Плетнев петр александрович стихи
Обновлено: 04.11.2024
В. А. Жуковский в воспоминаниях современников. Сост., подгот. текста, вступ. статья и коммент. О. Б. Лебедевой и А. С. Янушкевича. М.: Наука, Школа "Языки русской культуры", 1999. OCR Ловецкая Т. Ю.
24. ЖУКОВСКИЙ ИЗ БЕРЛИНА
Свершились думы прежних лет И давние желанья: Уже приветствовал поэт Края очарованья, Певцов возвышенных страну, Тевтонские дубравы, Поля, где Клейст свою весну, Питомец Муз и славы, Счастливой кистью рисовал. Простясь с страной родною, На берег чуждый я вступал С знакомою мечтою. Полей необозримый вид, Потоков водопады -- Все здесь для сердца говорит И обольщает взгляды. Смотрю ли на лазурь небес, На льющияся воды, Вхожу ль в дубовый древний лес Под вековые своды -- Мне тайный слышится привет Поэтов, мной любимых; Мне видится их свежий след В окрестностях, мной зримых. Душа горит огнем живым Святого вдохновенья, И я спешу к струнам своим В восторге наслажденья. Но первый звук страны родной Опять меня уносит В поля отчизны дорогой, И сердце снова просит Веселья юношеских дней, Поры уединенной, Вас, незабвенных мне друзей Под кровлей незабвенной! И скоро ли увижу я, Чужбины посетитель, Тебя, бесценная семья, И тихую обитель, Где я так счастлив с Музой был, Где дружбы верной гений И хлад тоски со мной делил, И пламень наслаждений. Быть может, странствия предел Мой рок еще отдвинул; Быть может, тайно он велел, Чтоб я друзей покинул На долгий срок; но сердце вас Нигде не позабудет -- И невнимаемый мой глас Везде просить вас будет. 1821
25. ПОСЛАНИЕ К Ж
Внушитель помыслов прекрасных и высоких, О ты, чей дивный дар пленяет ум и вкус, Наперсник счастливый не баснословных муз, Но истины святой и тайн ее глубоких! К тебе я наконец в сомненье прихожу. Давно я с грустию на жребий наш гляжу, -- Но сил недостает решительным ответом Всю правду высказать перед неправым светом. В младенческие дни, когда ни взор, ни слух За тесный наш предел с заботой не стремятся, Когда нам резвые забавы только снятся И пламени страстей не знает кроткий дух, Зачем уроками возвышенных деяний С душой роднить толпу чарующих мечтаний? Смотри на юношу, как жадно ловит он Движенье, взгляд иль звук, где чувство промелькнуло! Счастливец молодой, он видит милый сон: Еще его надежд ничто не обмануло. Душа напоена и тем, что свято есть, Что за предел земной все мысли увлекает, И тем, что изрекла в законах вечных честь, И тем, что нежный вкус, что строгий ум питает; Свобода, слава, долг на поприще зовут; И выбран жизни путь: пришла пора желаний; Там дружба и любовь в объятия нас ждут С богатством пылких чувств, сих милых нам стяжаний. Мечты прелестные, чистейший огнь души, Не исходите вы из стен, где освящали Утехи кроткие и кроткие печали! Останьтеся навек в неведомой тиши! На жизненном пиру, в веселых сонмах света, Не ждите вы себе ни места, ни привета! Бездушные рабы смешных уму забав Не знают нужды в вас: они свой сан презрели И, посмеянием все лучшее поправ, Идут своим путем без мыслей и без цели. Какое чувство там удастся разделить, Где встретится с тобой иль шут, или невежда, Где жребий твой решит поклон или одежда И где позволено лишь глупость говорить? Отрадно ли душе, желаньем увлеченной Возвышенной любви и милых сердцу уз, Любовию сгорать к красавице надменной, Для коей твой наряд есть разум твой и вкус? Я с горем оценил сей пышный цвет природы, Сих похитительниц веселья, сна, свободы. Их сладость голоса, искусство ног и рук; Наружностью одной глаза они пленяют: Так вазы чистые пред зеркалом сияют -- Но загляни, что в них, -- огарок иль паук. Один несчастный был: он, гладом изнуренный, В ужасной нищете добыча мрачных дум, Не призренный никем и дружбою забвенный, Судьбы не победил и свой утратил ум. Но в памяти его осталося желанье От глада лютого себя предохранять: Он камни счел за хлеб и стал их сберегать; И с благодарностью он брал их в подаянье, Когда без умысла игривою толпой С сим даром вкруг него детей сбирался рой. И что же наконец? Он, бременем томимый, Упал и подавлен был ношею любимой. Вот страшный жребий наш! Ослеплены мечтой, Мы с наслаждением спешим в свой век младой Обогатить себя высоким и прекрасным; Но, может быть, как он, с сокровищем опасным Погибель только мы найдем в пути своем И преждевременно для счастья с ним умрем: Оно к земным бедам свои беды прибавит, Рассудок омрачит и сердце в нас раздавит. 1824
24. СО. 1822. Ч. 75, No 7. С. 327--329. Написано в 1821 г. в связи с первым заграничным путешествием Жуковского, и в частности с его пребыванием в Берлине. 25. Соревнователь. 1825. Ч. 29, No 1. С. 3--6; без подписи. Написано в 1824 г. В стихотворении отразилось представление Плетнева о Жуковском как "первом поэте золотого века нашей словесности" (см. "Письмо к графине С. И. С. о русских поэтах" Плетнева в наст. изд.).
Читайте также: