Кормильцев и скованные одной цепью стихи рис с бутусова

Обновлено: 22.11.2024

Разлука, ты, разлука,
Чужая сторона,
Никто нас не разлучит,
Лишь мать сыра земля.

Все пташки-канарейки
Так жалобно поют
И нас с тобою, милый,
Разлуке предают.

Зачем нам разлучаться,
Зачем в разлуке жить?
Не лучше ль обвенчаться
И друг друга любить?

Эта музыка будет вечной

В. Бутусов — И. Кормильцев Радиола стоит на столе,
Я смотрю на тень на стене.
Тень ко мне повернулась спиной,
Тень уже не танцует со мной,

Какие-то скрипки где-то
Впились в чьи-то узкие плечи,
Эта музыка будет вечной,
Если я заменю батарейки!

Эта музыка будет, будет вечной,
Если я заменю батарейки!

Я испытывал время собой,
Время стёрлось и стало другим.
Податливый гипс простыни
Сохранил твою форму тепла,
Но старый градусник лопнул,
Как прекрасно, что ты ушла.
Эта музыка будет вечной,
Если я заменю батарейки!

Эта музыка будет, будет вечной,
Если я заменю батарейки!

Я должен начать всё сначала,
Я видел луну у причала.
Она уплывала туда, где теряет свой серп,
Но вскоре она возместит свой ущерб,
Когда батарейки заменят.

Эта музыка будет, будет вечной,
Если я заменю батарейки!

Эта музыка будет вечной.
(Я должен начать всё сначала)
Эта музыка будет вечной.
(Я должен начать всё сначала)

Казанова

В. Бутусов — И.Кормильцев Если нет любви в твоих проводах,
Если холоден голос в твоём телефоне —
Я могу понять и могу простить,
Я звоню в никуда, я забыл даже номер.
Вчерашний день — не сегодняшний день,
На мягких подушках не въедешь в вечность,
Ты повесишь на стул позабытую тень
Моих присутствий и влажных приветствий.

Казанова, Казанова — зови меня так!
Мне нравится слово.
В этом городе женщин,
Ищущих старость,
Мне нужна его кровь,
Нужна его жалость.
Казанова, Казанова,
Зачем делать сложным,
То что проще простого,
Ты моя женщина,
Я твой мужчина,
Если нужно причину,
То это причина!
Казанова, Казанова!

Если голос твой слышен, ещё ты не спишь,
Ты светишься бронзой, раздетое лето,
Ты манишь на свет всех крылатых в ночи,
Но не хочешь согреть никого этим светом.
Подражая примеру соседских глазков,
Ты шпионишь постыдно за собственным телом,
Но не видишь на бедрах свинцовых оков,
Хотя можешь заметить даже чёрное в белом.

Казанова, Казанова — зови меня так!
Мне нравится слово.
В этом городе женщин,
Ищущих старость.
Мне нужна его кровь,
Нужна его жалость
Казанова, Казанова,
Зачем делать сложным,
То что проще простого,
Ты моя женщина,
Я твой мужчина,
Если нужно причину,
То это причина!
Казанова, Казанова!

Каждый день даст тебе десять новых забот,
И каждая ночь принесёт по морщине.
Где ты была, когда строился плот
Для тебя и для всех, кто дрейфует на льдине?

Праздник общей беды

(В. Бутусов) Искромётные особы безупречных кровей,
Выходите на бульвары, выползайте живей.
Выносите свои крепкие, худые зады,
Будем пьянствовать сегодня праздник общей беды.

И чьи-то некрасивые жаркие глаза
Зальёт по краям прохладная вода,
И жёлто-красный бант у тебя в рукаве
Станет голубым, как лунный свет на траве.

Праздник общей беды — это просто когда
Наступает действительно большая беда,
И всё, что в тебе, то как в общей беде,
И это всех нас достойно вполне.

Гемоглобин и лейкоциты искрометных кровей
Безупречно будут смешаны с твоей и моей,
Всё растворится в чреве общей беды,
Гуляй, ведь не ясно, где я, а где ты!

Сегодня единственный в жизни день,
Когда мы всем скопом несем свою лень.
Это первая степень свободы пока,
Но нужно брать быка за рога!

Будет ещё танец огня,
На это нам вряд ли достаточно дня,
И дамы погасших пылающих гнезд
Спалят кавалеров с тупых белых звёзд.

Искромётные особы безупречных кровей,
Выходите на бульвары выползайте скорей,
Выносите свои крепкие худые зады,
Будем пьянствовать сегодня праздник общей беды.

Взгляд с экрана

В. Бутусов — И. Кормильцев Она читала мир, как роман,
А он оказался повестью.
Соседи по подъезду —
Парни с прыщавой совестью.
Прогулка в парке без дога
Может встать тебе слишком дорого,
Мать учит наизусть телефон морга,
Когда её нет дома слишком долго.

Отец приходя не находит дверей
И плюёт в приготовленный ужин,
Она старше чем мать,
Он должен стать её мужем.
Первый опыт борьбы против потных рук
Приходит всегда слишком рано,
Любовь — это только лицо на стене,
Любовь — это взгляд с экрана.

Ален Делон говорит по-французски,
Ален Делон говорит по-французски,
Ален Делон не пьёт одеколон,
Ален Делон пьёт двойной бурбон,
Ален Делон говорит по-французски.

Парни могут стараться в квартирах подруг,
Она тоже бывает там.
Но это ей не даёт ничего,
Кроме будничных утренних драм.
А дома совсем другое кино
Она смотрит в его глаза,
И фантазии входят в лоно любви
Сильней, чем все те, кто узнают её.

Хлоп-хлоп

(В. Бутусов) Нас выращивали дённо,
Мы гороховые зёрна.
Нас теперь собрали вместе,
Можно брать и можно есть,
Но знайте и запоминайте:
Мы ребята не зазнайки,
Нас растят и нас же сушат
Не для того, чтоб только кушать.

Из нас выращивают смену,
Для того чтоб бить об стену,
Вас отваривали в супе,
Съели вас — теперь вы трупы.
Кто сказал, что бесполезно
Биться головой о стену?
Хлоп, на лоб глаза полезли —
Лоб становится кременным!

Зёрна отольются в пули,
Пули отольются в гири,
Таким ударным инструментом
Мы пробьём все стены в мире!

Из нас теперь не сваришь кашу —
Стали сталью мышцы наши,
Тренируйся лбом о стену —
Вырастим крутую смену!
Обращайтесь гири в камни,
Камни обращайтесь в стены,
Стены ограждают поле,
В поле зреет урожай!

Здесь выращивают дённо,
Ах, гороховые зёрна,
Собирают зёрна вместе —
Можно брать и можно есть их.
Хвать, летит над полем семя,
Здравствуй, нынешнее племя!
Хлоп, стучит горох о стену,
Вот мы вырастили смену!

Зёрна отольются в пули,
Пули отольются в гири,
Таким ударным инструментом,
Мы пробьём все стены в мире!
Обращайтесь гири в камни,
Камни обращайтесь в стены,
Стены ограждают поле,
В поле зреет урожай!

Шар цвета хаки

(В. Бутусов) Был бесцветным, был безупречно чистым,
Был прозрачным, стал абсолютно белым.
Видно кто-то решил, что зима, и покрыл меня мелом.

Был бы белым, но всё же был бы чистым,
Пусть холодным, но всё же с ясным взором,
Но кто-то решил, что война, и покрыл меня чёрным.

Я вижу цвет, но я здесь не был!
Я слышу цвет, я чувствую цвет,
Я знать не хочу всех тех, кто уже красит небо!
Я вижу песню вдали, но я слышу лишь:
— Марш, марш левой!
— Марш, марш правой!
Я не видел толпы страшней,
Чем толпа цвета хаки.

Был бы чёрным, да пусть хоть самим чёртом,
Но кто-то главный, кто вечно рвёт в атаку,
Приказал наступать на лето и втоптал меня в хаки.

Я вижу дым, но я здесь не был,
Я слышу дым, я чувствую гарь,
Я знать не хочу ту тварь,
Что спалит это небо!
Я вижу песню вдали, но я слышу лишь:
— Марш, марш левой!
— Марш, марш правой!
Я не видел картины дурней,
Чем шар цвета хаки.

Наша семья

В. Бутусов — И. Кормильцев В нашей семье каждый делает что-то,
Но никто не знает, что же делают рядом,
Такое ощущение, словно мы собираем
Машину, которая всех нас раздавит.

Наша семья — это странное нечто,
Которое вечно стоит за спиною,
Я просто хочу быть свободным, и точка!
Но это означает расстаться с семьёю.

Кто здесь есть? Брат, сестра, тесть!
Смотрите на меня — я иду поджигать
В пижаме и с нелепым огнём,
Смотрите на меня, хотя бы потому,
Что я просто иду,
Я иду поджигать наш дом.

Есть белая овца среди чёрных овец,
Есть белая галка среди серых ворон,
Она не лучше других, она просто даёт
Представление о том, что нас ждёт за углом.

Что с вас взять, сын, дочь, зять?
Смотрите на меня, я почти Герострат.
Со свечкой и босиком
Вы выйдите впервые на проспект за углом
Хотя бы для того,
Чтобы взглянуть, как пылает наш дом.

Рвать ткань

В. Бутусов — И. Кормильцев На городской помойке воют собаки,
Это мир, в котором ни секунды без драки,
Бог сделал непрозрачной здесь каждую дверь,
Чтобы никто не видел, чем питается зверь.

Папа щиплет матрасы, мама точит балясы
Под дикий рёв мотоциклов детей,
Они смотрят программы, отмеряя стограммы,
Когда дети приводят блядей.

Всё готово, чтобы рвать ткань,
Всё готово, чтобы рвать ткань.
Сметана на бананах, молоко на губах,
Мы любим кого-то, но нас любит страх!

Какая тоска — не знать куда пойти,
Мы пойдём туда, где разрывается ткань.
В одну тюрьму из другой тюрьмы
Нас разбудили в такую кромешную рань.

Мне страшней Рамбо из Тамбова, чем Рамбо из Айовы,
Кто знает, я, возможно, не прав,
Но здесь тоже знают, как убивают,
И также нелёгок здесь нрав!

Всё готово, чтобы рвать ткань,
Всё готово, чтобы рвать ткань,
Сметана на бананах, молоко на губах,
Мы любим кого-то, но нас любит страх!

Всего лишь быть

В. Бутусов — И. Кормильцев Я могу взять тебя,
Быть с тобой,
Танцевать с тобой,
Пригласить тебя домой.
У меня есть дома рислинг и токай,
Новые пластинки, 77-ой «AKAI».

Твой мускус, мой мускул,
Это так просто — до утра вместе,
Но я уже не хочу быть мужчиной,
Но я уже не хочу.
Это так просто —
Я хочу быть всего лишь.

Я могу спеть тебе,
О тебе, про тебя,
Воспевать тебя.
Сострадать тебе и себе,
У меня есть дома эрудиция, эстампы,
Мягкие подушки и свет интимной лампы,
Маски, позы, два листа прозы,

Это так просто —
Сочинять песни,
Но я уже не хочу быть поэтом,
Но я уже не хочу.
Это так просто —
Я хочу быть всего лишь.

Когда надо пить,
Слыть, бить, выть,
Петь, брать, драть,
Жрать, петь, взять,

Мать твою так, быть
Всего лишь быть,
Так просто забить на это,
Но я уже не хочу быть поэтом
Но я уже не хочу,
Это так просто,
Сочинять песни
Всего лишь.

Скованные одной цепью

В. Бутусов — И. Кормильцев Круговая порука мажет, как копоть,
Я беру чью-то руку, а чувствую локоть,
Я ищу глаза, а чувствую взгляд,
Там где выше голов находится зад,
За красным восходом — розовый закат.

Скованные одной цепью,
Связанные одной целью,
Скованные одной цепью,
Связанные одной.

Здесь суставы вялы, а пространства огромны.
Здесь составы смяли, чтобы сделать колонны.
Одни слова для кухонь, другие для улиц,
Здесь сброшены орлы ради бройлерных куриц,
И я держу равнение, даже целуясь,

На скованных одной цепью,
Связанных одной целью,
Скованных одной цепью,
Связанных одной целью.

Можно верить и в отсутствие веры,
Можно делать и отсутствие дела.
Нищие молятся, молятся на
То, что их нищета гарантирована.

Здесь можно играть про себя на трубе,
Но как не играй — всё играешь отбой,
И если есть те, кто приходит к тебе,
Найдутся и те, кто придёт за тобой,

Также скованные одной цепью,
Связанные одной целью,
Скованные одной цепью,
Связанные одной.

Здесь женщины ищут, но находят лишь старость.
Здесь мерилом работы считают усталость,
Здесь нет негодяев в кабинетах из кожи,
Здесь первые на последних похожи,
И не меньше последних устали, быть может,

Быть скованными одной цепью,
Связанными одной целью,
Скованными одной цепью,
Связанными одной целью.

Скованные одной цепью,
Связанные одной цепью,
Скованные одной цепью,
Связанные одной цепью,
Скованные.

Читайте также: