Раиса дерикот стихи о россоши
Обновлено: 22.11.2024
Поэтесса Раиса Дерикот была известна как тонкий лирик, собирательница русского и украинского национального костюма, создатель и руководитель детского поэтического клуба «Малая Медведица». С нею, как с поэтом, я был знаком еще с начала 60-х годов, когда тогдашний литсотрудник и поэт Алексей Прасолов публиковал первые наши стихотворные опыты в россошанской районной газете. Позже мы встречались и лично на занятиях литгруппы.
Ее облик – человека совестливого, скромного и доброго – органично сливался с ее негромкой, но глубоко человечной лирикой. Конечно же, поначалу не все ладилось у нас с техникой стиха, но Рая училась быстро и цепко и на своих, и на чужих удачах и просчетах, потому довольно скоро сложилась как поэт. Именно здесь, на требовательных, но доброжелательных разборах сформировалось бережное отношение к слову, та вместительная краткость и точность образа, которым можно было научиться и у Алексея Прасолова, и Михаила Тимошечкина.
Хватала Рая все налету, росла творчески. Это тем более удивительно, что она, рано овдовев, растила пятерых своих детей и, работая в детсадике, воспитывала чужих, которые, впрочем, скоро тоже для нее становились своими. Дар материнства, чуткое и доброе сердце, неподдельный интерес к людям, к их душевным проблемам, постоянная готовность прийти на помощь сделали Раису Ефремовну родной и необходимой для очень многих людей, с которыми ее сводили нелегкие жизненные обстоятельства.
А истоки, детские годы мало что сулили нашему поколению – так называемым детям войны:
Я отца все зову,
Я кричу в синеву –
Ни привета с небес, ни ответа.
У военной беды
Вкус травы-лебеды
И обноски защитного цвета.
И еще один отрывок-воспоминание о тех далеких, но незабываемых годах:
Что дано, то дано. Ни согреть, ни согреться.
Безотцовщины званье, да звёзды с росой.
Я пришла из бездонья военного детства,
Где меняли последние вещи на соль.
Были желудь и жмых, лебеда и мякина,
И ботинки с шипами, одни на семью.
Были бомбы, «цвели» итальянские мины,
Гильзы цацкой бросали в кроватку мою.
Шли и немец, и финн, итальянец с мадьяром.
Рос недетский испуг за моею спиной.
Были двери хатенки, стоявшей над яром,
Перекрестком войны и самою войной.
Раина мать, сельская учительница, солдатская вдова с двумя детьми на руках, держала дочь в строгости. Но эта строгость и трезвый взгляд на жизнь вырабатывали у дочери самостоятельность, трудолюбие и терпенье, которые так пригодились потом в непростых жизненных ситуациях.
Уже собственное раннее вдовство, потеря любимого человека на самом взлете материнства, потеря четверых детей во младенчестве, выработали стоический характер и волю, без которых настоящих людей и настоящих поэтов не бывает, характер и волю, которые она умело прятала за внешней непритязательностью и благодушием. Однажды она с усмешкой вспоминала, как один маститый воронежский поэт очень неохотно снизошел до того, чтобы выслушать стихи простушки-провинциалки, и как был удивлен и поражен прослушанным, зрелостью взглядов и искренностью интонации настоящего литератора.
Кстати, позже очень многое дало для Раисы Дерикот творческое общение с воронежским поэтом Львом Коськовым, который помогал ей избавляться от случайного, балластного в ее стихах, публиковал ее произведения, помогал утвердиться. Она с благодарностью помнила это до конца дней своих.
Чем подкупала людей? Оптимист и жизнелюб, она не любила плакаться в жилетку. Умела сама терпеть и переносить боль, учила этому других. Была скромна, непритязательна, не могла похвастаться нарядами и украшениями и по-женски не комплексовала по этому поводу.
Для меня, знавшего ее на протяжении сорока лет и знающего по памяти почти все ее стихи, она оставалась и остается загадкой. И это здорово, иначе бы мы давно надоели друг другу. Стихи ее, вроде бы давно знакомые, вдруг раскрываются при очередном прочтении неожиданно новыми сторонами.
Судьба лежит изношенной подковой.
С невольной грустью на нее гляжу;
За всё должна по прихоти суровой –
В шелках долгов всю жизнь свою хожу.
Всему свой срок. Кому должна теперь я
За предков, за потомков, за врагов?
Темным-темно. И за немою дверью
Не скрыться от немыслимых долгов…
…И вижу свет, и удивляюсь снова,
Что свет любви со мною и во мне…
«Свет любви», «Любимому», «Здравствуй, Россошь!» – так названы ее маленькие поэтические сборники лирики, выходившие крохотными тиражами. Для широкого круга читателей они мало известны, но в Россошанском, Каменском, Острогожском, Кантемировском и других окрестных районах юга Воронежской области Раису Дерикот знают лучше, чем кого бы то ни было из именитых авторов. Ибо она побывала чуть ли не в каждой школе, училище, в каждом клубе, в каждой библиотеке, рассказывала о национальных русских и украинских костюмах, демонстрировала их красоту, раскрывала секреты народных вышивных узоров. И читала стихи для взрослых и детей.
Ее детские стихи – особая грань дарования. Они естественны, неподражаемы. Вообще детей она понимала скорее не умом, а сердцем, что и есть признак истинного материнства. Расставаясь с читателями, оставляла им на память заранее заготовленные открытки с наклеенными своими стихами. И этот «самсебяиздат» позволил ее стихам прийти чуть ли не в каждый дом. Известны прекрасные песни на ее слова, известен сборничек для детей «Маленькие баечки бабушки Раечки». А юбилейные творческие вечера в 1997 и в 2002 годах прошли при полных залах и под горячие аплодисменты.
Знает ли ее Воронеж? Думаю, да. Газеты охотно публиковали стихи Раисы Дерикот, звучат они по воронежскому радио. Знают ее и как руководителя детского поэтического клуба «Малая Медведица», и как организатора поэтических встреч и праздников, и как знатока и пропагандиста народных традиций. Много это или мало? Думаю, поэзия Раисы Дерикот заслуживает большего. Во всяком случае, ждет своего часа издание полного и основательного поэтического сборника Раисы Дерикот, воспоминаний о ней.
Виктор Беликов, поэт.
Источник: Газета "Коммуна"
Родина - Россошь
Край мой воронежский, зори степные,Яблони в белом цвету, как в снегу.
Край чернозёмный, частица России,
Я пред тобой в неоплатном долгу.
Край богатырский, хлеба золотые,
С гордостью имя твоё я ношу.
Край мой воронежский, сердце России,
Я для тебя и живу, и дышу.
Край мой раздольный, как песни Кольцова,
Плёсы донские, луга и поля,
Дом материнский и поле отцово,
Край мой Воронежский – гордость моя.
Читайте также: