Волошин стихи о коктебеле
Обновлено: 19.05.2024
Лучшие стихи Максимилиана Волошина о Крыме и о любви отражают особенности его мировоззрения, приверженность определённым литературным школам — в частности, символизму. Яркие, красочные, наполненные иносказания, они подчёркивают и его талант живописца.
Максимилиан Волошин (Кириенко-Волошин, 16 (28) мая, 1877, Киев, Российская империя — 11 августа 1932 года, Крым, Коктебель) — русский поэт, переводчик, художник, художественный и литературный критик.
Дом Волошина в Коктебеле // Формаслов Дом Волошина в Коктебеле // ФормасловСвоей единственной родиной, лучшим местом на земле Волошин считал Коктебель — прекрасную Киммерию, страну сказок и легенд. По сути, он стал её певцом, создателем нового жанра пейзажно-исторической лирики, в которой объединил свои впечатления от красоты южных мест и размышления о судьбах и событиях эпохального масштаба. Первым по-настоящему волошинским стихотворением о Крыме принято считать стихотворение 1904 года:
Зеленый вал отпрянул и пугливо
Умчался вдаль, весь пурпуром горя…
Над морем разлилась широко и лениво
Певучая заря.
Живая зыбь как голубой стеклярус.
Лиловых туч карниз.
В стеклянной мгле трепещет серый парус.
И ветр в снастях повис.
Пустыня вод… С тревогою неясной
Толкает челн волна.
И распускается, как папоротник красный,
Зловещая луна.
В 1907 году появился цикл «Киммерийские сумерки» — 15 стихотворений, которые считаются лучшими в мировой поэзии стихами о Крыме. В этих стихах отражаются и некоторые факты биографии поэта. Сам цикл создавался в период глубоких личных переживаний Волошина, причиной которых, возможно, могла стать поэтесса Елизавета Дмитриева (Черубина де Габриак). Из-за неё Максимилиан Александрович в 1909 году участвовал в дуэли с Николаем Гумилёвым на Чёрной речке. Слава богу, жертв не было, а сама переписка между Елизаветой и поэтом длилась всю жизнь, до самой её смерти. Обстоятельства несчастной любви, любовного треугольника могли повлиять на то, что величественная Киммерия в авторском воображении становится скорбной и безрадостной:
Я иду дорогой скорбной в мой безрадостный Коктебель…
По нагорьям терн узорный и кустарники в серебре.
По долинам тонким дымом розовеет внизу миндаль,
И лежит земля страстная в черных ризах и орарях.
Припаду я к острым щебням, к серым срывам размытых гор,
Причащусь я горькой соли задыхающейся волны,
Обовью я чобром, мятой и полынью седой чело.
Здравствуй, ты, в весне распятый, мой торжественный Коктебель!
Максимилиан Волошин много размышляет об истории этих мест, о легендарном прошлом Крыма. Он мысленно обозревает древние поселения, которые могли здесь находиться, ощущает себя неотъемлемой частью единого пути, представляет мир, память о котором сохранилась в сказочной киммерийской природе:
Здесь был священный лес. Божественный гонец
Ногой крылатою касался сих прогалин.
На месте городов ни камней, ни развалин.
По склонам бронзовым ползут стада овец.
Безлесны скаты гор. Зубчатый их венец
В зеленых сумерках таинственно печален.
Чьей древнею тоской мой вещий дух ужален?
Кто знает путь богов — начало и конец?
Размытых осыпей, как прежде, звонки щебни,
И море древнее, вздымая тяжко гребни,
Кипит по отмелям гудящих берегов.
И ночи звездные в слезах проходят мимо,
И лики темные отвергнутых богов
Глядят и требуют, зовут… неотвратимо.
В 1910 году выходит первый сборник стихов Максимилиана Волошина — там много киммерийских стихов, но нет стихов из цикла «Киммерийская весна». Цикл примечателен тем, что здесь значительно меньше исторических образов, но очень много ярких красочных пейзажных зарисовок реальной природы. Здесь поэт смотрит на окружающий мир глазами живописца — описания наполнены яркими красками, и каждое из них можно сопоставить с картиной:
Сквозь облак тяжелые свитки,
Сквозь ливней косые столбы
Лучей золотистые слитки
На горные падают лбы.
Пройди по лесистым предгорьям,
По бледным полынным лугам,
К широким моим плоскогорьям,
К гудящим волной берегам,
Где в дикой и пенной порфире,
Ложась на песок голубой,
Все шире, всё шире, всё шире
Развертывается прибой.
И всё же сознание поэта неизменно пребывает в контексте мифа. Этому способствовала сказочная красота мест, где он жил, и близость к античной древности. Сам Волошин со своей колоритной внешностью, густой шевелюрой и бородой был чем-то похож на Зевса. Марина Цветаева в своих воспоминаниях сравнивала его с частью материка —
неотделимой частью тех мест, где он так долго жил и творил.
Читайте также: