Молитва мытаря евангелие от луки глава 18 стих 13
Обновлено: 24.12.2024
Мытарь же и пр.: во всем мытарь представляет при молитве совершенную противоположность фарисею; на сколько в том выражается гордость и самодовольство своей праведностью, на столько в этом видно глубокое смирение и сознание своего недостоинства пред Богом. Это смирение выражается в том, во-первых, что он стал вдали от святилища, сознавая себя даже недостойным приблизиться в святому месту, к которому вероятно подошел близко считавший себя праведным фарисей. — Потом, он не смел глаз поднять на небо и ударял себя в грудь: молились обыкновенно с воздетыми руками и поднимали очи к небу ( 1Тим. 2:8 , Пс. 123:1—2 ), а мытарь в глубоком смирении не дерзает делать ни того ни другого (ср. Езд. 9:6 ), а смотрит в землю и, в знак печали и скорби, ударяет себя руками в грудь. Наконец, самая молитва его — образец смиренной сосредоточенной (и по внешности даже краткой) молитвы: будь милостив ко мне грешнику, Боже. Он сознает себя величайшим грешником (ср. 1Тим. 1:15 ), не видит в себе ни одной добродетели и молит только об одном — помиловать его, не взыскивать с него за грехи его, простить их ему. В понятии милости заключается вместе и понятие благодати.
Лопухин А.П.
Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику
Мытарь в это время стоял вдалеке от фарисея (доселе речь шла только о фарисее, значит и расстояние указывается по направлению от него). Он не смел выступить на видное место, где, без сомнения, смело встал фарисей, и молился Богу только о том, чтобы Бог был милостив к нему, грешнику. При этом он ударял себя в грудь — в знак печали (ср. Лк.8:52 ). Он думал только о себе, ни с кем себя не сравнивал и ничем себя не оправдывал, хотя, конечно, и мог бы сказать что-нибудь в свое оправдание.
Прп. Нил Синайский
Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику
Научившись у Соломона, говоришь: «кто похвалится чисто имети сердце» ( Притч. 20:9 ) ? Но не столько страшно то, что не имеешь такого сердца, сколько то, что, и не имея чистого сердца, не прибегаешь к Владыке Христу, Который может соделать его чистым, не прибегаешь, имея нужду принять сей дар. Ибо Христос, если захочет, может очистить сердце Духом Святым, чего и взыскал некто из древних, молитвенно взывая: «сердце чисто созижди во мне, Боже» ( Пс. 50:12 ) . Вернее же сказать, Бог хочет с прочими благами подать нам и сей дар, но ожидает от нас хотя бы малого повода к тому, чтобы несомненно увенчать нас. Ибо что было грешнее мытаря? Но когда он сказал: «Боже, милостив буди мне грешному» ( Лк. 18:13 ) , вышел из храма оправданным более фарисея. Сколько же силы заключалось в этом изречении? Но чистым соделало его не изречение, а расположение, с каким он произнес сие изречение, и более того – Божие человеколюбие, которое не хочет нашей погибели, но побуждает нас обратиться к покаянию.
Письма на разные темы. Ходатаю по делам Генефлию.
Познай, что ты согрешил, и загладишь грехи свои. Соделайся обвинителем себя самого, бей в перси и говори: «Боже, милостив буди мне грешному» ( Лк. 18:13 ) , – и улучишь спасение. Примем и исповедь твою, и смиренномудрие твое.
Свт. Григорий Палама
Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику
Видите, какое смирение, вера и самопорицание? Видите ли, как с молитвой сего Мытаря сочеталось крайнее смирение помыслов и чувств, вместе же и – сокрушение сердца? Так, восшед в церковь, моля об отпущении своих согрешений, он привел с собою прекрасных посредников к Богу: веру, которая не постыждает, самопорицание, освобождающее от осуждения (на суде Божием), сокрушение сердца, не подлежащее уничижению, и возносящее смирение. С молитвой же прекрасно сшествовало и терпение. Ибо говорится: Мытарь тот «стоя вдали»; не сказал Христос – «став», как говорится относительно Фарисея, но говорится – «стоя», – тем самым являя стояние в течение длительного времени, также как и длительность молитвы и слов умилостивления: ибо ничего иного не прибавляя и не измышляя, он внимал только себе и Богу, повторяя вновь и вновь только это кратчайшее моление, что является наиполезнейшим видом молитвы.
Итак, стоя вдали, Мытарь не дерзал даже глаз поднять на небо. Само стояние его обозначало и терпение и покорность, и не только – жалкого раба, но и – состояние осужденного. Представляет же этим и освобожденную от грехов душу, но далекую от Бога, ибо не стяжала она еще к Нему дерзновения, приобретаемого добрыми деяниями. Ожидается же, что душа сия приблизится к Богу, так как оставила она грехи свои и имеет доброе предрасположение. И вот, стоя т.обр. вдали, Мытарь не желал даже глаз поднять на небо, являя и поведением своим и видом осуждение себя и самопорицание: ибо считал себя недостойным ни неба, ни земного храма. Посему он стоял в притворе, не дерзал даже на небо взирать, а тем более, куда больше, – поднять глаза к Богу небес. Но от сильного сокрушения, ударяя себя в грудь и представив себя достойным здесь ударов, глубоко скорбя и воссылая стенания, и свесив голову, как бы осужденный, он называл себя грешником и с верою добивался милости, говоря: «Боже, милостив буди мне грешнику». Он поступал так, потому что верил говорящему: «Рех, исповем на мя беззаконие мое Господеви: и Ты оставил еси нечестие сердца моего» ( Пс.31:5 ) .
Свт. Игнатий (Брянчанинов)
Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику
Достойно внимания и то, что такая краткая молитва услышана Богом, и то, что она произносилась в храме во время общественного Богослужения, во время чтения и пения псалмов и других молитвословий. Молитва эта одобряется Евангелием, выставляется в образец молитвы: благочестивое рассмотрение ее делается нашим священным долгом.
Почему мытарь не избрал для излияния сердца своего пред Богом какого-либо величественного и умилительного псалма, но обратился к столь краткой молитве, и повторял ее одну во время всего Богослужения? Отвечаем, заимствуя ответ у святых Отцов (свт. Тихон Задонский). Когда прозябнет в душе истинное покаяние, когда явится в ней смирение и сокрушение духа по причине открывшейся очам ее греховности: тогда многословие делается для нее несвойственным, невозможным. Сосредоточась в себе, устремив все внимание на бедственное положение свое, она начинает вопиять к Богу какою-либо кратчайшею молитвою.
Какое имеет значение во всех этих молитвах глагол помилуй или милостив буди? Это -сознание человеком погибели его; это - ощущение той милости, того сожаления к себе, которые Господь заповедал нам ощущать к себе, и которые ощущаются очень немногими; это - отвержение собственного достоинства; это - прошение милости Божией, без которой нет надежды спастись погибшему. Милость Божия есть ни что иное, как благодать Всесвятого Духа; мы, грешные, должны непрестанно, неотступно просить ее у Бога.
Мытарь же издалеча стоя, - повествует Евангелие, - не хотяше ни очию возвести на небо: но бияше перси своя, глаголя: Боже, милостив буди мне грешнику. Евангелие научает нас в этих словах, что при молитве смиренному устроению души должно соответствовать положение тела. В храме должно избирать место не впереди, невидное, но скромное, которое не представляло бы поводов к развлечению. Не должно попускать глазам свободы: пусть они будут постоянно устремлены к земле, чтоб ум и сердце могли быть устремлены беспрепятственно к Богу. Мытарь имел вид согбенного: так живо он ощущал бремя грехов своих. И всякий, кто живо ощутит это угнетающее душу бремя, невольно примет вид согбенного и сетующего, как сказал святый Давид: пострадах и слякохся до конца, весь день сетуя хождах: яко лядвия моя наполнишася поруганий и несть исцеления в плоти моей ( Пс. 37.7-8 ) . Нельзя не заметить, что избранное место в храме мытарем, в глубине храма, указано Евангелием в противоположность месту, избранному фарисеем, который, конечно, стал впереди, чтоб послужить назиданием собравшемуся народу и привлечь его внимание к себе для пользы его же, народа. Так обыкновенно оправдывает и прикрывает свои действия тщеславие. Положение, принятое телом мытаря сообразно его сердечным помышлениям, выставлено в противоположность положению, которое дал своему телу фарисей также сообразно душевному движению, произведенному помыслами гордости.
Свт. Иоанн Златоуст
Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику
Между тем нет ничего хуже мытаря; это – крайний предел нечестия, как и Христос объявил, часто приводя в пример крайнего зла блудниц и мытарей; это – дерзкое насилие, безнаказанное грабительство, бесстыдный род корыстолюбия, бессчетное любостяжание, бесчестная торговля; и однако, тот, который жил в таком нечестии, мог простыми словами смыть свой позор и получить более, чем просил. Он молился, говоря: «Боже! будь милостив ко мне грешнику», а Бог не только был милостив, но и оправдал его больше фарисея. Вот почему и говорит Павел: «Тому, Кто действующею в нас силою может сделать несравненно больше всего, чего мы просим, или о чем помышляем» ( Еф.3:20 ) . Но ведь и фарисей молился, и стоял в храме, и призывал того же Бога, и сказал больше слов, и начал молитву благодарением; почему же он потерял и те блага, какие имел, а тот получил и дерзновение, которого не имел? Потому, что у них был неодинаков образ молитвы. Этот был исполнен тщеславия, надменности и гордости, а тот великой скромности; поэтому-то тот, будучи обременен бесчисленными грехами, все сложил с себя и получил оправдание, а этот, привезши корабль, наполненный добрыми делами, и милостыней, и постом, и ударив его как бы о какую-нибудь скалу, о тщеславные и гордые помыслы, потерпел кораблекрушение в самой пристани, потому что повредить себе в молитве значит (то же, что) потерпеть кораблекрушение в пристани. Но это произошло не от свойства молитвы, а от воли его самого.
Свт. Филарет (Дроздов)
Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику
Мытарь, вошед в церковь, стоит вдали, ближе к дверям храма, нежели к его внутренней святыне.
Что значит мытарево стояние вдали? – Страх Божий пред святынею Божиею, чувствование своего недостоинства. И мы да стяжем и да сохраним сии чувствования! – О Боже святыни и славы! Тот, котораго Ты оправдываешь, не дерзает приближиться к святыне Твоей: как же дерзаю я, достойный тысячекратнаго осуждения, входить во внутренность Твоего святилища, прикасаться к святыне Твоей, которой Ангелы со страхом служат, приступать к таинствам Твоим, в которыя Ангелы желают приникнуть? Даруй мне страх и трепет и самоосуждение, да не осудит меня мое дерзновение.
Мытарь не хочет и очей возвести на небо. Чтo сие значит? – Смирение. Итак, имей смирение в молитве: и будешь иметь молитву оправдывающую.
Мытарь биет себя в перси. Чтo сие значит? – Сокрушение сердца о грехах и покаяние. Итак, имей и ты сии чувствования. – Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит.
Чтo ознаменовалось видимыми образами молитвы мытаревой: то же выражают и слова: Боже, милостив буди мне грешнику. Мытарь не опирается на свои дела, подобно фарисею, но уповает на милосердие Божие. С биением себя в перси называя себя грешником, он чрез сие исповедует, что правосудие Божие требует добродетели, и осуждает грех; что он, как грешник, признает себя достойным осуждения, и уже чувствует свое осуждение; что желает избавиться от греха, и вместе сознает свое безсилие избавиться от онаго. Когда же, вместе с сим, просит у Бога милости, не представляя ни права, ни побуждения: то сим исповедует веру в безконечное милосердие Божие и в благодать, по вере оправдывающую и спасающую грешника, возраждающую и возсозидающую человека на дела благая, да в них ходит.
Таким образом, молитва мытаря есть молитва покаяния и смирения, и, вместе, молитва веры и упования.
Читайте также: