Главная загадка второй мировой

Обновлено: 24.12.2024

Могла ли высадка в Нормандии состояться раньше?

Часто приходится слышать, будто бы союзники (главным образом Великобритания и США) специально затягивали открытие Второго фронта. Это преследовало две цели: во-первых, сократить собственные потери, а во-вторых – измотать СССР, не дав ему стать главной силой в Европе.

Советский Союз действительно нес на себе основную тяжесть наземной войны с Германией – на Восточном фронте вермахт потерял до 80% своих сил. Америка и Великобритания взяли на себя воздушную и морскую фазу, а также помогали СССР поставками военной техники и снаряжения. Могли ли союзники открыть Второй фронт раньше и более активно помогать СССР? Могли, но реализовать это было очень сложно.

Здесь напрашивается аналогия с высадкой советского десанта на Восточном фронте во время Керченской десантной операции (26 декабря 1941 года – 20 мая 1942 года). Тогда нацисты продемонстрировали умение противостоять десанту, и советская армия потерпела сокрушительное поражение (при этом ее потери составили 300 тыс. человек).

Бомбардировщик A-20 сбрасывает бомбы 6 июня 1944 года / ©Wikimedia Commons

Любая масштабная десантная операция сопряжена с огромным количеством трудностей. Операция «Оверлорд» (высадка союзников в Нормандии) была не просто крупной акцией – она стала самой масштабной в истории высадкой военного десанта. Операция началась 6 июня 1944 года, и к моменту ее завершения численность экспедиционных сил достигала 3 млн человек. Столь масштабную акцию было бы сложно осуществить, даже если бы противник вовсе не оказывал сопротивления. К несчастью для союзников, нацисты имели во Франции примерно полмиллиона солдат, готовых сражаться и умирать за Гитлера.

Союзники пытались высадиться и закрепиться во Франции еще до открытия Второго фронта. 19 августа 1942 года началась операция «Рюттер», в рамках которой 6 тыс. канадцев и англичан были высажены на французском побережье близ Дьеппа. Операция закончилась полным провалом, общие потери союзников достигли 3,6 тыс. солдат. Иногда этот провал называют спланированной акцией, призванной показать несостоятельность открытия Второго фронта.

Скопление союзных войск, судов и техники. Берег Нормандии во время высадки войск в июне 1944 года / ©Wikimedia Commons

Бомбардировка Хиросимы и Нагасаки

Тяжелый бомбардировщик B-29 сбросил атомную бомбу на Хиросиму 6 августа 1945 года, а 9 августа того же года бомба была сброшена на Нагасаки. В результате бомбардировок непосредственно от взрывов и их последствий погибло около 246 тыс. человек.

На протяжении долгих десятилетий после окончания Второй мировой войны историков мучает вопрос: была ли бомбардировка Хиросимы и Нагасаки оправданной? С моральной стороны оправдать эти акции невозможно, как невозможно оправдать и любое начинание, влекущее за собой такое количество невинных жертв. Американцы не могли не знать о долгосрочных последствиях атомных бомбардировок для японского населения, но все равно пошли на этот шаг.

©Wikimedia Commons

Однако, как ни печально, бомбардировки Хиросимы и Нагасаки были абсолютно оправданы с военно-стратегической точки зрения. Ведь, хотя на дворе стоял август 1945 года, готовность японцев к сопротивлению (иногда граничившая с фанатизмом) не иссякла. К тому времени уже были случаи массовой сдачи в плен японских солдат, но высадка на основные японские острова стоила бы американцам более 100 тыс. общих потерь, и война могла бы затянуться до 1946 года.

Определить степень вины США в атомных бомбардировках Хиросимы и Нагасаки сложно еще и потому, что к моменту использования ядерного оружия не существовало никаких международных документов, регламентирующих его применение. Де-юре использование атомных бомб ничем не отличалось от ковровых бомбардировок, практикуемых Англией и США на протяжении всей войны.

Историки задаются и другим вопросом: почему именно Хиросима и Нагасаки подверглись атаке? И почему американцы не сбросили бомбы на «военные объекты»? Вопреки расхожим стереотипам и Хиросима, и Нагасаки имели важное военное значение. Первый город выступал в роли базы снабжения японской армии, а второй представлял собой крупный промышленный центр, где изготавливалась военная техника. Массовая же гибель мирных жителей стала дополнительным «предупреждением» для Токио в случае невыполнения условий капитуляции.

Полет Гесса

Рудольф Гесс – культовая личность. Как для своего времени, так и для современных неонацистов. В 1941 году он был заместителем Гитлера по партии и одним из самых видных нацистских деятелей. 10 мая того же года Гесс перелетел на истребителе «Мессершмитт» Bf.110 на территорию Великобритании и сдался местным властям. Считается, что он совершил свой полет втайне от немецкого руководства. На фоне известных драматических событий этот полет может показаться малозначимым событием, однако именно он мог изменить результаты Второй мировой войны.

Предположим, англичане действительно хотели договориться о мире с Гитлером и предпочли скрыть этот факт после войны. Ждали бы они до 1987 года, чтобы ликвидировать «неудобного» свидетеля? К тому же на момент смерти Гессу исполнилось 93 года, и вряд ли дряхлый старик мог быть проблемой для британского руководства.

Рудольф Гесс / ©Wikimedia Commons

Следующая загадка

Историю пишут победители…

История учит только тому, что она ничему не учит…

Все историки политически ангажированы…

Так говорят и так думают. И в этих словах много правды, но правда эта пессимистична и неконструктивна. Она ничего не добавляет к пониманию человеком мироустройства, а лишь формирует равнодушие к познанию и устойчивый скептицизм.

Можно ли назвать такую область знаний, как история, наукой, а историков – учеными? Способны ли последние формулировать объективные исторические законы, и какие? Можно ли извлечь из исторических исследований прагматические, полезные для человечества выводы? Существуют ли методы объективного исторического анализа и возможен ли синтез полученных знаний?

Вспомним восточную притчу о трех мудрецах, которые с завязанными глазами, на ощупь, пытались идентифицировать слона. Схватившийся за хвост был уверен, что слон – это веревка. Ощупывавший хобот утверждал, что слон похож на змею. А тот, кому досталась конечность, сравнил животное со столбом. Составить верное представление об объекте исследования им не удалось. Но если бы этих мудрецов (сиречь, историков) было много больше, если бы каждому из них достался свой «кусочек слона», а руководитель и главный заказчик эксперимента (цивилизованное человечество!) знал расположение испытателей относительно друг друга (справа – слева, выше – ниже), то воссоздать близкий к оригиналу образ животного не составило бы особого труда. Даже если бы этот слон был последним на планете и сразу после эксперимента провалился в тартарары.

Какого же «слона» воссоздают историки? Что в исторической науке можно назвать синтезом накопленных знаний? Скорее всего, это формирование представления о мире путем принятия, рассмотрения и структурирования всех разрозненных и противоречивых свидетельств и комментариев.

А главный результат такого синтеза должен содержаться не в установлении одной-единственной «истинной» трактовки, а в доказательном и убедительном утверждении многовариантности исторической ретроспективы, в осознанном допущении различных, часто противоречивых, трактовок и оценок исторических событий, в принятии права любого сообщества и отдельного человека знакомиться со всей палитрой исторических реконструкций.

И, может быть, тогда история начнет, наконец, кое-чему нас учить. В первую очередь – широте взгляда на мир, умению слушать, слышать и понимать другого. Вот это и будет тем самым полезным, прагматическим результатом, который мы привыкли получать от научных знаний.

Если в европейском учебнике истории вы прочитали, что самые важные события XX века – это две мировые войны, знайте, что в каком-нибудь африканском учебнике таким событием может быть названа война племен с северного и южного берегов местной великой реки.

Если в английском учебнике период колонизации Индии убедительно трактуется как время миссионерства, подвижничества и бескорыстного «оцивилизовывания» индийских племен, то в индийском учебнике этот же исторический период представлен ужасающими фактами насилия и угнетения индийцев жестокой метрополией. И нет на его страницах слов благодарности в адрес колонизаторов.

Если вы прочитали много книг, в которых доказывается, что предатель Резун (Виктор Суворов, автор книг «Ледокол», «Аквариум» и др.) оболгал советскую историю, прочтите и эту книгу.

Не для того, чтобы поменять одну точку зрения на другую, и не для того, чтобы дать моральную оценку тому или иному событию.

А для того, чтобы начать формировать собственную картину мира, в котором мы живем.

«Ледокол» я писал ради одного вопроса… Грядущих своих критиков просил на мелочи не распыляться, а брать барана за рога – отвечать на главный вопрос… Так вот: в 47 «антиледокольных» докторских диссертациях, которые мне известны, в 32 опровергающих книгах, во множестве теле-и радиопередач ни один мой противник на поставленный вопрос не ответил.

В. Суворов

Крики об обороне – это вуаль.

И. Сталин

Если я вижу, что мой противник вскинул ружье, я не буду ждать, пока он нажмет на курок, а лучше сделаю это первым.

А. Гитлер

Хотел ли Сталин ударить по Германии. Было бы странно, если б Сталин хотел обратного.

А. Никонов

ВМЕСТО ПРОЛОГА, ИЛИ РАЗРУШЕНИЕ МИФОВ

Мы – русские. Но что это значит.

Говорят, основой национального самосознания является национальная история. Говорят, история является закваской национального духа.

Тогда грош цена такому самосознанию! И такому духу: они суть мыльный пузырь, поскольку основываются на мифах. На красивой сказке о благородном Александре Невском, победившем псов-рыцарей… На выдумке о геройски погибших, но не пропустивших врага к Москве двадцати восьми панфиловцах. На россказнях об империи, распухшей до невероятия благодаря ведению исключительно оборонительных и справедливых войн.

И любые попытки покуситься на миф вызывают у оскорбленного этим покушением народа злобный вой раненого зверя, жаждущего крови покусителя. Хотя, казалось бы, времена нынче давно уже вегетарианские. XXI век на дворе, как-никак.

Но именно в XXI веке из Института истории естествознания и техники АН СССР (теперь – РАН) был с треском уволен научный сотрудник Гелий Салахутдинов – за то, что пытался расчистить авгиевы конюшни исторической науки от накопившегося в ней патриотического дерьма.

Беседовать с Салахутдиновым одно удовольствие.

– Выгнали меня за то, что я развеивал мифы и разрушал дутые авторитеты, – улыбается бывший историк. – Сначала мне выговоры объявляли один за другим, а потом и вовсе уволили. Такие люди, как я, всегда были неудобны. Вот сейчас все зачитываются книжками Суворова. А у нас в институте еще в семидесятые годы – задолго до Суворова! – один парень пытался опубликовать цифры, что перед войной в СССР танков было выпущено больше, чем всех танков во всем мире вместе взятых. Затюкали парня!

Его – тогда, а меня – сейчас. Со времен горбачевской перестройки прошло двадцать с лишним лет, Сталина с Лениным давным-давно сокрушили-разоблачили, историческую науку подчистили от коммунистических догм. Однако подчистили не всю – история отечественной науки и техники до сих пор построена на сталинской модели 1946 года, которая родилась в эпоху борьбы с космополитизмом, «низкопоклонством и раболепием перед Западом». В этом историческом заповеднике по сей день сидят люди, которые пишут работы про основоположника русской науки Ломоносова, изобретателя радио Попова, основоположника космонавтики Циолковского. Все это – сплошные мифы, которые до сих пор втюхивают в школе детям.

– А чем вам Ломоносов не угодил?

– Тем, что он ничего не сделал в науке. Вообще! В учебниках пишут, что Ломоносов открыл закон сохранения массы. Какие для этого основания? А просто Ломоносов в одном письме своему товарищу как-то написал фразу, что «если в одном месте что-то прибудет, в другом – убудет». Из нее сталинские соколы сделали вывод, что Ломоносов открыл закон сохранения массы. Но ведь случайная фраза в письме не есть формулировка закона! Впервые закон сохранения массы четко сформулировал и подтвердил опытами Лавуазье. Причем не в частном письме, а в научной работе.

Также пишут, что Ломоносов разработал молекулярно-кинетическую теорию газов. Не разработал! И не мог разработать, поскольку очень слабо знал математику. Именно по этой причине все его «труды» в области физики и химии были просто беспомощными фантазиями.

Ломоносову приписывают создание «основополагающих» работ по горному делу. На самом деле эти «работы» есть не что иное как конспект лекций, записанных им во время учебы в Германии. В Германии Михайло, кстати, по большей части не учился, а пил да по бабам бегал. Потому и в математике слаб.

Ломоносов – не ученый. Он администратор, человек, который умел хорошо делать только две вещи – пить и выбивать деньги на безумные проекты. Например, он организовал псевдонаучную заморскую экспедицию: ему пришла в голову следующая идея – достичь Индии, обойдя Америку через. Северный Ледовитый океан. Почему-то Ломоносову втемяшилось в голову, что Ледовитый океан свободен ото льда на широтах севернее 80 градусов. Глупость очевидная, но влияние Ломоносова при дворе было так велико, что он легко выбил деньги на две экспедиции. Обе, естественно, закончились провалом – за Шпицбергеном корабли уткнулись в тяжелые многолетние льды. Кто оказался виноват? Уж конечно, не Ломоносов, а командир экспедиции Чичагов, который подвергся жесточайшему разносу в адмиралтейской коллегии.

Почему Сталин «не был готов к войне»?

Поражение Красной Армии в 1941 году стало самой масштабной военной катастрофой в истории человечества (точное количество жертв не возьмется подсчитать никто). Но формулировка о «неготовности СССР к войне» неверно отображает суть вопроса.

Советский Союз мог вести войну, и для этого у него было все, включая мощнейшую армию в Европе. Так почему же Советский Союз понес такие потери и вынужден был отступать? Согласно одной из версий, Сталин сам готовился к нападению и не уделил достаточно внимания созданию глубоко эшелонированной обороны. Несмотря на это, накануне войны СССР располагал военным потенциалом, многократно превосходящим силы, нужные исключительно для обороны страны.

Мы видим, что СССР обладал почти полным количественным превосходством над нацистами. В технологическом плане соблюдался некий паритет, ведь уже в 1941 году Красная Армия стала массово применять такие продвинутые для своего времени образцы вооружений как средний танк Т-34, самолет-штурмовик Ил-2, БМРА (РСЗО) БМ-13 (легендарная «Катюша»), самозарядная винтовка СВТ-40 и т. д.

Между тем тезис известного историка Виктора Суворова о том, что СССР мог напасть уже летом 1941-го, представляется неверным. К тому времени происходило масштабное перевооружение Красной Армии, и бойцы еще не успели освоить новые образцы. Видится странным и тот факт, что СССР в 1941 году не имел современных бомбардировщиков (а ведь бомбардировщики – это один из главных атрибутов крупной наступательной операции).

Подводя итог, заметим, что СССР рано или поздно все равно бы вмешался в войну и эта война, скорее всего, носила бы наступательный характер. Но Гитлер опередил Сталина. Не желая признать себя обманутым, летом 1941 года «Коба» отдал необдуманный приказ о контрнаступлении, стоивший жизни миллионам его солдат.

Известный американский историк и психолог Роберт Такер полагает, что «отец народов» психологически находился в тени другого коммунистического деятеля – Владимира Ленина. И поскольку Сталину не удалось стать творцом революции в России, он хотел войти в историю в качестве «могильщика мирового капитализма». Развивая эту концепцию, можно сказать, что для реализации задуманного Сталину нужна была армия, превосходившая по потенциалу армии всех европейских стран.

Мнение читателей

На что надеются авторы, дающие в конце список литературы, который делает книгу до омерзения напоминающей учебник или научную монографию

Следующая загадка

В 1993 году было громогласно объявлено, что все документы по Второй мировой войне рассекречены. А в 2007 году снова слышу: все документы по Второй мировой войне опять рассекречены! Зачем же вы их по второму разу рассекретили, ребята. А я расскажу вам этот механизм. Документы рассекречивают – и тут же сжигают. Пока документ не рассекречен, сжигать его нельзя: он на ответственном хранении. А после рассекречивания документ становится для армии ненужной бумажкой. А зачем хранить бумагу в секретном архиве? Не положено! И его отправляют в печь. Составляют сразу два акта – о рассекречивании и об уничтожении…

НА ЧТО НАДЕЯЛСЯ ВОЖДЬ, ИЛИ КАК Я УЧИЛ ТОВАРИЩА СТАЛИНА ПРАВИЛЬНО ВОЕВАТЬ

Стремится ввысь душа поэта, И сердце бьется неспроста: Я знаю, что надежда эта Благословенна и чиста! Иосиф Сталин

Я вот все время пишу, что ниспровергатели Суворова в основных постулатах его так и не опровергли. А ведь нужно, наверное, напомнить нашей молодежи, в чем они состоят, эти постулаты. А то ведь книжки по военной истории в магазине стоят на одной полке, а мои книги – на другой. И те люди, которые покупают меня, как правило, не останавливаются у развалов военно-мемуарной литературы. А те, кто ковыряется в мемуаристике и книгах о войне, обычно не подходят к другим полкам. У всех свои интересы. Но главное, мало молодежи нынче останавливается у «военных» полок. Там все больше толкутся люди возраста среднего и за средний. А меня читает на удивление много молодых людей. И специально для них, наверное, нужно вкратце рассказать, что же такого придумал Суворов, чего опровергнуть никому пока не удалось. Возможно, я делаю это разъяснение слегка запоздало. Но лучше поздно, чем никогда, правда, молодые люди?

Итак, все мое поколение проходило в школе, что очень миролюбивый Советский Союз к войне был совершенно не готов. Не успели мы подготовиться как следует, хотя, видит бог, сильно старались: суетились все чего-то, пытались заменить «устаревшее» вооружение на современное, но так почему-то у нас и не вышло. А еще мы от большого врожденного миролюбия заключили договор с Гитлером и верили ему как родному. А он что сделал, гад? Нарушил мирный договор, представляете! И без объявления войны. В четыре часа утра. Вероломно. Напал на наше мирное воскресенье.

В общем, «Киев бомбили, нам объявили, что началася война…»

А мы подобного расклада даже представить себе не могли. Наши пограничники косили траву, сдвинув фуражки на затылки. Военные кружились в вальсах на дискотеках. Доярки дергали коров за мирные сиськи. А патологический пацифист товарищ Сталин спал в своем Кремле и видел во сне, как кругом колосится жнивье, а жить становится все лучше и веселее.

А потом случилось то, что случилось… Полнейший и страшенный разгром, подробностей которого мы еще коснемся позже. Немец стоит под Москвой, под Ленинградом, взял Кавказ, немецкие альпинисты водружают на Эльбрусе флаг со свастикой. Под Москвой воюют ополченцы в гражданском – профессора в очках и юноши с худыми шеями, а женщины и дети в Москве тушат «зажигалки».

А где же армия? Та, которая Красная? Которая кадровая?

А армия осталась в котлах. Армию нашу Красную кадровую немцы уже приобрели в качестве трофея. Пленили и перебили почти всю в первые же месяцы войны. Как такое могло случиться?

Из-за вероломства… Нет, ну это ж надо было Гитлеру поступить так нечестно! Взял и напал. Ничто не предвещало! И в послевоенном кино нам потом показывали, как немец бомбит наши военные аэродромы, случайно оказавшиеся у самой границы, а наши летчики бегут, бедняжки, в одних кальсонах между взрывами к своим фанерным самолетам. И так их жалко, так жалко.

Правда, возникали вопросы. Возникали они не у нас, школьников, потому что отношение школьников к предмету известно – главное в четверти трояк не получить, чтобы мама не ругалась, оттарабанить на уроке, что в учебнике написано, и бежать во двор с пацанами в балду играть (компьютеров тогда не было, поэтому дети еще гуляли). А все вопросы возникали потом, по мере взросления. Потому что как-то странно все это выглядело.

Ну, представьте: мы легли сегодня спать, а ночью на нас неожиданно напала… ну, я не знаю. Венгрия. Или Румыния. Какие бы круглые глаза были у нашего МИДа наутро: «Да вы чего там, цыгане, совсем опухли что ли. Ни с того ни с сего, главное…»

Ничто не предвещало нападения Румынии политически. Совершенно спокойная была в мире обстановка. Никакой эскалации, сплошной культурный обмен. И в военном отношении тоже не предвещало: войск к нашим границам румыны не подтягивали, а то бы мы заметили, конечно, и приняли меры. Такое дело не скроешь… Но мы мер не приняли, потому что румыны, желая соблюсти фактор внезапности, войска не сосредотачивали, а напали двумя-тремя пограничными батальонами. Ух, как неожиданно.

Но Гитлер-то войска подтянул. А мы не заметили…

И обстановка международная вовсю свидетельствовала: большая война на Европу надвигается, большая война! «Большая война» – это, кстати, сталинские слова, он офицеров своих настропалял: ребята, готовьтесь к «большой войне». И все в нашей стране, от мала до велика, знали: будем воевать с Гитлером! Разобьем козлину на его территории… Но хоть все всё и знали, все равно получилось дико неожиданно. Раз – и война вдруг началась. Кто мог предположить такое? Все знали. Но никто не предполагал.

Правда, вопросы эти потом как-то поутихли в суете бытовых дел и необходимости сдавать другие экзамены, сессии, искать хорошую работу. А в голове так и осталась школьно-официальная привычная версия: не готовы были. Дураки-с.

Помню, попалась мне, студенту, в обширной домашней библиотеке книжка шестидесятых хрущевских годов про войну, где все это было прекрасно описано – и как бомбили нас в четыре утра в одних кальсонах, и как не готовы были мы, и как Сталин отважным своим разведчикам, предупреждавшим его, не верил, своих самых умных командиров подчистую перестрелял, а когда немцы напали, приказал: «Огонь не открывать! Не поддаваться на провокации!»

Короче говоря, в головах моего поколения сложилась картина полной неготовности Советского Союза к войне. По причине его болезненного миролюбия и общей экономической слабости.

Вот тут-то в нашу жизнь, в жизнь моего поколения и вошел Суворов. Вошел и сказал: фигня это все, ребята! Сталин был готов к войне! И даже больше, чем вы думаете.

После чего буквально на пальцах объяснил.

Для того чтобы забить в стену гвоздь, нужен один инструмент – молоток. А чтобы гвоздь из стены выдернуть, нужен совсем другой инструмент – гвоздодер. Молоток очень сильно отличается от гвоздодера. Точно так же и подготовка к наступлению очень сильно отличается от подготовки к обороне.

Если мы готовимся к обороне от агрессора, мы роем траншеи и закапываемся в землю, мы строим бетонные доты и линии обороны – укрепрайоны. И не одну линию, а две-три-четыре. Дот – долговременная огневая точка. Метры бетона над головой, присыпанные землей и покрытые дерном для маскировки. Этакий холмик с дыркой, из которой торчит ствол орудия или станкового пулемета. Перед стволом – заранее расчищенный сектор обстрела. Амбразура закрывается герметичным лючком на случай химической атаки. Если дот большой, в нем можно долго и достаточно комфортно жить, расхаживая по подземным коридорам, соединяющим между собой разные доты с командными пунктами.

А перед линией дотов – предполье. Что такое предполье? А это открытая местность, которую должна бегом да в горочку преодолеть вражеская пехота, пока мы ее косим из пулеметов. А чтобы жизнь медом не казалась, вся эта открытая и давно, еще в мирное время, хорошенько пристрелянная местность вовсю изрыта противотанковыми эскарпами и контрэскарпами, усеяна минами пехотными и противотанковыми, увита колючей проволокой и спиралями Бруно. Повсюду заложены фугасы, колья набиты, раскиданы противотанковые ежи.

Почему США увели авианосцы из Перл-Харбора?

Японская палубная авиация атаковала Перл-Харбор 7 декабря 1941 года. Следствием операции стала гибель 2,4 тыс. военнослужащих США и гражданских лиц. Было уничтожено 188 американских самолетов, однако главным итогом считается гибель четырех линкоров ВМФ США. Японские потери были куда скромней: они составили 29 самолетов и четыре малых подлодки.

Нападение на Перл-Харбор стало для Америки настоящим шоком. Драматизма добавляла гибель линкора «Аризона», который буквально разорвало на куски после попадания японских бомб в его орудийный погреб. Даже сейчас американцы вспоминают этот эпизод с содроганием. Безусловно, гибель людей – трагедия, однако масштабы «военной катастрофы» для США сильно преувеличены. Де-факто под удар попали устаревшие линкоры времен Первой мировой войны, ценность которых в контексте грядущего конфликта была сомнительной. К моменту Второй мировой линкоры отошли на второй (если не на третий) план, а первой скрипкой во флоте стали авианосцы. США отвели базировавшиеся в Перл-Харборе авианосцы незадолго до нападения: «Лексингтон» был послан к атоллу Мидуэй 5 декабря, а «Энтерпрайз» неделей раньше ушел на атолл Уэйк.

После нападения на военно-морскую базу американцы получили идеальный повод для вступления в войну. Президент США Франклин Рузвельт задолго до этой атаки осознал, какая опасность исходит от Гитлера и его японских союзников. Понимал он и то, что общество было против вступления США в военные действия.

Судя по всему, американское руководство знало о готовящемся нападении на Перл-Харбор. За несколько месяцев советский разведчик Рихард Зорге сообщил Москве об атаке, и эта информация была доведена до руководства США. Догадывались об атаке и британцы – главные американские союзники. Но даже после обнаружения подлетающей к Перл-Харбору японской авиации американскими радарами никто не поднял тревоги. Таким образом, высока вероятность того, что руководство США «пожертвовало» военно-морской базой ради достижения своих геополитических целей.

Известный японский политолог и дипломат Кадзухико Того полагает, что Япония была вынуждена атаковать Перл-Харбор, поскольку стала жертвой «провокаций США». Специалист утверждает, что США инициировали войну, вручив 26 ноября 1941 года японским дипломатам так называемую Ноту Халла. В документе говорилось, что Япония должна выйти из Тройственного пакта и вывести войска из Китая. Эти требования были для японцев невыполнимыми, и они восприняли документ как ультиматум.

Следующая загадка

Сегодня, спустя более 75 лет с момента формального начала Второй мировой войны, некоторые страны нашли возможность простить своих старых врагов и с улыбкой пожать им руки. С другой стороны, популисты продолжают спекулировать на теме величайшей трагедии в истории человечества, обращая взоры доверчивых патриотов к стереотипам прошлого. Вспомним эпизоды Второй мировой, которые вызывают наибольшие разногласия в наши дни.

©Wikipedia

«Странная война» в Европе

Началом так называемой «странной войны» историки считают вступление в войну Франции и Великобритании (3 сентября 1939 года), а ее конец ознаменовало наступление Гитлера во Франции (10 мая 1940 года). Сам термин «фальшивая война» придумали журналисты из Соединенных Штатов, и, нужно сказать, у них для этого были все основания. Англия и Франция так «рьяно» защищали своих союзников, что нацисты почти без помех захватили Польшу и провели Датско-норвежскую операцию. Объявив войну Германии, англичане и французы почти не вмешивались в нее.

Все это могло показаться странным с учетом того, что коллективными усилиями (даже без участия СССР) союзники могли бы остановить Гитлера. Однако важно учесть, что многие англичане и французы симпатизировали фюреру. Во Франции, например, существовало националистическое объединение «Аксьон франсез», а в Британии действовал «Британский союз фашистов». Безусловно, опасения в отношении нацистов были. Но в западных странах десятилетиями насаждался тезис об угрозе коммунизма, и нацистская Германия виделась, скорее, врагом номер два.

При этом основная причина пацифизма западных держав была отнюдь не в симпатиях к Гитлеру, а в ослаблении старых колониальных империй. Понесшие огромные потери в Первой мировой войне британцы и французы были просто морально не готовы ввязываться в новую кровавую бойню. К моменту начала Второй мировой в Англии и Франции на повестке дня стояли, скорее, экономические вопросы, а вовсе не противостояние общему неприятелю.

О книге "Бей первым! Главная загадка Второй Мировой"

Александр Никонов анализирует роли Советского Союза и Германии, Сталина и Гитлера во Второй мировой войне и в истории ХХ столетия в целом. Вслед за автором "Ледокола" Виктором Суворовым Никонов приводит многочисленные документальные факты и убедительные логические заключения, позволяющие составить объективную картину предвоенного мира, Большой войны и ее последствий.

Тема чрезвычайно острая и до сих пор крайне болезненная как для большинства наших соотечественников, живших в советское время, так и для молодых граждан современной России.

Никто не ставит под сомнение грандиозный подвиг советского народа в Великой Отечественной войне; речь идет о смертельном противоборстве двух деспотических режимов, двух кровавых диктаторов.

На нашем сайте вы можете скачать книгу "Бей первым! Главная загадка Второй Мировой" Никонов Александр Петрович бесплатно и без регистрации в формате epub, fb2, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.

Кто начал войну?

Считается, что Вторая мировая началась 1 сентября 1939 года с нападения нацистской Германии на Польшу. Однако, даже если инициатором войны и вправду был Гитлер, остается один вопрос: можно ли считать агрессию результатом его личных амбиций или же сам нацистский вождь был только пешкой в чужих руках? Амбиции у фюрера, безусловно, были. Имелись и возможности начать войну, ведь он мог положиться на реваншистские настроения немцев и апеллировать к несправедливым условиям Версальского договора. Между тем как руководство Англии и Франции, так и руководство СССР намеревалось использовать милитаризацию Германии в своих целях. Нависший над Европой «призрак коммунизма» основательно пугал лидеров капиталистических стран. Англия и Франция еще не успели забыть ужасы Первой мировой и не желали войны с СССР своими руками.

Что же до Советского Союза, то его руководство также рассчитывало использовать крепнущую Германию в своих целях. Еще до установления там тоталитарного режима близ Казани была создана немецкая танковая школа «Кама», где в обход Версальского договора готовили специалистов в области бронетехники. Через эту школу, в частности, прошли немецкие генералы Вильгельм фон Тома и Вольфганг Томале.

Таким образом, если говорить о развязывании мировой войны, то ответственность за это несут не только немцы, но и власти СССР и Британии/Франции. Западные страны-победительницы поставили Германию в унизительное положение после Первой мировой, способствуя расцвету реваншизма. Отдельные западные лидеры мечтали использовать нацизм против коммунизма, а сам СССР был не прочь получить орудие для борьбы с Западом. Симпатизировавший нацистской тоталитарной системе Сталин полагался на тайную дипломатию, итогом которой можно считать пакт Молотова – Риббентропа – договор о ненападении, подписанный Германией и СССР 23 августа 1939 года.

Ряд историков полагает, что СССР вступил во Вторую мировую войну 30 ноября 1939 года, совершив вооруженную агрессию против Финляндии. Как и в случае с нападением Гитлера на Польшу (нацисты утверждали, что они «только обороняются»), руководство СССР заявило, что Финляндия первой начала войну. Но, в отличие от успешной для нацистов польской кампании, война с Финляндией стала сокрушительным ударом для Советского Союза. Интересно, что бои на Халхин-Голе (11 мая – 16 сентября 1939 год), наоборот, показали советскую армию с лучшей стороны.

Читайте также: