Муса джалиль моабитская тетрадь стихи
Обновлено: 22.11.2024
Муса Джалиль - Моабитская тетрадь краткое содержание
«Моабитская тетрадь» — цикл стихотворений татарского поэта Мусы Джалиля, написанный им в Моабитской тюрьме.
В 1946 бывший военнопленный Нигмат Терегулов принес в Союз писателей Татарии блокнот с шестью десятками стихов Джалиля. Через год из советского консульства в Брюсселе пришла вторая тетрадь. Из Моабитской тюрьмы ее вынес бельгийский патриот Андре Тиммерманс и, выполняя последнюю волю поэта, отправил стихи на родину.
В двух тетрадях сохранилось около ста стихотворений. Впервые они были опубликованы в 1953 в «Литературной газете» благодаря главному редактору Константину Симонову. В 1957 автор за этот цикл стихотворений был посмертно удостоен Ленинской премии.
Моабитская тетрадь - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Моабитская тетрадь - читать книгу онлайн бесплатно, автор Муса Джалиль СделатьДо нас дошли две маленькие, размером с детскую ладошку тетрадки с моабитскими стихами Джалиля. Первая из них содержит 62 стихотворения и два фрагмента, вторая — 50 стихотворений. Двадцать из них, очевидно, те, которые поэт считал наиболее важными, повторяются в обеих тетрадках. Таким образом, моабитский цикл содержит 92 стихотворения и два отрывка. Первую тетрадь вынес из Моабитской тюрьмы бывший узник этой тюрьмы, советский военнопленный Габбас Шарияов. В лагере Ле-Пюи во Франции он передал тетрадку военнопленному Нигмату Терегулову. В марте 1946 г. Н. Терегулов приехал в Казань и передал тетради Мусы Джалиля и Абдуллы Алиша вдове А. Алиша Р. Тюльпановой, которая, в свою очередь, отдала их председателю Союза писателей Татарии А. Ерикею.
Тетрадь Джалиля сшита из разрозненных клочков бумаги и заполнена убористым арабским шрифтом. На обложке написано химическим карандашом по-немецки (для отвода глаз гитлеровских тюремщиков): «Словарь немецких, тюркских, русских слов и выражений. Муса Джалиль. 1943-44 г.» На последней страничке поэт оставил свое завещание: «К другу, который умеет читать по-татарски а прочтет эту тетрадь. Это написал известный татарский поэт Муса Джалиль… Его история такова: он родился в 1906 году. Имеет квартиры в Казани и Москве. Считается у себя на родине одним из больших поэтов. Он в 1942 году сражался на фронте и взят в плен. В плену испытал все ужасы, прошел через сорок смертей, затем был привезен в Берлин. Здесь он был обвинен в участии в подпольной организации, в распространении советской пропаганды и заключен в тюрьму. Его присудят к смертной казни. Он умрет. Но у него останется 116 стихов, написанных в плену и в заточении. Он беспокоится за них. Поэтому он из 116 старался переписать хотя бы 60 стихотворений. Если эта книжка попадет в твои руки, аккуратно, внимательно перепиши их набело, сбереги их и после войны сообщи в Казань, выпусти их в свет как стихи погибшего поэта татарского народа. Таково мое завещание. Муса Джалиль. 1943. Декабрь».
На обороте Джалиль написал список тех, кто был арестован и брошен в тюрьму вместе с ним. Их — 12 человек. «Они обвиняются в разложении татарского легиона, в распространения советской пропаганды, в организации коллективных побегов», — разъяснил поэт. Затем он провел жирную черту и приписал фамилию тринадцатого — предателя, выдавшего подпольную организацию. Кроме того, в блокноте указан адрес семьи Джалиля и Союзов писателей в Москве и Казани.
Вторую тетрадку, напитанную латинским шрифтом, Муса передал соседу по камере, бельгийскому патриоту Андре Тиммермансу. Тиммерманс смог переслать ее вместе с другими личными вещами на родину, а после войны, уже в 1947 г., передал в Советское консульство в Брюсселе. Эта тетрадь заполнялась позднее. Последнее помещенное здесь стихотворение — «Новогодние пожелания» — написано 1 января 1944 г. В тетрадке есть адрес Джалиля и краткие сведения о нем для тех, кто обнаружит тетрадку: «Муса Джалиль — известный татарский поэт, заключенный и осужденный к смерти за политику в Германии. Тюрьма. М. Джалиль». Слова эти написаны по-русски (на случай, если тетрадь попадёт в руки тех, кто о не умеет читать по-татарски). Джалиль выражался осторожно; «за политику», то есть по обвинению в политической деятельности против фашизма.
Вторая тетрадка тоньше первой. Сшитая часть содержит всего 33 стихотворения, после которых поэт оставил горькую надпись: «В плену и в заточении-1942.9-1943.11 — написал сто двадцать пять стихотворений и одну поэму. Но куда писать? Умирают вместе со мной».
После этого Джалилю, видимо, удалось раздобыть несколько листков бумаги, и он записал на них еще семнадцать стихотворений. Листки эти не подшиты, просто вложены в блокнот.
В настоящем издании стихи моабитского цикла публикуются полностью. Стихи датированы автором. Там, где нет авторских дат, дается предположительная датировка, сопровождаемая знаком вопроса.
Милый мой, радость жизни моей,
За отчизну уходит в поход.
Милый мой, солнце жизни моей,
Сердце друга с собой унесет.
Я расстанусь с любимым моим,
Нелегко провожать на войну.
Пусть он будет в боях невредим
И в родную придет сторону.
Весть о том, что и жду, и люблю,
Я джигиту пошлю своему.
Весть о том, что я жду и люблю,
Всех подарков дороже ему.
Я в затишье меж боями
Говорить задумал с вами,
Вам письмо бы написал.
Эх вы, девушки-сестренки,
Вам письмо бы написал!
В песню вы письмо включите,
И меня вы помяните
На гулянье и в избе.
Эх вы, девушки-сестренки! —
На гулянье и в избе.
Не прогнав орды кровавой,
Не поправ врага со славой,
Не вернемся мы домой.
Эх вы, девушки-сестренки! —
Не вернемся мы домой.
Если к вам не возвратимся,
В ваших песнях возродимся, —
Это счастьем будет нам.
Эх вы, девушки-сестренки! —
Это счастьем будет нам.
Если мы необходимы
Нашей родине любимой,
Мы становимся сильней.
Эх вы, девушки-сестренки! —
Мы становимся сильней.
Скоро счастье сменит беды,
Так желайте ж нам победы!
Вечно в наших вы сердцах.
Эх вы, девушки-сестренки! —
Вечно в наших вы сердцах!
Простились мы, и с вышитой каймою
Платок родные руки дали мне.
Подарок милой! Он всегда со мною.
Ведь им закрыл я рану на войне.
Окрасился платочек теплой кровью,
Поведав мне о чем-то о родном.
Как будто наклонилась к изголовью
Моя подруга в поле под огнем.
Перед врагом колен не преклонял я,
Не отступил в сраженьях ни на пядь.
О том, как наше счастье отстоял я,
Платочек этот вправе рассказать.
Прости меня, твоего рядового,
Самую малую часть твою.
Прости за то, что я не умер
Смертью солдата в жарком бою.
Кто посмеет сказать, что я тебя предал?
Кто хоть в чем-нибудь бросит упрек?
Волхов — свидетель: я не струсил,
Пылинку жизни моей не берег.
В содрогающемся под бомбами,
Обреченном на гибель кольце,
Видя раны и смерть товарищей,
Я не изменился в лице.
Слезинки не выронил, понимая:
Дороги отрезаны. Слышал я:
Беспощадная смерть считала
Секунды моего бытия.
Я не ждал ни спасенья, ни чуда.
К смерти взывал: «Приди! Добей. »
Просил: «Избавь от жестокого рабства!»
Молил медлительную: «Скорей. »
Не я ли писал спутнику жизни:
«Не беспокойся, — писал, — жена.
Последняя капля крови капнет —
На клятве моей не будет пятна».
Не я ли стихом присягал и клялся,
Идя на кровавую войну:
«Смерть улыбку мою увидит,
Когда последним дыханьем вздохну».
О том, что твоя любовь, подруга,
Смертный огонь гасила во мне,
Что родину и тебя люблю я,
Кровью моей напишу на земле.
Еще о том, что буду спокоен,
Если за родину смерть приму.
Живой водой эта клятва будет
Сердцу смолкающему моему.
Судьба посмеялась надо мной:
Смерть обошла — прошла стороной.
Последний миг — и выстрела нет!
Мне изменил мой пистолет…
Скорпион себя убивает жалом,
Орел разбивается о скалу.
Разве орлом я не был, чтобы
Умереть, как подобает орлу?
Поверь мне, родина, был орлом я, —
Горела во мне орлиная страсть!
Уж я и крылья сложил, готовый
Камнем в бездну смерти упасть.
Что делать? Отказался от слова,
От последнего слова друг-пистолет.
Враг мне сковал полумертвые руки,
Пыль занесла мой кровавый след…
…Я вижу зарю над колючим забором.
Я жив, и поэзия не умерла:
Пламенем ненависти исходит
Раненое сердце орла.
Вновь заря над колючим забором,
Будто подняли знамя друзья!
Кровавой ненавистью рдеет
Душа полоненная моя!
Только одна у меня надежда:
Будет август. Во мгле ночной
Гнев мой к врагу и любовь к отчизне
Выйдут из плена вместе со мной.
Есть одна у меня надежда —
Сердце стремится к одному:
В ваших рядах идти на битву.
Дайте, товарищи, место ему!
Читайте также: