Анекдот про философов я знаю что ничего не знаю

Обновлено: 18.05.2024

Все анекдоты вымышлены. Совпадения с реальными людьми или событиями случайны.

Анекдоты по темам

Следующий анекдот

Поздравляю своего парня Димона с дэрэшечкой. Желаю всегда быть только Лупой и никогда Пупой. И храни комод, он задаёт стиль всей комнате. Накидайте пжлст анеков про фелосефов.

Следующий анекдот

Великий философ Фридрих Ницше был добрый и веселый человек.
Один раз он пошел в магазин за хлебом.
Толстая продавщица на хлебном отделе очень любила издеваться над добрым и веселым философом. Ницше терпеть ее не мог и часто называл тупой пиздой.
— Ну что, Ницше, — сказала толстая продавщица, завидев Фридриха. — За хлебом небось прискакал? Любишь хлебушек-то?
— Обожаю, — сдержанно ответил Ницше.
— А ты его пёк, чтобы вот так его жрать? — вкрадчиво спросила вдруг продавщица. — Ты вообще когда-нибудь пёк хлеб? А, Ницше?
— Я? Пёк хлеб? — переспросил Ницше.
— Ты в уши долбишься, Ницше?
— Нет, — сказал Ницше. — На оба вопроса — нет.
Великий философ умел быть лаконичным.
— Вот испеки сначала, а там поговорим, — триумфально закончила продавщица.
— Секундочку, — сказал Ницше. — Если я буду печь хлеб, то нахуя мне тогда, тупая ты пизда, покупать его у тебя?
— Меня, Ницше, твои запарки совершенно не ебут — спокойно парировала продавщица. — Делать мне больше нехуй, как вместе с тобой философствовать. Муку тебе продам. А хлеба — во, — продавщица показала мозолистый кукиш, для убедительности схватив себя за локоть.
Ницше задумался.
— А ты-то, — наконец произнес он, — ты-то сама хлеб пекла?
— Пекла, голубчик, пекла, — сказала продавщица. — Да я столько его выпекла, что ты бы всю жизнь ел, да еще и детям бы твоим осталось.
— У меня нет детей, — сообщил Ницше.
— Это пиздец какой-то, — сказала продавщица. — Детей у него нет, хлеб он печь не умеет и не хочет, а только и знает, что честных продавщиц заебывать.
— Это ты честная продавщица, что ли? — заинтересовался Ницше. — Да у тебя ебало как у Муссолини. У честных людей лица другие.
— А что Муссолини? Чем тебе теперь Муссолини не угодил? Да он, если хочешь знать, тоже хлеб пёк. Эх ты, Ницше.
Ницше неуверенно потоптался на месте.
— Ладно, хуй с ним — махнул он рукой. — Давай сюда свою муку.
— Запомни, Ницше: культура — это лишь тоненькая хлебная корочка над раскаленным хаосом, — довольно сказала продавщица. — Крепко запомни.
— Запомню, — сказал Ницше с ненавистью. — Крепко запомню.

На следующий день Ницше пришёл в тот же магазин.
— Чего тебе? — спросила продавщица.
— Муки давай, сквозь зубы ответил Ницше.
— Что, научился печь?
— Тебя, суку, забыл спросить. Давай муки.
— За такую грубость могу и скалкой по ебальнику… — промямлила продавщица.
— Давай муку, говорю.

Продавщица подала муку.

— А теперь жри.
— Что жрать?
— Муку жри.
— С какого перепугу? Сам жри.
— Я сказал жри, сказал Ницще и опустил продавщицу мордой в муку. — Что, нравится?

Продавщица покорно съела муку и посмотрела на философа испуганными глазами.

— Приятно, да? А я вчера целый вечер это говно жрал.

Ницше так и не научился печь хлеб

— Учитель, что мне делать со своей жизнью? Чем бы я ни занимался, всё выходит наперекосяк. Я даже не знаю как мне и вопрос-то сформулировать — такое ощущение, что в моей жизни неправильно вообще всё и что из этого нет никакого выхода.
— Жизнь почти каждого человека похожа на болото, в котором он медленно тонет, — ответил учитель, смотря в закатное небо и не поворачиваясь к ученику.

— Да-да, вот именно такое ощущение! Только делать-то что?
— Даже на болоте можно выстроить фундамент, — охотно поделился очередной истиной учитель. Солнце в этот момент выглянуло из прикрывавших его пушистых красноватых облаков и осветило мягким багрянцем лоб и лицо учителя.

— Не понятно, — откровенно признался ученик и энергично потёр щёку, словно его укусил болотный комар.

Учитель наконец повернулся к ученику и приподняв одну бровь ответил:

— Если человек тонет в болоте, он должен попробовать ухватиться хотя бы за что-то, — учитель опять отвернулся в сторону заката, — будь это куст, или дерево, или может быть хобот слона, который вдруг забрёл в это болото и тоже в нём теперь медленно тонет. Нужно использовать любые доступные средства, чтобы немного улучшить своё положение — вот что я имею в виду.

— А причём тут фундамент тогда? — ученик, казалось, слушал рассеянно и не мог понять к чему клонит учитель. Он тёр теперь другую щёку, но теперь чуть менее энергично.

— После того, как человек получит чуть больше свободы, чем у него было до этого, он должен немедленно приступать к построению фундамента. И здесь тоже в ход может идти что угодно. Скажем, человек может срубить деревце, вытесать из него кол и вбить этот кол посреди болота. Когда он таким образом подготовит второй кол, тот первый уже успеет накрениться и до середины уйти в болотную пучину. Но человек, несмотря на это, должен вбить и второй кол, где-нибудь рядом с первым, согласно своему плану. Дальше ему следует вбивать всё новые и новые колья в эту чавкающую трясину.

— Но зачем? Они же тонут! Это бессмысленное занятие! Колья надо вбивать в твёрдую почву, строить что-то на болоте — идиотизм! — ученик чувствовал удовлетворение от того, что высказал своё накопившеся разочарование от жизни, пусть и в такой форме, которая относилась, как казалось, к чему-то постороннему. Однако учитель видел подлинные эмоции ученика и потому улыбнулся:

— Нет, это не бессмысленное занятие, — ответил он мягко, — всё дело в том, что однажды очередной кол упрётся во что-то твёрдое. Это что-то — та самая груда утонувших ранее кольев. И этот кол больше не утонет. Он может быть и будет постепенно погружаться, но за это время ты успеешь вбить ещё несколько кольев и наконец увидишь, что теперь можешь на этих торчащих сваях намостить какой-то пол, а затем — возвести и стены.

Вся эта конструкция всё равно продолжит оседать, с этим ты ничего не сможешь поделать — силы хаоса всегда будут сильнее, ты их не одолеешь. Но твои усилия и твоё упорство могут замедлить этот процесс, в итоге ты выигрываешь некоторое время, за которое можешь сделать что-то конструктивное.

— Но зачем? — теперь ученик задумался и спрашивал искренне. Его былой порыв рассеялся, осталось только любопытство, — ведь если постройка всё равно утонет, то стоит ли её возводить?

Учитель ответил встречным вопросом:

— А как по твоему — лучше сидеть по уши в трясине или всё же лучше жить в избушке посреди трясины?

— Ну, в избушке, оно конечно получше будет. — согласился ученик.

— Избушку можно превратить и в дворец. А дворец — в какую-нибудь вавилонскую башню, или что-то ещё на свой вкус. И для этого нет никаких значимых препятствий. Это тоже вопрос личной энергии и упорства. А энергии у тебя будет тем больше, чем более комфортные условия ты для себя создашь. И это ещё одна причина, по которой надо в какой-то момент начать с возведения фундамента — просто чтобы выбраться для начала на сушу. Упорство тоже развивается в процессе.

— И всё-таки. Как-то мне вся эта аналогия кажется какой-то. Я не знаю. Безысходной что ли. Нельзя ли совсем уничтожить это болото?

Учитель упёр руки в бока, поднял голову кверху, поджав губы и пару раз качнулся на пятках и носках. Потом ответил:

— Да хуй его знает, заебал! Я блять тебе говорю иди колья вколачивай, мудило, а он тут мне философию свою заворачивает — можно, нельзя. Ты блядь зачем сюда пришёл? Я тут стою на закат любуюсь, так нет — обязательно какой-нибудь нытик припрётся и будет свои вопросы ёбаные задавать. Не нравится тебе болото, да? Ну так представь, что ты лягушка в молоке, знаешь эту басню дурацкую? Ну вот и молодец, блядь. Лапками дрыгай, сука и меньше вопросов своих задавай. Так нет — им всем надо про сущность болота узнать и про его экзистенциальную первопричину. Заебали, мудозвоны, честное слово!

Учитель энергично шмыгнул носом, затем отхаркнул мокроту из горла и сплюнул себе под ноги. Ученик молчаливо уставился на плевок. Кусочек мокрой тёмной почвы под ногами учителя с пузырьками слюны и зеленоватыми вкраплениями соплей вызывал живые ассоциации с тем самым бесконечным скользко-противным бессмысленным болотом, о котором говорил учитель — ученик внезапно осознал метафору от начала и до конца и понял, как именно он тонет и что ему надо делать. Вскоре этот ученик обрёл просветление. Когда он пришёл сказать об этом учителю, тот ответил:

Следующий анекдот

"Я знаю, что я ничего не знаю" - сказал Сократ. Вот только историки почему-то забыли добавить, что это был ответ на вопрос ученика о тайнах женской психологии.

Анекдот про философов я знаю что ничего не знаю

Следующий анекдот

Следующий анекдот

Комментарии

Следующий анекдот

Комментарии