Хорь и калиныч цитаты
Обновлено: 14.05.2024
Мальчик лет пятнадцати, кудрявый и краснощекий, сидел кучером и с трудом удерживал сытого пегого жеребца. Кругом телеги стояло человек шесть молодых великанов, очень похожих друг на друга и на Федю.
некоторые слабости: он, например, сватался за всех богатых невест в губернии и, получив отказ от руки и от дому, с сокрушенным сердцем доверял свое горе всем друзьям и знакомым, а родителям невест продолжал посылать в подарок кислые персики и другие сырые произведения своего сада; любил повторять один и тот же анекдот, который, несмотря на уважение г-на Полутыкина к его достоинствам, решительно никогда никого не смешил; хвалил сочинения Акима Нахимова и завел у себя в доме французскую кухню, тайна которой, по понятиям его повара, состояла в полном изменении естественного вкуса каждого кушанья: мясо у этого искусника отзывалось рыбой, рыба – грибами, макароны – порохом; зато ни одна морковка не попадала в суп, не приняв вида ромба или трапеции. Но, за исключением этих немногих и незначительных недостатков, г-н Полутыкин был, как уже сказано, отличный человек.
Жиздринский уезд, сошелся я в поле и познакомился с одним калужским мелким помещиком, Полутыкиным, страстным охотником и, следовательно, отличным человеком.
Это был Калиныч. Его добродушное смуглое лицо, кое-где отмеченное рябинами, мне понравилось с первого взгляда. Калиныч (как узнал я после) каждый день ходил с барином на охоту, носил его сумку, иногда и ружье, замечал, где садится птица, доставал воды, набирал земляники, устроивал шалаши, бегал за дрожками; без него г-н Полутыкин шагу ступить не мог. Калиныч был человек самого веселого, самого кроткого нрава, беспрестанно попевал вполголоса, беззаботно поглядывал во все стороны, говорил немного в нос, улыбаясь, прищуривал свои светло-голубые глаза и часто брался рукою за свою жидкую, клиновидную бороду. Ходил он не скоро,
Петр Великий был по преимуществу русский человек, русский именно в своих преобразованиях.
Калиныч пел довольно приятно и поигрывал на балалайке. Хорь слушал, слушал его, загибал вдруг голову набок и начинал подтягивать жалобным голосом. Особенно любил он песню: «Доля ты моя, доля!» Федя не упускал случая подтрунить над отцом. «Чего, старик, разжалобился?» Но Хорь подпирал щеку рукой, закрывал глаза и продолжал жаловаться на свою долю… Зато в другое время не было человека деятельнее его: вечно над чем-нибудь копается – телегу чинит, забор подпирает, сбрую пересматривает. Особенной чистоты он, однако, не придерживался и на мои замечания отвечал мне однажды, что «надо-де избе жильем пахнуть».
Благодаря исключительности своего положенья, своей фактической независимости, Хорь говорил со мной о многом, чего из другого рычагом не выворотишь, как выражаются мужики, жерновом не вымелешь. Он действительно понимал свое положенье. Толкуя с Хорем, я в первый раз услышал простую, умную речь русского мужика. Его познанья были довольно, по-своему, обширны, но читать он не умел; Калиныч – умел. «Этому шалопаю грамота далась, – заметил Хорь, – у него и пчелы отродясь не мерли». – «А детей ты своих выучил грамоте?» Хорь помолчал. «Федя знает». – «А другие?» – «Другие не знают». – «А что?» Старик не отвечал и переменил разговор. Впрочем, как он умен ни был, водились и за ним многие предрассудки и предубеждения. Баб он, например, презирал от глубины души, а в веселый час тешился и издевался над ними. Жена его, старая и сварливая, целый день не сходила с печи и беспрестанно ворчала и бранилась; сыновья не обращали на нее внимания, но невесток она содержала в страхе божием. Недаром в русской песенке свекровь поет: «Какой ты мне сын, какой семьянин! не бьешь ты жены, не бьешь молодой…» Я раз было вздумал заступиться за невесток, попытался возбудить сострадание Хоря; но он спокойно возразил мне, что «охота-де вам такими… пустяками заниматься, – пускай бабы ссорятся… Их что разнимать – то хуже, да и рук марать не стоит». Иногда злая старуха слезала с печи, вызывала из сеней дворовую собаку, приговаривая: «сюды, сюды, собачка!» – и била ее по худой спине кочергой или становилась под навес и «лаялась», как выражался Хорь, со всеми проходящими. Мужа своего она, однако же, боялась и, по его приказанию, убиралась к себе на печь. Но особенно любопытно было послушать спор Калиныча с Хорем, когда дело доходило до г-на Полутыкина. «Уж ты, Хорь, у меня его не трогай», – говорил Калиныч. «А что ж, он тебе сапогов не сошьет?» – возражал тот. «Эка, сапоги. на что мне сапоги? Я мужик…» – «Да вот и я мужик, а вишь…» При этом слове Хорь подымал свою ногу и показывал Калинычу сапог, скроенный, вероятно, из мамонтовой кожи. «Эх, да ты разве наш брат!» – отвечал Калиныч. «Ну, хоть бы на лапти дал: ведь ты с ним на охоту ходишь; чай, что день, то лапти».
Но Хорь не все рассказывал, он сам меня расспрашивал о многом. Узнал он, что я бывал за границей, и любопытство его разгорелось… Калиныч от него не отставал; но Калиныча более трогали описания природы, гор, водопадов, необыкновенных зданий, больших городов; Хоря занимали вопросы административные и государственные. Он перебирал все по порядку: «Что, у них это там есть так же, как у нас, аль иначе. Ну, говори, батюшка, – как же. » – «А! ах, господи, твоя воля!» – восклицал Калиныч во время моего рассказа; Хорь молчал, хмурил густые брови и лишь изредка замечал, что «дескать, это у нас не шло бы, а вот это хорошо – это порядок».
Следующая цитата
Я долго любовался его лицом, кротким и ясным, как вечернее небо.
Петр Великий был по преимуществу русский человек, русский именно в своих преобразованиях.
страстным охотником и, следовательно, отличным человеком
что Петр Великий был по преимуществу русский человек, русский именно в своих преобразованиях
Он, казалось, чувствовал свое достоинство, говорил и двигался медленно, изредка посмеивался из-под длинных своих усов.
На пороге избы встретил меня старик – лысый, низкого роста, плечистый и плотный – сам Хорь. Я с любопытством посмотрел на этого Хоря. Склад его лица напоминал Сократа: такой же высокий, шишковатый лоб, такие же маленькие глазки, такой же курносый нос.
Иван Сергеевич Тургенев В качестве охотника посещая Жиздринский уезд, сошелся я в поле и познакомился с одним калужским мелким помещиком, Полутыкиным
Следующая цитата
Цитаты из рассказа «Хорь и Калиныч» (из цикла «Записки охотника»), русского писателя Ивана Сергеевича Тургенева (1818 — 1883).
Лучшая цитата:
- «Хорь и Калиныч»
Что хорошо — то ему и нравится, что разумно — того ему и подавай, а откуда оно идет, — ему все равно.
Сосед Пичуков запахал у него землю и на запаханной земле высек его же бабу
Калиныч стоял ближе к природе; Хорь же — к людям, к обществу Подробнее
Калужская деревня, напротив, большею частью окружена лесом; избы стоят вольней и прямей Подробнее
В Орловской губернии последние леса и площадя исчезнут лет через пять, а болот и в помине нет Подробнее
Какой ты мне сын, какой семьянин! Не бьешь ты жены, не бьешь молодой.
Крепок ты на язык и человек себе на уме Подробнее
Что борода? борода — трава: скосить можно.
Купцам-то жизнь хорошая, да и те в бородах
То-то, чужими руками жар загребать любишь. Знаем мы вашего брата.
А вы знаете, что за горсть и что за ладонь у русского человека, особенно когда он «усердствует»! Подробнее
Мясо у этого искусника отзывалось рыбой, рыба — грибами, макароны — порохом; зато ни одна морковка не попадала в суп, не приняв вида ромба или трапеции Подробнее
Познакомился с одним калужским мелким помещиком, страстным охотником и, следовательно, отличным человеком
Склад его лица напоминал Сократа: такой же высокий, шишковатый лоб, такие же маленькие глазки, такой же курносый нос.
. между бревнами и по косякам окон не скиталось резвых прусаков, не скрывалось задумчивых тараканов.
На что мне жена? Лаяться с ней, что ли? Подробнее
Цитат 17
- Русский
- English
0 Понравившиеся
Здесь будут храниться понравившиеся вам цитаты
- i Нажимайте на кнопку и собирайте свою коллекцию цитат
В избранное
2021 © TheOcrat Quotes (Теократ) - мудрость человечества в лаконичных цитатах и афоризмах
Использование материалов сайта допускается при указании ссылки на источник.
Следующая цитата
Цитаты из цикла рассказов «Записки охотника», русского писателя Ивана Сергеевича Тургенева, печатавшихся в 1847—1851 годах в журнале «Современник» и выпущенных отдельным изданием в 1852 году. Помимо прочих, «Записки» включают в себя рассказы: «Хорь и Калиныч», «Бежин луг», «Бирюк», «Гамлет Щигровского уезда».
Читайте также: