Баллада о царской шутке

Обновлено: 22.11.2024

Когда в пустыне весна цветет,
Караваны идут сквозь Хайберский проход.
Верблюды худы, но корзины тучны,
Вьюки переполнены, пусты мошны,
Засыпаны снегом, долгие дни
Спускаются с Севера в город они.

Была бирюзовой и хрупкой тьма,
Караван отдыхал у подножья холма
Над кухней стоял синеватый дымок,
И о гвозди палатки стучал молоток,
И косматые кони кое-где
Тянули веревки свои к еде,
И верблюды, глухой издавая звук,
Растянулись на четверть мили на Юг,
И персидские кошки сквозь сизый мрак
Фыркали злобно с тюков на собак,
Торопили обед то там, то тут,
И мерцали огни у форта Джемруд.
И несся на крыльях ночных ветров
Запах верблюдов, курений, ковров,
Дым, голоса и звук копыт,
Говоря, что Хайберский торг не спит.
Громко кипел мясной котел.
Отточили ножи - и я пришел
К погонщику мулов Магбуб-Али,
Который уздечки чинил вдали
И полон был сплетен со всей земли.
Добрый Магбуб-Али говорит:
"Лучше беседа, когда ты сыт".
Опустили мы руки, как мудрецы,
В коричневый соус из жирной овцы,
И тот, кто не ел из того котла,
Не умеет добра отличить от зла.

Мы сняли с бород бараний жир,
Легли на ковры, и наполнил нас мир,
На Север скользил разговор и на Юг,
И дым ему вслед посылал чубук.

Великие вещи, все, как одна:
Женщины, Лошади, Власть и Война.
О войне мы сказали немало слов,
Я слышал вести с русских постов:
Наточенный меч, а речи что мед,
Часовой в шинели средь тихих болот.
И Магбуб-Али глаза опустил,
Как тот, кто намерен басни плести,
И молвил: "О русских что скажешь, друг?
Когда ночь идет, все серо вокруг.
Но мы ждем, чтобы сумрак ночи исчез
В утреннем зареве алых небес.
Прилично ли, мудро ли, так повторю,
О врагах Царя говорить Царю?
Мы знаем, что скрыли Небо и Ад,
Но в душу Царя не проникнет взгляд.
Незваного друга проклял бог,
Вали Дад подтвердить бы это мог".

Был отец его щедр на слова и дела,
Кудахчущей курицей мать была,
И младенец рос среди стариков
И наследовал горе несчетных слов
И с ним безумье, - и вот дерзнул
Ждать, что его почтит Кабул.
Побывал далеко честолюбец тот,
На границе, где серых шинелей взвод.

Я тоже там был, но я счастлив,
Ничего не видал, молчал - и жив.
Как дыханье, ловил он молвы полет,
Что "этот знает", что "молвил тот",
Басни, что мчались из уст к устам,
О серых шинелях, идущих к нам,
Я слышал тоже, но эта молва
Исчезает весной, как сухая трава.

Богом забыт, нетерпеньем объят,
Обратно в столицу скакал Вали Дад,
В полный Дурбар, где был весь двор,
И с Вождем Войны Царь вел разговор.
Густую толпу растолкал он плечом
И, о чем слыхал, рассказал о том.
Красный Вождь улыбнулся - ни дать ни взять
Так на лепет сына смеется мать,
Но тот, кто б смеялся, смеялся зря
Перед темным, как смерть, лицом Царя.
Нехорошо, придя в Дурбар,
Голосить о войне, как будто пожар.
К цветущей айве на старый вал
Его он отвел и там сказал
"Будут хвалить тебя вновь и вновь,
Доколе за сталью следует кровь
Русский идет с войной впереди.
Ты осторожен. Так ты и жди!
Смотри, чтоб на дереве ты не заснул,
Будет недолгим твой караул.
Русский идет, говоришь ты, на нас.
Будет, наверно, он здесь через час.
Жди, карауль! А завидишь гостей,
Громче зови моих людей".

Прилично ли, мудро ли, так повторю,
О его врагах говорить Царю?
Стража, чтоб он не сбежал, стерегла,
Двадцать штыков - вокруг ствола.
И сыпался цвет, как снежинки, бел,
Когда, содрогаясь, он вниз глядел.
И волею бога - велик он один! -
Семь дней над судьбою он был господин.
Потом обезумел; со слов людей,
Он прыгал медведем среди ветвей,
И ленивцем потом, и сорвался вниз,
И, стеная, летучей мышью повис.
Развязалась веревка вокруг руки,
Он упал, и поймали его штыки.
Прилично ли, мудро ли, так повторю,
О врагах Царя говорить Царю?
Мы знаем, что скрыли Небо и Ад,
Но в душу Царя не проникнет взгляд.
Кто слышал о серых шинелях, друг?
Когда ночь идет, все серо вокруг.
Великие вещи, две, как одна:
Во-первых - Любовь, во-вторых - Война,
Но конец Войны затерялся в крови -
Мое сердце, давай говорить о Любви!

Перевод А. Оношкович-Яцына

Другие статьи в литературном дневнике:

31.03.2018. Останься пеной, Афродита
30.03.2018. Будем говорить о моей прекрасной, светлой жизни.
29.03.2018. Пусть варежка в сугробе утонула
28.03.2018. Венец искупляющих жертв
27.03.2018. Чуть слышно плещется вода
26.03.2018. Внутрь зрящим - свидание нож
25.03.2018. После чумы
24.03.2018. Всё глуше голоса чужих кровей.
23.03.2018. Твой старенький блокнот
22.03.2018. Вечный источник творчества
20.03.2018. Друзья, поймите, что я вам - снюсь
19.03.2018. Такое бывает только у русских
18.03.2018. Баллада о царской шутке
17.03.2018. Ария
16.03.2018. Качается свет среди линий нечетких
15.03.2018. Солнце в Рыбах
14.03.2018. Черновик
13.03.2018. Звук стекольный, свет свекольный
12.03.2018. Все пройдет
11.03.2018. С моею царственной мечтой
10.03.2018. Звезда Маир
09.03.2018. Ветка
08.03.2018. Дань
07.03.2018. Спокойствие гласного
06.03.2018. Портрет
05.03.2018. Весенний снег
04.03.2018. Об этом
03.03.2018. Булошная
02.03.2018. Ты в сумраке ночном нашла меня, как слово
01.03.2018. Гейлигенштадтское завещание

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Следующий анекдот

О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут,
Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный господень суд.
Но нет Востока, и Запада нет, что племя, родина, род,
Если сильный с сильным лицом к лицу у края земли встает?

«Баллада о Западе и Востоке» Редьярда Киплинга – квинтэссенция его политической философии, поиск точек соприкосновения двух столь несхожих миров.

Взаимообогащение и диалог культур – в центре внимания «Баллады о Западе и Востоке» Р. Киплинга.

Следующий анекдот

Нас трепало, нас швыряло, нас бросало море,
Пьяной вцепится рукой, воет и трясет.
Сколько жить осталось нам, драли глотки в споре,
Уповая, что господь поршень подтолкнет.

Связка сгнивших планок, залитых смолой,
Приплелась в Бильбао, каждый чуть живой.
Хоть не полагалось нам достичь земли,
Мы надули Божий Шторм, Море провели.

Следующий анекдот

Когда пустыня цветёт от весенних вод,
Наш караван бредёт через Хайберский проход.
Худы верблюды, но тучны рюкзаки,
Тяжка поклажа, но легки кошельки,
Когда северяне привозят товар
На площадь торговую в Пешавар.

В сумерках синих прохладных весьма
Мы лагерь разбили в подножье холма.
Из розы костра струится дымок,
И по кольям палатки стучит молоток.
И пони косматые, как и прежде дики,
Запах корма учуяв, рвут поводки.
И рядом ворчанье верблюжьей толпы,
На фурлонг растянувшейся вдоль тропы.
И кошки персидские - для продажи -
Шипят на собак с верблюжьей поклажи.
И чтобы с едой торопились орут.
И огни мерцают на форте Джамрут.
Крылатый сумрак доносит до нас,
Как пахнут верблюды, ковры и мускас,
Гул голосов и дыма угар -
Вот знак, что в Хайбере проснулся базар.

Крышка стучит о чугунный котёл,
Ножи наточили, и вот я пришёл
К Мабубу Али - он проводник -
Над сбруей и скарбом своими поник.
За полгода сплетен запас был велик.
Но молвил Али, что беседа
"Намного приятнее после обеда".
Горстьми мы набрали коричневый плов
Из нежного мяса курдючных овнов.
И кто не вкушал подобного блюда,
О Аллах, Не знает, что хорошо, а что - худо.

Мы бороды наши отерли от жира,
Мы на пол легли исполнены мира,
И беседа шла на север, и беседа шла на юг,
И мы затянулись кальяном, посасывая мундштук,
Четыре темы, чья выше других цена:
Женщины, кони, власть и война.
О них говорили, но лишь о войне
Побольше хотелось услышать бы мне.
Про русских и про хитрый обет,
И про стража на Гильменде, что в серое одет.
Мабуб Али потупил взгляд -
Иные так делают, когда неправду говорят.
Ответил: Про русских что рассказать?
Когда наступает ночь - ничего не видать.
Однако известно, что серость ночей
Отходит под натиском красных лучей.
Мудро иль глупо, скажи, мой друг,
Царю сообщить о врагах вокруг.
Нам много известно про Ад или Рай,
Но кто может знать, что думает Царь.
Без спроса советов давать не надо,
После истории Вали Дада.

На юг без оглядки - скорее назад -
В город Кабул спешит Вали Дад.
Созван дурбар к царю на поклон,
С начальником войска беседует он.
Пройдя сквозь визирей сомкнутый строй,
Пред царские очи предстал наш герой.

Гулям Хайдар посмеялся над ним,
Будто бы мать над чадом своим.
Но потешаться не стоит сильней,
Когда лик царя могилы темней.
Негоже кричать о скорой войне
При полном дурбаре и при царе.
К стене городской он юнца проводил,
Где персик в расселине корни пустил.
Сказал ему царь: хвалою богат
Ты будешь, пока отливают булат.
Рёк ты, что русские силы в пути?
Всевышний послал тебя всех нас спасти.
С дерева будешь за ними следить.
Недолго придется тебе сторожить.
Кричал ты, что русские силы в пути -
И часа им хватит, чтобы дойти.
Жди и смотри. А врага различишь,
Знамение людям моим сотворишь.

Мудро иль глупо, скажи, мой друг,
Царю сообщить о врагах вокруг.
Покинуть не смог бы он деревцо -
Двадцать штыков его взяли в кольцо.
Персик расцвел и словно в бреду,
Он вниз посмотрел, предвкушая беду.
Бог свою волю в том проявил -
Лишь семь дней спустя конец наступил.
В назначенный срок, утверждают теперь,
По веткам запрыгал как дикий он зверь.
Медведем и опицей ствол он качал,
Висел как ленивец, как нетопырь кричал.
Веревку в отчаянье он отпустил,
И упал - на штыки - и дух испустил.

Мудро иль глупо, сердечный мой друг,
Царю сообщить о врагах вокруг.
Нам много известно про Ад или Рай,
Но кто может знать, что думает Царь.
Про серые орды что рассказать?
Когда наступает ночь - ничего не видать.
Две темы, чья выше других цена,
Первая - любовь, вторая - война.
Покуда знаем, что льется на последней кровь,
Будем, друг мой, говорить про любовь.

Все "схожести" с переводом А. И. Оношкович-Яцыной совершенно случайны - я не читал тогда её перевода

Читайте также: