Вера полозкова стихи восток
Обновлено: 04.10.2024
Мой друг скарификатор рисует на людях шрамами, обучает их мастерству добровольной боли. Просит уважать ее суть, доверяться, не быть упрямыми, не топить ее в шутке, в панике, в алкоголе. Он преподаёт ее как науку, язык и таинство, он знаком со всеми ее законами и чертами. И кровавые раны под его пальцами заплетаются дивными узорами, знаками и цветами.
Я живу при ашраме, я учусь миру, трезвости, монотонности, пресности, дисциплине. Ум воспитывать нужно ровно, как и надрез вести вдоль по трепетной и нагой человечьей глине. Я хочу уметь принимать свою боль без ужаса, наблюдать ее как один из процессов в теле. Я надеюсь, что мне однажды достанет мужества отказать ей в ее огромности, власти, цели.
Потому что болью налито всё, и довольно страшною - из нее не свить ни стишка, ни бегства, ни куклы вуду; сколько ни иду, никак ее не откашляю, сколько ни реву, никак ее не избуду. Кроме боли, нет никакого иного опыта, ею задано все, она требует подчиниться. И поэтому я встаю на заре без ропота, я служу и молюсь, я прилежная ученица.
Вырежи на мне птицу, серебряного пера, от рожденья правую, не боящуюся ни шторма, ни голода, ни обвала. Вырежи и залей самой жгучей своей растравою, чтоб поглубже въедалась, помедленней заживала. Пусть она будет, Господи, мне наградою, пусть в ней вечно таится искомая мною сила. Пусть бы из холодного ада, куда я падаю, за минуту до мрака она меня выносила. My friend the scarifier draws on people with scars, teaches them the skill of voluntary pain. Asks to respect her essence, to trust, not to be stubborn, not to drown her in a joke, in a panic, in alcohol. He teaches it as a science, language and sacrament, he is familiar with all its laws and features. And bloody wounds under his fingers are woven with marvelous patterns, signs and flowers.
I live at the ashram, I learn peace, sobriety, monotony, vagueness, discipline. The mind needs to be raised exactly, as well as the notch lead along the quivering and naked human clay. I want to be able to accept my pain without horror, to observe it as one of the processes in the body. I hope that one day I will have the courage to refuse her in her vastness, power, and purpose.
Because everything is poured with pain, and pretty scary - you can't make a rhyme, a flight or a voodoo doll out of it; no matter how long I go, I can’t cough up her way, no matter how much a roar, I can’t get her out. In addition to pain, there is no other experience, it sets everything, it requires to obey. And so I get up at dawn without grumbling, I serve and pray, I am a diligent student.
Cut a bird on me, a silver feather, right from birth, fearing neither a storm, nor hunger, nor a collapse. Cut out and fill the most burning with your rastvuyu, so that she eats deeper, heals more slowly. May she, Lord, give me a reward, may the power I seek lie eternally in her. Let him out of the cold hell, where I fall, a minute before the darkness, she endured me.
Читайте также: