О любви в стихах и прозе дзен
Обновлено: 04.11.2024
- Что? - Виктор непонимающе приподнял бровь и улыбнулся. - Или ты сейчас про модное веяние под условным названием "прошлые жизни"?
Художница в ответ лишь усмехнулась и отрицательно помотала головой:
- Нет, тут другое. - покрутила в руке бокал и кинула на собеседника застенчивый взгляд. - Боюсь, если расскажу - решишь, что я "того".
Зеленовато-карие глаза напротив сверкнули ласковой иронией - а их обладатель вдруг протяжно вздохнул и придвинулся спиной к дивану:
- Живописцы в любом случае люди не от мира сего, вряд ли ты меня удивишь, - голос его звучал так умиротворённо и дружелюбно, что Алина невольно придвинулась ближе и с интересом посмотрела на рассказчика.
Тот же с уверенностью знатока продолжал:
- Если боишься "раскрывать карты", послушай тогда меня. Сейчас поведаю свою историю - и ты, наверняка, поймёшь, чем меня так манят твои картины. - бизнесмен вгляделся куда-то в темноту и замолчал на мгновение. - Знаешь, я с детства тянулся ко всему прекрасному, как это принято говорить. И музыку любил, и рисовать. Мама всегда во мне поддерживала эту тягу - благодаря её стараниям я умею играть на фортепиано, благо в девяностые возможности позволяли.
- Ого! - Алина пожала плечами. - Обеспеченная у вас семья была, если на занятия по фортепиано были средства!
- Да, ты права. - мужчина согласно кивнул и провёл ладонью по полу, о чём-то вдруг загрустив. - Красиво жили, широко. Я и в художественную школу ходил, и в музыкальную - всё успевал, щегол! Отец только не одобрял подобного рода занятия - считал, что сыновья должны уметь драться, стрелять и тому подобное.
- Стандартно же, ничего удивительного! - заинтересованная нежданным "откровением" барышня попыталась "оправдать" суровое поведение родителя.
Однако усилия оказались тщетными - бизнесмен посмотрел на наивно хлопающую ресницами подругу и, прищурившись, горько ухмыльнулся:
- Он был у меня тем, кого сейчас принято называть "криминальными воротилами". Одним из самых отчаянных головорезов в городе. Его убили, когда мне было 11, в очередной кровавой "разборке". Как я позже выяснил, всё по справедливости было, он со своими "псами" покушался на чей-то завод. Но тогда. Я был совсем мальцом. Остался без любимого папки. И, знаешь. Всё покатилось к чертям! Я был в такой ярости! Так жаждал мести. Забыл про все свои "страсти", про музыку, живопись. Какая к чёрту музыка?! Отца "злые дядьки" отняли! И я. Я стал таким же, как он. Научился драться, стрелять - а дальше и предавать, и. убивать. Вот только я делал не так, как он когда-то. Я убивал не тела, а души. Разрушал бизнес, уводил чужих жён. Кутил направо и налево - в семнадцать у меня уже был свой "Мустанг", какие-то "мутные" дружки, вечные "тусовки". Мама за голову хваталась, брат не успевал вытаскивать из всевозможных переделок. Дальше - больше. "Сколотил" свою группировку, стали рейдерскими захватами "баловаться". Сколько людей по миру пустили, не счесть! Казалось бы - не человеческая жизнь, всего-то деньги. Но. Знаешь, сколько потом самоубийств было? Страшно вспоминать.
- А сейчас? - понимая, что задаёт жутко провокационный вопрос, Алина опасливо поджала губу и застыла, словно крошечное хрупкое изваяние.
- Я устал. - предприниматель доверительно заглянул ей прямо в глаза и отрицательно качнул головой. - Лет в 25 в голове что-то "щёлкнуло". Как-то проснулся после очередной "попойки" - один, в пустой квартире, голова трещит, вокруг жуткий кавардак. И так плохо мне стало, такая тоска навалилась! Чёрт, как вспомню. Я тогда решил попробовать всё поменять, занялся бизнесом. Честным. Ну, или почти. Не сразу, постепенно. Завязал с разбоями, криминалом. Понятно, что все эти "связи" остались, они никогда никуда не денутся. Но, как ты ни скажешь - сейчас! Сейчас я ничего противозаконного не вытворяю.
- А. Прости, если. - от услышанного у юной художницы перехватило дыхание, мурашки то и дело пробегали по спине едва осязаемым холодком. - Но. Тогда, на конной базе. Это же твои конкуренты, верно?
Виктор Георгиевич посмотрел на неё, как на дитя и тихонько рассмеялся:
- Думала, "засвечусь" в криминальных новостях после нашей встречи? - взяв кусочек пиццы, он уверенно отломил самую вкусную часть и отправил в рот. - Неа, мы в тот день обсуждали с хозяином сего чудесного заведения совместные мероприятия по приобщению детей к спорту. Может, ты заметила - две недели спустя был день города, все жители посещали различные развлекательные заведения. А мы с МаксимВладимирычем придумали свою обширную программу. Объединили усилия, так сказать. То-то же! Старею, наверное. Хех!
- Вот это да. - Алина поддалась весёлому настроению рассказчика и широко улыбнулась. - Хорошо же тогда у тебя "щёлкнуло"!
- Да уж, знатно. На самом деле, - сделав глоток из бокала, мужчина вдруг снова посерьёзнел. - На самом деле просто нахлынули разные мысли. Опять же, говоря твоими словами, воспоминания. Так гадко стало на душе, так тошно. И я начал искать. Сам не знал, что ищу. Долго думал, не понимал. Лишь недавно осознал, что искал-то я самого себя! Именно тогда, в 25-26 лет стал заниматься картинами, искусством. Увлёкся помощью молодым художникам, не знаю - может, видел в них себя. Нереализованную часть самого себя, того мальчика, который когда-то безусловно верил в свет и добро. А ещё. Хотел найти в картинах что-то. Я ведь знаешь почему рисовать начал? Мне с самого детства снились сны. Не знаю, как объяснить. В них было всё как наяву. Но такое красивое, такое сказочно-волшебное! Какие-то сады, удивительные цветы, тропинки из мелкого камня. Как, знаешь. В фильмах про Древнюю Грецию. Бред, да?
- Нет, продолжай! - лицо превратившейся в слух прелестницы сделалось сосредоточенным.
- Уверена? Что ж. В этих снах я был не один. Там всегда слышался задорный девичий смех. Будто я играю в "догонялки" с кем-то. И я всегда точно знал - это девочка, - грустно улыбнувшись уголком губ, Виктор украдкой взглянул на свою внимательную слушательницу. - Но суть в том, что я никогда не видел её, только слышал. И мне было так хорошо там, так спокойно. Будто я дома. Лет до 17-ти снились эти сны, в каком бы угаре я ни пропадал. Лишь однажды мельком увидел её лицо, красивая была! Как.
Рассказчик запнулся и, тщательно скрывая волнение, снова отпил немного вина. В комнате на несколько мгновений воцарилось молчание, а потом бизнесмен продолжил:
- Я очень любил эти сны, чтобы не забыть их - пытался нарисовать. Вот такой из меня художник! - усмехнулся, повернулся лицом к Алине и прищурился. - Хочешь, открою секрет?
- Давай, валяй! Чего уж там. - она с шумом прислонилась к мягкому сиденью дивана и запрокинула голову. - Я думала, одна такая ненормальная. Но нет. Нас много, да?
- Ещё как! - без тени усмешки разоткровенничавшийся друг склонился к её плечу и кивнул.
Почувствовав совсем рядом горячее дыхание, девушка резко вскочила и грозно сверкнула на "соблазнителя" светло-сиреневыми глазами:
- Эй! Что ещё за. Ты всё это выдумал, да?! Ведь так?! Признайся! - усевшись как можно дальше, она разочарованно развела руками. - Ну, конечно! Этого следовало ожидать! Чёрт. Ну, почему вы все такие?! Если девушка пригласила к себе, это значит - она на всё согласна?! Да как бы не так! Нет! Ты же сказал - хочешь поговорить! Вот и говори! Я не собираюсь. Не хочу! Понял? Я не такая, как все эти твои.
- Всё? - спокойно улыбнувшись, Виктор подставил под отяжелевшую голову широкую ладонь. - Высказалась? Вот и хорошо. А теперь слушай - я пришёл поговорить. На этом всё. Не бойся. Зачем так боишься? Неужели вообще ни капли этому миру не доверяешь? Мда. Много нас таких, говоришь? Хех!
Поднявшись с места, он достал телефон и вызвал такси.
- Идём, проводи меня. Если хочешь, конечно! - протянул руку Алине и помог ей встать. - И запомни - из того, что сегодня рассказал тебе, нет ни слова лжи. Я был честен с тобой, больше чем с собой даже.
Они вышли в тёмную прихожую и остановились, ожидая, когда загорится свет.
- Прости. - художница стыдливо опустила глаза. - Оставайся, я постелю тебе там же. Я просто. Правда боюсь. Ты не знаешь. У меня был сложный опыт. И я не хочу. Боюсь снова разочароваться, в общем. Не обижайся, хорошо?
- Да вижу я всё! - голос стоящего напротив мужчины понизился до мягкого полушёпота. - Вижу твою боль, плещется из тебя во все стороны. Не знаю, откуда уж её у тебя столько! Расскажешь как-нибудь. Теперь твоя очередь исповедоваться, ну?
Пушистые ресницы дрогнули - и на Виктора тут же уставились полные доверия глаза.
- А секрет был в том, что я нашёл-таки! Нашёл те картины, на которых изображены мои детские сны. И знаешь, кто их пишет? - бизнесмен хитро прищурился, едва сдерживая торжествующую улыбку.
- Нет. - Алина поняла, о ком речь, но всё равно не верила, не хотела верить. - Нет, не может быть!
- Может! - нежный взор скользнул по её бледному лицу. - Ты автор тех картин. Живи теперь, как хочешь, со всем услышанным! А я пошёл, у меня такси приехало.
Смеясь, гость обулся и подошёл к двери - обернулся и с шутливой строгостью оглядел прильнувшую к холодной стене художницу:
- Напиши мне картину, она мне очень нужна. Я знаю нимфу, что на ней. Не лишай меня её, ладно?
Читайте также: