Ленин о толстом цитаты
Обновлено: 22.12.2024
Впервые напечатано в журнале «Красная панорама», 1928, № 36, 7 сентября.
Печатается по тексту сборника «О Толстом».
С приближением юбилея Толстого сильно разрастаются споры о нем.
Это очень хорошо. Лев Толстой представляет собою такую крупную фигуру, что разобраться в нем как можно более подробно, отсеять в нем пшеницу и плевелы и не просто пустить пшеницу в употребление, а плевелы — на сожжение, а проанализировать и то и другое, какие плюсы и минусы ему присущи, это будет для нас очень полезно.
Три небольших статьи Ленина, посвященные Толстому, 1 конечно, не могут выполнить эту задачу. Не выполнена она и в бесконечно огромной библиотеке, выпущенной толстовцами и буржуазией, ни теми немногими сочинениями, которые до сих пор написаны были в этом направлении марксистами. Мы надеемся, что как раз юбилей породит новую марксистскую, ленинскую литературу о Толстом, которая раз навсегда установит его подлинную оценку и, парализовав его вредные реакционные влияния, придаст зато тем большую эффектность огромным положительным силам, таящимся в его художественном творчестве.
Но если брошюра, составленная из трех статей Ленина, не может считаться исчерпывающей, то она должна всеми нами считаться направляющей, и не только потому, что мы вообще привыкли подчиняться авторитету Ленина, но и потому, что брошюра эта поистине гениальна. Подход Ленина к Толстому изумительно четкий. Ленин мог отметить только самое главное в противоречиях, из которых соткано толстовство, но это главное обрисовано с поразительной меткостью, и этому главному найдена широкая социальная причина.
Уже в первой статье Ленина, напечатанной в сентябре 1908 года и озаглавленной «Лев Толстой, как зеркало русской революции», Ленин неоднократно называет Толстого «великим художником», но отмечает кричащие противоречия «толстовщины». Он перечисляет положительные черты Толстого, и товарищам, которые в последнее время чрезмерно раскричались о вреде толстовства, замалчивая его светлые стороны, следовало бы внимательно перечесть этот перечень. Для Ленина Толстой «гениальный художник, давший не только несравненные картины русской жизни, но и первоклассные произведения мировой литературы»; 2 для него он «замечательно сильный, непосредственный и искренний протестант против общественной лжи и фальши», для него он «беспощадный критик капиталистической эксплуатации, разоблачитель правительственных насилий, комедии суда и государственного управления, человек, вскрывший всю глубину противоречий между ростом богатства, завоеваниями цивилизации и ростом нищеты, одичалости и мучений рабочих масс»; для него он «трезвый реалист, срывавший все и всяческие маски».
Подумать только, неужели писателя, обладающего такими достоинствами, можно как–то замолчать, скрыть от масс, какими бы отрицательными и ядовитыми примесями эти положительные стороны ни сопровождались. И эти отрицательные, ядовитые примеси Ленин видит превосходно. С другой стороны, Толстой для него «помещик, юродствующий во Христе». «Юродивой» считает он проповедь непротивления злу насилием. Его возмущает у Толстого «проповедь одной из самых гнусных вещей, какие только есть на свете, именно: религии; стремление поставить на место попов по казенной должности попов по нравственному убеждению, т. е. культивирование самой утонченной и потому особенно омерзительной поповщины». Можно ли отрицать, что многое и положительное и, особенно, отрицательное в Толстом выросло из его барства? Нет, этого отрицать нельзя. При более тщательном и более расширенном анализе нам придется много на этом останавливаться. Но характерно и превосходно в анализе Ленина то, что он совсем оставляет в стороне это барство и о нем упоминает как о вещи второстепенной.
Спрашивая себя, почему Толстой оказался таким великим писателем, он приходит к выводу, что «Толстой велик, как выразитель тех идей и тех настроений, которые сложились у миллионов русского крестьянства ко времени наступления буржуазной революции в России». Отсюда он делает ряд блестящих выводов, на которых мы останавливаться здесь не будем, ибо каждый грамотный человек должен прочесть самого Ленина.
Во второй статье особенно важно отметить положение Ленина о том, что «эпоха подготовки революции в одной из стран, придавленных крепостниками, выступила, благодаря гениальному освещению Толстого, как шаг вперед в художественном развитии всего человечества». 3 Толстовское художественное творчество провозглашается здесь Лениным шагом вперед в художественном развитии всего человечества. Пусть запомнят это те, кто хочет снизить значение Толстого. Но еще более важно заметить себе, что само величие Толстого является, таким образом, отражением тех, главным образом, крестьянских движений, которые предшествовали Октябрю. И Ленин понимает, что гигантская пролетарская революция должна, когда она найдет соответственного человека, дать сдвиги еще несравненно более монументальные в художественной жизни человечества.
В третьей статье «Толстой и его эпоха», написанной в такое время, когда Толстого старались использовать как своеобразную контрреволюционную силу, 4 Ленин особенно резко обрушивается на отрицательные стороны толстовства. Здесь высказывает он те мысли, на которые стараются опереться люди, полагающие необходимым набросить какую–то завесу на Толстого, как на явление вредное действительности. Ленин говорит здесь: «Четверть века тому назад критические элементы учения Толстого могли на практике приносить иногда пользу некоторым слоям населения вопреки реакционным и утопическим чертам толстовства… В наши дни, после того, как ряд указанных выше событий положили конец «восточной» неподвижности, в наши дни, когда такое громадное распространение получили сознательно–реакционные, в узко–классовом, в корыстно–классовом смысле реакционные идеи «веховцев» среди либеральной буржуазии, — когда эти идеи заразили даже часть, почитай–что марксистов, создав «ликвидаторское» течение, — в наши дни всякая попытка идеализации учения Толстого, оправдания или смягчения его «непротивленства», его апелляций к «Духу», его призывов к «нравственному самоусовершенствованию», его доктрины «совести» и всеобщей «любви», его проповеди аскетизма и квиетизма и т. п. приносит самый непосредственный и самый глубокий вред».
Разберемся немножко в этом замечательном суждении Ленина. Прежде всего, он подчеркивает особенную вредность толстовства «в наши дни», которые он характеризует, как дни реакции «веховцев» и «ликвидаторства». Заметим себе, прежде всего, это. Но, разумеется, во всякие дни идеализация Толстого, оправдание его отрицательного для нас учения было бы вредно, и всякий, кто попытался бы в настоящее время, именуя себя ленинцем, пойти по этому пути, заслуживал бы осуждения и строгого предупреждения.
Но, тем не менее, наши дни совсем не похожи на дни реакции 1911 года. Если всякая идеализация Толстого и сейчас вредна, то зато совершенно объективный разбор произведений Толстого и распространение его сочинений, комментирование их, с указанием тех блестящих сторон, которые им присущи, более чем возможны в настоящее время. В самом деле, поищем, не написал ли где–нибудь Ленин о том, как надо относиться к Толстому после победы социализма, после рабочего переворота. Да, конечно, написал. Он написал об этом в своей статье, всего за год до вышеприведенной цитаты. 5 Вот что говорит там Ленин: «Толстой–художник известен ничтожному меньшинству даже в России. Чтобы сделать его великие произведения действительно достоянием всех, нужна борьба и борьба против такого общественного строя, который осудил миллионы и десятки миллионов на темноту, забитость, каторжный труд и нищету, нужен социалистический переворот». Поэтому социалистический переворот, нужный для очень и очень многого, можно сказать, для спасения человечества, нужен также был и для того, чтобы сделать произведения Толстого достоянием всех. Это прямо заявляет Ленин, касаясь наших дней. Правда, здесь могут возразить, что достоянием всех Ленин хотел сделать художественные произведения Толстого, как бесконечно более ценную часть его творчества. Но мы и не претендуем отнюдь на то, чтобы распространять философские и публицистические произведения Толстого в массах. Мы полагаем только, вместе с правительством и ЦК партии, что к столетнему юбилею Толстого должно быть осуществлено и академическое издание, включающее в себя всю совокупность произведений Толстого, а также его дневники и письма, как замечательный социальный документ и как необходимое условие полного понимания и комментирования художественных произведений Толстого.
Как видит читатель, исходя из маленькой брошюры Ленина, мы можем совершенно точно наметить путь, которым мы должны идти. Отнюдь не нужно бояться широких толков вокруг юбилея Толстого, широкого общественного внимания к нему, не нужно стараться сузить его размах. Нужно другое, нужно, чтобы люди Октябрьской революции вооружились как следует, дабы опровергнуть всякие попытки толстовцев преувеличить значение как раз того Толстого, учителя и пророка аскетической морали, бессмертия духа и т. д., — попытки, которые казались Ленину попросту смешными. При всем уважении к Толстому мы будем беспощадны в критике этих отрицательных сторон. На примере произведений Толстого, и художественных и философских, которые представляют собою, можно сказать, целый мир всякого рода мыслей и чувств, мы сможем укрепить наши позиции, поставить на должное расстояние, на должное место все отдельные элементы толстовских произведений, а равно и все толстовство по отношению к нашему миросозерцанию и делу революции.
Следующая цитата
(По поводу непротивления злу насилием).
Ленин объясняет, что такой великий художник, как Толстой, должен был хотя бы некоторые стороны нашей революции отразить. И Ленин ставит вопрос, чем вызываются глубочайшие противоречия толстовщины, какие недостатки и слабости нашей революции они выражают. Ленин даёт такой портрет Толстого, которого, пожалуй, никто ещё не давал у нас (в смысле содержания общественного):
Ты и убогая, ты и обильная,
Ты и могучая, ты и бессильная
Матушка Русь.
Конечно, верно, что масса книг написана о том, как болел живот у Людовика, или у Наполеона, или у другого какого царя. Но как же можно было проглядеть всю социалистическую литературу о положении рабочего класса? На это отвечает сам Толстой, как он изучал жизнь рабочего народа:
Эта статья о Толстом показывает, насколько Ленину, противно было всякое непротивленство, как оно должно было быть ненавистно всякому действительному, революционеру. Толстой не был революционером, как его многие пытались и пытаются представить. Несмотря на то, что Толстой дал непередаваемые образцы критики буржуазного государства, Толстой сам удержал многих людей от серьёзной борьбы с этим буржуазным государством. Вот почему Ленин писал в конце своей статьи о Толстом:
Но Ленин был уверен в том, что этот период развития крестьянских восстаний пройдёт.
Ленин был уверен, что всё дальнейшее развитие крестьянства и крестьянского движения разбудит большую силу революционной борьбы в крестьянстве и оттолкнёт их от толстовщины. Одним из уроков первой революции Ленин считал то, что прежней рыхлости и дряблости масс нанесён смертельный удар:
Следующая цитата
"Противоречия в произведениях, взглядах, учениях, в школе Толстого — действительно кричащие.
С одной стороны, гениальный художник, давший не только несравненные картины русской жизни, но и первоклассные произведения мировой литературы. С другой стороны — помещик, юродствующий во Христе.
Что Ленин думал о Толстом?С одной стороны, замечательно сильный, непосредственный и искренний протест против общественной лжи и фальши, — с другой стороны, «толстовец», т. е. истасканный, истеричный хлюпик, называемый русским интеллигентом, который, публично бия себя в грудь, говорит: «я скверный, я гадкий, но я занимаюсь нравственным самоусовершенствованием; я не кушаю больше мяса и питаюсь теперь рисовыми котлетками».
С одной стороны, беспощадная критика капиталистической эксплуатации, разоблачение правительственных насилий, комедии суда и государственного управления, вскрытие всей глубины противоречий между ростом богатства и завоеваниями цивилизации и ростом нищеты, одичалости и мучений рабочих масс; с другой стороны, — юродивая проповедь «непротивления злу» насилием.
С одной стороны, самый трезвый реализм, срывание всех и всяческих масок; - с другой стороны, проповедь одной из самых гнусных вещей, какие только есть на свете, именно: религии, стремление поставить на место попов по казенной должности — попов по нравственному убеждению, т. е. культивирование самой утонченной и потому особенно омерзительной поповщины. Поистине:
Ты и убогая, ты и обильная,
Ты и могучая, ты и бессильная —
Матушка Русь!
Что при таких противоречиях Толстой не мог абсолютно понять ни рабочего движения и его роли в борьбе за социализм, ни русской революции, это само собою очевидно. Но противоречия во взглядах и учениях Толстого не случайность, а выражение тех противоречивых условий, в которые поставлена была русская жизнь последней трети XIX века. Патриархальная деревня, вчера только освободившаяся от крепостного права, отдана была буквально на поток и разграбление капиталу и фиску.
Что Ленин думал о Толстом?Толстой смешон, как пророк, открывший новые рецепты спасения человечества, — и поэтому совсем мизерны заграничные и русские «толстовцы», пожелавшие превратить в догму как раз самую слабую сторону его учения. Толстой велик, как выразитель тех идей и тех настроений, которые сложились у миллионов русского крестьянства ко времени наступления буржуазной революции в России. Толстой оригинален, ибо совокупность его взглядов, взятых как целое, выражает как раз особенности нашей революции, как крестьянской буржуазной революции."
Следующая цитата
Недавно в комментариях к моей статье некоторые люди прямо-таки обожествляли Льва Николаевича Толстого. Я знала о его отношении к вере в Бога смутно, поэтому решила изучить эту, поистине интересную, тему.
Достоевский, мой идеал православного писателя, говорит об "Анне Карениной" Толстого, что это - вершина русской литературы. Несомненно, у Льва Николаевича был дар, и все современники читали его произведения.
В то же время Ленин говорил, что Лев Николаевич является зеркалом русской революции. Но почему он дает такую оценку человеку, с виду православному? Почему любит его больше, чем Чехова, Достоевского и многих других?
Между Лениным и Толстым можно провести две параллели. Они близки друг к другу, потому что один и другой критикуют царскую власть и все , что с ней связано. Кроме того, Лев Николаевич начинает посягать и на православную церковь. Правда, в отличие от Ленина, он не применяет никаких действий к разрушению самодержавия - поэтому-то параллельные прямые не пересекаются. Ведь Ленин жестоко карал несогласных.
Но все же Лев Николаевич серьезно "ударил" по молодежи царской России. Его последние произведения развращают юношей и девушек, заставляют их думать о церкви как о "служанке власти".
Но ужаснее было другое - так называемые "толстовцы" полагали, что идут за православным христианином в лице Льва Николаевича. То есть именно он помогал им заполнить недостающие моменты в вопросах веры.
Сестрой писателя была шамординская монахиня Мария, с которой Лев Николаевич был дружен. За несколько ней до кончины он приезжал в Шамордино и очень хотел остаться в Оптиной пустыни. Правда, вспомнил свое завещание не подпускать на одре смерти к себе священников.
10-летнее отлучение от церкви сказалось на состоянии писателя - он страдал, но никому об этом не говорил. Вообще это был человек внутренних противоречий, поэтому так сложно ему было совладать с собой.
Он пришел к старцу Варсонофию, но тот его не принял. Писателю было предложено подождать, из-за чего он взбунтовался и в дождь пешком ушел из монастыря к сестре, монахине Марии, бывшей духовной дочерью отца Амвросия. Писателю было 82 года.
У сестры он решил, что будет жить в монастыре, но неожиданно прибежала его дочь Александра и забрала с собой. В итоге у писателя поднялась высокая температура, началось воспаление легких.
Сошли они на станции Астапово, а вскоре к ним прибыл старец Варсонофий. Он писателя это скрыли - старца пропускать не желали. И тут все вспомнили - ведь писатель сам запретил подпускать к нему священников. Так и не стало Льва Николаевича, так и не смог он покаяться.
Отец Варсонофий говорил потом: "хоть и был он Львом, а от цепей сатаны избавиться так и не смог".
Поэтому так важно нести наши грехи на исповедь, и как можно скорее.
Если статья была вам полезна, ставьте "класс" и подписывайтесь на мой канал - так о нем узнает больше читателей. Ангела Хранителя вам, мои дорогие)))
Читайте также: