Слово сталин из спичек загадка отгадка
Обновлено: 04.11.2024
День прошел в мыслях, моча уже в голову била, желудок крутило.
К вечеру решился спросить у секретаря когда примут.
- Прием окончен, приходите завтра.
На завтра, пришел он подготовлен, не пил не ел по утру.
Да и ночь давала о себе знать, уснул только под утро с мыслями "Чего же, чего?"
Секретарь как всегда:
- товарищ Сталин занят, ожидайте.
Директору показалось, что интонация не изменилась.
Как будто он всем так отвечает, и других слов не знает.
А в голове снова мысли, "Чего же, чего?"
День проходил по тому же принципу что и прошлый обед, живот, уборная.
И всего этого хотелось сразу и много. Вечером ответили:
- Прием окончен, приходите завтра.
У директора начала отъезжать крыша, токсикоз организма от продуктов
жизнедеятельности давал о себе знать. Он уже и про 37 год начал вспоминать,
и про предателей родины, и про "колоски".
Представил как едет этапом в Сибирь поднимать экономику страны.
На третий день, мозг уже не соображал ни чего.
Синяки под глазами, уставшие глаза.
Ближе к обеду, секретарь произнес фразу которую директор мечтал услышать
с первого дня прибывания в приемной у "отца народов"
- товарищ Сталин, готов вас принять проходите.
У директора, подкосились ноги.
Ему было настолько тяжело идти, казалось что к ногам привязали пудовые гири.
Сталин сидел в кресле за большим рабочим столом и читал "Правду",
и тихо так с грузинским акцентом произнес:
Директор в ответ поздоровался, и сел.
Сталин достал свою одну из курительных трубок, заполнил ее по всем правилам
кубинским табаком, достал спички, зажег одну из спичек, но она сразу потухла.
Директор сразу заприметил, тот фирменный ярко зеленый коробок спичек
производства их фабрики, которые они делали из отходов и сырой древесины.
Иногда спички были хорошие, но мало их было.
Сталин достал вторую, третью.
на четвертой он смог все таки прикурить.
Затянулся, пустил дымку в сторону директора, и спокойным голосом произнес:
- Товарищ, надеюсь вы поняли.
Директор молча кивнул.
Ком в горле не давал произнести и слова,
но сквозь все это хриплым голосом произнес "понял"
Сталин еще раз затянулся, достал "Правду" , а директору произнес:
- Можете быть свободны.
Директор молча поплелся к выходу.
Поговаривают, что после этого случая данный завод был лучший в "Союзе"
по производству спичек.
Дубликаты не найдены
5 лет назадАнекдот из детства в тему.
Фашисты ловят у ж/д насыпи партизана, пытающегося взорвать рельсы. Старший отбирает у партизана коробок спичек и читает на этикетке:
Возвращает коробок и договаривает:
- Ну, даффай - даффай.
раскрыть ветку 1 2 года назад В Беларуси слышал версию с "Гомельдрефф" 5 лет назад Брехня.Сталин не пользовался спичками, он взглядом трубку раскуривал . 5 лет назад Нормальная байка, только не понятно, к чему все эти подробности про желудочные страдания. раскрыть ветку 4 5 лет назадты попробуй целый день простоять под дверью за которой тебя либо расстреляют либо наградят. От стресса у тебя будут адские желудочные страдания.
раскрыть ветку 2 2 года назад Ты или труп или герой. Всего-то два варианта. Чего переживать то? раскрыть ветку 1 2 года назад 2 года назадПро желудочные страдания было написано для того, что бы понять как хочется покурить, ты зажигаешь спичку иии. Не закурил
5 лет назад Не раз читал эту историю, но про ожидание вижу впервые. Имхо, приукрашено. 5 лет назадСомневаюсь, что иза спичек, Сталин вызывал в кремль.
Хватило бы и телеграммы.
раскрыть ветку 1 5 лет назадСталин любил лично давать рекомендации:)
5 лет назадМолодец т.Сталин всё для народа.
5 лет назад Ага, и сразу на производство спичек бросили лучшую карельскую сосну. Вот же бред. 5 лет назад Лучшие спички в мире, а жизнь гов*о( ещё комментарии показать ещё 0 комментариев Похожие посты 3 дня назад
Следующая загадка
Байка не байка, говорят так было.
Позвал значит к себе на прием одного из директоров деревообрабатывающего завода некогда могучего СССР тов. Сталин.
Приехал директор к Сталину зашел в приемную. Ему там говорят
- тов. Сталин занят, ожидайте.
Стал ждать, долго ждал. В голове крутились мысли всякого рода. Почему вызвал? Благодарить или наказывать. Может так чего.
Дело близилось к обеду в животе играл "марш", да и в уборную не мешало бы сходить, а то утренний чай просился на ружу. В поездах хороший чай дают, да и на нервах три стакана за раз выпил. Но как тут пойти а вдруг вызовут, а меня нет. Нельзя.
А мысли прут. Чего же, чего?
День прошел в мыслях, моча уже в голову била, желудок крутило. К вечеру решился спросить у секретаря когда примут. Секретарь ответил:
- Прием окончен, приходите завтра.
На завтра, пришел он подготовлен, не пил не ел по утру. Да и ночь давала о себе знать, уснул только под утро с мыслями "Чего же, чего?"
Секретарь как всегда:
- тов. Сталин занят, ожидайте.
Директору показалось, что интонация не изменилась. Как будто он всем так отвечает, и других слов не знает.
А в голове снова мысли, "Чего же, чего?"
День проходил по тому же принципу что и прошлый обед, живот, уборная. И всего этого хотелось сразу и много. Вечером ответили:
- Прием окончен, приходите завтра.
У директора начала отъезжать крыша, токсикоз организма от продуктов жизнедеятельности давал о себе знать. Он уже и про 37 год начал вспоминать, и про предателей родины, и про "колоски". Представил как едет этапом в Сибирь поднимать экономику страны.
На третий день, мозг уже не соображал ни чего. Синяки под глазами, уставшие глаза. Ближе к обеду, секретарь произнес фразу которую директор мечтала услышать с первого дня прибывания в приемной у "отца народов"
- тов. Сталин, готов вас принять проходите.
У директора, подкосились ноги. Ему было настолько тяжело идти, казалось что к ногам привязали пудовые гири. Но он пошел.
Сталин сидел в кресле за большим рабочим столом и читал "Правду", и тихо так с грузинским акцентом произнес:
- Садитесь, товарищ.
Директор в ответ поздоровался, и молча сел.
Сталин достал свою одну из курительных трубок, заполнил ее по всем правил трубку кубинским табаком, достал спички, зажег одну из спичек но она сразу потухла.
Директор сразу заприметил, тот фирменный ярко зеленый коробок спичек производства их фабрики, которые они делали из отходов и сырой древесины. Иногда были хорошие но мало их было.
Сталин достал вторую, третью. на четвертой он смог все таки прикурить. Затянулся, пустил дымку в сторону директора, и спокойным голосом произнес:
- Товарищ, надеюсь вы поняли.
Директор молча кивнул. Ком в горле не давал произнести и слова, но сквозь все это хриплым голосом произнес "понял"
Сталин еще раз затянулся, достал "Правду" а директору произнес:
- Можете быть свободны.
Директор молча поплелся к выходу.
Поговаривают, что после этого случая данный завод был лучший в "союзе" по производству спичек.
Следующая загадка
Предполагаю, что для вас не будет секретом то, что Сталин курил трубку. Любил он это дело, даже можно сказать черезчур. В то время в магазинах ещё не было "крикетов" и "зипп", "клипперов" и даже "ангара" была пока только рекой. Поэтому, разжигал свою трубку Иосиф Виссарионович обычными спичками. Такими же обычными спичками разжигал папиросину зэк на лесоповале. Но, что поделать, альтернативы не было.
И вот как-то раз Сталин распорядился собрать у себя в кабинете всех директоров спичечных фабрик в СССР. В то время фабрик по всей стране было не так много, с полдюжины, но ехать людям в Москву пришлось и с Урала и с Кавказа.
И вот, все главы фабрик собрались в кабинете и настала напряжённая пауза. Неудивительно, ведь залететь в лагерь в те времена было проще пареной репы. А цель, ради которой вождь собрал всех воедино, оставалась неизвестной.
Сталин ничего не сказал. Он просто молча достал трубку, коробок спичек и попытался прикурить - спичка потухла. Ещё раз - спичка потухла. Сталин достал ещё одну спичку, чиркнул - сломалась. Прикурить Иосифу Виссарионовичу удалось только с шестого-седьмого раза. Сделав глубокую затяжку и выдохнув, Сталин оглядел директоров спичечных фабрик, которые уже поняли что к чему.
- Так, товарищи руководители, вопросы есть? - произнес Сталин.
Вопросов, естественно, не оказалось.
Никто не хотел "топтать" зону, поэтому были подтянуты химики, технологи и все, кто мог чем-то помочь проблеме. Решение было найдено в короткий срок и совсем скоро советское спички стали не просто лучше. Они стали лучшими в мире!
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Следующая загадка
Не хочешь ли ты сделать паузу немножко пошевелить извилинами? Редакция нашла для тебя необычную задачку. На первый взгляд, в ней нет ничего сложного, но согласно статистике 99 % людей отвечают неправильно!
Итак, внимательно посмотри на фотографию и ответь, сколько на ней спичек.
Если ты насчитал 10 спичек, пересчитай еще раз. На самом деле их меньше — некоторые из них просто отражаются в зеркальном корпусе зажигалки. Для упрощения задачи мы даже зарисовали отражение.
Думаешь, что на самом деле спичек 8? И снова неправильно! Всё еще не понял, в чём подвох? Тогда смотри ответ ниже.
А на самом деле для этого фото понадобилось 7,5 (семь с половиной) спичек! Дело в том, что спичка, которая лежит за зажигалкой справа внизу, не сможет уместиться целиком. Для того чтобы не упереться в зажигалку, необходимо использовать только половинку спички.
Кстати, самые наблюдательные могут заметить, что в колпачке зажигалки отражается кусочек еще одной спички. По большому счету это спичка находится уже за кадром и ее можно не учитывать, но если ты дал ответ 8,5, мы готовы также признать его правильным.
Ну что, понравилась задачка? Тогда, предложи своим друзьям тоже пошевелить извилинами и поделись с ними ссылкой на статью.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Инициаторами безжалостного приказа №227 были сами фронтовики!?
Этот месяц был страшен,
Было всё на кону,
-год спустя (в 1943) напишет о трагических событиях второго лета войны поэт Александр Твардовский.
Диванные стратеги, едва речь заходит о сталинском приказе N 227, сразу теряют рассудительность. Приказ называют "жестоким и бесчеловечным", а суровые меры по укреплению воинской дисциплины в частях действующей армии безапелляционно характеризуют как "аморальные", "циничные", "фашистские", "нечеловеческие".
Что ж, вернемся в день подписания приказа - 28 июля 1942 года, 402-й день войны.
Обстановка перед принятием Приказа N 227 от 28.07.1942
В начале июля, после 250-дневной героической обороны, пал Севастополь. Это дало неприятелю возможность высвободить войска, осаждавшие город-герой, и использовать их на другом направлении.
Весеннее наступление Красной армии под Харьковом закончилось трагедией. В мае 1942 года немецкие войска срезали Барвенковский выступ юго-восточнее Харькова, в конце июня прорвали фронт на Юго-Западном направлении, а в середине июля вышли в большую излучину Дона, создав реальную угрозу прорыва на Сталинградском направлении.
Представим историю Великой Отечественной войны в её незавершённости и попытаемся разобраться, при каких обстоятельствах Нарком обороны СССР товарищ Сталин подписал приказ, заставивший всех воинов Красной армии - от солдата до маршала - посмотреть правде в глаза.
Положение на фронте - катастрофическое. Остановить дальнейшее отступление надо любой ценой. Приказ N 227, отмечая низкую дисциплину войск Красной армии, вводил штрафные батальоны в составе фронтов и штрафные роты в составе армий, а также заградительные отряды в составе армий. Недавно опубликованные документы из Архива Президента (АП РФ) свидетельствуют: жесткие меры были инициированы в Действующей армии.
Заградотряды Брикеля
25 июля 1941 года командир 34-го кавалерийского полка Юго-Западного фронта майор Павел Порфирьевич Брикель на девяти страницах, адресованных лично Сталину, подробно описывает отход войск Красной армии и случаи массовой паники, спровоцированной слухами о вражеских десантах:
"Трудно даже подобрать название этому беспорядочному движению масс. Тысячи бойцов, охваченных паникой, без оружия, босых, никем не управляемых, часто сидящих верхом на крестьянских лошадях без уздечек, наводнили собою дороги, села от границы и почти до самого Киева, заходя в каждый колхоз, в каждый двор, попрошайничая и своим видом и рассказами сея панику. Тысячи машин, тракторов, снарядов, орудий и т.д., и т.п. брошено по дорогам часто без малейшей попытки спасти материальную часть. . Но ведь эта лавина людей, танков, артиллерии, конницы, даже совершенно безоружная, способна только своей массой раздавить любой десант, какой бы силы он не был. И вот среди всей массы командиров и начальников, даже очень больших, не находится ни одного, который бы взял на себя инициативу, организовал этих людей, единой волей направил усилия этих масс и смял бы этот ничтожный десант, стоящий на пути и парализующий наш тыл. У нас предпочитают десанты не уничтожать, а обходить их. Трус не только тот, кто бежит с поля боя, но и тот, кто боится ответственности за смелое, но наиболее целесообразное решение".
Трибуналы Раевского
"Я знаю, что наши дивизии не разбиты, убитых и раненых очень мало (так показывают почти все вышедшие из "окружения"), но из-за отсутствия руководства и управления дивизии разбежались. . Наши дивизии и полки были не разбиты, а дезорганизованы бездействием многих наших командиров и комиссаров, в результате чего части, брошенные их командирами, без управления и руководства теряли свою боеспособность и все, спасая свои шкуры, выходили из "окружения", бросив врагу богатую добычу - оружие и технику. . Я прошу таких командиров и комиссаров дивизий. совершивших величайшее преступление перед РОДИНОЙ, судить их со всей строгостью законов военного времени с тем, чтобы и другим было бы неповадно бросать свои части и предательски, спасая свои шкуры, выходить в одиночку из "окружения". Нам не нужны такие "герои", возвращающиеся одиночками под видом колхозников. Надо судить всех виновных, невзирая на лица, за дезорганизацию частей, за сдачу врагу своих частей и за ту катастрофу, что они принесли Армии и Фронту".
Еще в ноябре 1941 года полковник Раевский предложил Верховному Главнокомандующему реализовать комплекс суровых мер, которые будут приняты летом 1942-го. Но автор письма не узнал об этом. 17 июля 1942 года полковник Раевский скончается от ран, полученных на поле боя, а через одиннадцать дней будет выпущен приказ N 227 Народного комиссара обороны СССР товарища Сталина, в просторечии названный "Ни шагу назад!"
Поправки Сталина
Поздним вечером, в 23 часа 35 минут, 27 июля 1942 года порог кремлёвского кабинета Сталина переступил месяцем ранее назначенный на пост начальника Генерального штаба генерал-полковник Александр Михайлович Василевский. Верховный главнокомандующий поручил ему подготовить проект приказа "О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций".
Он незамедлительно, не покидая кабинета, выполнил поручение Верховного, однако, по словам Василевского, от первоначального текста практически ничего не осталось.
Сталин забрал его проект и кардинально переписал.
Интенсивная работа заняла чуть более четырех часов. В 4 часа утра 28 июля 1942 года Василевский покинул кабинет с подписанным приказом. Весь день Сталин больше никого не принимал. Столь сильным было психологическое напряжение минувшей ночи6.
Приказ N 227 не был секретным, как его иногда ошибочно именуют, но имел гриф "Без публикации". Нарком обороны не только поставил свою подпись под приказом, но лично сформулировал его основные положения и отредактировал итоговый текст. В каждом абзаце исторического документа чувствовался легко узнаваемый сталинский стиль.
Только Сталин мог позволить себе написать эти горькие строки:
"Части войск Южного фронта, идя за паникерами, оставили Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором.
Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама бежит на восток".
За любую из выделенных сталинских фраз каждого воина Красной Армии - от рядового до военачальника - ждал бы неминуемый трибунал. 11 июля 1941 года заместитель начальника Главного управления политической пропаганды Красной Армии, армейский комиссар 2-го ранга Борис Николаевич Борисов был арестован, судим, по суду получил 5 лет лагерей и лишён воинского звания. И всё это за то, что после возвращения в Москву с фронта сделал пессимистический доклад своему непосредственному начальнику о положении дел в действующей армии в первые дни войны.
Но летом 1942-го лишь только суровая правда, без малейшей оглядки на идеологию, могла спасти страну. Сталин это прекрасно понял - и в качестве Наркома обороны СССР имел мужество сказать эту правду Вооружённым силам. О том, как в действующей армии был воспринят приказ, номер которого до конца жизни запомнили фронтовики, мы можем судить по дневникам и воспоминаниям современников, а также по донесениям органов военной контрразведки.
Отзывы о Приказе № 227
Григорий Чухрай, гвардии старший лейтенант, командир роты:
До этого наша пропаганда "берегла наше спокойствие". Мы уже неделю назад оставили город, а радио, чтобы не волновать слушателей, сообщает, что в городе идут тяжелые бои. Мы привыкли к успокоительной неправде. А в этом приказе от нас не скрывали горькую правду. Значит, дело действительно очень плохо и настал час либо уступить врагу, либо умереть. Так думал не только я, так думали почти все.
А заградительные отряды: мы о них и не думали. Мы знали, что от паники наши потери были большими, чем в боях. Мы были заинтересованы в заградотрядах. Сегодня, думая о приказе 227, я понимаю, какова сила правды. Когда нам утешительно врали, мы отступали и дошли до Волги; когда нам сказали правду, мы начали наступать и дошли до Берлина. Я ненавижу философию трусов. Побеждают не трусы, а люди, победившие в себе страх.
Мансур Абдулин, Герой Советского Союза, лейтенант, артиллерист:
По нашему с Суворовым разумению, мы могли отступать до тех пор, пока не появился этот приказ. Он сработал как избавление от неуверенности, и мы остановились. Остановились все дружно. Остановился солдат, убежденный, что и сосед остановился. Встали насмерть все вместе, зная, что никто уже не бросится бежать. Приказ оказался сильным оружием солдат - психологическим. Хотя и неловко было сознавать тот факт, что "сзади меня стоит заградительный отряд".
Воевавший с первых дней войны и отходивший вместе с полком от западной границы, от Бреста, Суворов в разговоре со мной многозначительно вздохнул:
- Раньше бы надо издать такой приказ!
Ефим Гольбрайх, старший лейтенант, заместитель командира штрафной роты: О приказе Сталина N227 вы знаете. Бессмысленно спорить сейчас, хороший или плохой был приказ. В тот момент - необходимый. Положение было критическим, а вера в победу - на пределе.
А самым большим тиражом опубликовано рассуждение о приказе N 227, которое принадлежит вымышленному литературному герою - старшему лейтенанту Синцову. Судя по всему, Константин Михайлович Симонов, летом 1942-го - старший батальонный комиссар, специальный корреспондент газеты "Красная звезда", побывавший на всех фронтах Великой Отечественной, - вложил в уста вымышленного литературного персонажа не только собственные мысли о приказе N 227, но и рассуждения боевых офицеров, подобных вполне реальным майору Брикелю и полковнику Раевскому.
". Не приказ двести двадцать семь был тяжелый, а тяжело было, что в июле прошлого года дожили до такого приказа. Положение на фронте было хуже некуда, и порой уже казалось, что отступлению нет конца. Как раз незадолго до этого приказа Синцов своими глазами видел всю меру нашей беспомощности, видел в ста шагах от себя маршала, командующего фронтом, приехавшего на передовую наводить порядок. Приехал на своей "эмке" в самую гущу отхода, ходил между бегущими, останавливал их, здоровенный, храбрый и беспомощный. Подойдет, уговорит, люди остановятся, начнут у него на глазах ямки копать, а пройдет дальше - и опять все постепенно начинают тянуться назад.
А приказ двести двадцать семь просто-напросто смотрел правде в глаза. Ничего сверх того, что сами видели, он не принес. Но поставил вопрос ребром: остановиться или погибнуть. Если так и дальше пойдет, пропала Россия!
Странное дело, но, когда читали тот жестокий приказ, он, Синцов, испытывал радость. Радовался и когда слушал про заградотряды, которые будут расстреливать бегущих, хотя хорошо знал, что это прямо относится к нему, что, если он побежит, ему первому пулю в лоб. И когда про штрафные батальоны слушал, тоже радовался, что они будут, хотя знал: это ему там с сорванными петлицами оправдываться кровью, если отступит без приказа и попадет под трибунал.
Сами испытывали потребность остановиться и навести порядок. Потому и готовы были одобрить душой любые крутые меры, пусть даже и на собственной крови".
Роль документа
Дальнейшие события показали, что меры осуществлённые согласно приказу, не смогли полностью остановить отступление советских войск, однако позволили преодолеть панический характер отступлений. Приказ сыграл мобилизующую роль в наведении строжайшей дисциплины и порядка, однако предназначенный для повышения боевого духа деморализованной Красной армии, имел во многом также пагубное влияние и местами его исполнение саботировалось командирами, которые помимо всего прочего видели в выделении войск для заградительных отрядов только лишнюю трату личного состава.
Общее количество личного состава Красной армии, получившее приговор суда, составляло 994 300 человек, 436 600 отправились в места лишения свободы после вынесения приговора.
Через штрафные подразделения (роты и батальоны) за период с сентября 1942 по май 1945 прошло 427 910 человек.
Не включены в статистику 212 400 дезертиров, которые сбежали с позиций и не были найдены, либо были направлены заградительными отрядами непосредственно к месту службы.
29 октября 1944 года приказом № 0349 наркома обороны И. В. Сталина заградительные отряды были расформированы в связи с существенным изменением обстановки на фронте. Личный состав пополнил стрелковые подразделения.
Читайте также: