Цитаты асов второй мировой
Обновлено: 19.09.2024
--- ПРО АСОВ СБИТЫХ И НЕ СБИТЫХ. ЛУЧШИЙ НЕМЕЦКИЙ АС ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ ЭРИХ ХАРТМАНН БЫЛ СБИТ 14 РАЗ ----
Иван Кожедуб и Александр Покрышкин против Эриха Хартманна.
Когда 64 или 59 не меньше 352
Александр Покрышкин
Имя Эриха Хартманна, которому приписывается 352 сбитых самолета, в том числе 347 советских, в России стало хорошо известно с начала 1990-х годов.
До того времени историки не заостряли внимание на успехах асов Люфтваффе. Но выход в Москве большим тиражом книги Хартманна «Небо войны» и множество публикаций о нем и других немецких летчиках стали не просто сенсацией, а поводом для утверждений, что Кожедуб, Покрышкин и другие советские летчики ничего выдающегося не совершили.
В те годы российские книжные магазины были буквально забиты книгами о немецких танкистах, летчиках, диверсантах, фельдмаршалах, генералах… Изданные на отличной бумаге, они не шли ни в какое сравнение со скромными томиками воспоминаний о подвигах советских военных.
Итак, Эрих Хартманн — легенда Люфтваффе, летчик, считающийся наиболее результативным пилотом-истребителем за всю историю авиации.
Родился в 1922-м в Германии. Его отец, доктор Альфред Хартманн, с женой и трехлетним Эрихом отправился работать в Китай, а через пять лет вернулся на родину. После возвращения экстравагантная фрау Хартманн первым делом купила… легкий двухместный самолет, приучив к небу и сына. Эрих дебютировал в качестве пилота в возрасте восьми (!) лет.
Неудивительно, что во время войны, парень попросился в Люфтваффе. В октябре 1942 года лейтенант Хартманн попал на Северный Кавказ. Двадцатилетнего новобранца, выглядевшего еще моложе своих лет, старшие товарищи тут же окрестили «Буби» (Малыш). Эрих обладал несомненным талантом, правда, никак не относящимся к военной сфере. Немецкий, китайский, английский, французский, русский — неплохо для мальчишки, который всерьез нигде и никогда языкам не учился!
Все авторы книг и статей о Хартманне отмечают его вспыльчивый, взбалмошный, истеричный характер, его пьянки и отсутствие элементарной дисциплины. Да и он сам целые страницы своей книги посвящает рассказам о том, как он психовал, как ненавидел сослуживцев… В конце концов нервы у него сдали, пришлось даже уезжать домой и месяц подлечиваться. Но там его ждал удар: отец заявил, что у Германии нет шансов на победу. Буби вернулся на фронт с желанием доказывать обратное.
В Люфтваффе не было пилотов, которые бы провели больше воздушных боев, чем Хартманн. Он совершил около 1400 боевых вылетов и 800 воздушных боев. Это характеризует напряженность действий немецких пилотов на Восточном фронте. В его книге не раз подчеркивается: три-четыре вылета в день были нормой. А если Хартманн провел в шесть раз больше воздушных боев, чем Кожедуб, то почему он не может, соответственно, и сбить больше самолетов?
Излюбленной тактикой Хартманна был удар из засады. Вот что он писал: «Если вы видите вражеский самолет, вы совсем не обязаны тут же бросаться на него и атаковать. Подождите и используйте все свои выгоды. Оцените, имеется ли у противника отбившийся или неопытный пилот. Такого пилота всегда видно в воздухе. Сбейте именно его. Гораздо полезнее поджечь только одного, чем ввязываться в 20-минутную карусель, ничего не добившись».
Часто он сближался с противником менее чем на 50 метров, прежде чем открыть огонь. Это была крайне опасная дистанция, где буквально волосок отделял победу от столкновения в воздухе. 14 раз Хартманна сбивали наши летчики. Но каждый раз он снова поднимался в воздух, как только появлялся новый самолет. 19 октября 1943 года Хартманн впервые попал в плен. Его самолет сбили зенитчики. Эрих чудом приземлился — прямо нашим в руки. Но уже на следующий день он был у своих! Притворившись тяжело раненым, обманул конвоиров и сбежал. Но при переходе линии фронта беглеца едва не шлепнул немецкий часовой.
В августе 44-го Буби сбил
300-й самолет. Так много не сбивал никто. В Германии молодого капитана чествовали как национального героя. Гитлер вручил ему высшую воинскую награду — Бриллианты к Рыцарскому Кресту. Получив отпуск, Эрих женился на Урсуле Петч. Они признались друг другу в любви еще до войны. Ему тогда едва исполнилось 17 лет, а ей — 15. В этот период головокружительного взлета популярности Хартманна немецкие войска несли большие потери. Командование требовало объяснений, в том числе и от летчиков. И Хартманн в своих докладах (а потом и в книге) жаловался на суровый климат и… наших летчиков. Мол, часто меняют тактику, придумывают всякие фокусы в небе, их очень трудно понять… Он умудрился сбить наш истребитель Як-7 даже в день капитуляции Германии — 8 мая 1945 года. Приземлившись, прочел приказ командования: Эриху Хартманну вылететь в Дортмунд и сдаться там англичанам. Остальным — дождаться советских войск и сдаться им. Но знаменитость ослушалась. Летчик Буби облил самолет бензином и поджег. Ас присоединился к колонне, бредущей в чешский Писек. В пути их взяли в плен американские танкисты, а потом, согласно ялтинским договоренностям, передали советской стороне.
Хартманн, как военнопленный, обвиненный в порче социалистического имущества, был приговорен к 10 годам заключений в лагерях строгого режима.
В книге он подробно описывает свои «мытарства» в советских лагерях. Да, он был частым гостем карцера — за демонстративное нежелание сотрудничать с администрацией. Он даже отказался подписывать протоколы, заполненные не на немецком: мол, не понимает. Хотя русский знал в совершенстве. Хартманна едва не подкосил поступок его друга и командира Германа Графа — настоящей «иконы» Люфтваффе. Граф вдруг объявил себя чуть ли не «лучшим другом СССР». Написал покаянное письмо, где изъявил желание… служить в Красной Армии. До такого анекдота, конечно, не дошло, но срок ему скостили.
В книге Хартманн приводит одно из своих писем жене: «Моя дражайшая Ушмутти! — писал он из череповецкого лагеря. — После того, как мы поцапались с русской администрацией, нас привезли в этот лагерь. Он находится километрах в 60 от Вологды. Живем в больших бараках — по 400 человек. Узкие дощатые лежанки, которые поднимаются. Санитарные условия — как тысячу лет назад. Медицинское обслуживание сносное. Паек — 600 граммов хлеба, 30 граммов масла, 40 граммов сахара и две тарелки супа каждый день. Также дают чашку овсянки. В качестве германского героя я получаю со стороны русских относительно хорошее обращение. Меня никто ни разу не ударил».
В 1949 году Хартманн был назван в числе военных преступников и приговорен к 25 годам лишения свободы. Помимо большого количества сбитых советских самолетов, асу припомнили уничтожение пекарни в 1943 году, а также гибель свыше 700 мирных жителей в деревне под Брянском. И Хартманн стал… лидером сопротивления. Отказывался работать, устраивал голодовки, призывал других заключенных саботировать работу и требовал прибытия международной комиссии для «улучшения условий содержания заключенных».
Он пишет: «Те, кто в плену отказался от нацистских взглядов и стал сотрудничать с Советами, — предатели и свиньи». Война, напомню, к этому моменту закончилась, но для Хартманна, она, очевидно, продолжалась…
В октябре 1955 года, во время визита в Москву, канцлер ФРГ Конрад Аденауэр потребовал от советского правительства скорейшего освобождения немецких пленных. Н. Хрущев не стал осложнять отношения с набиравшей мощь ФРГ из-за каких-то чудом сохранившихся гитлеровцев и просьбу удовлетворил. Тем более что взамен Западная Германия выделяла огромные товарные кредиты и финансовые займы.
И Хартманн, вернувшись домой, тут же влился в состав ВВС ФРГ, где командовал эскадрильей. Службу Хартманн продолжал аж до 1970 года, дослужившись до звания полковника. В отставку ушел не из-за последствий советского плена, а из-за разногласий с американцами по поводу новой летной техники. Умер от воспаления легких 19 сентября 1993 года.
А теперь о людях, которые хорошо известны нашим читателям.
Иван Кожедуб, трижды Герой Советского Союза, летчик-истребитель. Сбил 64 самолета противника (сюда вошли и два американских истребителя, уничтоженные им в марте 1945-го, которые по ошибке первыми напали на него). Итак, 64 сбитых самолета. И хотя его, случалось, подбивали, но он всегда сажал свой самолет. На счету Кожедуба также есть и первый в мире реактивный истребитель — немецкий Ме-262, который он сбил в феврале 1945 г. Он по праву считается лучшим асом авиации союзников. Кожедуб сделал 330 боевых вылетов и провел 120 воздушных боев.
За войну он сменил шесть «лавочкиных», и ни один самолет не подвел его. И он не потерял ни одной машины, хотя случалось гореть, привозить пробоины, садиться на усеянные воронками аэродромы…
«Взыскательный и требовательный к себе, Кожедуб был идеальным воздушным бойцом, отважным и умелым. Точный маневр, ошеломляющая стремительность атаки и удар с предельно короткой дистанции — так Кожедуб определял основу воздушного боя» — писал Микола Бажан в очерке о выдающемся герое-земляке.
«Мотор работает четко. Самолет послушен каждому моему движению. Я не один — со мной боевой друг! Подходя к машине перед вылетом, я всегда находил для нее ласковые слова, да и в полете разговаривал как с товарищем, выполняющим важную часть работы» — из книги И. Кожедуба «Верность Отчизне».
Александр Покрышкин, трижды Герой Советского Союза, летчик-истребитель. Сбил 59 самолетов противника, сделал 650 боевых вылетов и провел 159 воздушных боев. Свой первый «мессер» Покрышкин сбил уже 26 июня 1941 года, а второй — 3 июля.
Асы Люфтваффе, особенно в первый период войны, благодаря техническому преимуществу сбивали много наших самолетов. Не менее ста пилотов имели на счету более сотни побед. К примеру, Курт Ланг сбил 180 самолетов. В конце войны он летал на реактивном Ме-262 (скорость 875 км в час!). Но Покрышкин на своем Ла-7 (скорость 600 км в час) сумел сбить Ланга.
Если сравнить боевые вылеты и бои (у Хартманна — 1400 и 800, у Покрышкина — 650 и 159) и посмотреть на такой показатель, как коэффициент эффективности, то окажется, что у Хартманна он равен 0,44 сбитых самолета за один воздушный бой, а у Покрышкина — 0,37. Преимущество на стороне гитлеровца, но оно уже не поражает воображение. (У Кожедуба коэффициент эффективности равен 0,53.)
Александр Покрышкин так излагал свою тактику ведения боя: «Определить сильнейшего во вражеской группе. И наносить удар по нему, невзирая на риск. Это дезориентирует остальных».
Вот что писала о Покрышкине газета «Красная звезда»: «Все огневые точки на машине Покрышкина были переведены на одну гашетку. Вчетвером против 50, втроем против 23, в одиночку против восьми вступал в бой Покрышкин. И никогда не знал поражений. Притом в каждой схватке он брал на себя самое опасное — атаку ведущего немецких групп. Драться с равным и даже превосходящим противником для Покрышкина было нормой. А вот принять такой бой хватало духа не у каждого».
«Главной своей задачей мы считали перехват вражеских бомбардировщиков на маршруте их полета к цели. Чтобы предотвратить удары по нашим наземным войскам! Например, в мае 43-го моя восьмерка перехватила противника в глубоком его тылу. К сожалению, уничтоженную технику и пять немецких самолетов моей восьмерке не засчитали». (А.Покрышкин. «Познать себя в бою».)
Покрышкин нередко отдавал сбитые им самолеты на счета своих подчиненных, таким образом стимулируя их. Это было достаточно распространенное явление в наших ВВС. А в полку под командованием Покрышкина служили и другие прославленные летчики, в том числе дважды Герои Советского Союза Александр Клубов и Григорий Речкалов, и около двадцати Героев Советского Союза.
И последнее. У немцев в моменты крайней опасности разрешалось выходить в эфир открытым текстом. Так вот, когда Покрышкин взлетал, немцы передавали открытым текстом: «Внимание! В воздухе — Покрышкин!» А кто Хартманна различал? Да никто! Разве что когда сбивали…
Сразу оговорюсь: все дальнейшее — просто информация к размышлению.
Начну с приказа НКО СССР от 19 августа 1941 г. «Количество сбитых самолетов устанавливается в каждом отдельном случае только показаниями летчика-истребителя на месте, где упал сбитый самолет противника. И обязательно подтверждениями командиров наземных частей».
По свидетельству А. Покрышкина, «пилоты дожидались по неделе, а то и больше подтверждения своих побед. А бывало, подтверждение так и не приходило. Что же тогда делать с несчастными летчиками? Какие там наземные наблюдатели? Выходит, что они вообще за всю войну ни одного самолета не сбили?! Ну, а немцы поочередно обстреливали один самолет, и каждый записывал его на свой счет».
Александр Иванович, комментируя книгу Э. Хартманна, говорил в одном из интервью: «Вы поймите, да за одну только фразу „Оцените ситуацию, и лишь после этого решайте: атаковать или нет“, — у нас Хартманн немедленно пошел бы под трибунал. А у немцев стал лучшим асом. Так что не стоит сравнивать несравнимое».
Вернемся к книге Хартманна «Небо войны». Вот, например, бой с восьмью «Мустангами». У Хартманна кончилось горючее, и он — что, пытается спасти самолет? Ничуть. Он только и выбирает случай, чтобы поаккуратнее выброситься с парашютом. У него не возникает даже мысли спасать самолет. Так что на получивших по 150 попаданий самолетах возвращались только наши летчики. Остальные резонно полагали, что жизнь дороже кучи железа. Вообще, создается впечатление, что к факту вынужденной посадки немцы относились довольно буднично. Сломалась машина — и ладно, поменяем — полетим дальше.
Эрих Хартманн — лучший ас Второй мировой войны? Итоговые 352 сбитых самолета вызывали сомнения даже у немцев. Когда любимец фюрера сообщал о том, что за один вылет он сбил 5, 8 и даже 11 самолетов, его коллеги смотрели на него с нескрываемым скепсисом. В этой связи интересен пример, который приводит командующий военно-морским флотом нацистской Германии Карл Дёниц в своей книге «Эхо войны»: «В личном разговоре с Герингом я пожаловался, что дикий пропагандистский шум вокруг умопомрачительного количества советских самолетов, лично сбитых оберстом Хартманном, очень обижает подводников. Ведь на счету нашей самой лучшей лодки — два, ну три потопленных вражеских судна». На что Геринг мне ответил: «Это все пропаганда и только пропаганда! Фюрер очень верит в такой наш фантастический успех, а Геббельс ему в этом помогает».
И последнее. Американские историки Нил Осмунд и Пит Бардауэр издали свой 10-томный труд «Вторая мировая война». Давая «Рейтинг асов Второй мировой», авторы определили семерку лучших. В рейтинге Кожедуб имеет 1760 балов, а Хартманн — 1560 (хотя первый сбил 64 самолета, а второй — 352). Но авторы «Рейтинга» учитывают не только количество, но и обстоятельства, подробно их анализируя. Хартманн добился своего результата в 800 воздушных боев, а Кожедуб — в 120. Кроме того, Кожедуб ни разу не был сбит, а Хартманн — 14 раз. Авторы анализа учли и полетный стаж. Немцы имели более 450 часов полетной подготовки, а наши — не более 40. Хартманн сбил первый самолет на 100-м вылете, Кожедуб — на 22-м. Итак, каков же сам «Рейтинг асов»? На первом месте Иван Кожедуб, на втором — Николай Гуляев (дважды Герой Советского Союза, сбивший 55 самолетов противника), на третьем Эрих Хартманн, на четвертом — американец Ричард Бомг, на пятом — немец Курт Марсел, на шестом — немец Фриц Фернгорн, на седьмом месте — Александр Покрышкин.
Раньше имена лучших советских летчиков — Ивана Кожедуба и Александра Покрышкина — были известны каждому. То, что наши соколы были куда круче асов Геринга, сомнений не возникало. В конце концов — кто победил в войне?
Следующая цитата
наблюдение и поиск целей – вот основные задачи командира танка в бою.
Практически никогда трофейные советские танки не переоборудовались немцами в САУ.
Как сказал полковник Брайэн Уилдбор-Смит из штаба английской 11-й танковой дивизии, «немцы были большими мастерами использования случайных возможностей. Они были готовы к действиям – всегда готовы».
примерно за 50 побед в Вермахте или войсках СС давали Рыцарский крест.
То есть, говоря проще, на точность попадания в цель самым непосредственным образом влияли уровень подготовки экипажа, качество боевой техники и способ ее применения.
На танке через ад» Михаэля Брюннера
книге Клауса Штикельмайера «Танковый стрелок».
Фея «Танковые сражения войск СС».
воспоминания Отто Кариуса «Тигры» в грязи».
Такую эмблему несли на бортах башен «пантеры» 52-го батальона 39-го танкового полка.
Следующая цитата
Немецкая авиация захватила господство в воздухе уже в первые дни войны. Упреждающие удары по советским аэродромам вывели из строя тысячи советских истребителей, бомбардировщиков, штурмовиков. Были нарушены коммуникации, сожжены склады боеприпасов. Управление войсками было дезорганизовано. Ведущие отчаянные бои части Красной армии, оказавшись без прикрытия с воздуха, несли огромные потери.
За первую неделю войны на земле и в воздухе было уничтожено около 6000 советских самолетов. Во второй день войны потери ВВС РККА составили 600 самолетов, потери люфтваффе - 12 самолетов. От такой статистики застрелился один из руководителей ВВС Красной Армии генерал-лейтенант Копец.
Стремительному продвижению гитлеровцев вглубь СССР во многом способствовала эффективная служба оперативной разведки. В том числе – авиационной, ключевым элементом которой были самолеты-разведчики- Hs 126 и Fw-189 - знаменитые «рамы». Отслеживая передвижения советских войск, они наводили на цель эскадрильи бомбардировщиков, вели аэросъемку, обеспечивали связь, корректировали огонь артиллерии.
«Фокке - Вульфы» 189-серии начали разрабатываться в феврале 1937 года Они должны были заменить ближний разведчик Hs 126 («Хеншель»). Разведчик имел асимметричное расположение кабины пилотов: на правом крыле. Двигатель размещался в носовой части центроплана.
Первый самолет головной серии был готов в начале 1940 г. Машина вооружалась двумя пулеметами MG17 в корневой части крыла и переносным пулеметом MG15 для защиты задней полусферы. На самолете монтировались 4 бомбодержателя по 50 кг. Разведоборудование состояло из одной фотокамеры. Войсковые испытания начались осенью 1940 г., а на фронт машины стали поступать уже после нападения на СССР. Первой частью, получившей FW 189A, стал 2-й отряд 11-й разведгруппы.
В дальнейшем самолет состоял на вооружении почти всех разведгрупп малой дальности. Отличный обзор из кабины и хорошая маневренность как нельзя лучше соответствовали его предназначению. Правда, на Восточном фронте FW 189 освоил еще одну специальность. Несколько машин были переданы в 1 отряд 100 ночной истребительной эскадры. Отряд назывался «Железнодорожный ночной охотник» и предназначался для борьбы с советскими ПО-2, досаждавшими железнодорожным перевозкам немцев.
Зимнее наступление Красной Армии 1941 года привело к тяжелым потерям в личном составе, люфтваффе стало ощущать нехватку подготовленных экипажей и самолетов, по этой причине ряд разведывательных подразделений были расформированы. Вновь созданные Nahauflklarungs-gruppen состояли из трех эскадрилий (на практике очень немногие группы действительно имели в своем составе три стаффеля).
В декабре 1941 г. 9-я немецкая армия под ударами соединений генерала Конева оставила Калинин. В условиях суровой зимы подготовка самолетов к полетам вызывало множество сложностей. В разведывательных подразделениях люфтваффе ощущалась нехватка запасных частей, топлива, людей. Эти проблемы вызвали очередную реорганизацию, в ходе которой опять уменьшилось количество отдельных эскадрилий, теперь в боевых частях преобладали самолеты Fw-189A-l (позже -Fw-189A-2).
Предпринятое в мае 1942 года наступление вермахта в районе Харькова временно остановило натиск Красной Армии на южном участке Восточного фронта. Немцы получили передышку, за время которой сумели восполнить потери в людях и технике. Разведчики Fw-189 продемонстрировали в отдельных случаях высокую боевую живучесть.
19 мая 1942 года два истребителя МиГ-3 атаковали немецкий разведчик над Таманским полуостровом. Советские истребители повредили левый двигатель «рамы», вывели из строя все оборонительное вооружение, тем не менее, разведчик сумел приземлиться на передовом аэродроме. При посадке подломилась левая основная опора шасси и была смята левая плоскость крыла, но самолет в короткий срок отремонтировали, заменив мотор, опору шасси и плоскость крыла.
В сентябре 1942 года на Восточном фронте имелось 174 разведчика Fw-189.
Ожесточенные бои за Сталинград в конце лета 1942 года вновь поставили на повестку дня вопрос об исключительно высоких потерях в вооруженных силах Германии. Очень сильно пострадали разведывательные подразделения люфтваффе. 18 сентября «рама» под прикрытием четырех истребителей Bf.109 занималась корректировкой стрельбы артиллерии, когда группу немецких самолетов атаковали советские истребители. Первым повредил «раму» Иван Балюк, добил разведчика командир группы советских истребителей Михайлик. Fw-189 завалился на левое крыло, после чего рухнул на землю Экипаж самолета погиб.
Еще один двухбалочный разведчик советские летчики сбили на следующий день, 19 сентября. В битве за Сталинград потери разведывательных подразделений люфтваффе в людях и технике в среднем составили 25%. Командованию люфтваффе в очередной раз пришлось проводить реорганизацию.
В ходе контрнаступления Красной Армии на передовых аэродромах немцы бросили небоеспособные «рамы», но уцелевшие самолеты продолжали помогать окруженной 6-й армии генерала Паулюса.
17 декабря в очередной раз отличился летчик-истребитель Михайлик в тяжелом поединке, сбивший «раму» («P2+BV»). В этот же день в районе Давыдовки корректировал стрельбу артиллерии разведчик Fw-189 из NAG-16. Разведчик сопровождали истребители Bf. 109. Немецкие самолеты атаковала советская пара: командир Иван Максименко, ведомый - Чумбарев. Чумбарев впустую израсходовал весь боекомплект, после чего таранил раму, отрубив воздушным винтом своего истребителя одну хвостовую балку Fw-189. Экипаж разведчика - обер-фельдфебель Майер, унтер-офицер Шмидт и ефрейтор Сова - не смогли покинуть падавший самолет.
К началу февраля 1943 года люфтваффе потеряли на Восточном фронте почти пять сотен самолетов и почти тысячу человек летного состава. Ближнеразведывательные подразделения лишились примерно 150 самолетов, в основном - Fw-189.
Разгром под Сталинградом положил начало отступлению вермахта на всем советско-германском фронте. Отступление вызвало очередную реорганизацию подразделений ближней авиационной разведки, имевших на вооружении самолеты Fw-189.
Активность подразделений ближней авиационной разведки люфтваффе шла на убыль, в то время как активность советских истребителей росла, а точность и плотность огня зенитной артиллерии усиливалась. Все чаще экипажам немецких разведчиков приходилось вступать в воздушные бои; в 1943 году в среднем на 90 боевых вылетов Fw-189 приходилась одна сбитая огнем с земли «рама».
С мая 1943 г. самолеты Fw-189 стали привлекать для борьбы с партизанами.В начале июля немецкие войска начали последнее за войну стратегическое наступление на Восточном фронте - операцию «Цитадель». Разведчики пытались отслеживать перемещения советских войск. В боях над Курской дугой отличились летчики вооруженной истребителями Як-1 эскадрильи «Нормандия» вооруженных сил Свободной Франции. Пилоты Лефевр и ла Пуап атаковали и сбили один Fw-189, второй разведчик на счет эскадрильи записали Литольф и Кастелен, третий - Марсель Альбер и Альберт Прециоси.
12 июля в контрнаступления из района Курска перешли войска Красной Армии. Разведчики Fw-189 вскрыли дислокацию советских соединений, однако у немцев не имелось резервов, чтобы заткнуть все дыры в своей обороны. Через два дня после начала контрнаступления Красная Армия освободила от немецко-фашистских захватчиков города Орел и Белгород.
Большой проблемой для экипажей разведчиков стали новейшие советские истребители Ла-5 по силуэту очень похожие на Fw-190. Теперь «рамы» старались пересекать линию фронта на предельно малой высоте, но все равно численное превосходство советских истребителей наряду с усилением средств ПВО сухопутных войск поставили точку в успешной деятельности разведчиков. Особенно туго немецким истребителям, сопровождавшим Fw-189, пришлось после появления на фронте самолетов Як-3, на малых высотах имевших абсолютное превосходство над любым истребителем люфтваффе. Советские летчики относились к Fw-189 с уважением. Летчик-истребитель А. Семенов в своих воспоминаниях писал:
- «Рама», корректируя огонь артиллерии, сильно досаждала нашим наземным войскам. Самолет этого типа представлял собой сложную цель для летчиков истребителей. Сбить «раму» - не простая задача, даже более сложная, чем сбить истребитель Bf.109 или бомбардировщик Ju-88.
Похоже отзывался о немецких Fw-189 и знаменитый ас Александр Покрышкин, считавший сбитую «раму» самым объективным показателем мастерства летчика-истребителя.
Ближе к концу войны самолеты Fw-189 стали привлекаться к выполнению ночных разведывательных полетов, для чего на некоторых машинах устанавливалось специальное оборудование. Чаще всего, «рамы» вели визуальную разведку.
С лета 1944 г. самолеты Fw-189 использовать для решения задач тактической авиационной поддержки уже не представлялось возможным, так как «рамы» стали наиболее приоритетной целью для истребителей ВВС Красной Армии. В отдельных случаях Fw-189 привлекались к ведению психологической войны -разбрасыванию листовок. Существует легенда о том, что якобы в ходе одного из таких вылетов экипаж «рамы» сбил советский истребитель . листовками. «Рама» высыпала бумажный груз перед носом советского самолета, пилот потерял пространственную ориентировку и не справился с управлением; истребитель разбился.
Зимой 1944-45 гг. самолеты Fw-189 действовали главным образом над Польшей и «протекторатом Богемии и Моравии». Часть поврежденных разведчиков немцы бросили на польских и чешских аэродромах при отступлении.
.Несколько Fw-189 (известно о восьми самолетах, два из них - чешского производства) германские войска бросили на норвежских аэродромах. Большинство самолетов было утилизировано англичанами осенью 1945 г. В неофициальном порядке один Fw-189 передали ВВС Норвегии, эту машину сняли с вооружения в мае 1946 г.
Следующая цитата
С оглушительным грохотом рухнул «Железный занавес», и в средствах массовой информации независимой России поднялась буря разоблачений советских мифов. Самой популярной стала тема Великой Отечественной войны – неискушенный советский человек был потрясен результатами немецких асов – танкистов, подводников и, особенно, пилотов Люфтваффе.
Собственно, проблема в следующем: 104 немецких летчика имеют счет 100 и более сбитых самолетов. Среди них – Эрих Хартманн (352 победы) и Герхард Баркхорн (301), показавшие совершенно феноменальные результаты. Более того, свои все свои победы Харманн и Баркхорн одержали на Восточном фронте. И они не были исключением – Гюнтер Ралль (275 побед), Отто Киттель (267), Вальтер Новотны (258) – тоже воевали на советско-германском фронте.
В это же время, 7 лучших советских асов: Кожедуб, Покрышкин, Гулаев, Речкалов, Евстигнеев, Ворожейкин, Глинка смогли преодолеть планку 50 сбитых самолетов противника. Например, Трижды Герой Советского Союза Иван Кожедуб уничтожил в воздушных боях 64 немецких самолета (плюс 2 сбитых по-ошибке американских «Мустанга»). Александр Покрышкин - летчик, о котором, согласно легенде, немцы предупреждали по радиосвязи: «Ахтунг! Покрышкин ин дер люфт!», записал на свой счет «всего» 59 воздушных побед. Примерно столько же побед имеет малоизвестный румынский ас Константин Контакузино (по разным данным, от 60 до 69). Другой румын – Александру Сербанеску сбил на Восточном фронте 47 самолетов (еще 8 побед остались «неподтвержденными»).
Гораздо хуже ситуация у англосаксов. Лучшими асами стали Мармадюк Петтл (около 50 побед, ЮАР) и Ричард Бонг (40 побед, США). Всего 19 британским и американским пилотам удалось сбить более 30 самолетов противника, при этом англичане и американцы воевали на лучших в мире истребителях: неподражаемом P-51 «Мустанг», P-38 «Лайтнинг» или легендарном «Супермарин Спитфайр»! С другой стороны, лучшему асу Королевских ВВС повоевать на таких замечательных самолетах не довелось – все свои полсотни побед Мармадюк Петтл одержал, летая сначала на старом биплане «Гладиатор», а потом на неуклюжем «Харрикейне».
Совершенно парадоксальными выглядят на этом фоне результаты финских асов-истребителей: Илмари Ютилайнен сбил 94 самолета, а Ханс Винд – 75.
Какой же вывод можно сделать из всех этих цифр? В чем секрет невероятной результативности истребителей Люфтваффе? Может быть, немцы просто не умели считать?
Единственное, что можно утверждать с высокой степенью уверенности – счета всех без исключения асов завышены. Превозносить успехи лучших бойцов – стандартная практика государственной пропаганды, которая по определению не может быть честной.
Немецкий Мересьев и его «Штука»
В качестве интересного примера предлагаю рассмотреть невероятную историю летчика бомбардировочной авиации Ганса-Ульриха Руделя. Этот ас известен меньше, чем легендарный Эрих Хартманн. Рудель в воздушных боях практически не участвовал, вы не найдете его имени в списках лучших истребителей.
Рудель знаменит тем, что совершил 2530 боевых вылетов. Пилотировал пикирующий бомбардировщик «Юнкерс-87», в конце войны пересел за штурвал «Фокке-Вулф 190». За свою боевую карьеру уничтожил 519 танков, 150 САУ, 4 бронепоезда, 800 грузовиков и автомобилей, два крейсера, эсминец и тяжело повредил линкор «Марат». В воздухе сбил два штурмовика Ил-2 и семь истребителей. Шесть раз приземлялся на территории противника, чтобы спасти экипажи подбитых Юнкерсов. Советский Союз назначил вознаграждение 100 000 рублей за голову Ганса-Ульриха Руделя.
Ответным огнем с земли он был сбит 32 раза. В конце-концов, Руделю оторвало ногу, но пилот продолжал летать на костыле до конца войны. В 1948 году сбежал в Аргентину, где подружился с диктатором Пероном и организовал кружок альпинизма. Совершил восхождение на высочайшую вершину Анд – г. Аконкагуа (7 километров). В 1953 году вернулся в Европу и поселился в Швейцарии, продолжая нести чепуху о возрождении Третьего Рейха.
Вне всякого сомнения, этот незаурядный и противоречивый пилот был крутым асом. Но у любого человека, привыкшего вдумчиво анализировать события, должен возникнуть один важный вопрос: каким образом было установлено, что Рудель уничтожил именно 519 танков?
Разумеется, никаких фотокинопулеметов или камер на Юнкерсе не было. Максимум, что мог заметить Рудель или его стрелок-радист: накрытие колонны бронетехники, т.е. возможное повреждение танков. Скорость выхода из пикирования Ю-87 более 600 км/ч, перегрузки при этом могут достигать 5g, в таких условиях что-либо точно рассмотреть на земле нереально.
С 1943 года Рудель пересел на противотанковый штурмовик Ю-87G. Характеристики этого «лаптежника» просто омерзительны: макс. скорость в горизонтальном полете – 370 км/ч, скороподъемность – около 4 м/с. Главным оружием самолета стали две пушки ВК37 (калибр 37 мм, темп стрельбы 160 выстр./мин), с боекомплектом всего 12 (!) снарядов на ствол. Мощные орудия, установленные в крыльях, при стрельбе создавали большой разворачивающий момент и так раскачивали легкий самолет, что стрельба очередями была бессмысленна – только единичные снайперские выстрелы.
А вот забавный отчет о результатах полигонных испытаний авиационной пушки ВЯ-23: в 6 вылетах на Ил-2 пилоты 245-го штурмового авиполка, при общем расходе 435 снарядов добились 46 попаданий в танковую колонну (10,6 %). Надо полагать, что в реальных боевых условиях, под интенсивным зенитным огнем, результаты будут гораздо хуже. Куда уж там немецкому асу с 24 снарядами на борту «Штуки»!
Далее, попадание в танк еще не гарантирует его поражение. Бронебойный снаряд (685 грамм, 770 м/с), выпущенный из пушки ВК37, пробивал 25 мм брони под углом 30° от нормали. При использовании подкалиберного боеприпаса, бронепробиваемость увеличивалась в 1,5 раза. Также, ввиду собственной скорости самолета, бронепробиваемость в реальности была больше еще примерно на 5 мм. С другой стороны, толщина бронекорпуса советских танков лишь в некоторых проекциях была меньше 30-40 мм, а о том, чтобы поразить КВ, ИС или тяжелую самоходку в лоб или борт нечего было и мечтать.
Кроме того, пробитие брони не всегда ведет к уничтожению танка. В Танкоград и Нижний Тагил регулярно прибывали эшелоны с подбитой бронетехникой, которую в сжатые сроки восстанавливали и отправляли назад на фронт. А ремонт поврежденных катков и ходовой части проводился прямо на месте. В это время Ганс-Ульрих Рудель рисовал себе очередной крестик за «уничтоженный» танк.
Другой вопрос к Руделю связан с его 2530 боевыми вылетами. По некоторым данным, в немецких бомбардировочных эскадрах было принято в качестве поощрения засчитывать сложный вылет за несколько боевых вылетов. Например, пленный капитан Гельмут Путц, командир 4-го отряда 2-й группы 27-й бомбардировочной эскадры, объяснил на допросе следующее: «…в боевых условиях я успел совершить 130—140 ночных вылетов, причём ряд вылетов со сложным боевым заданием засчитывался мне, как и другим, за 2—3 вылета.» (протокол допроса от 17.06.1943 г). Хотя возможно Гельмут Путц, попав в плен, соврал, стараясь уменьшить свой вклад в удары по советским городам.
Хартманн против всех
Одна из легенд о несостоятельности больших счетов немецких асов связана с необычной системой подсчета сбитых самолетов: по количеству моторов. Одномоторный истребитель – один сбитый самолет. Четырехмоторный бомбардировщик – четыре сбитых самолета. Действительно, для летчиков, сражавшихся на Западе, был введен параллельный зачет, при котором за уничтожение «Летающей крепости», летящей в боевом порядке, летчику записывали на счет 4 балла, за поврежденный бомбардировщик, который «вывалился» из боевого порядка и стал легкой добычей других истребителей, пилоту записывали 3 балла, т.к. основную часть работы выполнил он – пробиться сквозь ураганный огонь «Летающих крепостей» намного сложнее, чем расстрелять поврежденный одиночный самолет. И так далее: в зависимости от степени участия летчика в уничтожении 4-х моторного монстра ему начисляли 1 или 2 балла. Что происходило потом с этими призовыми баллами? Наверное, их как-то конвертировали в рейхсмарки. Но все это не имело никакого отношения к списку сбитых самолетов.
Самое прозаическое объяснение феномена Люфтваффе: у немцев не было недостатка в целях. Германия на всех фронтах воевала при численном превосходстве противника. У немцев было 2 основных типа истребителей: «Мессершмитт-109» (с 1934 по 1945 год было выпущено 34 тыс.) и «Фокке-Вулф 190» (выпущено 13 тыс. в варианте истребителя и 6,5 тыс. в варианте штурмовика) – итого 48 тысяч истребителей.
В это же время через состав ВВС Красной Армии за годы войны прошло порядка 70 тысяч Яков, Лавочкиных, И-16 и МиГ-3 (без учета 10 тысяч истребителей, поставленных по Ленд-лизу).
На западноевропейском театре военных действий истребителям Люфтваффе противостояли около 20 тысяч «Спитфайров» и 13 тысяч «Харрикейнов» и «Темпестов» (именно столько машин побывало в составе Королевских ВВС с 1939 по 1945 гг.). А сколько еще истребителей получила Британия по Ленд-лизу?
С 1943 года над Европой появились американские истребители – тысячи «Мустангов», P-38 и P-47 бороздили небо Рейха, сопровождая стратегические бомбардировщики во время рейдов. В 1944 году, во время высадки в Нормандии, авиация союзников имела шестикратное количественное превосходство. «Если в небе камуфлированные самолеты – это Королевские ВВС, если серебристые – ВВС США. Если в небе нет самолетов – это Люфтваффе» - грустно шутили немецкие солдаты. Откуда в таких условиях могли взяться большие счета у британских и американских летчиков?
Еще пример - самым массовым боевым самолетом в истории авиации стал штурмовик Ил-2. За годы войны было выпущено 36154 штурмовика, из них в армию поступило 33920 Илов. К маю 1945 года в составе ВВС Красной Армии числились 3585 Ил-2 и Ил-10, еще 200 Ил-2 были в составе морской авиации.
Одним словом, никаких сверхспособностей у пилотов Люфтваффе не было. Все их достижения объясняются лишь тем, что в воздухе находилось множество самолетов противника. Истребителям-асам союзников, наоборот, требовалось время, чтобы обнаружить врага – по статистике, даже у лучших советских летчиков в среднем приходился 1 воздушный бой на 8 боевых вылетов: им просто не удавалось встретить в небе противника!
В безоблачный день, с расстояния 5 км истребитель времен Второй мировой войны виден так, как муха на оконном стекле из дальнего угла комнаты. В условиях отсутствия на самолетах радаров, воздушный бой был скорее неожиданным стечением обстоятельств, чем регулярным событием.
Более объективно считать количество сбитых самолетов, учитывая количество боевых вылетов пилотов. При взгляде под таким углом, достижение Эриха Хартмана тускнеет: 1400 боевых вылетов, 825 воздушных боев и «всего» 352 сбитых самолета. Гораздо лучше этот показатель у Вальтера Новотны: 442 боевых вылета и 258 побед.
Очень интересно проследить, как летчики-асы начинали свою карьеру. Легендарный Покрышкин в первых же боевых вылетах продемонстрировал пилотажное мастерство, дерзость, летную интуицию и снайперскую стрельбу. А феноменальный ас Герхард Баркхорн в первых 119 вылетах не одержал ни одной победы, зато сам был дважды сбит! Хотя есть мнение, что у Покрышкина тоже не все складывалось гладко: его первым сбитым самолетом стал советский Су-2.
В любом случае, у Покрышкина есть свое преимущество, перед лучшими немецкими асами. Хартмана сбивали четырнадцать раз. Баркхорна – 9 раз. Покрышкин ни разу не был сбит! Еще одно преимущество русского чудо-богатыря: большинство своих побед он одержал в 1943 году. В 1944-45 гг. Покрышкин сбил всего 6 немецких самолетов, сосредоточившись на подготовке молодых кадров и управлением 9-й Гвардейской авиадивизией.
В заключение стоит сказать, что не стоит так бояться высоких счетов летчиков Люфтваффе. Это, наоборот, показывает, какого грозного противника одолел Советский Союз, и почему Победа имеет такую высокую ценность.
Асы Люфтваффе Второй Мировой Войны
Фильм рассказывает о знаменитых немецких летчиках-асах: Эрихе Хартмане (352 сбитых самолетов противника), Йохане Штайнхоффе (176), Вернере Мёлдерсе (115), Адольфе Галланде (103) и других. Представлены редкие кадры интервью с Хартманом и Галландом, а так же уникальная кинохроника воздушных боев.
Читайте также: