Заболоцкий жена стих анализ
Обновлено: 22.11.2024
Смерть приходит к человеку,
Говорит ему: «Хозяин,
Ты походишь на калеку,
№ 4 Насекомыми кусаем.
Брось житье, иди за мною,
У меня во гробе тихо.
Белым саваном укрою
№ 8 Всех от мала до велика.
Не грусти, что будет яма,
Что с тобой умрет наука:
Поле выпашется само,
№ 12 Рожь поднимется без плуга.
Солнце в полдень будет жгучим,
Ближе к вечеру прохладным.
Ты же, опытом научен,
№ 16 Будешь белым и могучим
С медным крестиком квадратным
Спать во гробе аккуратном».
«Смерть, хозяина не трогай, —
№ 20 Отвечает ей мужик. —
Ради старости убогой
Пощади меня на миг.
Дай мне малую отсрочку,
№ 24 Отпусти меня. А там
Я единственную дочку
За труды тебе отдам».
Смерть не плачет, не смеется,
№ 28 В руки девицу берет
И, как полымя, несется,
И трава под нею гнется
От избушки до ворот.
№ 32 Холмик во поле стоит,
Дева в холмике шумит:
«Тяжело лежать во гробе,
Почернели ручки обе,
№ 36 Стали волосы как пыль,
Из грудей растет ковыль.
Тяжело лежать в могиле,
Губки тоненькие сгнили,
№ 40 Вместо глазок — два кружка,
Нету милого дружка!»
Смерть над холмиком летает
И хохочет и грустит,
№ 44 Из ружья в него стреляет
И склоняясь говорит:
«Ну, малютка, полно врать,
Полно глотку в гробе драть!
№ 48 Мир над миром существует,
Вылезай из гроба прочь!
Слышишь, ветер в поле дует,
Наступает снова ночь.
№ 52 Караваны сонных звезд
Пролетели, пронеслись.
Кончен твой подземный пост,
Ну, попробуй, поднимись!»
№ 56 Дева ручками взмахнула,
Не поверила ушам,
Доску вышибла, вспрыгнула,
Хлоп! И лопнула по швам.
№ 60 И течет, течет бедняжка
В виде маленьких кишок.
Где была ее рубашка,
Там остался порошок.
№ 64 Изо всех отверстий тела
Червяки глядят несмело,
Вроде маленьких малют
Жидкость розовую пьют.
№ 68 Была дева — стали щи.
Смех, не смейся, подожди!
Солнце встанет, глина треснет,
Мигом девица воскреснет.
№ 72 Из берцовой из кости
Будет деревце расти,
Будет деревце шуметь,
Про девицу песни петь,
№ 76 Про девицу песни петь,
Сладким голосом звенеть:
«Баю, баюшки, баю,
Баю девочку мою!
№ 80 Ветер в поле улетел,
Месяц в небе побелел.
Мужики по избам спят,
У них много есть котят.
№ 84 А у каждого кота
Были красны ворота,
Шубки синеньки у них,
Все в сапожках золотых,
№ 88 Все в сапожках золотых,
Очень, очень дорогих. »
Меркнут знаки Зодиака
Над просторами полей.
№ 92 Спит животное Собака,
Дремлет птица Воробей.
Толстозадые русалки
Улетают прямо в небо,
№ 96 Руки крепкие, как палки,
Груди круглые, как репа.
Ведьма, сев на треугольник,
Превращается в дымок.
№ 100 С лешачихами покойник
Стройно пляшет кекуок.
Вслед за ними бледным хором
Ловят Муху колдуны,
№ 104 И стоит над косогором
Неподвижный лик луны.
Меркнут знаки Зодиака
Над постройками села,
№ 108 Спит животное Собака,
Дремлет рыба Камбала,
Колотушка тук-тук-тук,
Спит животное Паук,
№ 112 Спит Корова, Муха спит,
Над землей луна висит.
Над землей большая плошка
Опрокинутой воды.
№ 116 Леший вытащил бревешко
Из мохнатой бороды.
Из-за облака сирена
Ножку выставила вниз,
№ 120 Людоед у джентльмена
Неприличное отгрыз.
Все смешалось в общем танце,
И летят во сне концы
№ 124 Гамадрилы и британцы,
Ведьмы, блохи, мертвецы.
Кандидат былых столетий,
Полководец новых лет,
№ 128 Разум мой! Уродцы эти —
Только вымысел и бред.
Только вымысел, мечтанье,
Сонной мысли колыханье,
№ 132 Безутешное страданье, —
То, чего на свете нет.
Высока земли обитель.
Поздно, поздно. Спать пора!
№ 136 Разум, бедный мой воитель,
Ты заснул бы до утра.
Что сомненья? Что тревоги?
День прошел, и мы с тобой —
№ 140 Полузвери, полубоги —
Засыпаем на пороге
Новой жизни молодой.
Колотушка тук-тук-тук,
№ 144 Спит животное Паук,
Спит Корова, Муха спит,
Над землей луна висит.
Над землей большая плошка
№ 148 Опрокинутой воды.
Спит растение Картошка.
Засыпай скорей и ты!
Smert prikhodit k cheloveku,
Govorit yemu: «Khozyain,
Ty pokhodish na kaleku,
Nasekomymi kusayem.
Bros zhitye, idi za mnoyu,
U menya vo grobe tikho.
Belym savanom ukroyu
Vsekh ot mala do velika.
Ne grusti, chto budet yama,
Chto s toboy umret nauka:
Pole vypashetsya samo,
Rozh podnimetsya bez pluga.
Solntse v polden budet zhguchim,
Blizhe k vecheru prokhladnym.
Ty zhe, opytom nauchen,
Budesh belym i moguchim
S mednym krestikom kvadratnym
Spat vo grobe akkuratnom».
«Smert, khozyaina ne trogay, —
Otvechayet yey muzhik. —
Radi starosti ubogoy
Poshchadi menya na mig.
Day mne maluyu otsrochku,
Otpusti menya. A tam
Ya yedinstvennuyu dochku
Za trudy tebe otdam».
Smert ne plachet, ne smeyetsya,
V ruki devitsu beret
I, kak polymya, nesetsya,
I trava pod neyu gnetsya
Ot izbushki do vorot.
Kholmik vo pole stoit,
Deva v kholmike shumit:
«Tyazhelo lezhat vo grobe,
Pocherneli ruchki obe,
Stali volosy kak pyl,
Iz grudey rastet kovyl.
Tyazhelo lezhat v mogile,
Gubki tonenkiye sgnili,
Vmesto glazok — dva kruzhka,
Netu milogo druzhka!»
Smert nad kholmikom letayet
I khokhochet i grustit,
Iz ruzhya v nego strelyayet
I sklonyayas govorit:
«Nu, malyutka, polno vrat,
Polno glotku v grobe drat!
Mir nad mirom sushchestvuyet,
Vylezay iz groba proch!
Slyshish, veter v pole duyet,
Nastupayet snova noch.
Karavany sonnykh zvezd
Proleteli, proneslis.
Konchen tvoy podzemny post,
Nu, poprobuy, podnimis!»
Deva ruchkami vzmakhnula,
Ne poverila usham,
Dosku vyshibla, vsprygnula,
Khlop! I lopnula po shvam.
I techet, techet bednyazhka
V vide malenkikh kishok.
Gde byla yee rubashka,
Tam ostalsya poroshok.
Izo vsekh otversty tela
Chervyaki glyadyat nesmelo,
Vrode malenkikh malyut
Zhidkost rozovuyu pyut.
Byla deva — stali shchi.
Smekh, ne smeysya, podozhdi!
Solntse vstanet, glina tresnet,
Migom devitsa voskresnet.
Iz bertsovoy iz kosti
Budet derevtse rasti,
Budet derevtse shumet,
Pro devitsu pesni pet,
Pro devitsu pesni pet,
Sladkim golosom zvenet:
«Bayu, bayushki, bayu,
Bayu devochku moyu!
Veter v pole uletel,
Mesyats v nebe pobelel.
Muzhiki po izbam spyat,
U nikh mnogo yest kotyat.
A u kazhdogo kota
Byli krasny vorota,
Shubki sinenki u nikh,
Vse v sapozhkakh zolotykh,
Vse v sapozhkakh zolotykh,
Ochen, ochen dorogikh. »
Merknut znaki Zodiaka
Nad prostorami poley.
Spit zhivotnoye Sobaka,
Dremlet ptitsa Vorobey.
Tolstozadye rusalki
Uletayut pryamo v nebo,
Ruki krepkiye, kak palki,
Grudi kruglye, kak repa.
Vedma, sev na treugolnik,
Prevrashchayetsya v dymok.
S leshachikhami pokoynik
Stroyno plyashet kekuok.
Vsled za nimi blednym khorom
Lovyat Mukhu kolduny,
I stoit nad kosogorom
Nepodvizhny lik luny.
Merknut znaki Zodiaka
Nad postroykami sela,
Spit zhivotnoye Sobaka,
Dremlet ryba Kambala,
Kolotushka tuk-tuk-tuk,
Spit zhivotnoye Pauk,
Spit Korova, Mukha spit,
Nad zemley luna visit.
Nad zemley bolshaya ploshka
Oprokinutoy vody.
Leshy vytashchil breveshko
Iz mokhnatoy borody.
Iz-za oblaka sirena
Nozhku vystavila vniz,
Lyudoyed u dzhentlmena
Neprilichnoye otgryz.
Vse smeshalos v obshchem tantse,
I letyat vo sne kontsy
Gamadrily i britantsy,
Vedmy, blokhi, mertvetsy.
Kandidat bylykh stolety,
Polkovodets novykh let,
Razum moy! Urodtsy eti —
Tolko vymysel i bred.
Tolko vymysel, mechtanye,
Sonnoy mysli kolykhanye,
Bezuteshnoye stradanye, —
To, chego na svete net.
Vysoka zemli obitel.
Pozdno, pozdno. Spat pora!
Razum, bedny moy voitel,
Ty zasnul by do utra.
Chto somnenya? Chto trevogi?
Den proshel, i my s toboy —
Poluzveri, polubogi —
Zasypayem na poroge
Novoy zhizni molodoy.
Kolotushka tuk-tuk-tuk,
Spit zhivotnoye Pauk,
Spit Korova, Mukha spit,
Nad zemley luna visit.
Nad zemley bolshaya ploshka
Oprokinutoy vody.
Spit rasteniye Kartoshka.
Zasypay skorey i ty!
Cvthnm ghb[jlbn r xtkjdtre,
Ujdjhbn tve: «[jpzby,
Ns gj[jlbim yf rfktre,
Yfctrjvsvb recftv/
,hjcm ;bnmt, blb pf vyj/,
E vtyz dj uhj,t nb[j/
,tksv cfdfyjv erhj/
Dct[ jn vfkf lj dtkbrf/
Yt uhecnb, xnj ,eltn zvf,
Xnj c nj,jq evhtn yferf:
Gjkt dsgfitncz cfvj,
Hj;m gjlybvtncz ,tp gkeuf/
Cjkywt d gjkltym ,eltn ;uexbv,
,kb;t r dtxthe ghj[kflysv/
Ns ;t, jgsnjv yfexty,
,eltim ,tksv b vjuexbv
C vtlysv rhtcnbrjv rdflhfnysv
Cgfnm dj uhj,t frrehfnyjv»/
«Cvthnm, [jpzbyf yt nhjufq, —
Jndtxftn tq ve;br/ —
Hflb cnfhjcnb e,jujq
Gjoflb vtyz yf vbu/
Lfq vyt vfke/ jnchjxre,
Jngecnb vtyz/ F nfv
Z tlbycndtyye/ ljxre
Pf nhels nt,t jnlfv»/
Cvthnm yt gkfxtn, yt cvttncz,
D herb ltdbwe ,thtn
B, rfr gjksvz, ytctncz,
B nhfdf gjl yt/ uytncz
Jn bp,eirb lj djhjn/
[jkvbr dj gjkt cnjbn,
Ltdf d [jkvbrt ievbn:
«Nz;tkj kt;fnm dj uhj,t,
Gjxthytkb hexrb j,t,
Cnfkb djkjcs rfr gskm,
Bp uheltq hfcntn rjdskm/
Nz;tkj kt;fnm d vjubkt,
Ue,rb njytymrbt cuybkb,
Dvtcnj ukfpjr — ldf rhe;rf,
Ytne vbkjuj lhe;rf!»
Cvthnm yfl [jkvbrjv ktnftn
B [j[jxtn b uhecnbn,
Bp he;mz d ytuj cnhtkztn
B crkjyzzcm ujdjhbn:
«Ye, vfk/nrf, gjkyj dhfnm,
Gjkyj ukjnre d uhj,t lhfnm!
Vbh yfl vbhjv ceotcndetn,
Dsktpfq bp uhj,f ghjxm!
Cksibim, dtnth d gjkt letn,
Yfcnegftn cyjdf yjxm/
Rfhfdfys cjyys[ pdtpl
Ghjktntkb, ghjytckbcm/
Rjyxty ndjq gjlptvysq gjcn,
Ye, gjghj,eq, gjlybvbcm!»
Ltdf hexrfvb dpvf[yekf,
Yt gjdthbkf eifv,
Ljcre dsib,kf, dcghsuyekf,
[kjg! B kjgyekf gj idfv/
B ntxtn, ntxtn ,tlyz;rf
D dblt vfktymrb[ rbijr/
Ult ,skf tt he,firf,
Nfv jcnfkcz gjhjijr/
Bpj dct[ jndthcnbq ntkf
Xthdzrb ukzlzn ytcvtkj,
Dhjlt vfktymrb[ vfk/n
;blrjcnm hjpjde/ gm/n/
,skf ltdf — cnfkb ob/
Cvt[, yt cvtqcz, gjlj;lb!
Cjkywt dcnfytn, ukbyf nhtcytn,
Vbujv ltdbwf djcrhtcytn/
Bp ,thwjdjq bp rjcnb
,eltn lthtdwt hfcnb,
,eltn lthtdwt ievtnm,
Ghj ltdbwe gtcyb gtnm,
Ghj ltdbwe gtcyb gtnm,
Ckflrbv ujkjcjv pdtytnm:
«,f/, ,f/irb, ,f/,
,f/ ltdjxre vj/!
Dtnth d gjkt ektntk,
Vtczw d yt,t gj,tktk/
Ve;brb gj bp,fv cgzn,
E yb[ vyjuj tcnm rjnzn/
F e rf;ljuj rjnf
,skb rhfcys djhjnf,
Ie,rb cbytymrb e yb[,
Dct d cfgj;rf[ pjkjns[,
Dct d cfgj;rf[ pjkjns[,
Jxtym, jxtym ljhjub[///»
Vthryen pyfrb Pjlbfrf
Yfl ghjcnjhfvb gjktq/
Cgbn ;bdjnyjt Cj,frf,
Lhtvktn gnbwf Djhj,tq/
Njkcnjpflst hecfkrb
Ektnf/n ghzvj d yt,j,
Herb rhtgrbt, rfr gfkrb,
Uhelb rheukst, rfr htgf/
Dtlmvf, ctd yf nhteujkmybr,
Ghtdhfoftncz d lsvjr/
C ktifxb[fvb gjrjqybr
Cnhjqyj gkzitn rtrejr/
Dcktl pf ybvb ,ktlysv [jhjv
Kjdzn Ve[e rjkleys,
B cnjbn yfl rjcjujhjv
Ytgjldb;ysq kbr keys/
Vthryen pyfrb Pjlbfrf
Yfl gjcnhjqrfvb ctkf,
Cgbn ;bdjnyjt Cj,frf,
Lhtvktn hs,f Rfv,fkf,
Rjkjneirf ner-ner-ner,
Cgbn ;bdjnyjt Gfer,
Cgbn Rjhjdf, Ve[f cgbn,
Yfl ptvktq keyf dbcbn/
Yfl ptvktq ,jkmifz gkjirf
Jghjrbyenjq djls/
Ktibq dsnfobk ,htdtirj
Bp vj[yfnjq ,jhjls/
Bp-pf j,kfrf cbhtyf
Yj;re dscnfdbkf dybp,
K/ljtl e l;tynkmvtyf
Ytghbkbxyjt jnuhsp/
Dct cvtifkjcm d j,otv nfywt,
B ktnzn dj cyt rjyws
Ufvflhbks b ,hbnfyws,
Dtlmvs, ,kj[b, vthndtws/
Rfylblfn ,sks[ cnjktnbq,
Gjkrjdjltw yjds[ ktn,
Hfpev vjq! Ehjlws 'nb —
Njkmrj dsvsctk b ,htl/
Njkmrj dsvsctk, vtxnfymt,
Cjyyjq vsckb rjks[fymt,
,tpentiyjt cnhflfymt, —
Nj, xtuj yf cdtnt ytn/
Dscjrf ptvkb j,bntkm/
Gjplyj, gjplyj/ Cgfnm gjhf!
Hfpev, ,tlysq vjq djbntkm,
Ns pfcyek ,s lj enhf/
Xnj cjvytymz? Xnj nhtdjub?
Ltym ghjitk, b vs c nj,jq —
Gjkepdthb, gjke,jub —
Pfcsgftv yf gjhjut
Yjdjq ;bpyb vjkjljq/
Rjkjneirf ner-ner-ner,
Cgbn ;bdjnyjt Gfer,
Cgbn Rjhjdf, Ve[f cgbn,
Yfl ptvktq keyf dbcbn/
Yfl ptvktq ,jkmifz gkjirf
Jghjrbyenjq djls/
Cgbn hfcntybt Rfhnjirf/
Pfcsgfq crjhtq b ns!
Читайте также: