Гоголь о москве цитаты
Обновлено: 06.11.2024
Москва в гоголевской судьбе — город весьма значимый. Он заявил о себе как о писателе в Петербурге, любил Рим, рвался для общения с молодёжью в Киев. Но Москва, куда, по словам Гоголя, «едешь прямо домой, а не в гости», притягивала его к себе узами дружбы и товарищества.Николай Васильевич здесь многократно бывал и жил. В Москве завершился земной путь Гоголя, началась жизнь вечной классики мировой литературы. Мировой, а не только русской или украинской! И не случайно ЮНЕСКО объявила нынешний юбилейный год 200-летия со дня рождения писателя Годом Гоголя.
В июне 1832 года Гоголь пробыл в Москве недолго - около двух недель: он торопился в Малороссию, в родную Васильевку.
В этот его приезд, когда все уже прочли «Вечера на хуторе близ Диканьки» и многие хотели видеть автора, он познакомился с писателем Сергеем Тимофеевичем Аксаковым и его семьёй, с поэтом Иваном Ивановичем Дмитриевым, с историком Михаилом Петровичем Погодиным.
Тогда же состоялось знакомство и с великим русским актёром Михаилом Семёновичем Щепкиным. Гоголь решил сам, без всяких приглашений, просто пойти к нему - поговорить о русском театре и, может быть, рассказать о комедии, которую он задумал написать. С этого дня началась дружба двух великих людей, верная, крепкая - на всю жизнь.
Дружба - с частыми встречами и в высшей степени интересной перепиской. Гоголь и Щепкин были восторженными почитателями друг друга. Пьесы Гоголя помогли с наибольшей силой проявиться сценическому таланту великого актёра. В то же время именно Щепкин, создавший, по выражению Герцена, правду на русской сцене, впервые раскрыл на ней силу и глубину драматургического гения Гоголя.
25 мая 1836 года в Малом театре состоялось первое московское представление «Ревизора» Гоголя. Щепкин играл роль Городничего. Михаил Семёнович был душой постановки. О его изящной, естественной и простой игре В.Г. Белинский написал: «Актёр понял поэта». А вот ещё отзыв критики той поры: «Кажется, что Гоголь с него (М.С. Щепкина. - Н.Г.) списывал своего городничего, а не он выполнял роль, написанную Гоголем».
Гоголь присутствовать на спектакле отказался. Он собирался за границу. И вот в Москве появилась сама книга. «Наконец показалось и в нашем добром городе Москве двадцать пять экземпляров желанного «Ревизора», - сообщал один из московских журналов, - и они расхватаны, перекуплены, перечитаны, зачитаны, выучены, превратились в пословицы, и пошли гулять по людям, обернулись эпиграммами и начали клеймить тех, к кому придутся».
Осенью 1839 года Гоголь вернулся из-за границы в Россию, приехал в Москву вместе с историком Михаилом Петровичем Погодиным, с которым встретился в Вене. Он остановился в его доме на Девичьем поле (ныне Погодинская улица).
Гоголь трижды по приезде из-за границы в Москву останавливался и жил у Погодина (в 1839-1840, 1841-1842 и 1848 гг.), пользовался богатым архивом древних грамот, рукописей, книг, которые наряду с коллекцией народных лубков, старинного оружия и монет собирал в своём доме Погодин. Здесь Гоголь нашел рукописные материалы об истории запорожских казаков. Они помогли ему в работе над новой редакцией «Тараса Бульбы».
Известие о возвращении Гоголя быстро разнеслось по Москве. Несколько раз в этот свой приезд Гоголь читал друзьям отдельные главы «Мёртвых душ», от которых все были в восторге.
«Вы привезли с собою в подарок русской литературе, - писал один из знакомых Погодина из Петербурга, - беглеца Пасичника… Теперь только и разговоров, что о Гоголе… Только и слышим, что цитаты из «Вечеров на хуторе», из «Миргорода», из «Арабесков». Даже вздумали разыгрывать «Ревизора». Любители петербургской жизни и петербургского общества завидуют теперь москвичам. Вот что значит побыть несколько временя за границею, возбудив перед тем всеобщее внимание. Петербург жалеет, что потерял одного из достойнейших литераторов, и возвышает цену произведений Гоголя. Ревизора едва можно достать, и то не меньше, как за пятнадцать рублей. Потрудитесь предостеречь Гоголя, чтоб он не медлил изданием своих творений, если не хочет возбудить против себя ярости почитателей его таланта …»
9 мая 1840 года, на Николин день, в день своих именин (по старому стилю), Гоголь решил устроить обед - собрать своих друзей и знакомых, чтобы проститься с ними перед отъездом. Это был первый именинный обед Гоголя в Москве. Позднее эти обеды вошли у него в традицию. Каждый раз, когда Гоголь в этот день бывал в Москве, он устраивал такой праздник.
Столы вынесли в широкую липовую аллею Погодинского сада. Гостей съехалось человек пятьдесят. Среди них - Михаил Семёнович Щепкин, московские и петербургские литераторы…
Гоголь ждал и Лермонтова, который за дуэль был переведен в Тенгинский пехотный полк на Кавказ и по дороге в ссылку оказался в Москве. О Лермонтове Гоголю говорил Белинский. Только что вышел «Герой нашего времени», в журналах было много стихотворений Лермонтова. Николай Васильевич уже всё это прочел.
Лермонтов приехал на именины к Гоголю. Он попросил поэта после застолья прочесть что-нибудь, и Михаил Юрьевич прочел отрывок из только что написанной поэмы «Мцыри».
«Никто ещё не писал у нас такой правильной, прекрасной и благоуханной прозой, - заметил Гоголь о лермонтовском «Герое нашего времени» позднее, уже после гибели поэта. - Тут видно больше углубленья в действительность жизни; готовился будущий великий живописец русского быта. »
В конце 1841 года Гоголь снова в Москве - он сдержал свое обещание, привёз готовую рукопись поэмы «Мёртвые души». Но не так-то просто было её напечатать. Начались хлопоты, разговоры с цензорами, уговоры, доказательства, унизительные и тяжёлые дни для Гоголя. И только с помощью друзей удалось, наконец, получить разрешение для печати. В конце мая 1842 года «Мёртвые души» вышли в свет: первый том был напечатан в типографии Московского университета.
Когда Гоголь избрал Москву местом своего проживания, образ его мысли сильно изменился. Счастье принимать Гоголя, радость живого общения с ним доставалось теперь исключительно Первопрестольной. Куда бы он не отправлялся - в Малороссию, Рим или в паломничество на Святую Землю - возвращался всегда сюда. В Петербург Гоголь наведывался с той поры редко.
Чувства, которые питал Гоголь к древней русской столице, ярко раскрывает гоголевский отрывок «Москва и Петербург (из записок подорожного)». Сколько тут искрометных сравнений! «Москва — старая домоседка, печёт блины, глядит издали и слушает рассказ, не подымаясь с кресел; Петербург — разбитной малый, никогда не сидит дома, всегда одет и похаживает на кордоне, охорашиваясь перед Европою…» «В Москве все невесты, в Петербурге все женихи». «В Москву тащится Русь с деньгами в кармане и возвращается налегке; в Петербург едут люди безденежные и разъезжаются во все стороны света с изрядным капиталом». По этим запискам нетрудно уловить, что симпатии автора на стороне Москвы.
О любви писателя к Москве говорят и письма, которые он отправлял своей предполагаемой невесте Анне Михайловне Виельгорской. Когда та собиралась приехать в Первопрестольную, Николай Васильевич писал ей: «От всей души желаю, чтобы Москва оставила в душе вашей навсегда самое благодатное впечатление». В другой раз он приглашает её для осмотра московских святынь.
Сам Гоголь регулярно посещал храмы Москвы. К примеру, за домом Пашкова и поныне сохранился храм Святителя и Чудотворца Николая в Старом Ваганькове, построенный в XVI столетии. В 40-х годах XIX века в доме Пашкова располагался Дворянский институт. Его воспитанники свидетельствовали, что не один раз храм посещал Николай Васильевич. Вместе с ними он слушал Пасхальную заутреню, стоял у клироса рядом с Погодиным.
Осенью 1848 года Гоголь окончательно перебирается в Москву. Друзья и знакомые встречали его восторженно.
Гоголь поселился на Никитском бульваре в двух скромных комнатах первого этажа усадьбы Талызиных-Толстых. Он готовил к изданию собрание своих сочинений. Часто прогуливался по Никитскому бульвару, а молодёжь ходила смотреть, как гуляет Гоголь.
Николай Васильевич недоволен был своей работой над вторым томом «Мёртвых душ», который здесь, в усадьбе, перед смертью сжег. «Творчество мое лениво. Стараясь не пропустить и минуты времени, не отхожу от стола, не отодвигаю бумаги, не выпускаю пера - но строки лепятся вяло, а время летит невозвратно…»
Однажды Щепкин сообщил Гоголю о приезде в Москву Ивана Сергеевича Тургенева и о его желании познакомиться с ним (мемуары Тургенева, где он вспоминает и о встрече с Гоголем, были написаны им летом 1869 года, опубликованы в том же году в первом томе «Сочинений И. С. Тургенева»).
«Меня свёл к Гоголю покойный Михаил Семенович Щепкин, - вспоминал Тургенев. - Помню день нашего посещения: 20-го октября 1851 года /…/. Мы приехали в час пополудни: он немедленно нас принял. Комната его находилась возле сеней, направо. Мы вошли в неё - и я увидел Гоголя, стоявшего перед конторкой с пером в руке. /…/ Увидев нас со Щепкиным, он с весёлым видом пошел к нам навстречу и, пожав мне руку, промолвил: «Нам давно следовало быть знакомыми» /…/
Михаил Семёнович предупредил меня, что с ним не следует говорить о продолжении «Мёртвых душ», об этой второй части, над которою он так долго и так упорно трудился и которую он, как известно, сжёг перед смертию, - что он этого разговора не любит. /…/ Впрочем, я и не готовился ни к какой беседе - а просто жаждал видеться с человеком, творения которого я чуть не знал наизусть /…/.
Щепкин заранее объявил мне, что Гоголь не словоохотлив: на деле вышло иначе. Гоголь говорил много, с оживлением, размеренно отталкивая и отчеканивая каждое слово - что не только не казалось неестественным, но, напротив, придавало его речи какую-то приятную вескость и впечатлительность. Всё выходило ладно, складно, вкусно и метко. Впечатление усталости, болезненного, нервического беспокойства, которое он сперва произвёл на меня, - исчезло. Он говорил о значении литературы, о призвании писателя, о том, как следует относиться к собственным произведениям; высказал несколько тонких и верных замечаний о самом процессе работы, о самой, если можно так выразиться, физиологии сочинительства, и всё это - языком образным, оригинальным и, сколько я мог заметить, нимало не подготовленным заранее, как это сплошь да рядом бывает у «знаменитостей» /…/».
5 ноября (по старому стилю) 1851 года Гоголь читал в усадьбе А. П. Толстого на Никитском бульваре, где проживал, собравшимся друзьям и актерам Малого театра «Ревизора».
«Он принялся читать - и понемногу оживился, - вспоминал И.С.Тургенев. - Щеки покрылись легкой краской; глаза расширились и посветлели. Читал Гоголь превосходно. Я слушал его тогда в первый - и в последний раз /…/ Казалось, Гоголь только и заботился о том, как бы вникнуть в предмет, для него самого новый, и как бы вернее передать собственное впечатление. Эффект выходил необычайный - особенно в комических, юмористических местах; не было возможности не смеяться - хорошим, здоровым смехом; а виновник всей этой потехи продолжал, не смущаясь общей весёлостью и как бы внутренне дивясь ей, все более и более погружаться в самое дело - и лишь изредка, на губах и около глаз, чуть заметно трепетала лукавая усмешка мастера. С каким недоумением, с каким изумлением Гоголь произнес знаменитую фразу Городничего о двух крысах (в самом начале пиесы): «Пришли, понюхали и пошли прочь!» - Он даже медленно оглянул нас, как бы спрашивая объяснения такого удивительного происшествия. Я только тут понял, как вообще неверно, поверхностно, с каким желанием только поскорей насмешить - обыкновенно разыгрывается на сцене «Ревизор». Я сидел, погружённый в радостное умиление: это был для меня настоящий пир и праздник. /…/
Григорий Петрович Данилевский, известный в свое время беллетрист, не принадлежал к числу близких к Гоголю людей. И хотя воспоминания Данилевского охватывают очень ограниченный отрезок времени, они подробно освещают ряд существенных эпизодов биографии Гоголя в последний год его жизни, некоторые живые черты его характера («Знакомство с Гоголем», журнал «Исторический вестник», 1886, N 12).
«Впервые в жизни я увидел Гоголя за четыре месяца до его кончины, - вспоминал Г.П.Данилевский. - Это случилось осенью в 1851 году /…/ я получил от старого своего знакомого, покойного московского профессора О. М. Бодянского, записку, в которой он извещал меня, что один из наших земляков-украинцев, г. А-й, которого перед тем я у него видел, предполагал петь малорусские песни у Гоголя и что Гоголь, узнав, что и у меня собрана коллекция украинских народных песен, с нотами, просил Бодянского пригласить к себе и меня /…/
В назначенный час я отправился к О. М. Бодянскому, чтобы ехать с ним к Гоголю. Бодянский тогда жил у Старого Вознесения на Арбате, на углу Мерзляковского переулка, в доме ныне Е. С. Мещерской, N 243. Он встретил меня словами: «Ну, земляче, едем; вкусим от благоуханных, сладких сотов родной украинской музыки». Мы сели на извозчичьи дрожки и поехали по соседству на Никитский бульвар, к дому Талызина, где, в квартире гр. А. П. Толстого, в то время жил Гоголь. /…/
Въехав в каменные ворота высокой ограды, направо, к балконной галерее дома Талызина, мы вошли в переднюю нижнего этажа. Старик-слуга графа Толстого приветливо указал нам дверь из передней направо.
- Не опоздали? - спросил Бодянский, обычною своею, ковыляющею походкой проходя в эту дверь.
- Пожалуйте, ждут-с! - ответил слуга.
Бодянский прошёл приёмную и остановился перед следующею, затворённою дверью в угольную комнату, два окна которой выходили во двор и два на бульвар. Я догадывался, что это был рабочий кабинет Гоголя. Бодянский постучался в дверь этой комнаты.
- Чи дома, брате Миколо? - спросил он по-малорусски.
- А дома ж, дома! - негромко ответил кто-то оттуда.
Сердце у меня сильно забилось. Дверь растворилась. У её порога стоял Гоголь.
Мы вошли в кабинет/…/.
- А где же наш певец? - спросил, оглядываясь, Бодянский.
- Надул, к Щепкину поехал на вареники! - ответил с видимым неудовольствием Гоголь. - Только что прислал извинительную записку, будто забыл, что раньше нас дал слово туда /…/.
Передо мной был не только не душевнобольной или вообще свихнувшийся человек, а тот же самый Гоголь, тот же могучий и привлекательный художник, каким я привык себе воображать его с юности /…/.
- А что это у вас за рукописи? - спросил Бодянский, указывая на рабочую, красного дерева, конторку, стоявшую налево от входных дверей, за которою Гоголь, перед нашим приходом, очевидно, работал стоя.
- Так себе, мараю по временам! - небрежно ответил Гоголь.
На верхней части конторки были положены книги и тетради; на её покатой доске, обитой зелёным сукном, лежали раскрытые, мелко исписанные и перемаранные листы.
- Не второй ли том «Мёртвых душ»? - спросил, подмигивая, Бодянский.
- Да. иногда берусь, - нехотя проговорил Гоголь, - но работа не подвигается; иное слово вытягиваешь клещами. /…/».
В своих воспоминаниях Г.П.Данилевский пишет и о чтении «Ревизора»:
«Стол, вокруг которого на креслах и стульях уселись слушатели, стоял направо от двери, у дивана, против окон во двор. Гоголь читал, сидя на диване. В числе слушателей были: С. Т. и И. С. Аксаковы, С. П. Шевырев, И. С. Тургенев, Н. В. Берг и другие писатели, а также актеры М. С. Щепкин, П. М. Садовский и Шуйский. Никогда не забуду чтения Гоголя. Особенно он неподражаемо прочел монологи Хлестакова и Ляпкина-Тяпкина и сцену между Бобчинским и Добчинским. «У вас зуб со свистом», - произнёс серьезно и внушительно Гоголь, грозя кому-то глазами и даже пришептывая при этом, будто и у него свистел зуб. Неудержимый смех слушателей изредка невольно прерывал его. Высокохудожественное и оживлённое чтение под конец очень утомило Гоголя. Его сил как-то вообще хватало не надолго. Когда он дочитал заключительную сцену комедии, с письмом, и поднялся с дивана, очарованные слушатели долго стояли группами, вполголоса передавая друг другу свои впечатления. Щепкин, отирая слезы, обнял чтеца…»
А вот один из самых близких друзей Гоголя М. С. Щепкин, к сожалению, не оставил написанных мемуаров о Николае Васильевиче. Но до нас дошел ряд его устных рассказов и воспоминаний о любимом писателе, которыми он делился в семейном кругу. Его внук М. А. Щепкин составил воспоминания о своем великом деде и его дружбе с Гоголем со слов родителей и других близких родственников.
«Гоголь был очень расположен к Щепкину, - вспоминает М.А.Щепкин. - Оба они знали и любили Малороссию и охотно толковали о ней, сидя в дальнем углу гостиной в доме Михаила Семёновича. Они перебирали и обычаи, и одежду малороссиян, и, наконец, их кухню. Прислушиваясь к их разговору, можно было слышать под конец: вареники, голубцы, паленицы - и лица их сияли улыбками. Из рассказов Щепкина Гоголь почерпал иногда новые черты для лиц в своих рассказах, а иногда целиком вставлял целый рассказ его в свою повесть. Это делалось по просьбе Михаила Семёновича, который желал, чтобы характерные выражения или происшествия не пропали бесследно и сохранились в рассказах Гоголя. Так, Михаил Семёнович передал ему рассказ о городничем, которому нашлось место в тесной толпе, и о сравнении его с лакомым куском, попадающим в полный желудок. Так, слова исправника: «полюбите нас черненькими, а беленькими нас всякий полюбит (из второй главы первоначальной редакции второго тома «Мёртвых душ» - Н.Г.) - были переданы Гоголю Щепкиным. »
М.П. Погодин отмечал, что «…Гоголь сам обязан был многим Щепкину». В частности, многими своими сюжетами. Писатель заимствовал из историй актёра персонажей и их черты для своих творений.
Щепкин на одиннадцать лет пережил Гоголя, но умер с его именем на устах. Сохранился рассказ внука Щепкина: «По словам сопровождавшего его слуги Александра, Михаил Семёнович, заболев, почти сутки лежал в забытьи, и вдруг неожиданно соскочил с постели. «Скорей, скорей одеваться», - закричал он. - «Куда вы, Михаил Семёнович? Что вы, бог с вами, лягте», - удерживал его Александр. - «Как куда? Скорее к Гоголю». - «К какому Гоголю?» - «Как к какому? К Николаю Васильевичу». - «Да что вы, родной, господь с вами, успокойтесь, лягте, Гоголь давно умер». - «Умер? - спросил Михаил Семенович. - Умер. да, вот что. » Низко опустил голову, покачал ею, отвернулся лицом к стене и навеки заснул». («Исторический вестник», 1900, N8).
7 февраля 1852 года, незадолго до кончины, Гоголь ездил на Девичье поле в церковь Саввы Освященного: здесь он приобщается Святых Тайн, по его просьбе служат вечером благодарственный молебен.
Отпевали Гоголя в церкви святой мученицы Татианы Московского университета. Гроб писателя простоял там день и ночь. Беспрерывным потоком подходили поклонники его таланта. Всё было усыпано цветами. У изголовья — лавровый венок.
24 февраля 1852 года друг и сподвижник Николая Васильевича М. С. Щепкин закрыл крышку гроба, и на руках его несли восемь вёрст по только что выпавшему снегу до Свято-Данилова монастыря, где он и был предан земле.
В 1931 году, при закрытии монастыря новыми властями, развернувшими в стране борьбу с Церковью, останки Гоголя по распоряжению Сталина были перезахоронены на Новодевичьем кладбище.
Лишь в сентябре нынешнего, юбилейного года, на гоголевской могиле здесь, как и на прежнем захоронении, вместо помпезного памятника вновь будет установлен православный крест с голгофой, с кратким и пронзительным изречением библейского пророка Иеремии: «Горьким словом моим посмеюся…»
Постскриптум
Если это так, то, видимо, стоило бы пересмотреть негативный взгляд на личность Гоголя. А что касается фантазий (той самой "лжи") и его склонности к мистификациям, то без этих качеств смог ли бы он написать "Вечера на хуторе близ Диканьки"? Ещё не известно!
Следующая цитата
Что такое любовь к Родине, которая не особо мила к своим гражданам?
Как найти мотив, повод, силы и основания любить страну, жизнь в которой сложна и практически не обустроена, в которой мало справедливости?
Аналогия: Мать любят потому, что она есть и такая какая есть. Я работал в детдоме и знаю, что дети, сданные туда матерями ждут их и продолжают любить
Потому что любовь это не за что, а вопреки чему-то.
Впрочем как и жизнь на земле появилась на благодаря условиям, а вопреки им. разве нет?
Любовь это усилие, вечная тоска по не-отчужденности. Когда мы отчуждены от кого то значимого, у нас есть горячее желание быть вместе
А что с Родиной? Ностальгия это о чем? Это о том, что в России ты свой. каким бы ты ни был, но ты - свой. Уехал в "цивилизованные страны"? Зачем? чтобы стать цивилизованным человеком? Что мешало таковым быть в России?
Или страсть ко всему готовому? Это инфантелизм.
Россия инфантилов не любит. Россия это испытания любовью. Такая у нас культура
изображение из сети интернет и в свободном доступе изображение из сети интернет и в свободном доступеНа украине начали считать Гоголя своим, украинским писателем. Есть у меня протест по этому поводу и вот почему:
Поблагодарите Бога прежде всего за то, что вы русский. Для русского теперь открывается этот путь, и этот путь есть сама Россия. Если только возлюбит русский Россию, возлюбит и все, что ни есть в России. К этой любви нас ведёт теперь сам Бог /Н.В.Гоголь/
У меня есть друзья и знакомый, которые принадлежать к разным культурам. Буряты, чечен, чуваш. Украинец, евреи..
И все русские. В мире есть только один народ, который означает прилагательное. Русский бурят, еврей, чуваш..
Поэтому национальная идея России проста. Это сбережение России и сбережение народов ее населяющих. Все таки культура. которую насаждает капитализм - не наша. Она разобщает.
Она отчуждает людей от своего труда, от своей малой родины.
Гоголь хорошо сказал:
Если русских останется один хутор, то и тогда Россия возродится
Потому что Россия это прежде всего идея - мечта о справедливости и построении Царства Божиего на земле
Вопреки всему.
Любовь это усилие и преодоление отчужденности от своего, родного.
Гордость и слава великой русской литературы
Фамилия Гоголь давно стала брендом. В Москве есть памятник Гоголю на Никитском бульваре, а также печально известный Гоголь-центр. Улица Гоголя есть в каждом городе. Но в профессиональной среде филологов и литературоведов нет-нет, да и проскользнёт лёгким намёком, что Гоголь был человек-загадка.
Для разъяснений я обратился к книге "Гоголь в школе" 1954 года издания, написанной под руководством действительного члена академии педагогических наук РСФСР профессора В.В. Голубкова. Там я узнал, что "имя Гоголя - гордость и слава великой русской литературы", что "творчество Гоголя получило высокую оценку В.И. Ленина и И.В. Сталина", что "художественное слово Гоголя бессмертно", а также то, что "решающую роль во всей писательской жизни Гоголя сыграл Пушкин".
Единственным, что насторожило меня в этом нагромождении штампов, было робкое упоминание о том, что "творческий путь Гоголя был сложен и противоречив". Пришлось покопаться в литературе, чтобы хотя бы немного разобраться в настоящем Гоголе. Вот что из этого получилось.
"Игроки", пьеса Н.В. Гоголя (Малый театр) "Игроки", пьеса Н.В. Гоголя (Малый театр)Следующая цитата
Москва — особый город в судьбе Николая Васильевича. За свою не очень долгую жизнь он много путешествовал, но в последние годы говорил, что жить бы хотел лишь в Риме и Москве. «Москва — моя родина», — признавался он в письме С. Аксакову. «Кто сильно вжился в жизнь римскую, тому после Рима только Москва и может нравиться», — об этом рассказывал писатель другому своему товарищу, Ф. Чижову. Гоголь влюбился в этот город с первого взгляда, и многие события в его жизни связаны именно с Москвой.
Впервые писатель оказался здесь в сентябре 1832 года. Существует легенда, будто он пообещал себе, что приедет в Москву лишь став знаменитым. Так, по сути, и произошло: в это время вся Россия зачитывалась его «Вечерами на хуторе близ Диканьки». Гоголь из Петербурга направлялся на малую родину, Полтавщину, и проездом заглянул в Москву.
После шумного и многолюдного Питера первая столица впечатлила писателя патриархальной размеренностью, купеческой важностью и долгой историей. Здесь он остановился у единственного на тот момент знакомого — историка и публициста Михаила Петровича Погодина, который в своём журнале «Москвитянин» печатал и Гоголя. Он же ещё в Петербурге пообещал Николаю Васильевичу любовь московских читателей.
И не обманул: в Москве писателя радушно принимали С.Т. Аксаков и М.С. Щепкин, М.Н. Загоскин и И.И.Дмитриев. Кстати, собственным жильём Николай Васильевич в этом городе так и не обзавёлся — часто и подолгу бывая здесь, он останавливался у друзей, которые почитали его визиты за честь.
Погодинская усадьба в Хамовниках была весьма обширной, на её территории находились сад и пруд, Гоголя же обычно селили в мезонине главного дома. Писатель с удовольствием пользовался гостеприимством хозяев и плодотворно работал в их доме. А в 1840 году именно здесь он решил отпраздновать свои именины, на которые пригласил всех друзей, среди которых был и Михаил Юрьевич Лермонтов. Это мероприятие понравилось и гостям, и хозяевам и стало традиционным.
Однако погодинская усадьба была для Гоголя местом не только отдыха, но и работы. Тут он читал первый том «Мёртвых душ», писал «Тараса Бульбу». И именно тут он впервые прочитал только что написанную пьесу «Женихи» («Женитьба»), которую специально привёз в Москву для постановки в театре.
По воспоминаниям современников, Николай Васильевич отличался общительностью и невероятным чувством юмора, но не выносил славы напоказ: как только он понимал, что вокруг него собрались люди, желающие просто поглазеть на знаменитого писателя, как тут же замыкался в себе.
Помимо Погодина останавливался Гоголь и у Толстых в старинной усадьбе на Никитском бульваре. Впервые в графском доме он поселился в 1848 году после паломничества по Святой земле. Хозяева выделили писателю две комнаты с отдельным входом и во всём старались исполнять его желания, создавая комфортные условия для работы.
В этом доме появилась ещё одна традиция — «гоголевские среды», вечера украинского фольклора, на которые приходили Аксаков и Тургенев, Айвазовский и Щепкин. Тут для актёров Малого театра Николай Васильевич читал своего «Ревизора». Молодой Тургенев, присутствующий на авторском чтении, записал:
«Гоголь поразил меня чрезвычайной простотой и сдержанностью манеры, какой-то важной и в то же время наивной искренностью, которой словно и дела нет — есть ли тут слушатели и что они думают».
Последние годы жизни писатель провёл в этом доме. Но с каждым днём всё больше погружался в депрессию: сначала не приняли в печать его «Выбранные места из переписки с друзьями»; затем ему отказала любимая девушка. Невосполнимой утратой для писателя стала и преждевременная смерть его близкого друга Екатерины Михайловны Хомяковой.
Стечение трагических обстоятельств привело к болезни. Толстые подозревали, что у Гоголя менингит, поэтому переселили его в самую тёплую комнату, пригласили врачей. Но Николаю Васильевичу уже ничего не помогало: он умер в доме на Никитском бульваре, но предварительно, как полагают, сжёг второй том «Мёртвых душ».
Сегодня в этом здании расположен музей писателя и проводятся ежегодные «Гоголевские чтения».
Гоголь и Аксаковы . Переписка Н. В. Гоголя . В двух томах.
Храпченко М. Б. Н. Гоголь. Литературный путь… — Собрание сочинений. Т. 1. — М., 1980.
Как ваша фамилия?
Начать стоит с того, что настоящая фамилия Гоголя была Яновский, от польского Ян, то есть Иван. Гоголем стал зваться один из его предков, когда захотел из духовного сословия перейти в дворянство. Он подал по инстанции "липовое" прошение и был записан в родословную дворянскую книгу Киевского наместничества под именем Гоголь. Так будто бы звали его пращура - шляхтича "польской нации".
Знал Гоголь об этой истории или нет, не известно. Но первое время по приезде в Петербург он гордо назывался Гоголем-Яновским. Это продолжалось до 1830 года, пока в Польше не вспыхнуло восстание. Гоголь, видимо, решил откреститься от "порочащих связей" с повстанцами и всем запретил добавлять Яновского к первой части своей двойной фамилии. Так настоящая фамилия Николая Васильевича - Яновский - отпала, а фальшивая - Гоголь - осталась и радует "передовых людей всего человечества", как сказано в книге проф. Голубкова (см. подробнее: Arzamas ).
Субботнее собрание у В.А. Жуковского. (Художники: Г.К. Михайлов, А.Н. Мокрицкий и другие. 1834-836 годы) Субботнее собрание у В.А. Жуковского. (Художники: Г.К. Михайлов, А.Н. Мокрицкий и другие. 1834-836 годы)Следующая цитата
Если бы вы встретились с Гоголем в реальной жизни и пообщались с ним хотя бы несколько дней, не факт, что эта встреча не завершилась бы дуэлью. Писательский талант у Гоголя имелся, это точно. Но вот во всём остальном он проявлял себя, по меньшей мере, странно. Многие сильно удивлялись, а некоторые и вовсе не хотели продолжать с ним знакомство. Однако обо всём по порядку.
Николай Васильевич Гоголь (1809-1852) Николай Васильевич Гоголь (1809-1852)Сложный и противоречивый Гоголь
Человек, не способный к дружбе
Лучше всего на тему дружбы с Гоголем высказался его товарищ, П.А. Плетнёв. Он прямо в лоб назвал его существом скрытным, эгоистическим, надменным, недоверчивым и всем жертвующим ради славы. "Может быть, все это и необходимо для достижения последнего. - возмущался Плетнёв. - Но как друг что ты такое? И могут ли быть у тебя друзья?"
Как пишет Евгений Шрага в статье о Гоголе , ссылаясь на С.Т. Аксакова, "даже с друзьями своими он не был вполне, или, лучше сказать, всегда, откровенен". Гоголь лгал, изворачивался, был замкнут. Приехав к кому-нибудь с визитом (например, к Чаадаеву), он мог весь вечер притворяться спящим или сбежать. Однажды он убежал из театра, когда там закончилось представление "Ревизора". Публика желала рукоплескать автору. Вместо этого зрители оскорбились и стали считать Гоголя безмерно самолюбивым.
Хуже всего Гоголь вёл себя с прислугой. Бывало, подадут Николаю Васильевичу чаю, а он начинает капризничать: то чай слишком горяч, то слишком холоден, то слишком жидок и так далее. "Трудно представить себе более избалованного литератора и с большими претензиями, чем был в то время Гоголь", - говорил о своём знакомце Аксаков. Людям становилось неловко находиться в присутствии прославленного автора "Мёртвых душ".
Дело дошло до того, что Гоголю перестали верить. Всё, что он говорил воспринималось как ложь или мистификация. Даже своей матери он, бывало, писал в письмах неправду. В Гоголе было "всё не то, чем кажется", - так думали современники."Вечера на хуторе близ Диканьки" (кадр из фильма 1961 года) "Вечера на хуторе близ Диканьки" (кадр из фильма 1961 года)
Два слова в оправдание
Однако не всё было так уж печально в этой истории. Бывало, что и Гоголь вёл себя как симпатичный, весёлый, добрый и остроумный человек. Обычно это случалось, когда он общался с самыми близкими ему людьми. И только при виде посторонних "Гоголь сразу съеживался, стушевывался, забивался в угол". Ранний Гоголь был не тот, что поздний. С годами его мизантропия усиливалась.
Причину "девиантного" поведения великого писателя ищут в болезни. По некоторым данным, к которым нужно относиться максимально осторожно, в 1839 году у Гоголя начинается душевное и физическое расстройство. Причина - малярийный энцефалит, которым он будто бы заболел, находясь в Риме. Отсюда припадки, обмороки и прочие "странности" поведения.
Диканька зимней ночью Диканька зимней ночьюЧитайте также: