Николай федорович шумаков стихи
Обновлено: 04.11.2024
Шумаков Николай Фёдорович (18.XII.1928 – 20.II.2003) - поэт, прозаик, переводчик. Родился в с. Шумаково (ныне Солнцевский р-н Курской обл.). Детские и юношеские годы прошли в родном селе. Писать стихи начал еще в школе.
Участвовал в Великой Отечественной войны (1941-1945), служил на гвардейском крейсере «Красный Кавказ» Черноморского флота и эскадренном миноносце «Сталин» Северного флота.
В 1968 г. окончил факультет журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова, работал корреспондентом Всесоюзного радио.
В 1974 г. стал членом Союз писателей России, начал издавать поэтические сборники.
В 1975 г. начинающая певица Алла Пугачева исполнила на конкурсе «Золотой Орфей» песню «Ты снишься мне». После фестиваля фирма грамзаписи «Мелодия» выпустила первую сольную пластинку Аллы Борисовны. В нее, вошли песни «Арлекино» и «Ты снишься мне» на стихи Шумакова.
В 1977 г. - лауреат конкурса ЦК ВЛКСМ "Корчагинцы семидесятых".
Шумаков - автор 15 книг прозы и стихов, в т. ч. «Эстонский Данко», «Ветрила», «Шаги» и ряда переводов с языков народов СССР.
На стихи Шумакова писали музыку Григорий Пономаренко, Ян Френкель, Вячеслав Малежик, Владимир Пресняков-старший.
Песни испоняли: Иосиф Кобзон, Людмила Зыкина, Олег Ануфриев, Нина Бродская, Зинаида Кириллова, Юрий Маликов, Александр Лежиев, Надежда Крыгина, ансамбли: "Коробейники", «Самоцветы», «Синяя птица», "Верасы".
18 декабря 2002 г. в селе Шумаково Солнцевского района Курской области был открыт музей поэта. В нём экспонируются: архив - сборники стихов, ноты, фотографии, документы, в том числе студенческий билет и билет Союза писателей; предметы быта часы, иконы и др.
Похоронен в Подмосковье на Щербинском кладбище.
Мы порой не подозреваем о том, что немалое число песен, которые что называется «на слуху», было написано на стихи наших курских поэтов.
В этом нет ничего удивительного: мы-то и раньше не всегда обращали внимание на имена авторов слов, а уж в последнее время и подавно, когда чуть ли не повсеместно звучит с эстрады, по радио и телевидению нечто такое, что трудно назвать песнями, если иметь в виду однообразные унылые мелодии и кое-как срифмованные, примитивные по содержанию и чувствам тексты. Да, теперь нам все чаще предлагают слушать не стихи, а тексты! А между тем в нашей памяти звучат настоящие, не затерявшиеся в прошедших годах, песни. Потому что, помимо выразительной музыки, в их основе лежит настоящая поэзия.
«Ты снишься мне», «Неужели», «Говори мне», «Обратно не зови», «Мой товарищ», «Радуга», «Последний раз», «Утраченная любовь» – вот далеко не полный перечень песен на стихи нашего земляка Николая Шумакова, которые исполняли Алла Пугачева, Иосиф Кобзон, Людмила Зыкина, Олег Ануфриев, Нина Бродская, Надежда Крыгина, ансамбли «Коробейники», «Самоцветы», «Синяя птица», «Верасы». Среди авторов этих песен – такие известные композиторы, как Григорий Пономаренко, Ян Френкель, Вячеслав Малежик, Владимир Пресняков-старший.
А ведь это лишь малая толика творческого наследия Шумакова! При жизни он издал полтора десятка книг стихов и прозы, которые не залеживались на прилавках; печатался в популярных журналах «Юность», «Смена», «Огонек», «Сельская молодежь», «Молодая гвардия», в «Литературной газете»…
Николай Федорович родился 18 декабря 1928 года в Солнцевском районе Курской области, в селе Шумаково, название которого созвучно его фамилии. К этому родовому созвучию, к своим корням – «глубинному истоку» – он не раз обращался в своем творчестве, с неизменной любовью говоря о притяжении родной стороны, дорогого сердцу села своего:
Лишь там могу я встретить
Родню и земляков,
Где будет каждый третий,
Конечно, Шумаков.
Здесь прошли его детские годы, омраченные фашистской оккупацией, здесь сполна он испытал все тяготы и радости простого крестьянского труда. А затем, как и многие его сверстники послевоенных лет, по комсомольскому набору служил на флоте. Но с юношеских лет влекло его слово, и потому он пошел учиться на факультет журналистики МГУ, работал корреспондентом Всесоюзного радио. В творчестве его учителем стал замечательный русский поэт Николай Ушаков, от которого Шумаков унаследовал совестливое отношение к слову, а через поиск собственного, скупого и выразительного образа – следование своеобразной стихотворной заповеди учителя: «Чем продолжительней молчанье, тем удивительнее речь». В предисловии к «Избранному» Николая Шумакова, вышедшему в издательстве «Советский писатель» в 1986 году, известный критик Станислав Золотцев отмечал эту преемственность «в несуетном, неторопливом труде души», в образно-стилистическом и корневом, идейно-художественном следовании заветам своего учителя.
Живя в столице, Николай Федорович сердцем и душой был привязан к родному селу. Часто приезжал сюда, встречался с односельчанами, не раз проводил творческие вечера. Но и на расстоянии он ни на минуту не желал расставаться с Шумаково, в стихах своих возвращаясь в то время и в то место, где все такое родное и близкое, а запахи, краски, звуки, ощущения, картины небогатого крестьянского быта, заботливые и нежные слова мамы и бабушки, ребячьи игры, тяжелые воспоминания военной поры, лица земляков, – все это органично рождало образы и сравнения, словно сами собой исторгнутые из памятливой и благодарной души. Перед нами бесконечное признание в любви к малой родине, к отчему дому – естественное, как дыхание. Перед нами одна – развернутая во времени и пространстве – песня. Вспоминая о своей бабушке, Николай Шумаков просто и бесхитростно декларирует эту неугасаемую привязанность к отчему краю:
Ничего с собою не поделаю,
Снится, снится часто
отчий дом…
Голова в разлуке стала белою,
Ну, а я живу родным селом.
Благодарная память хранит все до самых мельчайших подробностей, пронизанная не потускневшей со временем любовью и состраданием. И простреленную пулями шинель, подаренную мальчишке в далеком сорок третьем солдатом, идущим со своим взводом через село дальше, на запад. И судьбы односельчанок («Избы вдов и старые калитки / Как немой пронзительный укор…»). И облик своих сверстников из далекого сорок пятого:
… Детишек на улице –
Словно опят,
Чернявых и русых,
Тихонь и бедовых.
Его строки сложены просто и ясно. И эта видимая легкость, даже легковесность, незамысловатость высказывания порой убаюкивают; кажется, здесь нет примет особого творчества, тех метафорических и прочих изысков, без которых вроде бы и не мыслится настоящая поэзия. Но это впечатление обманчиво. И ты очень скоро это понимаешь, не торопясь вчитываясь, вживаясь в бесхитростное течение чувства и мысли, словно заново воспринимая первоначальную полноту и глубину каждого родного слова из того привычного образного ряда, который впитан нами с молоком матери, рожден из песен родной стороны. И особо остро ощущаешь эту обманчивую простоту, когда сталкиваешься в его стихотворениях с мудростью человека, наделенного талантом художника и философа: знающего цену всякому нелегкому труду, придирчиво окидывающего мудрым взором прошедшую жизнь, осознающего бренность земного существования и неизбывность мирской красоты.
И вот еще с каким неожиданным совпадением, обозначающим свойство отзывчивой, совестливой души, сталкиваешься на страницах его книги! Как и Евгений Иванович Носов, в стихотворении «Птаха» Николай Шумаков тоже призывает покормить птиц! Взывая к нашему неравнодушию, к соучастию в бедах и ненастьях всякой живой души, Николай Шумаков вовлекает свою поэтическую декларацию в круговорот извечных законов мироздания, согласно которым к тебе вернется тобою сделанное добро…
К Николаю Федоровичу Шумакову оно возвращается нашей благодарной читательской памятью и спустя многие годы после его ухода из нашей земной жизни…
Стихи Николая Шумакова публикуются по сборнику «Солнце на кургане. Избранное» (Курск, Издательский дом «Славянка», 2013).
Морзянка голубой капели,
И голубого неба высь.
А воздух пахнет, как в апреле.
И кажется – ты начал жизнь.
И все впервые – лес и реки,
И потемневшие поля,
Грачи, что на Руси вовеки,
И жизнь,
И Солнце,
И Земля…
Но вдруг пахнет дымком от дома,
Печеной бульбою пахнет.
И станет все опять знакомо:
И рыхлый снег и синий лед.
И ты поймешь – все это было
И сто и триста лет назад.
И станет сердцу край твой
милым,
И затуманятся глаза…
Усталость
И в состоянии покоя
Особенная прелесть есть.
И настроение такое –
Оттенков всех не перечесть…
Когда на сердце безмятежно,
Когда до чертиков устал,
Тогда и бережно и нежно
Целует сон тебя в уста…
Тогда ты ценишь
Даже малость,
И, как струна, душа дрожит.
Тогда блаженная усталость
По жилам медленно бежит.
Усталость эта
Как награда
За плодотворный,
Щедрый труд.
Труд и усталость
Всюду рядом.
Они, как день и ночь,
Живут.
И я, дерзавший
В разных робах –
Шахтера,
Пахаря,
Бойца, –
Пою усталость хлебороба,
Умельца,
Воина,
Творца…
На курском вокзале
Когда услышу курский говор
В вокзальной пестрой суете,
То перехватит горько горло,
Как на последней той черте…
И снова, словно в раннем детстве,
Случится волшебство со мной.
И вознесутся ум и сердце
Над красотищею земной.
Идя на луг тропинкою зеленой,
Не кланяясь минутам и часам,
Ты вдруг поймешь, мечтою
окрыленный,
Что в этот миг поэзия –
ты сам…
И потому так чистым сердцем
светел,
Как радуга и дали за рекой.
И то, что ты случайно
не заметил,
Потом увидит человек другой.
И так же будет петь крылатый
ветер,
То радуясь, а то опять скорбя, –
Все то, что ты любил на белом
свете.
Не будет лишь тебя…
Полет
Скоро грянет тревожный
сентябрь…
А пока на душе моей – август.
Жизнь моя, как доверчивый аист,
В золоченых трепещет сетях.
Эти сети – от солнца лучи
Над родимой моею землею.
Где в войну стали звездной золою
Стены отчего дома в ночи…
Скоро время итогов придет.
Что хорошего людям я сделал?
Жизнь проносится птицею белой,
И все выше, все выше полет…
Родное село
Дочерям Танюше и Леночке
Где роса с горошину,
Трели соловья,
Есть село хорошее –
Там родился я.
Облака и лебеди
Над селом парят.
А дороги летние
До неба пылят.
Все там сердцу милое.
И село зовет:
В нем моя фамилия
Триста лет живет!
Там при ясном месяце
Девушки поют.
А у старой мельницы
Не меня ли ждут.
Кроме тетки Насти,
Есть еще родня…
Говорить всем: «Здрасте!» –
Хватит на три дня.
…Там над полем низко
Звездочка горит
И со мной, как с близким,
Молча говорит.
Есть сторонка русская –
Я в нее влюблен.
Адрес: область Курская,
Солнцевский район.
Родимый дом
Пускай нещадно годы сердце
метят.
Пускай недосягаем окоем.
Но счастлив я,
Что есть на белом свете
Чуть вросший в землю
Старый отчий дом.
Родимый дом,
Как далеко б я ни был –
Я помню твой очаг
И твой порог.
Родимый дом,
Твой теплый запах хлеба
Мне в самый трудный час
Не раз помог.
И слышу я –
Звучит вдали гармошка,
И вижу я приветливый дымок.
И светит мне в ночи одно
окошко
Среди забот обычных
И тревог.
Когда в пути устану я от зноя
И в тягость станут время
и почет,
То я вернусь в село свое родное –
И отчий дом опять меня
спасет…
Улыбка
Идет слепой и улыбается.
Что он увидел там сквозь тьму?
А где-то мать
душою мается
И плачет, видно, по нему.
Застывших глаз его страдание
Дано не каждому понять.
Он сквозь года и расстояния
Увидел вновь родную мать.
Он вспомнил песню колыбельную,
Чугун с картошкой на огне.
И зиму белую-пребелую
С резным рисунком на окне.
Припомнилось ему на скатерти
Три гладью вышитых цветка.
И руки ласковые матери
С высокой кринкой молока.
Идет слепой и улыбается…
Матери
Приду к тебе
И руку поцелую,
На миг, как в детстве,
Молча припаду.
И вновь тебя увижу –
Молодую,
Какой видал
В сороковом году.
Шершавою рукой
Меня погладишь
И, покормив,
Уложишь отдыхать.
Цветное одеялишко
Поправишь,
В ногах
Присядешь тихо на кровать.
И будешь задавать
Свои вопросы:
О внучках,
О невестке
И о том –
Зачем курю
Так часто папиросы
И думаю ль вернуться
В отчий дом.
В дыру на крыше
Я увижу звезды,
Сарай уж стар –
Его пора на слом.
… Но этого не будет, мама.
Поздно…
И зеленеет холмик
за селом.
Птаха
На улице и ветер, и мороз,
Не будет, видно, скоро им
отсрочки.
Опять попали в зимний перехлест
Птиц мерзнущие пестрые
комочки…
Одевшись потеплее, тороплюсь –
Бегу я к ним, волнуясь,
тропкой колкой.
И с птицами продрогшими делюсь
Горячей, летом пахнущею коркой.
Ты, человек, синицу покорми,
Спаси живую душу от ненастья.
Пшена или гречихи горстью
возьми
И прояви к пернатым соучастие…
Пройдут года, и час такой
грядет…
И станешь ты землею,
горстью праха.
Когда никто к могиле не придет,
То прилетит душа живая, птаха…
Читайте также: