Откуда шутки про британских ученых
Обновлено: 04.05.2024
Мем с британскими учёными появился из-за двух объективных причин.
Первая – развитая и прогрессивная наука в Соединённом Королевстве. Именно здесь находятся Оксфорд и Кембридж – старейшие университеты в мире. Помимо этого, в стране много ресурсов для финансирования научной деятельности. Однако гранты не дают просто так. Учёным приходится за них бороться и максимально освещать свои исследования.
Отсюда и вторая причина – СМИ. Журналисты часто берут в заголовки не суть исследований, а интересные и иногда абсурдные факты. Естественно, что с появлением интернета мем про британских учёных разошёлся по всему миру.
Вот, например, недавние британские исследования, связанные с пивом:
Учёный Стюарт Фарримонд выяснил наиболее благоприятный угол наклона для розлива пива.
Исследователи из Белфаста выяснили, что большинству ирландцев для знакомства более интересны девушки, пьющие пиво.
Профессор королевского колледжа в Лондоне доказал связь лишнего веса с недостатком бактерий в организме. Он советует употреблять в пищу бельгийские ламбики.
Английские учёные доказали, что после пары бокалов пива легче говорить на иностранных языках.
Следующий анекдот
Британские учёные выяснили, что они столько всего выяснили, что выяснять больше нечего.
Британские ученые никогда не врут. Они искренне верят в свою херню.
Британские ученые доказали, что утверждения, начинающиеся со слов «Британские ученые доказали…», никогда не доказывались британскими учеными.
<GLuck> Учёные утверждают, цитирую: «К 2050 году нас будет 10 млрд.» <GLuck> Фигня какая-то. нахрена нам 10 млрд. учёных?
Британские учёные — это учëные из Великобритании. В интернетах, а иногда и IRL, «британские учёные» являются синонимом исследователей, работающих над совершенно безумными, идиотскими и не представляющими абсолютно никакой практической ценности псевдонаучными проектами.
Антонимом британского учёного является сумрачный гений.
Содержание
xxx: а ведь Исаак Ньютон тоже был британским ученым xxx: и над ним тоже поначалу смеялись.
Дикие вундервафли британских ученых. Panjandrum доставляет Типовой изобретатель гравитации требует мегагрантРаньше британская наука считалась (по международной классификации), пожалуй, самой авторитетной в мире (после немецкой и итальянской). И если учёные с туманного Альбиона что-то утверждали, то можно было смело верить в их правоту. Особенно ярко этот факт отражен в рассказе некоего британского господина Свифта о высочайшем Научном центре, расположенном на Летающем острове Лапута, и о впечатлениях рядового обывателя Гулливера, побывавшего в этом храме науки.
Именно британские учёные создали множество научных школ, давших миру величайших учёных своего времени. Расцвет науки пришёлся на правление королевы Виктории и продолжался в первую половину XX века. Однако в конце 80-х годов (того же XX века) произошёл резкий крен в сраное говно. Дело в том, что правительство Соединённого Королевства решило отойти от политики «высшее образование должно быть элитарным и недоступным рядовому пролетарию». Щедрой рукой британские государственные мужи принялись раздаривать статусы университетов всевозможным заведениям уровня ПТУ, чьё основное население состоит из высокоинтеллектуальных девушек и юношей. Данные действия благотворно сказались на сих шарагах: у начальников начало зашкаливать ощущение сопричастности, а рыцари научной истины с тысячекратным усердием принялись двигать родную науку в светлое будущее. Хотя сделано это было не с целью угробить родную науку, а потому что развитие науки требовало не просто умников-одиночек типа того же Ньютона или Максвелла, а хорошо структурированной и налаженной цепи групп исследователей, то есть для начала требовалось их большее количество. Например, сегодня почти все открытия делаются группами исследователей, а не одиночками.
Тем не менее, чуда не произошло. На выделенные деньги товарищи учёные стали заниматься какой-то наукообразной мутью, вовлекая окружающих в процесс распила и разворовывания государственных денег на околонаучные цели. Плюрализм мнений по этому поводу колоссален. На околонаучный бред не брезгуют ссылаться солидные издания, а также основная масса людей, спорящих о чём-либо. В результате, лженаука движется вперёд, так как защищают свои работы эти граждане в научных советах, которые состоят из таких же, как они. С другой стороны, сыграл свою роль процесс коммерциализации научной системы Туманного Альбиона, наблюдавшийся в последние десятилетия. В ходе этого процесса учёные переключились с долгосрочных фундаментальных — но скудно финансируемых — исследований на краткосрочные коммерческие проекты, далёкие от серьёзной науки, но щедро оплачиваемые бизнесом.
Хотя в настоящий момент британская наука и занимает первое место в Европе, далеко опережая Германию, и во время оно в британские учёные (лауреаты Шнобелевской премии) записывали, например, Гейма, нынешнее наше всё и первооткрывателя графена, но в Британии хватает и говновузов (где их нет?), а халявщиков от науки хватает везде.
Исследование, проведенное в 2005 году Американской ассоциацией содействия развитию науки, показало, что упоминание работы учёных в «Нью-Йорк таймс» удваивает индекс цитирования, а если учёный сумеет попасть в передачу на общенациональных радио- и телепрограммах, число ссылок на его статью в работах коллег может вырасти на порядок! Но то, что бестолковые пересказы результатов псевдонаучных работ в СМИ намного эффективнее, в том числе для получения грантов, чем публикации в специальных журналах, выступления на конференциях и другие традиционные способы представления результатов научной работы — не единственное объяснение феномена «НИИ Банальных Исследований». … В качестве примера приводится Чарльз Спенс, профессор психологии Оксфордского университета — один из двоих британских учёных, удостоенных сомнительной чести стать лауреатом Шнобелевской премии 2008 года за доказательство того, что чем аппетитнее хрустят чипсы, тем привлекательнее они кажутся потребителям. В настоящее время лауреат ведёт аналогичное исследование, посвящённое особенностям восприятия пузырьков в газированных напитках. А шесть лет назад он за девять месяцев освоил грант в 30000 фунтов от химического концерна ICI на исследование того, как люди реагируют на разные цвета. Результаты отчёта были пересказаны в четырёх сотнях статей в СМИ и пятидесяти интервью на радио. … У фирм, оплачивающих такие исследования, свой очевидный профит: относительно недорогая «серая» реклама их бренда в статье на тему «учёные установили, в какое время дня лучше всего пить чай и как долго следует держать в нём сухарик». В отделах маркетинга многих крупных компаний ведут списки учёных, которые не побрезгуют за небольшие деньги изучить что угодно, несмотря на озабоченность администраций университетов этой ненаучной деятельностью и на то, что результаты таких публикаций нередко попадают в списки распространенных заблуждений — вроде того, что потери тепла от необутой головы больше, чем от любой другой голой части тела или что сахар делает детей гиперактивными.
Примечательно, что среди лауреатов Шнобелевской премии 2010 первое место по количеству заняли сами знаете кто.
В 2011 году неимоверно православный пиндостанский сенатор Том Кобурн попытался очернить честь американских учёных, написав невъебенных размеров отчёт. В оном отчёте сенатор пытался доказать, что американские учёные занимаются всеразличной хуйнёй в объёмах, намного превышающих объёмы производства британских учёных. Это вызвало у американских учёных хомячков немедленные бурления и попытки обелить славную репутацию британских и американских учёных.
В начале 2012 года правда восторжествовала и британские ученые, проведя соответствующее исследование, пришли к выводу, что у них есть проблемы с качеством собственной науки.
Подавляющее большинство статей «британских учёных» рожает факультет статистики. И в этом есть глубинный смысл.
Дело в том, что у статистики как науки есть одна интересная концепция, не характерная для других наук: ей глубоко пофиг, что исследовать. Качество пива (Стьюдент)? Замечательно. Жертвы в австрийской армии от ударов копытами лошадей (Пуассон)? Дайте два. С точки зрения статистики, динамика смертности от рака ничем принципиально не отличается от такого жизненно важного вопроса, как на какую ногу становятся люди, выходя из автобуса.
Где-то на втором или третьем курсе у большинства студентов британских вузов эта самая статистика наступает. Просто потому, что британская система образования полагает, что большинство студентов прямо-таки обязано знать некоторые вещи, вне зависимости от того, чем они будут заниматься. Соответственно, на стол этих студентов и их преподов ложится толстый учебник о том, как же нужно проводить эксперименты — вне зависимости от того, идёт ли речь о качестве пива или рейтинге Путина.
И к концу третьего курса перед студентами (и их преподами) в полный рост встаёт довольно интересная проблема: хотя учебник по статистике освоен, все знания остаются абсолютно бумажными. То есть никто за весь год подобных исследований не проводил, хотя следовало бы.
Вся логика дальнейших действий объясняется не подходом «что бы полезного сделать для человечества», а «чем бы занять этих молодых долбоёбов, да так, чтобы они ничего не натворили», а объект исследований выбирается по той же логике, по которой в учебнике по математике для пятого класса Петя и Миша выясняют, сколько у них яблок, если у Миши на два больше, хотя у Коли втрое больше, чем у них, вместе взятых. Именно поэтому студентов запахивают не на исследование эффективности лекарств от рака (на одного пациента нужно потратить несколько тысяч), не на исследование качества пива (на этом собирается получить бабки уже сама профессура) и не на изучение рейтинга Путина или Кэмерона (так как, если студент пошлёт кого-то на три весёлых буквы по телефону, то проблем не оберёшься), а на что-то дешёвое и безобидное. Например, на то, на какую ногу становятся люди, выходя из автобуса — можно просто поставить студента смотреть за людьми, которые выходят из автобуса, и идти пить кофе, не задумываясь о последствиях.
На выходе получается курсовая работа, которая удовлетворяет всем критериям научных исследований — кроме того, что знать, на какую ногу становятся люди, выходя из автобуса, никому совершенно не интересно. Поэтому данную работу оформляют и отправляют в какой-нибудь научный журнал четвёртой руки — чтобы у студентов было на одну строчку больше в резюме. Статью, разумеется, никто не читает — кроме журналистов, которые периодически выдают заголовки типа «Британские учёные выяснили, что люди становятся на правую ногу при выходе из автобуса чаще, чем на левую».
Эта организация существует, чтобы давать пышные обеды и раздавать друг другу золотые медали.
Следующий анекдот
Британские учёные выяснили, что они столько всего выяснили, что выяснять больше нечего.
Британские ученые никогда не врут. Они искренне верят в свою херню.
Британские ученые доказали, что утверждения, начинающиеся со слов «Британские ученые доказали…», никогда не доказывались британскими учеными.
<GLuck> Учёные утверждают, цитирую: «К 2050 году нас будет 10 млрд.» <GLuck> Фигня какая-то. нахрена нам 10 млрд. учёных?
Британские учёные — это учëные из Великобритании. В интернетах, а иногда и IRL, «британские учёные» являются синонимом исследователей, работающих над совершенно безумными, идиотскими и не представляющими абсолютно никакой практической ценности псевдонаучными проектами.
Антонимом британского учёного является сумрачный гений.
Следующий анекдот
Если вы активно пользуетесь всемирной паутиной, то наверняка натыкались на такое ставшее уже устойчивым словосочетание как "британские ученые". В заголовках к статьям часто можно прочесть, как британские ученые что-то открыли, или провели какое-то исследование, или что-то доказали.
На самом деле, к ученым из Великобритании "британские ученые" имеют слабое отношение. Этим термином, как правило, называют авторов каких-либо нелепых, абсурдных или попросту бессмысленных на взгляд простого обывателя открытий.
К примеру: "Британские ученые выяснили среднее количество волос в носу человека".
Несмотря на кажущуюся абсурдность подобных исследований, как правило, это настоящие научные работы. Правда, они не всегда имеют какой-либо практический смысл.
Но почему именно британские, а не какие-нибудь еще ученые? Тут главная причина в том, что подавляющее большинство научных работ пишутся на английском языке.
Кроме того, не лишним будет отметить, что "британские ученые" - это именно русский мем, пользующийся популярностью только у нас. В других странах ничего подобного нет.
При всем этом настоящие ученые из Великобритании вносят огромный вклад в науку, а страна выделяет огромные бюджеты на научные исследования (возможно это еще одна причина, почему шутят именно про британцев). Более того, именно ученые из Великобритании - лидеры по количеству научных открытий в Европе.
Поставьте, пожалуйста, ваш лайк и подпишитесь на канал, чтобы не пропустить еще больше интересного в будущем. Спасибо!
Содержание
xxx: а ведь Исаак Ньютон тоже был британским ученым xxx: и над ним тоже поначалу смеялись.
Дикие вундервафли британских ученых. Panjandrum доставляет Типовой изобретатель гравитации требует мегагрантРаньше британская наука считалась (по международной классификации), пожалуй, самой авторитетной в мире (после немецкой и итальянской). И если учёные с туманного Альбиона что-то утверждали, то можно было смело верить в их правоту. Особенно ярко этот факт отражен в рассказе некоего британского господина Свифта о высочайшем Научном центре, расположенном на Летающем острове Лапута, и о впечатлениях рядового обывателя Гулливера, побывавшего в этом храме науки.
Именно британские учёные создали множество научных школ, давших миру величайших учёных своего времени. Расцвет науки пришёлся на правление королевы Виктории и продолжался в первую половину XX века. Однако в конце 80-х годов (того же XX века) произошёл резкий крен в сраное говно. Дело в том, что правительство Соединённого Королевства решило отойти от политики «высшее образование должно быть элитарным и недоступным рядовому пролетарию». Щедрой рукой британские государственные мужи принялись раздаривать статусы университетов всевозможным заведениям уровня ПТУ, чьё основное население состоит из высокоинтеллектуальных девушек и юношей. Данные действия благотворно сказались на сих шарагах: у начальников начало зашкаливать ощущение сопричастности, а рыцари научной истины с тысячекратным усердием принялись двигать родную науку в светлое будущее. Хотя сделано это было не с целью угробить родную науку, а потому что развитие науки требовало не просто умников-одиночек типа того же Ньютона или Максвелла, а хорошо структурированной и налаженной цепи групп исследователей, то есть для начала требовалось их большее количество. Например, сегодня почти все открытия делаются группами исследователей, а не одиночками.
Тем не менее, чуда не произошло. На выделенные деньги товарищи учёные стали заниматься какой-то наукообразной мутью, вовлекая окружающих в процесс распила и разворовывания государственных денег на околонаучные цели. Плюрализм мнений по этому поводу колоссален. На околонаучный бред не брезгуют ссылаться солидные издания, а также основная масса людей, спорящих о чём-либо. В результате, лженаука движется вперёд, так как защищают свои работы эти граждане в научных советах, которые состоят из таких же, как они. С другой стороны, сыграл свою роль процесс коммерциализации научной системы Туманного Альбиона, наблюдавшийся в последние десятилетия. В ходе этого процесса учёные переключились с долгосрочных фундаментальных — но скудно финансируемых — исследований на краткосрочные коммерческие проекты, далёкие от серьёзной науки, но щедро оплачиваемые бизнесом.
Хотя в настоящий момент британская наука и занимает первое место в Европе, далеко опережая Германию, и во время оно в британские учёные (лауреаты Шнобелевской премии) записывали, например, Гейма, нынешнее наше всё и первооткрывателя графена, но в Британии хватает и говновузов (где их нет?), а халявщиков от науки хватает везде.
Исследование, проведенное в 2005 году Американской ассоциацией содействия развитию науки, показало, что упоминание работы учёных в «Нью-Йорк таймс» удваивает индекс цитирования, а если учёный сумеет попасть в передачу на общенациональных радио- и телепрограммах, число ссылок на его статью в работах коллег может вырасти на порядок! Но то, что бестолковые пересказы результатов псевдонаучных работ в СМИ намного эффективнее, в том числе для получения грантов, чем публикации в специальных журналах, выступления на конференциях и другие традиционные способы представления результатов научной работы — не единственное объяснение феномена «НИИ Банальных Исследований». … В качестве примера приводится Чарльз Спенс, профессор психологии Оксфордского университета — один из двоих британских учёных, удостоенных сомнительной чести стать лауреатом Шнобелевской премии 2008 года за доказательство того, что чем аппетитнее хрустят чипсы, тем привлекательнее они кажутся потребителям. В настоящее время лауреат ведёт аналогичное исследование, посвящённое особенностям восприятия пузырьков в газированных напитках. А шесть лет назад он за девять месяцев освоил грант в 30000 фунтов от химического концерна ICI на исследование того, как люди реагируют на разные цвета. Результаты отчёта были пересказаны в четырёх сотнях статей в СМИ и пятидесяти интервью на радио. … У фирм, оплачивающих такие исследования, свой очевидный профит: относительно недорогая «серая» реклама их бренда в статье на тему «учёные установили, в какое время дня лучше всего пить чай и как долго следует держать в нём сухарик». В отделах маркетинга многих крупных компаний ведут списки учёных, которые не побрезгуют за небольшие деньги изучить что угодно, несмотря на озабоченность администраций университетов этой ненаучной деятельностью и на то, что результаты таких публикаций нередко попадают в списки распространенных заблуждений — вроде того, что потери тепла от необутой головы больше, чем от любой другой голой части тела или что сахар делает детей гиперактивными.
Примечательно, что среди лауреатов Шнобелевской премии 2010 первое место по количеству заняли сами знаете кто.
В 2011 году неимоверно православный пиндостанский сенатор Том Кобурн попытался очернить честь американских учёных, написав невъебенных размеров отчёт. В оном отчёте сенатор пытался доказать, что американские учёные занимаются всеразличной хуйнёй в объёмах, намного превышающих объёмы производства британских учёных. Это вызвало у американских учёных хомячков немедленные бурления и попытки обелить славную репутацию британских и американских учёных.
В начале 2012 года правда восторжествовала и британские ученые, проведя соответствующее исследование, пришли к выводу, что у них есть проблемы с качеством собственной науки.
Подавляющее большинство статей «британских учёных» рожает факультет статистики. И в этом есть глубинный смысл.
Дело в том, что у статистики как науки есть одна интересная концепция, не характерная для других наук: ей глубоко пофиг, что исследовать. Качество пива (Стьюдент)? Замечательно. Жертвы в австрийской армии от ударов копытами лошадей (Пуассон)? Дайте два. С точки зрения статистики, динамика смертности от рака ничем принципиально не отличается от такого жизненно важного вопроса, как на какую ногу становятся люди, выходя из автобуса.
Где-то на втором или третьем курсе у большинства студентов британских вузов эта самая статистика наступает. Просто потому, что британская система образования полагает, что большинство студентов прямо-таки обязано знать некоторые вещи, вне зависимости от того, чем они будут заниматься. Соответственно, на стол этих студентов и их преподов ложится толстый учебник о том, как же нужно проводить эксперименты — вне зависимости от того, идёт ли речь о качестве пива или рейтинге Путина.
И к концу третьего курса перед студентами (и их преподами) в полный рост встаёт довольно интересная проблема: хотя учебник по статистике освоен, все знания остаются абсолютно бумажными. То есть никто за весь год подобных исследований не проводил, хотя следовало бы.
Вся логика дальнейших действий объясняется не подходом «что бы полезного сделать для человечества», а «чем бы занять этих молодых долбоёбов, да так, чтобы они ничего не натворили», а объект исследований выбирается по той же логике, по которой в учебнике по математике для пятого класса Петя и Миша выясняют, сколько у них яблок, если у Миши на два больше, хотя у Коли втрое больше, чем у них, вместе взятых. Именно поэтому студентов запахивают не на исследование эффективности лекарств от рака (на одного пациента нужно потратить несколько тысяч), не на исследование качества пива (на этом собирается получить бабки уже сама профессура) и не на изучение рейтинга Путина или Кэмерона (так как, если студент пошлёт кого-то на три весёлых буквы по телефону, то проблем не оберёшься), а на что-то дешёвое и безобидное. Например, на то, на какую ногу становятся люди, выходя из автобуса — можно просто поставить студента смотреть за людьми, которые выходят из автобуса, и идти пить кофе, не задумываясь о последствиях.
На выходе получается курсовая работа, которая удовлетворяет всем критериям научных исследований — кроме того, что знать, на какую ногу становятся люди, выходя из автобуса, никому совершенно не интересно. Поэтому данную работу оформляют и отправляют в какой-нибудь научный журнал четвёртой руки — чтобы у студентов было на одну строчку больше в резюме. Статью, разумеется, никто не читает — кроме журналистов, которые периодически выдают заголовки типа «Британские учёные выяснили, что люди становятся на правую ногу при выходе из автобуса чаще, чем на левую».
Эта организация существует, чтобы давать пышные обеды и раздавать друг другу золотые медали.
Читайте также: