Орден куртуазных маньеристов стихи
Обновлено: 04.11.2024
Орден Куртуазных Маньеристов
Вадим Степанцов
Великий Магистр и основатель Ордена куртуазных маньеристов.
Родился в 1960 году в Туле. Окончил 3 курса Московского технологического института мясной и молочной промышленности и Литературный институт им. М. Горького (с отличием). Имеются публикации в центральной отечественной и зарубежной прессе.
Член Союза Российских писателей. Явился инициатором исторической встречи в ресторане ВТО 22 декабря 1988 года, во время которой он и будущий архикардинал Ордена Виктор Пеленягрэ подписали манифест, возвещавший о рождении нового литературного направления. Указанную встречу впоследствии стало модно сравнивать со встречей Станиславского и Немировича-Данченко в "Славянском базаре", положившей начало существованию МХАТа, - аналогия тем более уместная, что и ресторан ВТО, и "Славянский базар" затем сгорели.
На вид он симпатичный блондинчик, бороду бреет, с народом то ласков, то брюзглив в зависимости от частых перепадов настроения. Любимые поэты - Ронсар и Абай Кунанбаев (последнего читает в подлиннике). Создатель и бессменный солист скандально известной вандал-рок-группы "Бахыт-Компот". Автор многих текстов песен других исполнителей, в частности группы «Браво»
С тремя красивыми девчонками
я рассекал по серпантину,
синело морем лето звонкое
и я был счастьем пьян в дымину.
Одна глазастенькая, рыжая,
рулила, песни распевала,
а черненькая пассатижами
бутылки с пивом открывала,
а третья, длинная шатеночка,
трепала волосы поэта.
Клянусь вам, Оля, Юля, Леночка
клянусь, я не забуду это!
Меня уже хотела каждая,
и я со всеми был не против,
а то, чего мы все так жаждали
вставляло круче, чем наркотик!
Но с этой нежной ситуацией
девчоночки, увы, не справились,
а то бы в роще под акацией
мы б очень славно позабавились.
Девчонка – высшее создание,
гораздо выше пацана,
для многих центром мироздания
еще является она,
все в ней достойно изумления –
душа и волосы, и таз,
но вот мальчишку, к сожалению,
она подруге не отдаст.
А пацаны герлами делятся,
я сам делился как-то раз,
хотя, по правде, эта девица
была страшней, чем Фантомас.
Нет, не забуду вас, девчонки, я,
ваш смех и море за окном,
и на руле ручонки тонкие –
все это было дивным сном!
Растите, вырастайте, милые,
учитесь мальчиков делить,
чтоб через год с неженской силою
меня б могли вы завалить
Я презираю свой народ,
как презираю все народы,
равно холопьев и господ,
сынов и пасынков свободы.
В годину бедствий и невзгод
и в жирного покоя годы
я презираю свой народ,
как презираю все народы.
Сосут ли кровь твою тираны
иль льется так она, зазря,
под выкрики свободы пьяной -
неважно, честно говоря.
Всегда ты был подтиркой сраной
сената, деспота, царя.
Никто не забыт и ничто не забыто!
И пусть моей жизни исчерпан лимит,
всё так же люблю я тебя, Аэлита,
ярчайший цветок среди всех Аэлит.
Порою, с постели вскочив среди ночи,
я в памяти вновь воскрешаю твой взгляд,
и вновь твои жгучие сладкие очи
о тайнах любви до утра говорят.
Я силюсь обнять твои хрупкие плечи,
я воздух хватаю дрожащей рукой.
Я старый и нервный - а это не лечат,
лишь смерть мне подарит желанный покой,
Какими ты тропами нынче гуляешь,
в каких перелесках срываешь цветы?
Наверное, внуков румяных ласкаешь?
Иль в ангельском хоре солируешь ты?
Зачем же ты мучишь меня, марсианка?!
Зачем моё сердце терзаешь опять?
Зачем ты с упорством немецкого танка
его продолжаешь крушить и ломать?
Зачем твое имя звучит "Аэлита",
зачем оно сводит поэта с ума?
Никто не забыт и ничто не забыто.
Зима. Аэлита. Россия. Зима.
Баллада о старых временах
Кого марксисты не сгубили,
того сгубила демократия.
Приковыляв к твоей могиле,
я новой власти шлю проклятия.
Татьяна, где твои объятия?
Ах, как, бывало, мы любили,
открыв шампанского бутыли,
проверить средства от зачатия.
На первый тур мероприятия
всегда Моцарта заводили,
затем включались рокабилли
и металлическая братия.
Ты помнишь: рухнуло распятие
на наши головы. Мы взвыли,
но ту пилюлю от зачатия
испытывать не прекратили.
Мы славно время проводили.
Тогда не раз чинил кровати я,
они из строя выходили
затем, что секс - не дипломатия,
поклоны и рукопожатия
лишь в первый вечер нас томили,
а после. Эх! Денёчки ж были.
Татьяна, где твои объятия?!
Красавицу я повстречал однажды
под сенью лип в премилом городке
и, как араб, свихнувшийся от жажды,
рванулся к ней, к оазису, к реке!
Мороженое, чашка шоколада
и разговор о смысле бытия.
Рассказывать, наверное, не надо,
как голову вскружил девчонке я.
И вот мы с ней уже почти у грани.
Но что такое, что за ерунда!
В моей под юбку устремленной длани
вдруг оказалась - нет! О Боже! Да! -
Сверхгладкая и плоская поверхность.
Пардон, а как же писает она?
Опять же, в девах я ценю бесшерстность,
но тут ворсистость все-таки нужна.
Оживший манекен, помилуй Боже!
При этом сердце бьется, а глаза
сияют, кровь пульсирует под кожей.
Читатель, рифма будет здесь - слеза.
Да, плачет необычное созданье
и шепчет еле слышно "расколдуй",
и снова сотрясается в рыданье,
а я трясу елдой, как обалдуй.
Любая девка под печёнки хочет
шершавого, понятно и ежу.
Пусть говорят, что капля камень точит,
а я ей эту мякоть пролижу.
Тружусь я языком уже неделю,
мне важен и процесс, и результат.
Пускай видна канавка еле-еле,
ты в день кончаешь раз по пятьдесят.
Темно в глазах, и меркнет свет в окошке,
когда, работой ратной утомлён,
я кистью с тела стряхиваю крошки,
смеясь и плача, как Пигмалион.
Искусство составления букетов.
Искусство составления букетов
считается постыдным и нелепым:
не русское, мол, не мужское это,
быть русич должен хмурым и свирепым.
Поигрывать он должен мышцей бранной
и молодух сурово мять по пашням,
оставив все кунштюки с икебаной
народам мелким, смирным и домашним.
Но отчего же мне в начале мая
так хочется попрыгать по полянке,
фиалки по лощинкам собирая,
с пеньков сшибая скользкие поганки?
И, наблюдая ландышей рожденье
и примул торопливых увяданье,
как институтка, млеть от наслажденья
и ждать чего-то, затаив дыханье.
Я – праздник города и мира,
я лучший в этом мире скальд,
моя титановая лира
распашет клумбами асфальт,
единорогами и праной
она наполнит города,
и зарезвятся в каждой ванной
наяд блудливые стада,
из ваших тампаксов и ваты
гнездо амурчики совьют,
а ваши лары и пенаты
вам в сумки денег насуют.
Но если сердце ваше глухо
к моим безбашенным стихам,
и в трубочку свернулось ухо,
а губы говорят: ты хам –
ты хам, а Евтушенко котик! –
тогда я лишь вздохну: увы!
Я бог, и вы меня распните,
в сердцах меня распнете вы.
Я бог не пафосный, веселый,
не Байрон, не Дементьев я,
как Уленшпигель жопой голой
могу я вас смешить, друзья,
могу быть Принцем Парадоксом,
низать остроты, словно Уайльд,
могу быть мопсом и Хеопсом,
я, лучший в этом мире скальд.
Протей, и Момус, и Осирис –
все это я в одном лице.
Откуда же такой я вылез?
Оттуда же, откуда все!
А ты, мой оппонент угрюмый,
тебя не аист ли принес?
Ну, посиди, давай, подумай,
где были Будда и Христос,
где были Чингисхан и Сталин,
все люди мира были где,
пока на свет их не достали?
Конечно! Правильно! .
Читайте также: