Поэты тюмени и их стихи
Обновлено: 28.09.2024
Владимир Нечволода
На земле моей
Я родился на этой
серьезной земле,
Где верхушками кедров
распахано небо,
Где у тракторных станций
в разливах полей
Породнились два запаха —
нефти и хлеба.
Буду щедро я жить.
Мне друзей привечать,
Воспевать буровые,
цветы и деревья.
«Журавель» будет нефть из колодца качать
И кивать головой,
как у бабки в деревне.
Буровая (из поэмы «Снега Самотлора»)
В синеву Самотлора
Взнесенная грубо,
Буровая железный
Отмерила взгляд,
Опуская в планету
Бурильные трубы, -
В нефтяные глубины,
Как здесь говорят.
Буровая урчала,
Шипела, гремела.
И канаты, как вены,
Вздувались на ней.
Я впервые глядел на неё,
Оробелый,
Чтоб потом рифмовать
Про железных парней.
Мне бы тоже зеленую робу
От ветра,
Да собачью ушанку,
Пусть стужа прижмет,
Я б узнал, как в темнице -
Три тысячи метров,
Черноокая нефть
Вызволения ждет.
Мне б стоять на помосте, -
Сноровкой играя,
Рядом с первым бурильщиком,
Не в стороне,
Нас хвалил за работу бы
Мастер Китаев
На рабочем собранье.
Да нет - не по мне .
Остывали багряно
Вечерние краски.
Не принес тишины
Самотлорский закат.
И темнели помбуров
Защитные каски, -
Боевые, суровые
Каски солдат.
Мне казалось:
И сумерки нефтью набухли,
И не туча над вышкой, -
Фонтан нефтяной.
Слово «мужество» пишется
С маленькой буквы,
Я его учредил бы писать
С ПРОПИСНОЙ.
Юрий Зубков
Коллегам
Я знаю: все геологи – поэты,
И даже не слагавшие стихов;
Нас полонили дальние рассветы,
И переливы радужных шлихов.
Вселилось в нас весны благоуханье
И яркость красок солнечного дня,
Журчанье вод и грома колыханье,
И океана гулкое дыханье,
Недвижность льдов и яростность огня.
Нам каждый день общения с природой
Даёт для чувств и разума заряд…
Не зря о нас в народе говорят:
«Геологи прошли огонь и воду,
Им солнце и ветер – брат!»
Правдинские белые ночи
Посвящается посёлку Горноправдинск, где я жил и трудился 12 лет, базовый посёлок экспедиции Ф.К. Салманова
На семи холмах – не Рим, не город,
На семи ветрах – да на каких!
Триста лет в глуши, и тридцать – в гору,
Не с плеча построен, но с руки…
Если дождь – то вспомнишь о потопе,
Если снег – то крыши не видать,
Если гром – то эхо по Европе,
Если ветер – небо в клочья рвать…
Если ночь…И ночь в начале лета,
Да плывет черемухи рассвет,
И зегзица дни считает где-то,
Кажется, что ночи вовсе нет…
Над землею молоко густится,
Небо чуть крадется над тайгой,
Белой гроздью звезд в окно стучится
Яблоня у дома над рекой.
Выйдешь на обрыв в туманной дымке
И услышишь тихий зов реки,
Да гармонь тягают по старинке
Где-то возле клуба мужики.
И ни свет, ни мрак вокруг, а тайна
Белой ночи. Тянется с лугов
Через реку гулко и печально
Эхо задымленных городов.
Где-то поезд, позабывший литер,
Отбивает версты до морей.
Я бы здесь построил новый Питер,
Чтоб сравнить, где будет ночь белей.
На холмы да на сырые травы,
Как на грудь ложусь тебе, блондинка-ночь.
Хорошо, что здесь не пуп державы -
Не прогонят, как с газона, прочь.
Самотлорская нефть
В пригоршне самотлорской нефти
Из спрятанной в болотах кладовой
На пожелтевшей старой фотоленте
Застыла вышка первой буровой.
В оправе тесно сомкнутых ладоней
Плескалась рябью чёрная река.
И тяжелели тучей надо мною
Намоченные нефтью облака.
Мы ниточки вьюги в канаты колючие свяжем –
От скруток пурги накаляется ночь добела.
Разорвана тундра огнями и вздохами скважин,
Да чёрными флейтами в небо гудят факела.
Мы небо целуем, мы в салки гоняемся с ветром,
Нас щедрый мороз обдаёт ледяным серебром.
Спиралями фар профиля в беспросветности сверлим.
Мостами, карданами, скатами зимники бьём.
Тягаться с природой? Да, дерзко, но где-то расплата.
И в чайниках снова ржавеет подтаявший снег,
Жемчужное небо на шкуре медвежьей распято,
В брусничник Полярной звезды упирается шнек.
СОН
Вмяты жесткие кулаки
В изголовья.
Луна сочится…
Спят шоферы, буровики,
И заботы их спят на лицах.
Над конспектами спит парторг,
Спит прораб в закопченной избушке.
Сонно куксится кипяток
В запотевшей дородной кружке.
Поварихи спят,
И, густы,
В вялой зелени, в бликах алых,
Разметавшиеся цветы
Засыпают на одеялах.
Смежив веки,
Спит горизонт,
Светлый – в сварочных жарких искрах.
Как и водится, истов сон
Наломавшихся бульдозеристов.
Что им снится в кострах ночей?
Север,
бредящий магистралью?
Эра взмыленных дизелей?
Зрелый спор с нелюдимой далью,
Что открыла мне в зиму ту,
В громоздящихся снежных сколах,
Силу,
сдержанность,
правоту
Необкатанного глагола?
Полумесяц в полночь влит.
И, в стальных и в бетонных ливнях,
Разметавшись, пространство спит…
Но не спит небывалый зимник.
Читайте также: