Посольский приказ стих лаврова
Обновлено: 05.11.2024
Был Посольский приказ, и послы выполняли приказы,
Чтоб удельных князей потеснее с Москвою сплотить.
Дело шло нелегко, создавалась Россия не сразу,
Дипломаты старались ей верой и правдой служить.
И служили стране, ее нерв сквозь себя пропуская,
И учились искусству, как ладить и как торговать,
И учились, как жить, по заслугам других уважая,
И учили других, как Россию всегда уважать.
Пробивали пути, шла за ними Россия по следу,
Расширяя влиянье и множа владенья свои.
И на этой стезе жизнь отдал не один Грибоедов,
Выполняя приказ вдалеке от российской земли.
В поле воин один — так бывает, и это не ново.
Дипломат должен сам дать единственно верный совет.
Должен он, как поэт, находить только верное слово,
Крепко помня при том, что пророков в отечестве нет.
И не ведал никто, путь какой для кого уготован —
Где слетит голова, где настигнет дурная молва,
Но искал дипломат то единственно верное слово,
И не мог отступать — за спиною стояла Москва.
Но пути у страны становились все круче и круче.
У иных вместо слов получалось нытьё и враньё.
Выручали страну Грибоедов, и Пушкин, и Тютчев —
В их словах обретала Россия сознанье своё.
А они от ума много мыкали всякого горя.
Ум от горя не спас, но и горе не стёрло ума.
Горе нам от ума — он всё требует истины в споре,
Но зато для ума не страшны ни сума, ни тюрьма.
Был Посольский приказ, и приказы послы выполняли,
И умеют с тех пор дипломаты страну защищать.
Своим словом они, своим делом стране помогали
И других научили Россию всегда уважать.
Год белой лошади
Бьют двенадцать куранты на площади,
И из Спасских священных ворот
На величественной белой лошади
Выгарцовывает Новый год.
Хоть навеян китайской традицией,
Образ этот прижился в умах —
На Руси завсегда царь с царицею
Выезжали на белых конях.
Белый конь — атрибут триумфатора.
Значит, снова триумф и салют.
Значит, снова «ура!» многократное
Иноземцы царю пропоют.
Благодарны, что их не угробили,
Триумфатора станут качать.
Значит, премию мирную Нобеля
Нам на белом коне получать.
Правда, после турне грандиозного
Царь — к себе во дворец на обед,
Ну, а конь — на конюшню навозную
Ждать грядущих царевых побед.
Судьбы белых коней не измерены —
То ль цыгане в ночи украдут,
То ли сделает царь сивым мерином,
То ли шею раздавит хомут.
В чем еще символ года проявится?
Может, дружно держава заржет?
Или будут встречаться красавицы
С лошадиною мордой весь год?
То ль одарят на счастье подковами,
То ли лязгом не конских подков,
То ли будут все кони раскованы,
То ль наладится ковка оков.
Заграничные «Белые лошади»
С этикеток глядят вискаря,
Как зека возвращаются в прошлое,
Опрокинувши соцлагеря.
А охрана не знает, не ведает,
Что прикажет ей год-чародей:
То ль телегу поставить, как следует,
То ль опять впереди лошадей.
Не смутить нашу душу контрастами —
Белый конь, доскакав до Баку,
Обернулся кониною красною,
Прохрипевши: merci, мол, beaucoup.
Громыхает кобыла по вечности,
Шоры сорваны, страшен аллюр,
А вокруг — до небес дым отечества
От обугленной кожи и шкур.
И повалятся в грязь перед клячею
Люди низших этнических форм.
Хоть сполна за Россию заплачено,
Не в коня исторический корм.
Лошадиной единственной силою,
Изрыгая то стоны, то плач,
Наша Родина тащится, милая,
На костях символических кляч.
Но какой бы китайской животною
Ни назвать этот год или век,
Лишь один будет избран народами
Года Лошади Сверхчеловек.
Твердо верю: символика модная
Не обманет в нахлынувший год —
Обязательно в царство свободное
Белый конь катафалк довезет.
Проводы года Обезьяны и встреча года Петуха
Может быть, я слегка уже пьяный,
И рука не тверда на струне.
Надо выпить за год Обезьяны
Поскорей, пока память при мне.
Прошлый год на расправу был скорым —
Погибали поэты, певцы,
Президенты, премьеры, вахтеры —
Все подряд отдавали концы.
Не щадил он ни рангов, ни званий —
Все равны, коль ногами вперед.
Говорили, что год обезьяний
Как зловещий в анналы войдет.
Вся страна затаилась с опаской,
Ожидая, что будут опять
Не победы, а крах и фиаско,
Не прогресс, а движение вспять.
В этот год не родился картофель,
Ели брюкву — и то хорошо.
На червонцах поморщился профиль
И разменной монетой пошел.
Хлеба нет — повалило ненастье,
Задолжали мы за рубежом…
Долг огромный, и долг этот красен
Кровью с потом, а не платежом.
Нет просвета — сплошные изъяны,
Обложил непроглядный туман.
Виноваты во всем обезьяны,
Только спрос небольшой с обезьян.
Если логике следовать этой,
То придется смиренно признать:
Обезьяньей была пятилетка…
Только как же столетье назвать?
Ну а мы? Если спросят — нормально.
Жизнь идет, вот и кончился год.
И веселым он был, и печальным —
Как любое движенье вперед.
В среднем поровну слез и улыбок.
Год как год — ничего не отнять.
Разве только чуть больше ошибок
Довелось в этот год совершать.
Почему-то китайским аршином
Стало модно года измерять.
Говорят, новый год — петушиный.
Это что же, опять куковать?
Будем в новом году петушиться,
Будем в песнях пускать петухов.
Может, красный петух порезвится
Всласть над крышами наших домов.
Видно, будет значительно проще
Петухам в этот год кур топтать,
Но при этом, наверное, в ощип
Им придется самим попадать.
Петушиная грудь вся в наградах.
Кукареканья, перья да пух…
Дай-то бог, в этот год кого надо
Клюнет жареный в спину петух.
Ну а мы за родную державу
Постоим, как всегда, не за страх.
Завоюем желанную славу
Мы в лихих петушиных боях.
В общем, будет, видать, не подарком
Этот год. Только нам все равно.
Никаким петухам и цесаркам
Не удастся пустить нас на дно.
Будем жить. Год не может быть лишним.
И признаемся как на духу:
Надо выпить. За нас. С наступившим.
Не забудьте налить петуху.
Читайте также: