знаем, где можно найти о нем сведения”.
Интеллигентность – это способность к пониманию, к восприятию, это терпимое отношение к миру и к людям.
— Деточка, ну какой же я либеральный интеллигент? У меня профессия есть и я Родину люблю!
Отец (инженер) мне рассказывал. Когда строили в старое время кирпичную фабричную трубу, смотрели, самое главное, за тем, чтобы она была правильно, то есть абсолютно вертикально, поставлена. И одним из признаков был следующий: труба должна была чуть-чуть колебаться на ветру. Это означало, что труба поставлена вертикально. Если труба была наклонена хоть немножко – она не колебалась, была совершенно неподвижна, и тогда надо было разбирать ее до основания и начинать все сначала.
Точность очень часто оборачивается неточностью. Точность невозможна там, где материал не может быть точен по самой своей природе.
Любая организация, чтобы быть прочной, должна быть эластичной, чуть-чуть колебаться на ветру.
Стремиться к высокой цели низкими средствами нельзя. Надо быть одинаково честным как в большом, так и в малом.
Литература, пожалуй, самый важный предмет для становления личности. Литература дает возможность человеку как бы прожить жизнь за героев произведения. Нет, я не о вульгарном подражании герою, мол, прочитает молодой человек роман и непременно станет лучше. Чтение классики — это огромный духовный процесс.
Память — основа совести и нравственности, память — основа культуры, «накоплений» культуры, память — одна из основ поэзии — эстетического понимания культурных ценностей. Хранить память, беречь память — это наш нравственный долг перед самими собой и перед потомками. Память — наше богатство.
Поэзия и хорошая проза ассоциативны по своей природе. И филология толкует не только значения слов, а и художественное значение всего текста.
Обижаться следует только тогда, когда хотят вас обидеть. Если не хотят, а повод для обиды – случайность, то зачем же обижаться?
Национальные черты нельзя преувеличивать, делать их исключительными. Национальные особенности сближают людей, заинтересовывают людей других национальностей, а не изымают людей из национального окружения других народов, не замыкают народы в себе.
Совершенно ясно, что нельзя заниматься литературой, не будучи хоть немного лингвистом, нельзя быть текстологом, не вдаваясь в потаенный смысл текста, всего текста, а не только отдельных слов текста.
Простота и «тишина» в человеке, правдивость, отсутствие претензий в одежде и поведении – вот самая привлекательная «форма» в человеке, которая становится и его самым элегантным содержанием.
Боснийская народная поговорка: Никто из людей не знает, в какой вере он умрет.
Человек должен иметь право менять свои убеждения по серьезным причинам нравственного порядка. Если он меняет убеждения по соображениям выгодности, — это высшая безнравственность. Если интеллигентный человек по размышлении приходит к другим мыслям, чувствуя свою неправоту, особенно в вопросах, связанных с моралью, — это его не может уронить.
Совесть – это в основном память, к которой присоединяется моральная оценка совершенного. Но если совершенное не сохраняется в памяти, то не может быть и оценки.
Попробуйте, — продолжал он, — некоторое время постоять у приоткрытой двери — вам станет как-то не по себе и захочется заглянуть, что находится за дверью.
Надо быть патриотом, а не националистом. Нельзя, нет необходимости ненавидеть чужую семью, потому что любишь свою. Нет необходимости ненавидеть другие народы, потому что ты патриот.
Человек воспитывается в окружающей его культурной среде незаметно для себя.
Не упускайте случая находить интересное даже там, где вам кажется неинтересно. На земле нет неинтересных мест – есть только не интересующиеся люди, люди, не умеющие находить интересное, внутренне скучные.
Слова в поэзии означают больше, чем они называют, «знаками» чего они являются. Эти слова всегда наличествуют в поэзии – тогда ли, когда они входят в метафору, в символ или сами ими являются, тогда ли, когда они связаны с реалиями, требующими от читателей некоторых знаний, тогда ли, когда они сопряжены с историческими ассоциациями.
В материальном мире большое не уместишь в малом. В сфере же духовных ценностей не так: в малом может уместиться гораздо большее, а если в большом попытаться уместить малое, то большое просто перестанет существовать.
Для внутренне богатого человека весь окружающий мир неисчерпаемо богат.
В разговоре с другими умейте слушать, умейте помолчать, умейте пошутить, но редко и вовремя. Занимайте собой как можно меньше места.
Поэтому за обедом не кладите локти на стол, стесняя соседа. Не старайтесь чрезмерно быть «душой общества». Во всем соблюдайте меру, не будьте навязчивыми даже со своими дружескими чувствами.
Слышал хороший анекдот: «Чем отличается академик от обычного ученого?» – «Ничем, – только он этого не знает».
Заметить красоту в природе, в поселке, городе, не говоря уже – в человеке, сквозь все заслоны мелочей – это значит расширить сферу жизни, сферу того жизненного простора, в которой живет человек.
Отсутствие совести у людей, занятых в хозяйстве, в экономике, наносит ущерб материальный. Отсутствие совести у людей, ответственных за культуру, наносит ущерб духовный. Но если в экономике можно наверстать упущенное, то ущерб в культуре чаще всего невосполним.
Когда человек сознательно или интуитивно выбирает себе в жизни какую-то цель, жизненную задачу, он вместе с тем невольно дает себе оценку. По тому, ради чего человек живет, можно судить и о его самооценке – низкой или высокой.
Не должно быть слепых к красоте, глухих к слову и настоящей музыке, чёрствых к добру, беспамятных к прошлому. А для этого нужны знания, нужна интеллигентность, дающаяся культурой.Тяжко голове без плеч, беда телу без головы.
Петербург-Ленинград — город трагической красоты, единственный в мире. Если этого не понимать — нельзя полюбить Ленинград. Петропавловская крепость — символ трагедий, Зимний дворец на другом берегу — символ плененной красоты.
Следующая цитата
Дмитрий Сергеевич Лихачев
К моим читателям
Человек должен жить в сфере добра. Эта сфера добра в значительной степени создается им самим. Она создается из его добрых дел, добрых чувств, добрых воздействий на окружающую среду, памяти на добро.
Злое дело забывается быстрее, чем доброе. Может быть, это происходит оттого, что вспоминать хорошее приятнее, чем злое? Конечно, приятнее! Но дело и в другом. Зло — бродит общество. Оно «сепаратно» по своей природе. Добро же социально в широком смысле этого слова. Оно соединяет, объединяет, роднит. Оно вызывает симпатию, дружбу, любовь. Поэтому злые объединения недолговечны. Они основываются на общности временных интересов.
«Волчья стая» рано или поздно кончается дракой волков.
Объединение же на почве доброго дела, добрых чувств живет даже тогда, когда завершено само доброе дело, послужившее причиной его создания. Доброе объединение живет в душах людей даже тогда, когда завершена и забыта практическая необходимость объединения.
Добро выше практической нужды!
И вот тут обратим внимание на одну черту сферы добра. Она плотнее связана с традициями родной культуры, с культурой человечества вообще, с прошлым и будущим. Сфера добра большая. Она прочная, хотя и труднее достигается, чем формируется сфера зла. Сфера добра ближе к вечности.
Вот почему сфера добра требует от каждого из нас внимания к истории — своей и мировой, к культурным ценностям, накопленным всем человечеством, с ценностями гуманитарными в первую очередь.
Изобразительное искусство, литература, музыка, архитектура, градостроительство и природный ландшафт, созданный одной природой или природой в союзе с человеком, — изучение всех этих гуманитарных ценностей умножает, укрепляет, повышает нравственность отдельного человека и всего общества.
А без нравственности не действуют социальные и экономические, исторические и любые другие законы, которые создают благосостояние и самосознание человечества.
И в этом огромный практический результат «непрактического» по своей природе добра.
Вот почему дело каждого в отдельности и всех вместе — приумножать добро, хранить традиции, знать и ценить историю свою, родную, и всего человечества.
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О СЕБЕЯ родился в среднеинтеллигентской семье. Мой отец был инженер-электрик, добившийся высшего электротехнического образования только благодаря своей энергии и работоспособности. Уже в старших классах реального училища он зарабатывал себе на жизнь репетиторством, а в студенческие годы — и преподаванием в реальном училище Шкловского, отца известного литературоведа В. Б. Шкловского.
Известную роль сыграло для меня увлечение моих родителей Мариинским балетом, а затем озорная и увлекательная атмосфера артистической молодежи в дешевой дачной местности, под Петербургом — Куоккале. Имена многих знаменитых художников, актеров, писателей, живших в Куоккале или только посещавших ее, были для меня живыми и повседневными.
Многим в своем воспитании я обязан школам, в которых учился. В старшем приготовительном классе я учился в гимназии Человеколюбивого общества на Крюковом канале.
ГИМНАЗИЯ И РЕАЛЬНОЕ УЧИЛИЩЕ К. И. МАЯВ 1915 году я поступил в Гимназию и реальное училище К. И. Мая на 14-й линии Васильевского острова. К этому времени мой отец получил в заведование электрическую станцию при Главном управлении почт и телеграфов и казенную квартиру при этой станции. День и ночь квартира наша содрогалась от действия паровой машины. Сейчас этой станции и в помине нет. Двор пустой, нет и нашей квартиры. Но тогда посещение станции доставляло мне большое удовольствие. Громадное колесо вращалось поршнем, оно блестело от масла, было необычайно красивым.
В школу Мая мне надо было ездить на трамвае, но пробиться в трамвай было чрезвычайно трудно: площадки были заполнены солдатами («нижними чинами», как их называли). Им разрешалось ездить бесплатно, но только на площадках вагонов.
Жили мы рядом с Конногвардейским бульваром, и я наслаждался тогда вербными базарами, где можно было потолкаться около букинистических ларьков, купить народные игрушки и игрушки специально вербные (вроде чертей на булавках для прикалывания к пальто, акробатов на трапециях, «тещиных языков» и пр.), полакомиться вербными кушаньями. Вербная неделя была лучшей неделей для детей в старом Петрограде, и именно здесь можно было почувствовать народное веселье и красоту народного искусства, привозимого сюда из всего Заонежья.
Ведь Петербург-Петроград не только стоял лицом к Европе, что ощущалось прежде всего в его пестром населении (немцы, французы, англичане, шведы, финны, эстонцы наполняли собой и школу К. И. Мая), но за его спиной находился весь Русский Север с его фольклором, народным искусством, народной архитектурой, с поездками по рекам и озерам, близостью к Новгороду и пр.
Гимназии и реальном училище К. И. Мая написано много. Не буду повторять всего того хорошего, что о школе уже сообщалось, отмечу только, что школа эта сыграла большую роль в моей жизни. Я чувствовал себя там прекрасно и, если бы не трудности дороги, не мог бы и желать лучшего.
Школа К. И. Мая наложила сильный отпечаток и на мои интересы, и на мой жизненный, я бы сказал мировоззренческий, опыт. Класс был разношерстный. Учились и внук Мечникова, и сын банкира Рубинштейна, и сын швейцара. Преподаватели тоже были разные. Старый майский преподаватель M. Г. Горохов обучал нас два года перспективе почти как точной науке; преподаватель географии изумительно рассказывал о своих путешествиях и по России, и за границей, демонстрируя диапозитивы; библиотекарь умела порекомендовать каждому свое. Я вспоминаю те несколько лет, которые я провел у Мая, с великой благодарностью. Даже почтенный швейцар, который приветствовал нас по-немецки, а прощался по-итальянски, учил нас вежливости собственным примером, — как много все это значило для нас, мальчиков!
Учителя не заставляли нас выдавать «зачинщиков» шалостей, разрешали на переменах играть в шумные игры и возиться. На уроках гимнастики мы главным образом играли в активные игры — такие, как лапта, горелки, хэндбол (ручной мяч).
На школьные каникулы выезжали всей школой в какое-то имение на станцию Струги-Белые по дороге на Псков.
Мы выпускали разные классные журналы и даже писали и размножали собственные сочинения в духе повестей Буссенара и Луи Жаколио без преподавательского надзора.
Я жалею, что не мог ходить на все вечерние занятия и школьные кружки, — уж очень трудная была дорога в переполненных трамваях.
УРОКИ РИСОВАНИЯУроки рисования в школе Мая вел наш классный наставник Михаил Григорьевич Горохов. Он всегда входил в класс серьезный, как бы «выполняющий высокий долг» (а долг его и в самом деле был высоким). Часто читал нам нотации. Учил нас корректности в обращении друг с другом, манере держаться. Помню, что ставил нам в пример учеников старших классов, в частности ученика старших классов Игоря Ивановича Фомина, впоследствии архитектора.
Читайте также: