Льюис коэн анекдоты о наполеоне
Обновлено: 04.11.2024
Войти
Нет аккаунта? ЗарегистрироватьсяАвторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Нет аккаунта? ЗарегистрироватьсяЛьюис Коэн «Анекдоты о Наполеоне»
Из книги Льюиса Коэна «Анекдоты о Наполеоне».
". Не менее противна и знаменитая наполеоновская грубость. Ему нравилось публично унижать людей. Император обожал говорить подданным гадости, не давая пощады и женщинам. В книге множество описаний того, как его величество кого-то зло высмеял, как влепил сановнику оплеуху, как ударил кого-то хлыстом и так далее. Приведено всего два случая, когда высочайший хам получил отпор. Пересказываю оба с большим удовольствием.
«Говорят, вы очень любите мужчин, сударыня?» - громогласно обратился на балу император к одной даме, про которую ему сообщили, что она завела любовника. «Только вежливых, сир», - почтительнейше ответствовала та. Не найдясь, что на это сказать, Наполеон надулся и молча прошествовал дальше.
Адмирал Этьен Брюи, человек чести (1759–1805)
Маневры все равно состоялись, во время шторма несколько сотен моряков утонули. Адмирал был немедленно изгнан со службы и получил приказ покинуть пределы Франции. Но уехать не успел - скончался. По официальной версии, от приступа чахотки".
Следующий анекдот
Окончательно это понял, прочтя книгу Льюиса Коэна «Анекдоты о Наполеоне».
В юности, помню, меня возмущала гадливость, с которой Толстой описывает Бонапарта в «Войне и мире» («Дрожание моей левой икры есть великий признак» и т.п.). Я считал, что Лев Николаевич к великому человеку несправедлив.
А теперь думаю, что очень даже справедлив. Толстой безошибочно определил несущую конструкцию, на которой крепилась эта личность: патологический эгоцентризм и абсолютное презрение к людям. «Для человека моего склада миллион жизней – сущая чепуха», - признался Наполеон однажды Меттерниху.
Слово «анекдоты» в названии книги употреблено, разумеется, в своем изначальном смысле – короткие примечательные истории. Составитель не стремится изобразить фигуранта в положительном или отрицательном свете, а просто излагает в хронологическом порядке взятые из разных мемуаров и документов факты, не отделяя значительное от мелкого. В те времена (книга впервые издана в 1925 году), этот жанр был в моде. Нам он лучше всего известен по замечательным коллажам В.Вересаева («Пушкин в жизни», «Гоголь в жизни»).
Неструктурированность отбора, отсутствие каких-либо фильтров придают портрету жизнеподобие и красочность. Человек раскрывается гораздо ярче, чем в самой добросовестной биографии, где неминуемо сказывается позиция автора текста.
Каким же выглядит Наполеон в жизни?
На мой вкус – омерзительным.
Безапелляционность его суждений-вердиктов обо всем на свете свидетельствует не только о фантастически раздутом самомнении, но и о поразительной ограниченности.
О Шекспире сей знаток изящной словесности заявил: «Его пьесы не заслуживают прочтения, они презренны и даже хуже того».
Об Иисусе изрек: «Конечно, никакого евангельского Христа не существовало. Был какой-то еврейский фанатик, вообразивший себя Мессией. Таких приканчивают повсеместно, во все времена. Мне и самому доводилось их расстреливать».
Вот мнение Корсиканца о женском поле: «К женщинам не следует относиться как к равным, ибо это лишь машины для производства потомства. Лучшая из женщин – та, у которой больше всего детей».
О взаимоотношениях Наполеона с прекрасной половиной человечества сохранилось множество рассказов, в том числе весьма сочных. Достигнув верховной власти, Бонапарт часто обходился с дамами невероятно оскорбительным образом.
Если Наполеону казалась привлекательной какая-нибудь женщина, он посылал сказать, чтобы та явилась к нему в покои к такому-то часу, разделась и терпеливо ждала. Почти не отрываясь от чтения документов, удовлетворял августейшее сладострастие, после чего осчастливленную избранницу немедленно выпроваживали. Это бы, в конце концов, черт с ним – вольно ж было придворным дамам соглашаться. Гораздо сильнее меня возмутил анекдот из тех времен, когда Бонапарту еще приходилось ухаживать и добиваться благосклонности.
Во времена Итальянского похода генерал Буонапарте приударял за некоей мадам Тюрро и, желая ее развлечь, устроил экскурсию - продемонстрировал «настоящую войну»: велел войскам атаковать неприятельские позиции. Потом со смехом рассказывал, что никакой пользы от этой атаки, конечно, не было «и некоторому количеству солдат пришлось погибнуть, но зато дама была в восторге».
С Эросом и Танатосом у императора вообще всё было непросто. Известно, что после каждой битвы он непременно объезжал поле брани, разглядывая убитых. Считается, что таким образом полководец проверял эффективность действия артиллерии, своего любимого рода войск. Но, кажется, имелась и другая причина, вполне отвратительная.
Не без удовольствия приведу и один из финальных анекдотов книги.
Когда Бонапарт умер, врач, делавший вскрытие, с благоговением извлек из грудной клетки сердце покойника (аномально маленькое). Поместил в банку со спиртом, дабы сохранить эту священную реликвию для потомков.
Не смея расстаться со столь великой драгоценностью, врач унес склянку к себе в комнату. Ночью он проснулся от звона. Увидел, что банка разбита, спирт пролился, и огромная рыжая крыса, чавкая, волочит сердце великого завоевателя в угол. Доктор еле успел отобрать, что осталось.
Следующий анекдот
Окончательно это понял, прочтя книгу Льюиса Коэна «Анекдоты о Наполеоне».
В юности, помню, меня возмущала гадливость, с которой Толстой описывает Бонапарта в «Войне и мире» («Дрожание моей левой икры есть великий признак» и т.п.). Я считал, что Лев Николаевич к великому человеку несправедлив.
А теперь думаю, что очень даже справедлив. Толстой безошибочно определил несущую конструкцию, на которой крепилась эта личность: патологический эгоцентризм и абсолютное презрение к людям. «Для человека моего склада миллион жизней – сущая чепуха», - признался Наполеон однажды Меттерниху.
Слово «анекдоты» в названии книги употреблено, разумеется, в своем изначальном смысле – короткие примечательные истории. Составитель не стремится изобразить фигуранта в положительном или отрицательном свете, а просто излагает в хронологическом порядке взятые из разных мемуаров и документов факты, не отделяя значительное от мелкого. В те времена (книга впервые издана в 1925 году), этот жанр был в моде. Нам он лучше всего известен по замечательным коллажам В.Вересаева («Пушкин в жизни», «Гоголь в жизни»).
Неструктурированность отбора, отсутствие каких-либо фильтров придают портрету жизнеподобие и красочность. Человек раскрывается гораздо ярче, чем в самой добросовестной биографии, где неминуемо сказывается позиция автора текста.
Каким же выглядит Наполеон в жизни?
На мой вкус – омерзительным.
Безапелляционность его суждений-вердиктов обо всем на свете свидетельствует не только о фантастически раздутом самомнении, но и о поразительной ограниченности.
О Шекспире сей знаток изящной словесности заявил: «Его пьесы не заслуживают прочтения, они презренны и даже хуже того».
Об Иисусе изрек: «Конечно, никакого евангельского Христа не существовало. Был какой-то еврейский фанатик, вообразивший себя Мессией. Таких приканчивают повсеместно, во все времена. Мне и самому доводилось их расстреливать».
Вот мнение Корсиканца о женском поле: «К женщинам не следует относиться как к равным, ибо это лишь машины для производства потомства. Лучшая из женщин – та, у которой больше всего детей».
О взаимоотношениях Наполеона с прекрасной половиной человечества сохранилось множество рассказов, в том числе весьма сочных. Достигнув верховной власти, Бонапарт часто обходился с дамами невероятно оскорбительным образом.
Если Наполеону казалась привлекательной какая-нибудь женщина, он посылал сказать, чтобы та явилась к нему в покои к такому-то часу, разделась и терпеливо ждала. Почти не отрываясь от чтения документов, удовлетворял августейшее сладострастие, после чего осчастливленную избранницу немедленно выпроваживали. Это бы, в конце концов, черт с ним – вольно ж было придворным дамам соглашаться. Гораздо сильнее меня возмутил анекдот из тех времен, когда Бонапарту еще приходилось ухаживать и добиваться благосклонности.
Во времена Итальянского похода генерал Буонапарте приударял за некоей мадам Тюрро и, желая ее развлечь, устроил экскурсию - продемонстрировал «настоящую войну»: велел войскам атаковать неприятельские позиции. Потом со смехом рассказывал, что никакой пользы от этой атаки, конечно, не было «и некоторому количеству солдат пришлось погибнуть, но зато дама была в восторге».
С Эросом и Танатосом у императора вообще всё было непросто. Известно, что после каждой битвы он непременно объезжал поле брани, разглядывая убитых. Считается, что таким образом полководец проверял эффективность действия артиллерии, своего любимого рода войск. Но, кажется, имелась и другая причина, вполне отвратительная.
Не без удовольствия приведу и один из финальных анекдотов книги.
Когда Бонапарт умер, врач, делавший вскрытие, с благоговением извлек из грудной клетки сердце покойника (аномально маленькое). Поместил в банку со спиртом, дабы сохранить эту священную реликвию для потомков.
Не смея расстаться со столь великой драгоценностью, врач унес склянку к себе в комнату. Ночью он проснулся от звона. Увидел, что банка разбита, спирт пролился, и огромная рыжая крыса, чавкая, волочит сердце великого завоевателя в угол. Доктор еле успел отобрать, что осталось.
Следующий анекдот
Широко известный автор романов и повестей, относимых к жанру конспирологического, шпионского, политического и исторического детектива, сильно разочаровался в Наполеоне после прочтения книги Льюиса Коэна "Анекдоты о Наполеоне". Наверное все это было бы не замечено на фоне всей остальной хулы, возводимой на Наполеона, и осталось бы личным делом самого писателя, если бы Акунин не решил разразиться в своем интернет журнале на эту тему целым пасквилем. Причем таким пасквилем, который основывается на исторических анекдотах, посвященных реальному историческому герою, но призванных для придания особой литературной формы сильно преувеличивать и даже искажать истории, базирующиеся на реальной жизни. То есть практически с таким же успехом можно изучать жизнеописание Наполеона на основе английской карикатуры или русской лубочной картинки. Но писатель, уверенно подчеркивая, что эти рассказы непременно правдивые, основанные на различных мемуарах и документальных фактах, выбирает для своих поклонников на его взгляд самые омерзительные факты биографии Наполеона, правда даже тут при всем желании не может собрать больше пяти-шести подобных басен из вышеупомянутой книги. И все это обличительное эссе таким образом кажется еще более невнятным и натянутым. В связи с чем невольно задаешь себе вопрос - ну чем же так насолил Наполеон писателю Акунину?
Позволю себе процитировать эту запись, опубликованную в живом журнале Б. Акунина:
Не люблю Бонапарта
borisakunin
15 марта, 2013
Окончательно это понял, прочтя книгу Льюиса Коэна «Анекдоты о Наполеоне».
В юности, помню, меня возмущала гадливость, с которой Толстой описывает Бонапарта в «Войне и мире» («Дрожание моей левой икры есть великий признак» и т.п.). Я считал, что Лев Николаевич к великому человеку несправедлив.
А теперь думаю, что очень даже справедлив. Толстой безошибочно определил несущую конструкцию, на которой крепилась эта личность: патологический эгоцентризм и абсолютное презрение к людям. «Для человека моего склада миллион жизней – сущая чепуха», - признался Наполеон однажды Меттерниху.
Слово «анекдоты» в названии книги употреблено, разумеется, в своем изначальном смысле – короткие примечательные истории. Составитель не стремится изобразить фигуранта в положительном или отрицательном свете, а просто излагает в хронологическом порядке взятые из разных мемуаров и документов факты, не отделяя значительное от мелкого. В те времена (книга впервые издана в 1925 году), этот жанр был в моде. Нам он лучше всего известен по замечательным коллажам В.Вересаева («Пушкин в жизни», «Гоголь в жизни»).
Неструктурированность отбора, отсутствие каких-либо фильтров придают портрету жизнеподобие и красочность. Человек раскрывается гораздо ярче, чем в самой добросовестной биографии, где неминуемо сказывается позиция автора текста.
Каким же выглядит Наполеон в жизни?
На мой вкус – омерзительным.
Безапелляционность его суждений-вердиктов обо всем на свете свидетельствует не только о фантастически раздутом самомнении, но и о поразительной ограниченности.
О Шекспире сей знаток изящной словесности заявил: «Его пьесы не заслуживают прочтения, они презренны и даже хуже того».
Об Иисусе изрек: «Конечно, никакого евангельского Христа не существовало. Был какой-то еврейский фанатик, вообразивший себя Мессией. Таких приканчивают повсеместно, во все времена. Мне и самому доводилось их расстреливать».
Вот мнение Корсиканца о женском поле: «К женщинам не следует относиться как к равным, ибо это лишь машины для производства потомства. Лучшая из женщин – та, у которой больше всего детей».
О взаимоотношениях Наполеона с прекрасной половиной человечества сохранилось множество рассказов, в том числе весьма сочных. Достигнув верховной власти, Бонапарт часто обходился с дамами невероятно оскорбительным образом.
Если Наполеону казалась привлекательной какая-нибудь женщина, он посылал сказать, чтобы та явилась к нему в покои к такому-то часу, разделась и терпеливо ждала. Почти не отрываясь от чтения документов, удовлетворял августейшее сладострастие, после чего осчастливленную избранницу немедленно выпроваживали. Это бы, в конце концов, черт с ним – вольно ж было придворным дамам соглашаться. Гораздо сильнее меня возмутил анекдот из тех времен, когда Бонапарту еще приходилось ухаживать и добиваться благосклонности.
Во времена Итальянского похода генерал Буонапарте приударял за некоей мадам Тюрро и, желая ее развлечь, устроил экскурсию - продемонстрировал «настоящую войну»: велел войскам атаковать неприятельские позиции. Потом со смехом рассказывал, что никакой пользы от этой атаки, конечно, не было «и некоторому количеству солдат пришлось погибнуть, но зато дама была в восторге».
С Эросом и Танатосом у императора вообще всё было непросто. Известно, что после каждой битвы он непременно объезжал поле брани, разглядывая убитых. Считается, что таким образом полководец проверял эффективность действия артиллерии, своего любимого рода войск. Но, кажется, имелась и другая причина, вполне отвратительная.
Не без удовольствия приведу и один из финальных анекдотов книги.
Когда Бонапарт умер, врач, делавший вскрытие, с благоговением извлек из грудной клетки сердце покойника (аномально маленькое). Поместил в банку со спиртом, дабы сохранить эту священную реликвию для потомков.
Не смея расстаться со столь великой драгоценностью, врач унес склянку к себе в комнату. Ночью он проснулся от звона. Увидел, что банка разбита, спирт пролился, и огромная рыжая крыса, чавкая, волочит сердце великого завоевателя в угол. Доктор еле успел отобрать, что осталось.
Нравится Показать список оценивших
Кстати, вышеупомянутый Льюис Коэн обозначен в интернете в качестве скандального журналиста и автора двух книг: "Воспоминания о Кимберли и "Воспоминания о Йоханнесбурге и Лондоне".
Louis Cohen was born in Liverpool, England in 1854. He died in England in 1945. He was a journalist, diamond buyer, stockbroker.
In 1872 at the age of 17 he sailed for the Cape with a friend called Lewis Woolf. Upon landing in the Cape they left for the diamond fields of Griqualand West. Cohen joined Barney Barnato in a partnership in 1873. (Louis Cohen was a cousin of Barney Barnato). During this time, Cohen was a contributor to the Dutoitspan Herald. His articles dealt with topical events i.e. life on the diamond fields.
He wrote 2 books
1) Reminiscences of Kimberley,
2) Reminiscences of Johannesburg and London.
The first book was so scandalous that he was sued for libel by one of the great mining magnates, J.B.Robinson. As a result, Louis Cohen went into bankruptcy.
In 1894 Cohen returned to England and worked as a journalist for The Rialto and contributed to The Winning Post in which a series of articles were published.
In 1932 he made drafts of his last two works, namely Memoirs of Priscilla,Countess Whopper. Cohen also wrote several short stories, plays, and sketches.
This collection has papers dating from 1899 to 1921.
There are also 5 volumes and 2 boxes.
Included are a draft of his last work Memoirs of Priscilla, Countess Whopper, published in 1932, and transcripts of several of his short stories, plays and sketches, with parts of the original Mss; several English play-bills, bills, programmes, tickets etc. for plays and sketches produced by Cohen in London. Also a volume of clippings from The Winning Post, London, 12 Apr-15 Nov.1913, in which Reminiscences of Johannesburg first appeared, and a bound volume of The Winning Post edited by R.S.Sievier 7 Aug.1907 - 8 Aug.1908 (plus some odd numbers); 9 editions of Tit-Bits, London, containing his memoir The magic and madness of diamonds and gold. Scrap-books include a volume of press clippings, Gems from Johannesburg history, 1912, a volume of clippings on the death of Barney Barnato, June 1897, and an album of clippings concerning the charge of perjury brought by Sir Joseph Robinson against Cohen in 1914. The correspondence includes a letter to S.B.Joel dated 1899, a reply from Joels attorneys threatening prosecution for libel and Cohens reply. Names of other correspondents include Sir A.Conan Doyle, Sir David Harris, John Hay, S.H.van Diggelen; letters from Cohen to J.G.Gubbins who purchased the collection. Also photographs of Cohen, 6 postcard photographs of Benoni in the early days, legal documents, press notices of Cohens works and other miscellaneous papers.
Нравится Показать список оценивших
Кроме того, более полный список его работ говорит об отношении автора к затронутой теме и его компетенции в области наполеоновской истории.
Cohen, Louis 1854-1945
Overview
Works: 6 works in 16 publications in 1 language and 216 library holdings
Genres: Anecdotes Biography History
Roles: Author
Classifications: DT944.J65, 968.22
Publication Timeline
.
Most widely held works about Louis Cohen
Reminiscences of Johannesburg and London by Louis Cohen Louis Cohen( Book )
Howell Wright collection by Howell Wright Howell Wright( )
Most widely held works by Louis Cohen
Reminiscences of Kimberley by Louis Cohen( Book )
7 editions published between 1911 and 1990 in English and held by 56 WorldCat member libraries worldwide
Napoleonic anecdotes by Louis Cohen( Book )
2 editions published in 1925 in English and held by 53 WorldCat member libraries worldwide
Reminiscences of Johannesburg and London by Louis Cohen( Book )
1 edition published in 1924 in English and held by 25 WorldCat member libraries worldwide
The memoirs of Priscilla, Countess Whopper by Louis Cohen( Book )
2 editions published in 1932 in English and held by 12 WorldCat member libraries worldwide
Kimberley, Johannesburg and London, 1872-1907 by Louis Cohen( )
in English and held by 1 WorldCat member library worldwide
О Шекспире сей знаток изящной словесности заявил: «Его пьесы не заслуживают прочтения, они презренны и даже хуже того».
. Увы, частично готов повторить это - вслед за Императором, Мне нравится, пожалуй, "Кориолан", Ричард III (и вообще - весь цикл об английских королях, который я читал, впрочем, ещё подростком, и помню плохо) и, пожалуй, Буря. Наиболее популярные шекспировские тексты - "Ромео и Джульетта", Макбет и особенно "Гамлет" - на меня всегда производили впечатление наивной поп-мелодрамы, причём написанной нудно, вяло и напыщенно. Дело не в Шекспире, а в том, что я, как европеец (опосредованное порождение Кодекса Наполеона) - совершенно не обязан кланяться никаким статуям, и, напротив, - не только могу, но должен формулировать своё индивидуальное мнение, свои предпочтения и вкусы. Наполеон и я - имеем право не любить Шекспира так же, как Акунин имеет право его любить. Справедливости ради, надо сказать, что во вкусах я не схожусь и с Бонапартом. Поэмы Оссиана, вольтеровский Кандид и тексты аббата Рейналя - то, что обожал Бонапарт в молодости, - это занудство я просто не смог читать, хотя и пробовал. Осо бенно Оссиана: даже купил. во имя Наполеона, академический том переводов Макферсона, но - просто не понял ничего, как если бы он был действительно написан на гэльском языке.
Читайте также: